Мой затылок снова почувствовал жгучий болевой укол после того, как Черный и Белый Духи Смерти привели меня обратно в загробный мир. В тот момент я поняла, что у меня и Моси осталась всего одна жизнь.
На этот раз я не собиралась ждать Моси в преисподней. Я не хотела, чтобы при следующей нашей встрече он опять наложил на меня печать на 100 или 1000 лет. Но я и не могла реинкарнировать слишком быстро, иначе я бы напугала людей из Любо, внезапно появившись перед ними сразу после того, как Моси похоронил меня.
Я отправилась во дворец Яньвана, чтобы спросить, когда придет Моси, чтобы правильно рассчитать время своего ухода.
Прежде чем я успела что-либо сказать, Яньван обошел меня дважды, щелкая языком:
– Ах, наша Саньшэн настолько способна! – Он был настолько маленьким, что мог только похлопать меня по бедру. – Ты помогла Его Величеству пройти испытания дважды. И каждый раз ты так успешно его соблазняла. День, когда наш загробный мир увидит свет, не за горами! Ахахаха!
Я отшвырнула его руку, которая медленно ползла к моей заднице, и спросила:
– Когда Моси придет сюда? На этот раз я не должна с ним столкнуться.
Яньван вскочил на свой стол и начал рыться среди кучи книг на нем.
– Вот оно, вот оно. Вот оно здесь. – Яньван прищурился, чтобы почитать, затем продолжил: – В Книге Судьбы Сымин Синцзюнь написано, что сила Любо сильно ослабеет после того, как Хуэй И восстанет против них. Меньше чем через два года Чжунхуа будет убит в своей спальне.
Я была поражена:
– Кто его убьет?!
– Его младший сестра в секте, Цинлин.
– Та жрица? – Я потерла подбородок. – Ее влажные глаза полны трагической любви и ненависти отвергнутой обожательницы. Как она может убить Моси?
– Может быть, любовь рождает ненависть, и она разрушает то, чем не может овладеть. Смотрите, здесь написано, что после того, как Хуэй И освобождает душу его наставницы, Чжунхуа пьет из-за отчаяния. Цинлин признается ему в чувствах, но он ее отвергает. Затем она из-за этого начинает ненавидеть его, убивает его и совершает самоубийство.
После размышлений я серьезно спросила:
– Яньван, разве не ты придумал эту мелодраму?
Яньван серьезно произнёс:
– Все судьбы лорда Моси написаны лично Сымин Синцзюнь, знаешь ли.
Это заставило меня еще больше задуматься над тем, насколько больным было воображение этой Сымин Синцзюнь.
Я вернулась к своему каменному облику у реки Ваньчуан. Два года пролетели быстро. Когда Цзя и И отправились в человеческий мир за душами, я попросила их узнать последние новости о Моси. Потом они рассказали мне, что действительно сила Любо резко ослабла, действительно Достопочтенный Чжунхуа пил каждый день, и действительно жрица по имени Цинлин обратила любовь в ненависть. Однако в Книге Судьбы не упоминалось о том, что он проводит свои пьяные дни в заснеженном саду сливы и что он вонзил меч Любо в безымянную могилу, будто это был старый металлолом.
Он запечатал свой меч и удалился в уединение.
После того, как я все это услышала, я взглянула на небо и рассмеялась, поразив Цзя и И своей реакцией.
– Саньшэн, разве ты сейчас не должна страдать за него? – спросил Цзя.
Я погладила Цзя по плечу:
– Независимо от того, в кого бы он не реинкарнировался, с какими бы испытаниями он не столкнулся, Моси все равно поддавался моим соблазнам. Я так горда собой. Пусть Моси страдает один. Мне просто нужно улыбаться и ждать момента, когда я соблазню его в следующей жизни.
И отвернулся в сторону и сложил ладони вместе:
– Амитабха. Удачи Вам, Ваше Величество.
Будучи в хорошем настроении, я вернулась к камню и посидела там несколько дней. Когда я решила, что время близко, я встала, поправила свою одежду и стильно отправилась в человеческий мир.
