Она действительно не ожидала, что кто-то будет использовать самые тайные и подлые методы дворцовых интриг против неё.
В своей прошлой жизни, когда Цзян Сюэнин вышла замуж и стала супругой принца Линьцзи, во внутреннем дворце Шэн Цзе всё было спокойно. В начале её пребывания во дворце она занимала устойчивое положение, управляла внутренним дворцом, кто бы осмелился причинить ей вред? Только после того, как Сяо Шу прибыла во дворец, она начала сталкиваться с настоящими угрозами.
Но борьба за власть никогда не была только борьбой внутреннего дворца.
Она и Сяо Шу знали, что методы внутреннего дворца не могут повлиять на общую ситуацию, они были слишком мелкими и неэффективными. Поэтому их борьба сосредоточилась на внешних дворцовых делах, где не было мелких хитростей и коварства, но было гораздо больше крови и жестокости.
Она не ожидала, что то, чего не испытала в прошлой жизни, полностью выпадет на её долю в этой.
Цзян Сюэнин внезапно почувствовала крайнюю иронию.
Но потом она подумала, что если кто-то хочет навредить тебе, у него найдётся тысяча способов это сделать. Ожидаемо это или нет, беда всё равно настигнет тебя.
Оказавшись внезапно в центре опасности, она обрела предельное спокойствие.
Цзян Сюэнин отвела взгляд от остальных и посмотрела на Ван Цюаня, державшего этот лист бумаги, и сказала:
– Это не моё.
Ван Цюань холодно усмехнулся:
– Найдено в вашей комнате, и вы говорите, что это не ваше?
Цзян Сюэнин спокойно ответила:
– Если следовать логике господина евнуха Вана, моя комната находится во дворце, и если этот лист бумаги найден у меня в комнате, это означает, что он найден во дворце. Чья голова должна за это в итоге ответить?
Искажение фактов! Ван Цюань не ожидал, что она станет такой находчивой, когда смерть так близка, и в ярости воскликнул:
– Я вижу, вы не усвоите урок, пока не увидите гроб! Сегодня я покажу вам, что во дворце вы не можете делать всё, что захотите! Отведите её!
Но Цзян Сюэнин внезапно резко спросила:
– А какое у вас право арестовывать меня?!
Все вокруг сначала были испуганы, а услышав, как Цзян Сюэнин открыто бросает вызов Ван Цюаню, они не могли скрыть шокированные выражения на лицах, думая, что она сошла с ума: Ван Цюань – главный надзиратель внутреннего дворца!
Ван Цюань сам не ожидал, что она скажет, что у него нет права, и презрительно усмехнулся:
– Этот обыск бы произведён по указу Её Величества Императорской Матери. Уже сказано, что все подозреваемые во дворце должны быть арестованы! Не тяните, сначала отведите её в управление тюремного надзора, завтра Императорская Мать решит её судьбу!
Цзян Сюэнин спокойно сказала:
– Я не принадлежу дворцу.
Её голос был настолько спокойным и хладнокровным, что придало ей какую-то жуткую силу, и даже маленькие евнухи, которые собирались увести её, на мгновение застыли.
Ван Цюань тоже остолбенел.
Цзян Сюэнин сосредоточенно смотрела на него и сказала:
– Я пришла во дворец в качестве сопровождающей для старшей принцессы, я являюсь второй законной дочерью Цзян Бояо, чиновника третьего ранга. Я не являюсь женой ни одного из принцев, и тем более не дворцовая служанка. Управление тюремным надзором может арестовать меня, и я, слабая женщина, вряд ли смогу сопротивляться. Но прошу господина евнуха Вана взвесить все обстоятельства. Если впоследствии окажется, что я невиновна, а в управлении тюремным надзором со мной что-то случится...
Как она могла не знать, что такое управление тюремным надзором?
Живой человек, попав туда, потеряет половину жизни.
