Ши Ци медленно произнес: "С рождения я был избранным ребенком, идеальным. Одна женщина училась танцевать десять лет, лишь бы я ей уделили один взгляд. Знаменитый шахматный мастер приехал издалека и прожил семь лет только для того, чтобы сыграть со мной в одну партию. Мне предлагали десятки тысяч только за портрет. Меня называли Мастером, если я написал один символ. Я думал, что именно такой я есть. Тот человек заключил меня и пытал в течение двух лет, каждый день проклиная меня, говоря, что я ничто. Мне не хотелось спорить, и я молча переносил его пытки. Ему это настолько не понравилось, что он сказал, что может доказать мне это. Он отвел меня во все места, где я когда-либо жил, и посадил меня - немощного, грязного, в лохмотьях, не умеющего говорить, вонючего - в центре оживленного города. Люди проходили мимо меня, и ни один человек даже не смотрел на меня, как он и сказал. Часто я видел знакомых людей и хотел ползти к ним, чтобы попросить о помощи, но они просто кидали мне деньги и сразу же уходили с отвращением. Наконец, я понял, что помимо дорогой одежды на мне у меня больше ничего не было. Именно тогда он сумел меня окончательно уничтожить. Он бросил меня в реку, даже не беспокоясь убить меня, потому что знал, что уже убил меня внутри. Я плыл долго, пока не лежал на бревнах. Я знал, что умру так, и все, чего я хотел, это почувствовать солнечный свет еще раз. Так что я боролся, чтобы подняться к солнцу, а потом потерял сознание, зная, что больше не увижу солнца и больше не проснусь. Но Небеса позволили тебе появиться..."
Сяо Лю давно перестала злиться и медленно повернулась, чтобы устроить голову на плече Ши Ци и слушать его. Ши Ци прижал лоб к волосам Сяо Лю. "Я не мог открыть глаза, поэтому не мог видеть тебя. Я мог только чувствовать. Ты не хотела, чтобы я испугался, поэтому назвала меня своим именем. Ты не хотела, чтобы я стыдился, поэтому рассказала мне шутки. Ты легко вытирала пот с моего лица, обнимала меня и мыла мои волосы, которые не мылись уже три года. Я знал, насколько отвратительно и ужасно выглядит мое тело, но ты обращалась к нему, как к сокровищу, и бережно заботилась о нем. Три года пыток и унижений, тело, даже которое я не мог встретить в зеркале, и я не мог выйти на улицу, и в тот день ты помогла мне помыться, и когда ты увидела мое тело, ты покраснела как рак. В этот момент я действительно родился заново. В твоих глазах я был все еще мужчиной... мужчиной, который воздействовал на тебя..."
Сяо Лю закричала: "Не смей говорить ни слова больше!"
В глазах Ши Ци блеснули слезы, которые упали на волосы Сяо Лю, но его голос был полон радости: "Когда ты вытащила меня из ванны, ты даже не смела смотреть прямо на меня, прежде чем положить меня на кровать. Ты убежала, даже не договорив до конца. Как я мог подумать, что ты мужчина?"
Сяо Лю ударила его в грудь и недовольно сказала: "Ты такой коварный! И вот я думала, что ты самый честный! Меня обманули!"
Ши Ци продолжал: "В тот день я надел свою одежду и вышел на улицу, встал под солнцем и почувствовал свободу, которую не испытывал долгое время. В глазах других это было обычным делом, но для меня это было перерождением и новой возможностью. Сяо Лю, именно в тот момент я решил, что никогда не оставлю тебя."
Сяо Лю сказала: "Феникс, возрожденный из пепла, должен сначала быть сожжен. Но ты никогда не сможешь уйти от своего прошлого как Ту Шан Цзин."
