— Что ты имеешь в виду? — актриса номер три была полностью озадачена. — Сяо-гэ, что именно ты говоришь?
Инженер освещения ответил:
— Вчера мой племянник попросил жреца благословить их группу, и благословение проводил священник Цин Инь. У меня есть его номер, на который я только что позвонил. Ты сама видела, набрался номер телефона Моюй!
— Что? — актриса номер три была совершенно сбита с толку. — Может, Моюй взяла его телефон?
Инженер освещения молчал какое-то время. Он вспомнил внешний вид священника Цин Инь, а затем всё соединилось в его голове. Он уверенно хлопнул себя по бедрам и сказал:
— Моюй — это священник Цин Инь. Священник, которого я видел вчера, была она! Она использовала макияж, чтобы замаскироваться под мужчину! Вот почему я сначала подумал, что она выглядит так знакомо!
Их голоса не были громкими, но привлекли внимание ближайших сотрудников, и все они подошли, любопытствуя о том, что произошло. Затем инженер освещения снова описал вчерашние события.
Он заключил:
— Неудивительно, что Моюй так талантлива. Она — бессмертный старший монах!
— Какой бессмертный старший монах? — возразили некоторые. — Она жрица, а не монах! И к тому же она девушка!
Все обсуждали это с восторгом, а участник всеобщего обсуждения, Цяо Моюй, была совершенно не в курсе.
После нескольких кадров она затем сыграла сцену с Е Пэйчэном.
Среди обломков стены Е Пэйчэн был одет в немецкую военную форму. Он был высоким, красивым и бодрым.
Помимо военной формы, он был также одет в чёрное волчье пальто, а его чёрные военные ботинки глубоко утопали в снегу, пока он шёл по узкой улице с голубыми кирпичами. Сцена была тихой, но угнетающее настроение плотно следовало за ним.
С другой стороны, Цяо Моюй стояла в конце улицы. Её глаза были спокойными и уравновешенными, но она крепко сжимала рукоять пистолета.
Это была их первая встреча после того, как она узнала его личность, с тех пор как она покинула особняк Шаошуая.
Е Пэйчэн шагнул перед Цяо Моюй. Он не обращал внимания на пистолет, направленный на него, и с каждым шагом сокращал расстояние между ними.
Снежинки мягко падали вниз. Холод воздуха проникал в их кожу, но их взгляды глубоко встретились друг с другом, как будто у них совсем не было чувств.
У Цяо Моюй были чёрные волосы и белая, как снег, кожа. Снежинки на её волосах добавляли элемент чистоты, даже когда она медленно нажимала на спусковой крючок и прицеливалась в Е Пэйчэна.
Между светом и огнём Е Пэйчэн внезапно уклонился в сторону и ушёл от пули Цяо Моюй.
Она выстрелила ещё раз, но он быстро подошёл к ней и мгновенно схватил её за запястье, подняв его вверх.
Так пуля улетела в небо.
Мужчины по своей сути сильнее, и почти мгновенно Е Пэйчэн выхватил пистолет из рук Цяо Моюй. Он не знал, как, но в мгновение ока пистолет распался и упал с его ладони.
Он держал Цяо Моюй за талию, а другой рукой вынул нож из её рукава. Мужчина глубоко взглянул на неё и сказал нежным тоном, которого она никогда раньше не слышала:
— Моюй, давай поедем домой.
Все вокруг затаили дыхание, и мозг Е Пэйчэна на мгновение отключился.
Он вдруг подумал, может ли такое быть, что причина, по которой его отец попросил продюсеров использовать их настоящие имена, заключалась в том, чтобы он легче привязался к ней через их совместную игру?
Однако эта мысль была лишь мимолётной, и Е Пэйчэн снова погрузился в сюжет.
Его «давай поедем домой» не было одобрено Цяо Моюй. Она холодно улыбнулась и собиралась достать пистолет с пояса Е Пэйчэна.
Его это немного начало раздражать, и в его глазах собралась буря. Он шагнул вперёд, прижал Цяо Моюй к голубой кирпичной стене и наклонился, чтобы поцеловать её.
Е Пэйчэн поднял её сопротивляющиеся руки высоко над её головой. Она сопротивлялась, и её неугомонные ноги продолжали пинать его.
Он изменил своё дыхание и раздвинул её ноги, так что она больше не могла двигаться, и продолжил безжалостно целовать её.