Теперь, когда даже в её собственной комнате найдены вещи «мятежников», что же будет, если она окажется в управлении тюремным надзором? Кто знает, какими будут последствия! Если она получит травмы или её внешность будет испорчена, к кому она обратится за справедливостью, даже если сможет выйти оттуда целой?
Так что она просто не могла позволить себе отправиться туда.
Ван Цюань тоже много лет провёл во дворце, помогал многим влиятельным людям и знал некоторые уловки.
Это был его первый крупный проект после того, как он занял свою должность, после падения нескольких чиновников внутреннего дворца. Он хотел воспользоваться этой возможностью, чтобы показать себя перед Императорской Матерью.
Но Цзян Сюэнин была права.
Она не была обычной дворцовой служанкой или евнухом без влиятельных связей, а дочерью чиновника из министерства финансов.
Если она действительно была мятежницей, то её арестовали бы без лишних слов и отправили в управление тюремного надзора; но если за всем этим стояли более могущественные фигуры, и он без раздумий отправил бы Цзян Сюэнин туда, а потом что-то пойдёт не так, ведь боги останутся невредимыми, а виноватым окажется он сам!
Ван Цюань не был глуп, и его мысли быстро изменились. Он узко прищурил глаза, глядя на Цзян Сюэнин, словно змея:
– Хорошо! Я много лет служил Её Величеству Императорской Матери, но такую жёсткую леди, как вторая мисс Цзян, я вижу впервые! Это вы сами сказали, что не хотите идти в управление тюремного надзора, и считаете, что у меня нет права вас туда отправить. Тогда я могу только извиниться.
Он махнул рукой, и люди отпустили Цзян Сюэнин.
Она стояла неподвижно.
Ван Цюань снова махнул рукой, призвал к себе одного из маленьких евнухов и приказал:
– Иди, передай во дворец Цынин, что найдены вещественные доказательства мятежа. Человек служил при старшей принцессе, но упорно сопротивлялся и отказался идти в управление тюремного надзора. Пусть Её Величество Императорская Мать решит её судьбу."
Маленький евнух поспешно убежал выполнять приказ.
Ван Цюань усмехнулся значительно и сел на кресло в левом ряду. Он окинул взглядом всех товарищей по обучению Цзян Сюэнин, чьи лица побледнели от страха, и сказал:
– Вы тоже не бойтесь, садитесь.
Кто из них посмел сесть?
Услышав слова Ван Цюаня, никто не сел, а напротив, стояли ещё более прямо и опустили головы ещё ниже.
Только Цзян Сюэнин опустила веки, лицо её было невозмутимым, она легко разгладила рукав, которого кто-то помял, и села напротив Ван Цюаня.
Все её товарищи по обучению были поражены.
Фан Мяо не могла перестать моргать, думая, что Цзян Сюэнин сегодня что-то напутала.
Но Цзян Сюэнин даже не посмотрела на них, она даже взяла чашку чая, которую не допила раньше, и спокойно выпила половину.
Через две четверти часа тот маленький евнух вернулся, запыхавшись:
– Господин евнух Ван, Императорская Мать приказала вам немедленно отправиться во дворец Цынин, она лично проведёт допрос. Кроме того, все товарищи по обучению из Янчжи должны последовать за вами, чтобы быть готовыми к допросу Императорской Матери.
Ван Цюань ответил:
– Хорошо.
В этот момент Цзян Сюэнин подняла голову и взглянула на остальных: услышав, что им тоже предстоит отправиться во дворец зынин на допрос, большинство из них впали в панику. Особенно такие тихие, как Яо Жунжун и Ю Юэ, которые дрожали и едва держались на ногах. Яо Си, Фан Мяо и другие выглядели встревоженными, стараясь сохранить спокойствие. Только Сяо Шу, как всегда, была самой спокойной из всех. Она лишь слегка нахмурилась, услышав новости.
Теперь Ван Цюань стал относиться к Цзян Сюэнин с уважением, помахал ей рукой, но улыбка его была фальшивой:
– Мисс Цзян, пожалуйста?
