Когда Цзян Сюэнин собралась уходить, она задумалась и сказала:
– Отец, ещё одно дело. В ближайшие полгода я буду в основном во дворце, и, судя по всему, буду возвращаться домой только раз в десять дней, так что времени, проведенного в поместье, будет довольно мало. Но в моей комнате живут служанки и няни, которых для ежедневной уборки слишком много. Может быть, мне стоит урезать их количество? Тан-эр и Лянь-эр — верные служанки, не могли бы вы попросить управляющую поместьем научить их считать и вести учёт, или, может быть, взять их с собой в наши поля или поместья, чтобы они больше узнали и получили опыт?
Цзян Бояо все ещё был погружен в свои мысли о том, что его дочь наконец-то повзрослела, и был немного ошеломлен её словами:
– Сокращение числа служанок и нянь не является проблемой, но почему ты хочешь, чтобы твои две главные служанки учились тому, как вести учёт и управлять имуществом? Зачем это?
Цзян Сюэнин почувствовала, что момент подходящий.
Она аккуратно начала:
– Учитывая события во дворце, о которых отец уже знает, вы должны понимать, в какой опасности я находилась и каким чудом избежала беды. С детства я выросла у тёти в деревне, и когда впервые приехала в столицу, действительно поразилась её процветанию, так отличному от деревенской беззаботности. Но теперь, пережив всё это, я осознала, что хотя столица и процветает, это не обязательно лучше, чем свобода, предоставляемая сельской жизнью. Мои мысли могут показаться наивными, пожалуйста, не смейтесь, отец, но я хотела бы после завершения обучения покинуть столицу и некоторое время пожить в деревенской усадьбе.
Цзян Бояо ошеломлённо замер.
Он был удивлён такими необычными словами своей дочери, это было совершенно неожиданно для него, но, вдумавшись в причины, которые она привела, он понял, что человек с таким опытом действительно может прийти к таким мыслям.
В этот момент чувство вины в Цзян Бояо стало ещё сильнее.
Он открыл рот и только через некоторое время смог сказать:
– Ты ещё такая молодая, даже не вышла замуж, а уже говоришь о том, чтобы уехать. Хотя ты и Янь Линь, видимо, расстались, но в будущем, возможно, ты встретишь кого-то, кто будет к тебе так же хорош, а может, даже лучше, чем Янь Линь. Даже если ты хочешь уехать из столицы, лучше всё-таки найти хорошую семью, которой можно довериться. Не волнуйся, отец понимает, как тебе тяжело. Но твоя мать, она... ах...
Он хотел сказать несколько слов в защиту Мэн Ши.
Но когда он посмотрел в красивые ясные глаза Цзян Сюэнин, слова застряли у него в горле, и в итоге всё, что он смог выдавить, был вздох.
Цзян Бояо похлопал её по плечу и сказал:
– Ты тоже устала. Во дворце ты, наверное, даже не можешь хорошо выспаться. Иди в свою комнату и хорошо отдохни. Что касается Тан-эр и Лянь-эр, раз ты так хочешь, я скажу управляющему, чтобы всё сделали по твоему указанию.
Цзян Сюэнин выбрала этот момент, чтобы подготовить почву, чтобы её внезапное желание уехать из столицы через полгода не было шоком для семьи, поэтому отсутствие прямого ответа от Цзян Бояо было ожидаемо.
Она не настаивала и не возражала.
Вместо этого она кивнула в знак понимания, поклонилась и ушла из кабинета.
Она долго беседовала с Цзян Бояо, и Тан-эр с Лянь-эр уже успели узнать новости и ждали её у выхода. Увидев её, они последовали за ней, тихо говоря:
– Беда! Горничная из поместья Цин Юань Бо сказала, что с тех пор, как Фанъинь оскорбила мисс Ю Юэ, она была заключена на шесть-семь дней. И это ещё не всё, мисс Ю Юэ только что вернулась из дворца, и никто не знает, что она снова задумала против неё!
Ю Юэ сейчас была слишком занята, чтобы заниматься Фанъинь. Сидя в своей комнате, она выслушала отчеты слуги и горничной, а её глаза загорелись:
– Вы говорите правду?
Горничная была несколько озадачена, не понимая, почему её хозяйка так заинтересована в этом.
Но если хозяйка обращает внимание, значит, это важно, поэтому она с уверенностью продолжила:
– Всё правда. Этот Жэнь Вэйчжи живёт в гостинице Шусян в столице и всё время говорит другим, что он изобрел новую штуку для бурения более глубоких колодцев. Но все считают его бедняком, и он просит слишком много денег, никто не решается вкладываться. Когда мы по вашему поручению пошли выяснять, хозяин гостиницы как раз требовал от него оплату за комнату, грозясь выгнать его. Как в наши дни могут быть такие шарлатаны?
Похоже, что Жэнь Вэйчжи сейчас живёт не легко.
Но если это действительно так...