После прибытия в человеческий мир, было несколько моментов, когда я чуть не сдержалась и не отправилась увидеться с ним в Любо, но в итоге я смогла сдержаться. Однажды я села на втором этаже одного ресторана и решила почитать. В истории герой просунул руку под платье дамы, на что она ответила: «Не надо», и вскоре сама сняла свою одежду, говоря: «Давай по порядку». Я удивилась дерзости этой женщины. В это время я вдруг услышала возглас мужчины снизу: «Это не может быть правдой!»
Мой взгляд опустился вниз, и я увидела старого священника, судорожно сжимающего письмо, словно он страдал от эпилепсии.
Он взорвался плачем:
– Его Преподобие ушло из жизни! Любо умерло! Наша вера погибла! Его отчаянные крики заставили людей мерзнуть от ужаса. Если бы я не знала Чжунхуа, я бы подумала, что между ними была какая-то незабываемая романтическая связь.
Наконец Чжунхуа ушел. Я решила в этот раз наблюдать за его детством. Не дам ему больше шанса испытывать горести детства, и не дам ему возможности влюбиться в других девушек. Я зловеще улыбнулась. На этот раз я точно намерена завладеть им полностью.
На данный момент его испытание было «искать то, чем он не может овладеть».
Искать то, чем он не может овладеть? Но со мной рядом, чего ещё Моси мог пожелать?
Той ночью ко мне пришли старые знакомые. Черный дух смерти вздрогнул, как только увидел меня.
– Саньшэн, боюсь, ты должна быть более осторожна при следующем возвращении в подземный мир.
– Почему?
Черный дух смерти снова содрогнулся.
– Ты не видела гнева на лице Бога Войны. Зная, что ты была на шаг впереди, он выглядел так, будто Яньван украл его женщину. Бедный Яньван до сих пор в шоке.
– Он был очень зол?
Черный дух смерти продолжал дрожать. Я перевела взгляд на Белый дух смерти, который сказал:
– Помнишь плиты из Фэнчжэнского гранита во дворце Яньвана? Они были стерты в порошок тремя шагами.
Я остановилась. Забыла, что, несмотря на то что я была в трех жизнях гораздо сильнее его, мне все равно придется вернуться в подземный мир, и в конечном итоге он тоже завершит свое испытание. К тому времени он будет Богом Войны, а я – маленьким камнем Саньшэн.
К тому же этот Фэнчжэнский гранит был в сто раз прочнее меня...
Я схватила руку Белого духа смерти, мои глаза наполнились слезами.
– Брат Бай, когда настанет тот день, ты обязан спасти меня!
Белый дух смерти смотрел на меня какое-то мгновение, и сказал с непроницаемым выражением:
– Стыдно так упрашивать, Саньшэн.
Я беззаботно вытерла слезы:
– Это сработало на Моси.
Черный дух смерти увел за собой Белого:
– Нам больше нельзя с тобой разговаривать. Нам пора уходить. Лучше позаботься о себе. Кстати, в этот раз он родился в доме фермера у подножия горы Яншань. Если хочешь его соблазнить, лучше отправляйся туда как можно скорее.
Мне нужны были напоминания? Той самой ночью я направилась к подножию горы Яншань. Я прислушивалась и обошла вокруг горной деревни несколько раз, ожидая криков новорожденного.
Однако, за исключением нескольких домов, которые оставались освещенными всю ночь, я не слышала ни звука, указывающего на роды, несмотря на то что ждала до рассвета.
Я стояла на крыше дома фермера, погруженная в раздумья. Черный и Белый духи смерти, несомненно, провели Моси в цикл реинкарнации. Информация, которую они дали мне, не могла быть ошибочной. Где же родился Моси?
В этот момент я вдруг заметила мужчину, который выскользнул из коттеджа с чем-то на руках.
Печать на моем запястье загорелась. Встревожившись, я быстро последовала за ним. Мужчина дошел до реки за деревней и остановился. Оглядевшись, он внезапно бросил сверток в воду. Я увидела лицо младенца.
Возмущенная, я выбежала, вытянула руку и ударила мужчину. Затем я быстро подобрала Моси из воды.
