Куньнин – Глава 127. Очень-очень нравится

    Слова «Он хочет разорвать помолвку. Он не любит Яо Си» внезапно всплывают в глубинах сознания Цзян Сюэнин, будто два камня, падающие на дно её сердца, разрушая искусственно созданное спокойствие и уравновешенность, принося бесконечную радость и волнение. Теперь она не должна ничего опасаться.
    Потому что Чжан Чжэ сам не любит Яо Си, сам хочет разорвать помолвку. И Цзян Сюэнин совершенно чиста в этом вопросе. Она не применяла никаких тайных уловок, сдержала обещание, данное ему в прошлой жизни, и не стала плохим человеком.
    Сердце Цзян Сюэнин бьется очень быстро.
    После этих слов Чжан Чжэ благодарит её, прощается и уходит по длинной дворцовой дорожке.
    Луна в небе тускнеет. Но звезды от этого светят ярче.
    Хотя эти глубины дворца в ночи полны непредсказуемых опасностей, Цзян Сюэнин чувствует, что вся небесная красота покрывает его, и она так сильно хочет стать одним из этих светов, чтобы осветить его трудный путь домой.
    Впереди Чжана Чжэ ждет Чэнь Дажэнь.
    Следуя за маленьким евнухом, несущим фонарь, Цзян Сюэнин стоит на месте, следя за удаляющейся фигурой Чжана Чжэ. Понимая, что ей не стоит долго оставаться, чтобы не привлекать внимание, она поворачивается и идет обратно. В этот момент улыбка неожиданно скользит по её губам.
    Невзирая на жизненно-смертельные опасности, с которыми она столкнулась за эти короткие несколько часов, в этот момент тишины она не хочет о них думать. Она желает полностью погрузиться в это чувство счастья, даже если это будет всего лишь на короткое время. Её шаги становятся легкими и веселыми.
    Подходя к повороту, она не удерживается и делает прыжок вперед.
    – Ай! — раздаётся восклицание удивления из-за угла.
    Фонарь в руках маленького евнуха колеблется, он инстинктивно восклицает: 
    – Какая дерзость! Как смеешь ты врезаться в наставника!
    Подняв глаза, Цзян Сюэнин видит перед собой Се Вэя, который, кажется, тоже не ожидал встретить кого-то на повороте. В его глазах на мгновение появляется удивление, но когда он узнаёт её, его брови сжимаются в строгой складке.
    Цзян Сюэнин внезапно напряглась всем телом.
    Се Вэй повернул голову, и посмотрел в сторону дороги, откуда она пришла. Чэнь Дажэнь и Чжан Чжэ как раз исчезли из виду в конце коридора.
    Но Се Вэй почти сразу понял, что других чиновников, выходящих из внутреннего дворца в такое время, кроме Чэнь и Чжан, быть не может. Он взглянул на Цзян Сюэнин, которая была радостной и беззаботной, что вовсе не было похоже на человека, который только что избежал ловушку.
    Цзян Сюэнин неловко выпрямилась, будто это не она сделала радостный прыжок только что. Она с уважением поклонилась Се Вэю: 
    – Добрый вечер, учитель Се.
    Се Вэй спокойно смотрел на неё: 
    – Ты так рада?
    Цзян Сюэнин почувствовала, как мурашки побежали по коже головы.
    Се Вэй взял фонарь из рук маленького евнуха и махнул ему, чтобы тот ушел. Затем он продолжил: 
    – Если бы я был на твоем месте и только что избежал бы ловушку и чудом спасся, я бы точно не смог бы улыбаться.
    Опять нравоучения.
    Цзян Сюэнин поняла, что его тон был недовольным. Она подумала, что радость в этом дворце для неё всего лишь мимолетное явление, разве ей не разрешено хоть немного порадоваться? Она хотела возразить, но вспомнила о своем непростом положении и что нарушение отношений с ним могло бы сделать её жизнь еще труднее.
    Поэтому она опустила взгляд и промолчала.
    Се Вэй поднял фонарь и пошел вперед, говоря: 
    – Как тебе сегодня в Цынине, видела ли ты, кто хотел тебя убить?
    Цзян Сюэнин немного опешила.
    Се Вэй обернулся и увидел, что она всё ещё стоит на месте, и его брови снова глубоко нахмурились: 
    – Ты не знаешь, что нужно идти за мной?
    Цзян Сюэнин отвечает: 
    – Но я не иду этой дорогой.
    Се Вэй сказал: 
    – Янчжи Чжай находится в том же направлении, что и выход из дворца. Пойдешь ли ты?
    Цзян Сюэнин сжала плечи и, наконец, поняла: это же Се Вэй, он идет впереди с фонарем, приглашая её следовать за ним. Если она не послушается, не лишится ли она из-за этого жизни?
    Она опустила голову и последовала за ним.
    Се Вэй наконец почувствовал облегчение и, продолжив путь, спросил: 
    – Есть ли какие-то наводки?
    Внутри Цзян Сюэнин, радость от встречи с Чжан Чжэ, которую она только что пережила, была почти разрушена этим человеком. Её разум остыл, и она начала чувствовать холод зимней ночи, проникающий в кости.
    Вспоминая о произошедшем в Цынине, она помолчала немного.
    Затем медленно ответила: 
    – Выяснилось, что во всем виновата маленькая дворцовая девушка, но Императорская Мать сказала, что слишком поздно для драки и убийств у дворцовых ворот. Поэтому император приказал заключить её для допроса. Неизвестно, приведет ли это к каким-либо результатам.