Цзян Сюэнин подумала, что две четверти часа уже почти прошли.
Она поставила чашку с чаем, встала и, не дожидаясь помощи от людей по бокам, сама направилась к двери.
На улице уже стемнело, во дворце зажглись фонари.
Однако не было слышно ни единого звука.
Вся процессия шла по дороге, и атмосфера была угнетающей и мрачной.
В этот момент дворец Цынинь уже сверкал огнями. На высоком месте в главном зале сидела холодная и неприступная Императорская Мать Сяо, а ниже неё, опустив голову, сидела Императрица Чжэн, время от времени поднимая взгляд к воротам дворца. Чжэн Бао стоял у неё за спиной.
Наконец люди пришли.
Если не обращать внимание на слегка жуткую и мрачную атмосферу, сцена напоминала момент, когда Цзян Сюэнин и другие только прибыли во дворец, чтобы поприветствовать Императрицу.
Все одновременно озвучили приветствие и поклонились.
Но лицо Императорской Матери Сяо было мрачным, она даже не позвала Сяо Шу подняться, а только протянула руку к Ван Цюаню внизу.
Ван Цюань немедленно подошёл и присел, передав ей тот самый лист с «мятежными словами», найденный в комнате Цзян Сюэнин, и доложил:
– По вашему приказу, Ваше Величество, я провёл обыск во дворце, особенно среди недавно прибывших. Сегодня, обыскивая Янчжи, мы нашли это в комнате второй мисс Цзян, спрятанное в книге на столе. Если бы мы не искали внимательно, его можно было бы легко упустить из виду.
В последние дни Императорская Мать Сяо уже привыкла к словам, написанным на этом листе.
Она не впала в такую ярость, как в первый раз, когда увидела нефритовый талисман.
Но такое спокойствие часто означало большую опасность.
Она даже улыбнулась и сказала:
– Оказывается, заколдованные слова добрались и до дворца, это впечатляет. Цзян Сюэнин, у тебя есть что сказать в свою защиту?
Старая ведьма, как и в прошлой жизни, судила без разбора.
В своей прошлой жизни, когда Цзян Сюэнин вышла замуж и стала супругой принца Линьцзи, во внутреннем дворце Шэн Цзе всё было спокойно. В начале её пребывания во дворце она занимала устойчивое положение, управляла внутренним дворцом, кто бы осмелился причинить ей вред? Только после того, как Сяо Шу прибыла во дворец, она начала сталкиваться с настоящими угрозами.
Но борьба за власть никогда не была только борьбой внутреннего дворца.
Она и Сяо Шу знали, что методы внутреннего дворца не могут повлиять на общую ситуацию, они были слишком мелкими и неэффективными. Поэтому их борьба сосредоточилась на внешних дворцовых делах, где не было мелких хитростей и коварства, но было гораздо больше крови и жестокости.
Она не ожидала, что то, чего не испытала в прошлой жизни, полностью выпадет на её долю в этой.
Цзян Сюэнин внезапно почувствовала крайнюю иронию.
Но потом она подумала, что если кто-то хочет навредить тебе, у него найдётся тысяча способов это сделать. Ожидаемо это или нет, беда всё равно настигнет тебя.
Оказавшись внезапно в центре опасности, она обрела предельное спокойствие.
Цзян Сюэнин отвела взгляд от остальных и посмотрела на Ван Цюаня, державшего этот лист бумаги, и сказала:
– Это не моё.
Ван Цюань холодно усмехнулся:
– Найдено в вашей комнате, и вы говорите, что это не ваше?
Цзян Сюэнин спокойно ответила:
– Если следовать логике господина евнуха Вана, моя комната находится во дворце, и если этот лист бумаги найден у меня в комнате, это означает, что он найден во дворце. Чья голова должна за это в итоге ответить?
Искажение фактов! Ван Цюань не ожидал, что она станет такой находчивой, когда смерть так близка, и в ярости воскликнул:
– Я вижу, вы не усвоите урок, пока не увидите гроб! Сегодня я покажу вам, что во дворце вы не можете делать всё, что захотите! Отведите её!