Осмотрев младенца, я увидела его маленькое лицо. Его рот открывался и закрывался, но не издавал звука.
Я обомлела.
В этой жизни Моси был нем!
Считалось, что немота – это дурной знак.
Поэтому его отец и избавился от него, когда он не издал ни звука после рождения. Поэтому... даже если Саньшэн и была рядом, Моси было предначертано искать то, чем не сможет овладеть.
Учитывая, что у Моси была инвалидность в этой жизни, я сначала думала, что нам лучше всего жить в уединении. Таким образом, мы могли бы избежать земных сплетен. Но потом я подумала, что у него должно быть право решать, как ему жить. Ему все равно придется проходить через свои испытания. Если я буду слепо его защищать, я лишу его возможности пройти испытание... Небесный закон не простит меня.
Я покачала маленькие кулачки Моси. Пока он еще не разжал полностью ладонь, я вложила в его руку монету и сказала:
– Моси, если выпадет орел, мы будем жить тихо в городе. Если выпадет решка – в деревне. Бросай.
Он двинул рукой и монета ударила меня в лицо. Я надулась, не зная, плакать мне или нет.
Серьезно, казалось, что суп старушки Мэн не подействовал. Иначе как он смог бы поднять руку на такое красивое лицо, как мое?
Я бросила взгляд на монету на земле:
– Ты сам сказал. Будем жить тихо в городе.
Моси сосал свой кулак, не обращая внимания на что-либо еще. Он был занят слюнями, которые текли у него по подбородку, и не мог уделить мне дополнительного внимания.
Как прекрасный Бог Войны стал таким ужасающим после реинкарнации...
Если бы я нарисовала его сейчас и показала бы позже, его реакция была бы бесценной.
Так как Моси решил жить тихо в городе, я выбрала большой город. Подумав, я решила, что столица будет наилучшим вариантом. Той ночью мы отправились на облаках и прибыли в столицу на следующий день.
Учитывая то, что я собиралась воспитывать Моси до взрослого возраста, я не могла позволить ему постоянно переезжать из-за меня. Я решила не использовать магию, если это не будет абсолютно необходимо.
Я арендовала домик и обставила его. Затем, глядя на Моси, я задумчиво представила нашу жизнь без магии.
Я шутливо ткнула его в нос:
– А чем ты будешь зарабатывать на жизнь?
Возможно, он почувствовал, что я смотрела на него с презрением, потому он выразил свое неудовольствие, пустив слюни на мою руку. Я беззвучно повернула её и вытерла их обратно его волосами.
Он бесшумно открыл рот, отталкивая меня своими маленькими кулаками.
– Сейчас единственный момент, когда я могу тебя дразнить. Когда ты снова станешь Богом войны, кто знает, как ты мне отомстишь. Мне не следует этого допускать, – и я еще сильнее вытерла руку, на которой были слюни, о него.
На следующий день я все еще думала о нашем существовании.
Зарабатывать деньги с помощью магии было несложно. Сложность заключалась в том, как отвлечь подозрения соседей, что я зарабатываю, просто сидя дома. Я сидела у двери, укачивая Моси. В этот момент, мимо нашего дома прошёлся пьяница. Я уставилась на его спину на секунду, а затем спросила Моси:
– Как ты относишься к алкоголю?
Он сосал свой палец, крепко спя.
Семь лет спустя. На востоке столицы находилась таверна.
Я постучала по стойке. За ней хозяин, который улаживал счета, поднял глаза. Увидев меня, он улыбнулся:
– Мисс Саньшэн, что привело вас в таверну сегодня?
– Не могу найти Моси дома. Подумала, может, он здесь, и пришла проверить. – Я осмотрелась, но не нашла Моси. – Как идут дела в последнее время? – спросила я.
– Дела идут очень хорошо. Хотите посмотреть книги? – бухгалтер Лю был честным и добродушным пожилым человеком. Я всегда ему доверяла. К тому же эта таверна была лишь прикрытием. Когда мне действительно нужны были деньги, мне достаточно было взмахнуть рукой. Я махнула рукой, говоря, что этого не требуется.