Её сопротивление постепенно превратилось в покорность.
Инженер освещения ответил:
— Вчера мой племянник попросил жреца благословить их группу, и благословение проводил священник Цин Инь. У меня есть его номер, на который я только что позвонил. Ты сама видела, набрался номер телефона Моюй!
— Что? — актриса номер три была совершенно сбита с толку. — Может, Моюй взяла его телефон?
Инженер освещения молчал какое-то время. Он вспомнил внешний вид священника Цин Инь, а затем всё соединилось в его голове. Он уверенно хлопнул себя по бедрам и сказал:
— Моюй — это священник Цин Инь. Священник, которого я видел вчера, была она! Она использовала макияж, чтобы замаскироваться под мужчину! Вот почему я сначала подумал, что она выглядит так знакомо!
Их голоса не были громкими, но привлекли внимание ближайших сотрудников, и все они подошли, любопытствуя о том, что произошло. Затем инженер освещения снова описал вчерашние события.
Он заключил:
— Неудивительно, что Моюй так талантлива. Она — бессмертный старший монах!
— Какой бессмертный старший монах? — возразили некоторые. — Она жрица, а не монах! И к тому же она девушка!
Все обсуждали это с восторгом, а участник всеобщего обсуждения, Цяо Моюй, была совершенно не в курсе.
После нескольких кадров она затем сыграла сцену с Е Пэйчэном.
Среди обломков стены Е Пэйчэн был одет в немецкую военную форму. Он был высоким, красивым и бодрым.
Помимо военной формы, он был также одет в чёрное волчье пальто, а его чёрные военные ботинки глубоко утопали в снегу, пока он шёл по узкой улице с голубыми кирпичами. Сцена была тихой, но угнетающее настроение плотно следовало за ним.
С другой стороны, Цяо Моюй стояла в конце улицы. Её глаза были спокойными и уравновешенными, но она крепко сжимала рукоять пистолета.
Это была их первая встреча после того, как она узнала его личность, с тех пор как она покинула особняк Шаошуая.
Е Пэйчэн шагнул перед Цяо Моюй. Он не обращал внимания на пистолет, направленный на него, и с каждым шагом сокращал расстояние между ними.
Снежинки мягко падали вниз. Холод воздуха проникал в их кожу, но их взгляды глубоко встретились друг с другом, как будто у них совсем не было чувств.
У Цяо Моюй были чёрные волосы и белая, как снег, кожа. Снежинки на её волосах добавляли элемент чистоты, даже когда она медленно нажимала на спусковой крючок и прицеливалась в Е Пэйчэна.
Между светом и огнём Е Пэйчэн внезапно уклонился в сторону и ушёл от пули Цяо Моюй.
Она выстрелила ещё раз, но он быстро подошёл к ней и мгновенно схватил её за запястье, подняв его вверх.
Так пуля улетела в небо.
Мужчины по своей сути сильнее, и почти мгновенно Е Пэйчэн выхватил пистолет из рук Цяо Моюй. Он не знал, как, но в мгновение ока пистолет распался и упал с его ладони.
Он держал Цяо Моюй за талию, а другой рукой вынул нож из её рукава. Мужчина глубоко взглянул на неё и сказал нежным тоном, которого она никогда раньше не слышала:
— Моюй, давай поедем домой.
Все вокруг затаили дыхание, и мозг Е Пэйчэна на мгновение отключился.
Он вдруг подумал, может ли такое быть, что причина, по которой его отец попросил продюсеров использовать их настоящие имена, заключалась в том, чтобы он легче привязался к ней через их совместную игру?
Однако эта мысль была лишь мимолётной, и Е Пэйчэн снова погрузился в сюжет.
Его «давай поедем домой» не было одобрено Цяо Моюй. Она холодно улыбнулась и собиралась достать пистолет с пояса Е Пэйчэна.
Его это немного начало раздражать, и в его глазах собралась буря. Он шагнул вперёд, прижал Цяо Моюй к голубой кирпичной стене и наклонился, чтобы поцеловать её.
Е Пэйчэн поднял её сопротивляющиеся руки высоко над её головой. Она сопротивлялась, и её неугомонные ноги продолжали пинать его.
Он изменил своё дыхание и раздвинул её ноги, так что она больше не могла двигаться, и продолжил безжалостно целовать её.
Её сопротивление постепенно превратилось в покорность.
Вернуться к оглавлению
0 Комментарии