Ю Юэ встала и начала ходить туда-сюда, она выглянула на улицу и увидела, что ещё рано, и сказала:
– Я только что вернулась из дворца и могу оставаться дома только несколько дней. Если упустить такой шанс, то где потом его ещё найдёшь? Хватит болтать, немедленно приготовьте мне карету, я собираюсь выйти.
Горничная вздрогнула:
– Куда вы собираетесь?
Ю Юэ с презрением посмотрела на неё, очевидно, считая её не слишком сообразительной и болтливой, и нетерпеливо ответила:
– Конечно, в гостиницу Шусян!
Затем она вспомнила о Фанъинь и спросила:
– Эта девчонка в последнее время ведёт себя прилично?
Горничная ответила:
– Она получает еду только один раз в день, так что ведёт себя прилично.
Ю Юэ размышляла вслух:
– Я, дочь благородной семьи, как могу показывать себя на людях, как эти низкие существа? Эта девчонка, судя по всему, бегала по рынку и смешивалась с толпой, раз узнала такие новости. Иди, приведи эту негодяйку, переодень её во что-нибудь чистое, пусть она идёт со мной.
Горничная была крайне удивлена.
Она не могла понять, что задумала её хозяйка, и хотела задать несколько вопросов, но боялась её гнева, поэтому с сомнениями направилась в сарай для дров.
С приходом зимы погода стала холоднее, в сарае было сыро и дуло ветром, там лежало только одно одеяло.
Фанъинь сидела, обхватив колени, глубоко в углу.
Её волосы были растрёпаны, одежда грязная, и из-за постоянного голода и холода она плохо спала ночами. Её глаза были красными и опухшими, а под глазами были темные круги, она выглядела намного более изнемождённой, чем десять дней назад.
Когда горничная вошла, Фанъинь подняла голову, в её глазах всё задвоилось.
Её голос был хриплым и сухим:
– Сестра Ю хочет отпустить меня?
Горничная, которая не осмеливалась противоречить Ю Юэ, насмешливо фыркнула на Фанъинь, не ответив на её вопрос. Она приказала другой служанке принести ведро холодной воды, бросила на землю простую хлопковую юбку для служанок и сказала:
– Быстро приведи себя в порядок, скоро ты пойдешь с младшей хозяйкой.
Закончив, она фыркнула и ушла.
Фанъинь долго сидела в углу, не понимая, что происходит, и только потом встала, но вдруг почувствовала головокружение и чуть не упала. К счастью, она успела ухватиться за кучу дров рядом и медленно пришла в себя.
– Отец, ещё одно дело. В ближайшие полгода я буду в основном во дворце, и, судя по всему, буду возвращаться домой только раз в десять дней, так что времени, проведенного в поместье, будет довольно мало. Но в моей комнате живут служанки и няни, которых для ежедневной уборки слишком много. Может быть, мне стоит урезать их количество? Тан-эр и Лянь-эр — верные служанки, не могли бы вы попросить управляющую поместьем научить их считать и вести учёт, или, может быть, взять их с собой в наши поля или поместья, чтобы они больше узнали и получили опыт?
Цзян Бояо все ещё был погружен в свои мысли о том, что его дочь наконец-то повзрослела, и был немного ошеломлен её словами:
– Сокращение числа служанок и нянь не является проблемой, но почему ты хочешь, чтобы твои две главные служанки учились тому, как вести учёт и управлять имуществом? Зачем это?
Цзян Сюэнин почувствовала, что момент подходящий.
Она аккуратно начала:
– Учитывая события во дворце, о которых отец уже знает, вы должны понимать, в какой опасности я находилась и каким чудом избежала беды. С детства я выросла у тёти в деревне, и когда впервые приехала в столицу, действительно поразилась её процветанию, так отличному от деревенской беззаботности. Но теперь, пережив всё это, я осознала, что хотя столица и процветает, это не обязательно лучше, чем свобода, предоставляемая сельской жизнью. Мои мысли могут показаться наивными, пожалуйста, не смейтесь, отец, но я хотела бы после завершения обучения покинуть столицу и некоторое время пожить в деревенской усадьбе.
Цзян Бояо ошеломлённо замер.
Он был удивлён такими необычными словами своей дочери, это было совершенно неожиданно для него, но, вдумавшись в причины, которые она привела, он понял, что человек с таким опытом действительно может прийти к таким мыслям.
В этот момент чувство вины в Цзян Бояо стало ещё сильнее.
Он открыл рот и только через некоторое время смог сказать:
– Ты ещё такая молодая, даже не вышла замуж, а уже говоришь о том, чтобы уехать. Хотя ты и Янь Линь, видимо, расстались, но в будущем, возможно, ты встретишь кого-то, кто будет к тебе так же хорош, а может, даже лучше, чем Янь Линь. Даже если ты хочешь уехать из столицы, лучше всё-таки найти хорошую семью, которой можно довериться. Не волнуйся, отец понимает, как тебе тяжело. Но твоя мать, она... ах...