Наверху в уголке моего взгляда промелькнула маленькая фигурка. Подняв глаза, я увидела, что это Моси. Улыбнувшись, я помахала ему:
– Моси! Пора домой на ужин.
Увидев меня, Моси улыбнулся и бросился по лестнице вниз.
Некоторые из посетителей, пришедшие выпить, не удержались от любопытства. Бухгалтер Лю не мог сдержаться от усмешки:
– Вы все еще молоды, мисс. Люди обязательно поймут неправильно, если вы продолжите таким образом оставаться рядом с молодым мастером. Боюсь, со временем вы можете испортить свои перспективы!
Я рассказала всем, что Моси – это ребенок, которого я усыновила, – младший брат, которого я воспитываю. Те, кто меня знал, всегда встречали мое «благородное» решение с сожалением в глазах.
Моси прибежал ко мне. Услышав это, он удивленно посмотрел на бухгалтера Лю, а затем повернулся ко мне. Я присела, чтобы смахнуть грязь с лица Моси, и спокойно ответила:
– Пусть они и понимают неправильно. Ведь мне ничего не нужно от них. В этой жизни мне достаточно иметь только Моси.
Как настоящий взрослый, Моси улыбнулся и аккуратно расчесал мои непослушные волосы.
Бухгалтер Лю вновь вздохнул:
– Мисс Саньшэн, вы все еще так молоды.
Я взяла Моси за руку и с серьезностью сказала ему:
– Я не молода. Просто моя кожа не морщится, а волосы не седеют. Ведь камню сложно даже отрастить волосы, не говоря уже о морщинах и складках.
Бухгалтер Лю продолжал думать, что я просто шучу. Не желая объясняться дальше, я взяла Моси за руку и мы медленно направились домой.
Во время ужина Моси внезапно и с тревогой показал мне жесты. Я посмотрела на него и поняла, что он спрашивает, не уйду ли я с кем-то другим.
Спокойно передав ему ножку курицы, я спросила:
– Хочешь, чтобы я ушла с кем-то другим?
Держа свою миску, он печально покачал головой. После серии жестов он рассказал мне, что старшая сестра Сяо Дина с соседнего дома ушла с кем-то другим и больше не вернётся, чтобы увидеться с Сяо Дином. Он боялся, что я уйду так же, как сестра Сяо Дина.
Я никогда не скрывала от него историю его происхождения, и раньше он, казалось, принимал это спокойно. Но год назад, начав ходить в школу, он начал понимать, что между ним и другими детьми есть разница. Возможно, кто-то что-то ему сказал, заставив бояться, что даже я больше его не захочу. Теперь он делал все сам и стал таким послушным, что даже не был таким обременительным, как другие дети.
Это его чуткое отношение разбило мне сердце.
Если бы я знала об этом раньше, я бы увезла его в горы, где он мог бы жить свободнее, а мне было бы удобнее заботиться о нем.
Погладив его по голове, я с теплотой произнесла:
– Саньшэн никуда не уйдет. Где ты, там и я.
Я пришла сюда, чтобы завоевать его сердце, как я могла даже подумать об уходе?
Глаза его загорелись от услышанного. Он позволил мне поиграться с его мягкими волосами, пока он доедал оставшуюся еду.
Вечером, когда я только уложила Моси спать, из двора донесся тихий шорох.
Недоумевая, я задумалась о том, какой дурак решил обокрасть мой двор. Когда я открыла дверь, меня слегка ошарашил этот «гость». Передо мной стоял не грабитель, а большой мужчина в одежде для ночных поездок. В этот момент он, держась за рану на талии, спрятался в темноте ночи, опираясь на стену.
Он и не догадывался, что я могла видеть все, даже если бы мои глаза были полностью закрыты.
Задержав дыхание, я сделала вид, что не заметила его, и пошла в дальний угол двора за ведром воды.
Той ночью в столице был комендантский час. На улице всюду горели яркие факелы. Обняв Моси, я уснула. Но перед сном мне стало интересно, началось ли его испытание или это было лишь совпадением. Что бы это ни было, это обещало быть напряженным. Если завтра я всё ещё увижу его здесь...