Но Цзян Сюэнин внезапно резко спросила:
– А какое у вас право арестовывать меня?!
Все вокруг сначала были испуганы, а услышав, как Цзян Сюэнин открыто бросает вызов Ван Цюаню, они не могли скрыть шокированные выражения на лицах, думая, что она сошла с ума: Ван Цюань – главный надзиратель внутреннего дворца!
Ван Цюань сам не ожидал, что она скажет, что у него нет права, и презрительно усмехнулся:
– Этот обыск бы произведён по указу Её Величества Императорской Матери. Уже сказано, что все подозреваемые во дворце должны быть арестованы! Не тяните, сначала отведите её в управление тюремного надзора, завтра Императорская Мать решит её судьбу!
Цзян Сюэнин спокойно сказала:
– Я не принадлежу дворцу.
Её голос был настолько спокойным и хладнокровным, что придало ей какую-то жуткую силу, и даже маленькие евнухи, которые собирались увести её, на мгновение застыли.
Ван Цюань тоже остолбенел.
Цзян Сюэнин сосредоточенно смотрела на него и сказала:
– Я пришла во дворец в качестве сопровождающей для старшей принцессы, я являюсь второй законной дочерью Цзян Бояо, чиновника третьего ранга. Я не являюсь женой ни одного из принцев, и тем более не дворцовая служанка. Управление тюремным надзором может арестовать меня, и я, слабая женщина, вряд ли смогу сопротивляться. Но прошу господина евнуха Вана взвесить все обстоятельства. Если впоследствии окажется, что я невиновна, а в управлении тюремным надзором со мной что-то случится...
Как она могла не знать, что такое управление тюремным надзором?
Живой человек, попав туда, потеряет половину жизни.
Теперь, когда даже в её собственной комнате найдены вещи «мятежников», что же будет, если она окажется в управлении тюремным надзором? Кто знает, какими будут последствия! Если она получит травмы или её внешность будет испорчена, к кому она обратится за справедливостью, даже если сможет выйти оттуда целой?
Так что она просто не могла позволить себе отправиться туда.
Ван Цюань тоже много лет провёл во дворце, помогал многим влиятельным людям и знал некоторые уловки.
Это был его первый крупный проект после того, как он занял свою должность, после падения нескольких чиновников внутреннего дворца. Он хотел воспользоваться этой возможностью, чтобы показать себя перед Императорской Матерью.
Но Цзян Сюэнин была права.
Она не была обычной дворцовой служанкой или евнухом без влиятельных связей, а дочерью чиновника из министерства финансов.
Если она действительно была мятежницей, то её арестовали бы без лишних слов и отправили в управление тюремного надзора; но если за всем этим стояли более могущественные фигуры, и он без раздумий отправил бы Цзян Сюэнин туда, а потом что-то пойдёт не так, ведь боги останутся невредимыми, а виноватым окажется он сам!
Ван Цюань не был глуп, и его мысли быстро изменились. Он узко прищурил глаза, глядя на Цзян Сюэнин, словно змея:
– Хорошо! Я много лет служил Её Величеству Императорской Матери, но такую жёсткую леди, как вторая мисс Цзян, я вижу впервые! Это вы сами сказали, что не хотите идти в управление тюремного надзора, и считаете, что у меня нет права вас туда отправить. Тогда я могу только извиниться.
Он махнул рукой, и люди отпустили Цзян Сюэнин.
Она стояла неподвижно.
Ван Цюань снова махнул рукой, призвал к себе одного из маленьких евнухов и приказал:
– Иди, передай во дворец Цынин, что найдены вещественные доказательства мятежа. Человек служил при старшей принцессе, но упорно сопротивлялся и отказался идти в управление тюремного надзора. Пусть Её Величество Императорская Мать решит её судьбу."
Маленький евнух поспешно убежал выполнять приказ.