"Мой отец умер вскоре после моего рождения. У меня есть старший брат-близнец по имени Ту Шан Хоу. Он отличается от меня с рождения, ему нравится разводить зверей, и он всегда был очень активным человеком. Я же предпочитал искусство и был очень утонченным. Но в бизнесе мы оба были очень успешны, даже если наши методы отличались. Мы были равны и ни один из нас не был лучше другого. Из-за того, что мы были близнецами, мы учились всему вместе, и люди не могли не сравнивать нас. Я был лучше в классических искусствах, но он был сильнее в духовных силах. Но наша мать всегда была очень холодной к нему, каким бы он ни был. Из-за ее отношения к нему, окружающие нас хвалили меня и презирали его. Мой брат старался, старался завоевать признание нашей матери, но она не только не давала ему его, но и делала все, чтобы подавить его. Независимо от того, что я делал, она хвалила меня. Под контролем нашей матери семейная власть перешла в мои руки. Она нашла для меня невесту из могущественной семьи Фан Фэн, но моему брату дала в жены служанку. Я восстал ради брата, но он продолжал стараться завоевать ее расположение, поэтому женился на служанке. Но наша мать продолжала быть холодной к нему. Когда она умирала, мой брат принес ей лекарство, но она выбросила его в его лицо и приказала уйти. Она сказала, что он ей тошен. Мой брат, наконец, разрыдался и спросил, почему она проявляла к нему предвзятость. Она разозлилась и сказала, что он не может сравниться со мной, что у него отвратительное сердце и ум, что он не может даже сравниться со мной хотя бы по одной моей ноге. После ее смерти мне было очень грустно, но я чувствовал, что брат еще грустнее. Он потерял не только мать, но и любую надежду на ее признание. Когда она умерла, он начал пить и говорил всем, что в этом мире уже есть один Ту Шан Цзин, и нет необходимости в жалком, бесполезном Ту Шан Хоу. Наша бабушка не хотела, чтобы он покончил с собой, поэтому, наконец, сказала правду. Он не был сыном моей матери, он был рожден от нашего отца и служанки. Служанка покончила с собой после его рождения. Поскольку он родился за 8 дней до меня, наша бабушка объявила, что мы близнецы. После того, как он это услышал, он перестал пить и стал брать себя в руки. Мне стало очень жаль его, и я хорошо относился к нему, что делало нашу бабушку счастливой, и она часто хвалила меня за такую заботу. Она сказала моему брату всегда помогать мне. Четыре года спустя после смерти моей матери бабушка решила устроить мою свадьбу и объявить миру, что я буду главой клана. Однажды мой брат пришел ко мне и попросил поговорить. Я пошел с ним без подозрений, и когда проснулся, оказался в темной и глубокой камере, с печатью на моих способностях, и с лимитками из драконьих костей, ограничивающими мои движения".
Ши Ци не переставая говорил, добравшись до этой точки, но боль от пыток, бесконечное унижение, все всплыло в его памяти, и во мраке его тело сжалось от боли. Сяо Лю быстро положила руку на его сердце и шепнула мягко: "Это не та тюрьма, Ши Ци, я здесь, я с тобой."
Ши Ци уткнулся лицом в волосы Сяо Лю, и спустя какое-то время ему удалось успокоиться. "Когда меня пытали и унижали, я думал о мести, как я вернусь и заставлю его заплатить. Но если это случится, то даже если я останусь в живых, часть меня останется мертвой. Я никогда не стану полным человеком, я буду только тем, кого терзают стыд и месть. К счастью, меня спас ты, независимо от того, насколько я был сломлен и изранен, ты видела во мне сокровище и заботилась обо мне ласково. Независимо от того, сколько ужасных шрамов было на моем теле, ты всегда... краснела..." В этот раз Сяо Лю не перебила Ши Ци и тихо дала ему договорить.
"Сяо Лю, когда я вижу тебя, в моем сердце нет ненависти и желания мести, только благодарность. Я благодарен небесам, что они позволили мне остаться в живых, сохранить целое тело, сохранить способность видеть, чтобы видеть тебя, притворяющуюся глупой, сохранить способность слышать, чтобы слышать, как ты жалуешься, сохранить способность двигаться, чтобы поднимать тебя. Сяо Лю, мне не нужна месть, я просто хочу быть Ие Ши Ци."
Сяо Лю опустила голову.