    Се Вэй опустил взгляд, в его глазах промелькнула холодная тень, и он спросил: 
    – Не подозреваешь ли ты кого-нибудь?
    Цзян Сюэнин сказала: 
    – Я все еще думаю над этим.
    Се Вэй не ожидал, что в этом беспокойном времени ему придется не только заниматься внешними делами дворца, но и тем, что она не может защитить себя. Он становился все более подавленным: 
    – Хорошо подумай.
    Цзян Сюэнин ответила: 
    – У меня есть подозреваемые, но нет убедительных доказательств.
    Се Вэй сказал: 
    – Не всё требует доказательств.
    Цзян Сюэнин подумала и согласилась: 
    – Слишком сильное внимание к деталям иногда мешает увидеть большую картину. Человек, стоящий у подножия горы, и тот, кто находится на вершине, воспринимают мир по-разному. Вероятно, последний может увидеть все в целом.
    Се Вэй сказал: 
    – Это мне нравится.
    Цзян Сюэнин подумала, что это и не удивительно. В конце концов, эти слова она услышала от самого Се Вэя, когда он разговаривал с другими министрами во дворце. Они произвели на нее глубокое впечатление, и она запомнила их надолго. Как могут его собственные слова ему не нравиться?
    Однако, когда Цзян Сюэнин вспомнила свои подозрения, на ее лице появились тучи. Она медленно сказала: 
    – Хотя я считаю, что она не должна использовать такие простые и низкие методы, возможно, именно потому, что я так думаю и это не соответствует ее обычному поведению, она и решила так поступить. В конце концов, до сих пор я все еще считаю, что она не должна была быть такой неосторожной. Но если посмотреть на общую картину, Императорская Мать ведет себя двусмысленно, у этого человека есть возможность подкупить дворцовую служанку, знать все четыре строки антиправительственных слов и заранее подготовиться. Это не могло быть сделано сразу после того, как Ван Цюань начал обыски во дворце. Она должна была знать об этом заранее, чтобы действовать так спокойно сегодня.
    Се Вэй спросил: 
    – Что ты будешь делать?
    Он, конечно, может защищать ее втайне, как сегодня, но он не всегда будет рядом. Если Цзян Сюэнин всегда будет беззащитна, она будет похожа на птицу в клетке, что совсем нехорошо.
    Цзян Сюэнин почему-то почувствовала, что несколько вопросов Се Вэя сегодня вечером намекают на то, что он хочет проверить ее, но сейчас не время думать об этом. Она ответила: 
    – Я ничего не сделала, чтобы стыдиться перед людьми. Так что, кто бы ни хотел мне вреда, явно не желает мне добра. Так что я намерена жить еще лучше, чтобы они страдали, глядя на меня. У меня есть способы им ответить. Если я не отплачу тем же, они могут решить, что со мной можно обращаться как угодно, что я легкая добыча. Раз уж они сегодня посмели испортить мне настроение, впредь я заставлю их тревожиться и беспокоиться.
    Ее слова звучали уверенно. Казалось, у нее уже есть план.
    Се Вэй невольно оглянулся на нее. Свет фонаря в его руках падал на ее лицо, делая его еще более очаровательным. Но она опустила веки, а ее губы были прямыми, и в ней чувствовалось что-то необъяснимо равнодушное. Он вдруг понял, что его появление разрушило всю радость, которую она испытывала ранее. Не было той легкости и даже застенчивой улыбки.
    Поняв, что он слишком резко вел себя, Се Вэй смягчил тон и спросил ее: 
    – Почему ты только что шла по этой дороге?
    Цзян Сюэнин сказала: 
    – Я поблагодарила Чжан Чжэ, потому что он помог мне выяснить правду, и я смогла избежать опасности.
    Хотя это было несколько не по правилам, в тот момент она действительно не боялась. Это была такая мысль, которую невозможно было подавить.
    Се Вэй заметил ее выражение и вдруг остановился: 
    – Чжан Чжэ?
    Цзян Сюэнин подняла взгляд на него и кивнула.
    Се Вэй, который и без того не улыбался, снова внимательно осмотрел ее, и его лицо снова стало более мрачным. Он спросил ее: 
    – Разве тебе не нравится Янь Линь?
    Цзян Сюэнин была ошеломлена.
    Но следующий вопрос Се Вэя заставил ее окончательно потерять самообладание: 
    – Тебе нравится Чжан Чжэ?
    Вот в чем и заключается самая страшная черта Се Вэя. Любой, кто стоит перед ним, даже слегка показав свои слабости, будет им раскрыт до самого конца. Даже в толстом слое защиты невозможно укрыться от его проницательного взгляда!
    Цзян Сюэнин на мгновение растерялась.
    Но тут же подумала: чего ей бояться?
    Цзян Сюэнин на самом деле не любила Янь Линя. С прошлой жизнью и ее переживаниями, она не могла отбросить свои чувства и полюбить кого-либо другого. Теперь она не была императрицей. Без всех этих ограничений этикета, она могла открыто столкнуться лицом к лицу со своими чувствами и эмоциями.
    Теплый свет снова вернулся в ее глаза и на ее лицо. Цзян Сюэнин смело и честно посмотрела на Се Вэя и сказала: 
     – Он мне нравится.
    Се Вэй смотрел на нее без слов.
    Она снова вспомнила, как навредила Чжану Чжэ в прошлой жизни, и ее взгляд снова поник. Она чувствовала горечь на языке и в сердце, и тихо добавила с некоторой грустью: 
     – Очень нравится, очень-очень нравится...

Вернуться к оглавлению