Придется его вырубить и выбросить на улицу.
На этот раз я не собиралась ждать Моси в преисподней. Я не хотела, чтобы при следующей нашей встрече он опять наложил на меня печать на 100 или 1000 лет. Но я и не могла реинкарнировать слишком быстро, иначе я бы напугала людей из Любо, внезапно появившись перед ними сразу после того, как Моси похоронил меня.
Я отправилась во дворец Яньвана, чтобы спросить, когда придет Моси, чтобы правильно рассчитать время своего ухода.
Прежде чем я успела что-либо сказать, Яньван обошел меня дважды, щелкая языком:
– Ах, наша Саньшэн настолько способна! – Он был настолько маленьким, что мог только похлопать меня по бедру. – Ты помогла Его Величеству пройти испытания дважды. И каждый раз ты так успешно его соблазняла. День, когда наш загробный мир увидит свет, не за горами! Ахахаха!
Я отшвырнула его руку, которая медленно ползла к моей заднице, и спросила:
– Когда Моси придет сюда? На этот раз я не должна с ним столкнуться.
Яньван вскочил на свой стол и начал рыться среди кучи книг на нем.
– Вот оно, вот оно. Вот оно здесь. – Яньван прищурился, чтобы почитать, затем продолжил: – В Книге Судьбы Сымин Синцзюнь написано, что сила Любо сильно ослабеет после того, как Хуэй И восстанет против них. Меньше чем через два года Чжунхуа будет убит в своей спальне.
Я была поражена:
– Кто его убьет?!
– Его младший сестра в секте, Цинлин.
– Та жрица? – Я потерла подбородок. – Ее влажные глаза полны трагической любви и ненависти отвергнутой обожательницы. Как она может убить Моси?
– Может быть, любовь рождает ненависть, и она разрушает то, чем не может овладеть. Смотрите, здесь написано, что после того, как Хуэй И освобождает душу его наставницы, Чжунхуа пьет из-за отчаяния. Цинлин признается ему в чувствах, но он ее отвергает. Затем она из-за этого начинает ненавидеть его, убивает его и совершает самоубийство.
После размышлений я серьезно спросила:
– Яньван, разве не ты придумал эту мелодраму?
Яньван серьезно произнёс:
– Все судьбы лорда Моси написаны лично Сымин Синцзюнь, знаешь ли.
Это заставило меня еще больше задуматься над тем, насколько больным было воображение этой Сымин Синцзюнь.
Я вернулась к своему каменному облику у реки Ваньчуан. Два года пролетели быстро. Когда Цзя и И отправились в человеческий мир за душами, я попросила их узнать последние новости о Моси. Потом они рассказали мне, что действительно сила Любо резко ослабла, действительно Достопочтенный Чжунхуа пил каждый день, и действительно жрица по имени Цинлин обратила любовь в ненависть. Однако в Книге Судьбы не упоминалось о том, что он проводит свои пьяные дни в заснеженном саду сливы и что он вонзил меч Любо в безымянную могилу, будто это был старый металлолом.
Он запечатал свой меч и удалился в уединение.
После того, как я все это услышала, я взглянула на небо и рассмеялась, поразив Цзя и И своей реакцией.
– Саньшэн, разве ты сейчас не должна страдать за него? – спросил Цзя.
Я погладила Цзя по плечу:
– Независимо от того, в кого бы он не реинкарнировался, с какими бы испытаниями он не столкнулся, Моси все равно поддавался моим соблазнам. Я так горда собой. Пусть Моси страдает один. Мне просто нужно улыбаться и ждать момента, когда я соблазню его в следующей жизни.
И отвернулся в сторону и сложил ладони вместе:
– Амитабха. Удачи Вам, Ваше Величество.
Будучи в хорошем настроении, я вернулась к камню и посидела там несколько дней. Когда я решила, что время близко, я встала, поправила свою одежду и стильно отправилась в человеческий мир.