Он хотел сказать несколько слов в защиту Мэн Ши.
Но когда он посмотрел в красивые ясные глаза Цзян Сюэнин, слова застряли у него в горле, и в итоге всё, что он смог выдавить, был вздох.
Цзян Бояо похлопал её по плечу и сказал:
– Ты тоже устала. Во дворце ты, наверное, даже не можешь хорошо выспаться. Иди в свою комнату и хорошо отдохни. Что касается Тан-эр и Лянь-эр, раз ты так хочешь, я скажу управляющему, чтобы всё сделали по твоему указанию.
Цзян Сюэнин выбрала этот момент, чтобы подготовить почву, чтобы её внезапное желание уехать из столицы через полгода не было шоком для семьи, поэтому отсутствие прямого ответа от Цзян Бояо было ожидаемо.
Она не настаивала и не возражала.
Вместо этого она кивнула в знак понимания, поклонилась и ушла из кабинета.
Она долго беседовала с Цзян Бояо, и Тан-эр с Лянь-эр уже успели узнать новости и ждали её у выхода. Увидев её, они последовали за ней, тихо говоря:
– Беда! Горничная из поместья Цин Юань Бо сказала, что с тех пор, как Фанъинь оскорбила мисс Ю Юэ, она была заключена на шесть-семь дней. И это ещё не всё, мисс Ю Юэ только что вернулась из дворца, и никто не знает, что она снова задумала против неё!
Ю Юэ сейчас была слишком занята, чтобы заниматься Фанъинь. Сидя в своей комнате, она выслушала отчеты слуги и горничной, а её глаза загорелись:
– Вы говорите правду?
Горничная была несколько озадачена, не понимая, почему её хозяйка так заинтересована в этом.
Но если хозяйка обращает внимание, значит, это важно, поэтому она с уверенностью продолжила:
– Всё правда. Этот Жэнь Вэйчжи живёт в гостинице Шусян в столице и всё время говорит другим, что он изобрел новую штуку для бурения более глубоких колодцев. Но все считают его бедняком, и он просит слишком много денег, никто не решается вкладываться. Когда мы по вашему поручению пошли выяснять, хозяин гостиницы как раз требовал от него оплату за комнату, грозясь выгнать его. Как в наши дни могут быть такие шарлатаны?
Похоже, что Жэнь Вэйчжи сейчас живёт не легко.
Но если это действительно так...
Ю Юэ встала и начала ходить туда-сюда, она выглянула на улицу и увидела, что ещё рано, и сказала:
– Я только что вернулась из дворца и могу оставаться дома только несколько дней. Если упустить такой шанс, то где потом его ещё найдёшь? Хватит болтать, немедленно приготовьте мне карету, я собираюсь выйти.
Горничная вздрогнула:
– Куда вы собираетесь?
Ю Юэ с презрением посмотрела на неё, очевидно, считая её не слишком сообразительной и болтливой, и нетерпеливо ответила:
– Конечно, в гостиницу Шусян!
Затем она вспомнила о Фанъинь и спросила:
– Эта девчонка в последнее время ведёт себя прилично?
Горничная ответила:
– Она получает еду только один раз в день, так что ведёт себя прилично.
Ю Юэ размышляла вслух:
– Я, дочь благородной семьи, как могу показывать себя на людях, как эти низкие существа? Эта девчонка, судя по всему, бегала по рынку и смешивалась с толпой, раз узнала такие новости. Иди, приведи эту негодяйку, переодень её во что-нибудь чистое, пусть она идёт со мной.
Горничная была крайне удивлена.
Она не могла понять, что задумала её хозяйка, и хотела задать несколько вопросов, но боялась её гнева, поэтому с сомнениями направилась в сарай для дров.
С приходом зимы погода стала холоднее, в сарае было сыро и дуло ветром, там лежало только одно одеяло.
Фанъинь сидела, обхватив колени, глубоко в углу.
Её волосы были растрёпаны, одежда грязная, и из-за постоянного голода и холода она плохо спала ночами. Её глаза были красными и опухшими, а под глазами были темные круги, она выглядела намного более изнемождённой, чем десять дней назад.
Когда горничная вошла, Фанъинь подняла голову, в её глазах всё задвоилось.
Её голос был хриплым и сухим:
– Сестра Ю хочет отпустить меня?
Горничная, которая не осмеливалась противоречить Ю Юэ, насмешливо фыркнула на Фанъинь, не ответив на её вопрос. Она приказала другой служанке принести ведро холодной воды, бросила на землю простую хлопковую юбку для служанок и сказала:
– Быстро приведи себя в порядок, скоро ты пойдешь с младшей хозяйкой.
Закончив, она фыркнула и ушла.
Фанъинь долго сидела в углу, не понимая, что происходит, и только потом встала, но вдруг почувствовала головокружение и чуть не упала. К счастью, она успела ухватиться за кучу дров рядом и медленно пришла в себя.
0 Комментарии