Ван Цюань усмехнулся значительно и сел на кресло в левом ряду. Он окинул взглядом всех товарищей по обучению Цзян Сюэнин, чьи лица побледнели от страха, и сказал:
– Вы тоже не бойтесь, садитесь.
Кто из них посмел сесть?
Услышав слова Ван Цюаня, никто не сел, а напротив, стояли ещё более прямо и опустили головы ещё ниже.
Только Цзян Сюэнин опустила веки, лицо её было невозмутимым, она легко разгладила рукав, которого кто-то помял, и села напротив Ван Цюаня.
Все её товарищи по обучению были поражены.
Фан Мяо не могла перестать моргать, думая, что Цзян Сюэнин сегодня что-то напутала.
Но Цзян Сюэнин даже не посмотрела на них, она даже взяла чашку чая, которую не допила раньше, и спокойно выпила половину.
Через две четверти часа тот маленький евнух вернулся, запыхавшись:
– Господин евнух Ван, Императорская Мать приказала вам немедленно отправиться во дворец Цынин, она лично проведёт допрос. Кроме того, все товарищи по обучению из Янчжи должны последовать за вами, чтобы быть готовыми к допросу Императорской Матери.
Ван Цюань ответил:
– Хорошо.
В этот момент Цзян Сюэнин подняла голову и взглянула на остальных: услышав, что им тоже предстоит отправиться во дворец зынин на допрос, большинство из них впали в панику. Особенно такие тихие, как Яо Жунжун и Ю Юэ, которые дрожали и едва держались на ногах. Яо Си, Фан Мяо и другие выглядели встревоженными, стараясь сохранить спокойствие. Только Сяо Шу, как всегда, была самой спокойной из всех. Она лишь слегка нахмурилась, услышав новости.
Теперь Ван Цюань стал относиться к Цзян Сюэнин с уважением, помахал ей рукой, но улыбка его была фальшивой:
– Мисс Цзян, пожалуйста?
Цзян Сюэнин подумала, что две четверти часа уже почти прошли.
Она поставила чашку с чаем, встала и, не дожидаясь помощи от людей по бокам, сама направилась к двери.
На улице уже стемнело, во дворце зажглись фонари.
Однако не было слышно ни единого звука.
Вся процессия шла по дороге, и атмосфера была угнетающей и мрачной.
В этот момент дворец Цынинь уже сверкал огнями. На высоком месте в главном зале сидела холодная и неприступная Императорская Мать Сяо, а ниже неё, опустив голову, сидела Императрица Чжэн, время от времени поднимая взгляд к воротам дворца. Чжэн Бао стоял у неё за спиной.
Наконец люди пришли.
Если не обращать внимание на слегка жуткую и мрачную атмосферу, сцена напоминала момент, когда Цзян Сюэнин и другие только прибыли во дворец, чтобы поприветствовать Императрицу.
Все одновременно озвучили приветствие и поклонились.
Но лицо Императорской Матери Сяо было мрачным, она даже не позвала Сяо Шу подняться, а только протянула руку к Ван Цюаню внизу.
Ван Цюань немедленно подошёл и присел, передав ей тот самый лист с «мятежными словами», найденный в комнате Цзян Сюэнин, и доложил:
– По вашему приказу, Ваше Величество, я провёл обыск во дворце, особенно среди недавно прибывших. Сегодня, обыскивая Янчжи, мы нашли это в комнате второй мисс Цзян, спрятанное в книге на столе. Если бы мы не искали внимательно, его можно было бы легко упустить из виду.
В последние дни Императорская Мать Сяо уже привыкла к словам, написанным на этом листе.
Она не впала в такую ярость, как в первый раз, когда увидела нефритовый талисман.
Но такое спокойствие часто означало большую опасность.
Она даже улыбнулась и сказала:
– Оказывается, заколдованные слова добрались и до дворца, это впечатляет. Цзян Сюэнин, у тебя есть что сказать в свою защиту?
Старая ведьма, как и в прошлой жизни, судила без разбора.
0 Комментарии