После прибытия в человеческий мир, было несколько моментов, когда я чуть не сдержалась и не отправилась увидеться с ним в Любо, но в итоге я смогла сдержаться. Однажды я села на втором этаже одного ресторана и решила почитать. В истории герой просунул руку под платье дамы, на что она ответила: «Не надо», и вскоре сама сняла свою одежду, говоря: «Давай по порядку». Я удивилась дерзости этой женщины. В это время я вдруг услышала возглас мужчины снизу: «Это не может быть правдой!»
Мой взгляд опустился вниз, и я увидела старого священника, судорожно сжимающего письмо, словно он страдал от эпилепсии.
Он взорвался плачем:
– Его Преподобие ушло из жизни! Любо умерло! Наша вера погибла! Его отчаянные крики заставили людей мерзнуть от ужаса. Если бы я не знала Чжунхуа, я бы подумала, что между ними была какая-то незабываемая романтическая связь.
Наконец Чжунхуа ушел. Я решила в этот раз наблюдать за его детством. Не дам ему больше шанса испытывать горести детства, и не дам ему возможности влюбиться в других девушек. Я зловеще улыбнулась. На этот раз я точно намерена завладеть им полностью.
На данный момент его испытание было «искать то, чем он не может овладеть».
Искать то, чем он не может овладеть? Но со мной рядом, чего ещё Моси мог пожелать?
Той ночью ко мне пришли старые знакомые. Черный дух смерти вздрогнул, как только увидел меня.
– Саньшэн, боюсь, ты должна быть более осторожна при следующем возвращении в подземный мир.
– Почему?
Черный дух смерти снова содрогнулся.
– Ты не видела гнева на лице Бога Войны. Зная, что ты была на шаг впереди, он выглядел так, будто Яньван украл его женщину. Бедный Яньван до сих пор в шоке.
– Он был очень зол?
Черный дух смерти продолжал дрожать. Я перевела взгляд на Белый дух смерти, который сказал:
– Помнишь плиты из Фэнчжэнского гранита во дворце Яньвана? Они были стерты в порошок тремя шагами.
Я остановилась. Забыла, что, несмотря на то что я была в трех жизнях гораздо сильнее его, мне все равно придется вернуться в подземный мир, и в конечном итоге он тоже завершит свое испытание. К тому времени он будет Богом Войны, а я – маленьким камнем Саньшэн.
К тому же этот Фэнчжэнский гранит был в сто раз прочнее меня...
Я схватила руку Белого духа смерти, мои глаза наполнились слезами.
– Брат Бай, когда настанет тот день, ты обязан спасти меня!
Белый дух смерти смотрел на меня какое-то мгновение, и сказал с непроницаемым выражением:
– Стыдно так упрашивать, Саньшэн.
Я беззаботно вытерла слезы:
– Это сработало на Моси.
Черный дух смерти увел за собой Белого:
– Нам больше нельзя с тобой разговаривать. Нам пора уходить. Лучше позаботься о себе. Кстати, в этот раз он родился в доме фермера у подножия горы Яншань. Если хочешь его соблазнить, лучше отправляйся туда как можно скорее.
Мне нужны были напоминания? Той самой ночью я направилась к подножию горы Яншань. Я прислушивалась и обошла вокруг горной деревни несколько раз, ожидая криков новорожденного.
Однако, за исключением нескольких домов, которые оставались освещенными всю ночь, я не слышала ни звука, указывающего на роды, несмотря на то что ждала до рассвета.
Я стояла на крыше дома фермера, погруженная в раздумья. Черный и Белый духи смерти, несомненно, провели Моси в цикл реинкарнации. Информация, которую они дали мне, не могла быть ошибочной. Где же родился Моси?
В этот момент я вдруг заметила мужчину, который выскользнул из коттеджа с чем-то на руках.
Печать на моем запястье загорелась. Встревожившись, я быстро последовала за ним. Мужчина дошел до реки за деревней и остановился. Оглядевшись, он внезапно бросил сверток в воду. Я увидела лицо младенца.
Возмущенная, я выбежала, вытянула руку и ударила мужчину. Затем я быстро подобрала Моси из воды.
Осмотрев младенца, я увидела его маленькое лицо. Его рот открывался и закрывался, но не издавал звука.