Ши Ци сказал: "Я не хочу возвращаться, потому что мой брат очень способен и гораздо более беспощаден, чем я. Он на самом деле более подходящий лидер клана, чем я. Если он там, семья будет в порядке. Пока нет Ту Шан Цзин, Ту Шан Хоу будет лучшим. Но тот день, когда я пошел с тобой в ювелирный магазин, не зная, что он принадлежит семье. Цзин Ие меня узнала, и весь магазин меня видел, слово скоро дойдет до моего брата, что я жив. Мне не нужна месть, и я еще меньше хочу быть Ту Шан Цзин, но как только мой брат узнает, он будет преследовать меня, несмотря ни на что. Я боялся, что он может причинить вред тебе и Лао Му и им, поэтому мне пришлось вернуться к тому, чтобы быть Ту Шан Цзин. Если я буду на виду, то мой брат узнает, где его цель, и не будет стрелять наугад."
Сяо Лю вздохнула: "Ты не хочешь причинить ему боль, но он хочет причинить тебе боль. Ради своей безопасности тебе, возможно, стоило бы убить его, но если ты это сделаешь, ты не сможешь найти покой. Его смерть - это мгновенное освобождение, но ты будешь нести вину всю свою жизнь. Думаю, ты действительно не можешь убить его."
Ши Ци был так счастлив: "Я знал, что ты меня поймешь и поддержишь. Цзин Ие и остальные не могут понять, почему я не хочу мести."
Сяо Лю сказала: "Я другая. Ты - доброта, а я - практичность."
Ши Ци произнес тихим голосом: "Ты действительно поступаешь практично ради моего блага."
Сяо Лю фыркнула, но ничего не сказала.
Дыхание Ши Ци стало неровным, и его сердцебиение тоже участилось. Сяо Лю знала, что он хочет сказать, но стесняется. Поэтому она не торопилась и, как кот, устроилась на его плече, терпеливо ждущая.
"Сяо Лю....я.....я знаю, что я обручен, и у меня нет права говорить это тебе....и я никогда не сме...но....я отменю помолвку, я отменю помолвку! Ты подожди меня двадцать лет...нет...нет, пятнадцать лет. Ты дай Ту Шан Цзину пятнадцать лет, и через пятнадцать лет я верну тебе Ие Ши Ци."
Сяо Лю спросила: "Как ты хочешь, чтобы я ждала?"
"Ты....ты не позволишь другому мужчине....войти в твое сердце."
Сяо Лю молчала.
Во мраке Ши Ци не мог видеть выражение лица Сяо Лю, и он был так нервозен, что забыл даже дышать.
И вдруг Сяо Лю расхохоталась, и Ши Ци не знал, смеется ли она над ним за его смелость или...
Сяо Лю сказала: "Ты, ты действительно меня совсем не знаешь. Мое сердце холодное, и оно обвито твердой оболочкой. Забудь пятнадцать лет, вероятно, через пятьдесят лет внутрь не войдет ни один мужчина."
Ши Ци спросил: "Так что, ты соглашаешься? Давай заключим обещание ладонями."
Сяо Лю небрежно подняла ладонь, и Ши Ци почувствовал, где она, а затем торжественно прижал свою ладонь к ее ладони. После того как они соединили ладони, он не отпустил ее, а, наоборот, крепко сжал ее руку. "Сяо Лю, я, я так счастлив." Его голос дрожал, и его сердце поднималось ввысь.
Сяо Лю не могла удержаться от улыбки. "Ты говоришь, что все сводится к бизнес-сделке, так почему мне кажется, что я здесь не получаю лучшей части сделки?"
Ши Ци пожал ее руку. "Это не касается любви. Любовь нельзя измерить прибылью или убытком. Семейная любовь, братская любовь, дружеская любовь, романтическая любовь, кажется, так легко, но это редкий сокровище, которое не купишь ни за какие деньги."
Сяо Лю засмеялась. "Говорят, что Ту Шан Цзин - искусный бизнесмен и отлично разговаривает. Я не верила, потому что ты всегда такой глупый вокруг меня и редко разговариваешь. Сегодня я наконец поверила."
Ши Ци слегка засмеялся, и его смех был как его характер - нежным, мирным, чистым.
0 Комментарии