Я обомлела.
В этой жизни Моси был нем!
Считалось, что немота – это дурной знак.
Поэтому его отец и избавился от него, когда он не издал ни звука после рождения. Поэтому... даже если Саньшэн и была рядом, Моси было предначертано искать то, чем не сможет овладеть.
Учитывая, что у Моси была инвалидность в этой жизни, я сначала думала, что нам лучше всего жить в уединении. Таким образом, мы могли бы избежать земных сплетен. Но потом я подумала, что у него должно быть право решать, как ему жить. Ему все равно придется проходить через свои испытания. Если я буду слепо его защищать, я лишу его возможности пройти испытание... Небесный закон не простит меня.
Я покачала маленькие кулачки Моси. Пока он еще не разжал полностью ладонь, я вложила в его руку монету и сказала:
– Моси, если выпадет орел, мы будем жить тихо в городе. Если выпадет решка – в деревне. Бросай.
Он двинул рукой и монета ударила меня в лицо. Я надулась, не зная, плакать мне или нет.
Серьезно, казалось, что суп старушки Мэн не подействовал. Иначе как он смог бы поднять руку на такое красивое лицо, как мое?
Я бросила взгляд на монету на земле:
– Ты сам сказал. Будем жить тихо в городе.
Моси сосал свой кулак, не обращая внимания на что-либо еще. Он был занят слюнями, которые текли у него по подбородку, и не мог уделить мне дополнительного внимания.
Как прекрасный Бог Войны стал таким ужасающим после реинкарнации...
Если бы я нарисовала его сейчас и показала бы позже, его реакция была бы бесценной.
Так как Моси решил жить тихо в городе, я выбрала большой город. Подумав, я решила, что столица будет наилучшим вариантом. Той ночью мы отправились на облаках и прибыли в столицу на следующий день.
Учитывая то, что я собиралась воспитывать Моси до взрослого возраста, я не могла позволить ему постоянно переезжать из-за меня. Я решила не использовать магию, если это не будет абсолютно необходимо.
Я арендовала домик и обставила его. Затем, глядя на Моси, я задумчиво представила нашу жизнь без магии.
Я шутливо ткнула его в нос:
– А чем ты будешь зарабатывать на жизнь?
Возможно, он почувствовал, что я смотрела на него с презрением, потому он выразил свое неудовольствие, пустив слюни на мою руку. Я беззвучно повернула её и вытерла их обратно его волосами.
Он бесшумно открыл рот, отталкивая меня своими маленькими кулаками.
– Сейчас единственный момент, когда я могу тебя дразнить. Когда ты снова станешь Богом войны, кто знает, как ты мне отомстишь. Мне не следует этого допускать, – и я еще сильнее вытерла руку, на которой были слюни, о него.
На следующий день я все еще думала о нашем существовании.
Зарабатывать деньги с помощью магии было несложно. Сложность заключалась в том, как отвлечь подозрения соседей, что я зарабатываю, просто сидя дома. Я сидела у двери, укачивая Моси. В этот момент, мимо нашего дома прошёлся пьяница. Я уставилась на его спину на секунду, а затем спросила Моси:
– Как ты относишься к алкоголю?
Он сосал свой палец, крепко спя.
Семь лет спустя. На востоке столицы находилась таверна.
Я постучала по стойке. За ней хозяин, который улаживал счета, поднял глаза. Увидев меня, он улыбнулся:
– Мисс Саньшэн, что привело вас в таверну сегодня?
– Не могу найти Моси дома. Подумала, может, он здесь, и пришла проверить. – Я осмотрелась, но не нашла Моси. – Как идут дела в последнее время? – спросила я.
– Дела идут очень хорошо. Хотите посмотреть книги? – бухгалтер Лю был честным и добродушным пожилым человеком. Я всегда ему доверяла. К тому же эта таверна была лишь прикрытием. Когда мне действительно нужны были деньги, мне достаточно было взмахнуть рукой. Я махнула рукой, говоря, что этого не требуется.
Наверху в уголке моего взгляда промелькнула маленькая фигурка. Подняв глаза, я увидела, что это Моси. Улыбнувшись, я помахала ему:
– Моси! Пора домой на ужин.
Увидев меня, Моси улыбнулся и бросился по лестнице вниз.
Некоторые из посетителей, пришедшие выпить, не удержались от любопытства. Бухгалтер Лю не мог сдержаться от усмешки:
– Вы все еще молоды, мисс. Люди обязательно поймут неправильно, если вы продолжите таким образом оставаться рядом с молодым мастером. Боюсь, со временем вы можете испортить свои перспективы!
Я рассказала всем, что Моси – это ребенок, которого я усыновила, – младший брат, которого я воспитываю. Те, кто меня знал, всегда встречали мое «благородное» решение с сожалением в глазах.
Моси прибежал ко мне. Услышав это, он удивленно посмотрел на бухгалтера Лю, а затем повернулся ко мне. Я присела, чтобы смахнуть грязь с лица Моси, и спокойно ответила:
– Пусть они и понимают неправильно. Ведь мне ничего не нужно от них. В этой жизни мне достаточно иметь только Моси.
Как настоящий взрослый, Моси улыбнулся и аккуратно расчесал мои непослушные волосы.
Бухгалтер Лю вновь вздохнул:
– Мисс Саньшэн, вы все еще так молоды.
Я взяла Моси за руку и с серьезностью сказала ему:
– Я не молода. Просто моя кожа не морщится, а волосы не седеют. Ведь камню сложно даже отрастить волосы, не говоря уже о морщинах и складках.
Бухгалтер Лю продолжал думать, что я просто шучу. Не желая объясняться дальше, я взяла Моси за руку и мы медленно направились домой.
Во время ужина Моси внезапно и с тревогой показал мне жесты. Я посмотрела на него и поняла, что он спрашивает, не уйду ли я с кем-то другим.
Спокойно передав ему ножку курицы, я спросила:
– Хочешь, чтобы я ушла с кем-то другим?
Держа свою миску, он печально покачал головой. После серии жестов он рассказал мне, что старшая сестра Сяо Дина с соседнего дома ушла с кем-то другим и больше не вернётся, чтобы увидеться с Сяо Дином. Он боялся, что я уйду так же, как сестра Сяо Дина.
Я никогда не скрывала от него историю его происхождения, и раньше он, казалось, принимал это спокойно. Но год назад, начав ходить в школу, он начал понимать, что между ним и другими детьми есть разница. Возможно, кто-то что-то ему сказал, заставив бояться, что даже я больше его не захочу. Теперь он делал все сам и стал таким послушным, что даже не был таким обременительным, как другие дети.
Это его чуткое отношение разбило мне сердце.
Если бы я знала об этом раньше, я бы увезла его в горы, где он мог бы жить свободнее, а мне было бы удобнее заботиться о нем.
Погладив его по голове, я с теплотой произнесла:
– Саньшэн никуда не уйдет. Где ты, там и я.
Я пришла сюда, чтобы завоевать его сердце, как я могла даже подумать об уходе?
Глаза его загорелись от услышанного. Он позволил мне поиграться с его мягкими волосами, пока он доедал оставшуюся еду.
Вечером, когда я только уложила Моси спать, из двора донесся тихий шорох.
Недоумевая, я задумалась о том, какой дурак решил обокрасть мой двор. Когда я открыла дверь, меня слегка ошарашил этот «гость». Передо мной стоял не грабитель, а большой мужчина в одежде для ночных поездок. В этот момент он, держась за рану на талии, спрятался в темноте ночи, опираясь на стену.
Он и не догадывался, что я могла видеть все, даже если бы мои глаза были полностью закрыты.
Задержав дыхание, я сделала вид, что не заметила его, и пошла в дальний угол двора за ведром воды.
Той ночью в столице был комендантский час. На улице всюду горели яркие факелы. Обняв Моси, я уснула. Но перед сном мне стало интересно, началось ли его испытание или это было лишь совпадением. Что бы это ни было, это обещало быть напряженным. Если завтра я всё ещё увижу его здесь...
Придется его вырубить и выбросить на улицу.
0 Комментарии