Цзян Сюэнин чувствовала себя прекрасно, но кое-кто явно не разделял её радость. Кто бы теперь не увидел, что все усилия принцессы Лэ Ян, Чжийи, были сделаны ради Цзян Сюэнин? Вхождение Цзян Сюэхуэй во дворец, несомненно, привлекло внимание, но умные люди понимали, что за всем этим стоит Цзян Сюэнин. Когда она произнесла слова «я счастлива», в зале многие лица потемнели от недовольства, и веселье моментально испарилось.
После того, как принцесса Шэн Чжийи пригласила Цзян Сюэхуэй присоединиться к играм, многие смеялись насильно, а Сяо Шу, с момента появления Цзян Сюэхуэй с вышитым платком, больше не произнесла ни слова.
Вечером в Янчжи Чжай, когда все фонари были зажжены и она вернулась в свою комнату, Сяо Шу, известная своей принадлежностью к семье Сяо, а также своим статусом в качестве племянницы Императорской Матери, наконец позволила себе расслабиться и сбросить все маски. Она медленно закрыла глаза, натянутые пальцы выражали напряжение, а когда она раскрыла их снова, она вдруг смахнула чашку с чаем со стола на пол!
Слуги, обслуживавшие в её комнате, вздрогнули от неожиданности и с удивлением уставились на неё.
Грудь Сяо Шу заметно поднималась и опускалась, но она не обращала внимания на окружающих. В её мыслях всплывали только воспоминания о встрече с князем Линьцзи, Шэн Цзе, когда она увидела вышитый платок, упавший из его рукава, и такой же платок на Цзян Сюэхуэй сегодня...
Остальные, возможно, уже забыли об этом, но она помнила каждую деталь. Это была не Цзян Сюэнин! Но кто бы мог подумать? За это время во дворце Шэн Цзе уделял Цзян Сюэнин много внимания, защищал её словами, и даже после неприятностей в резиденции отважного маркиза Янь Линь напрямую отмахнулся от Цзян Сюэнин.
Все улики указывали на неё. Именно поэтому она в прошлый раз... Её пальцы, лежавшие на столе, начали сжиматься. Сяо Шу ощутила насмешку судьбы: не только она не смогла избавиться от настоящей угрозы, но и выдала себя, создав себе настоящего сильного врага...
Цзян Сюэнин, оказывается, была очень проницательной.
После того, как принцесса Шэн Чжийи пригласила Цзян Сюэхуэй присоединиться к играм, многие смеялись насильно, а Сяо Шу, с момента появления Цзян Сюэхуэй с вышитым платком, больше не произнесла ни слова.
Вечером в Янчжи Чжай, когда все фонари были зажжены и она вернулась в свою комнату, Сяо Шу, известная своей принадлежностью к семье Сяо, а также своим статусом в качестве племянницы Императорской Матери, наконец позволила себе расслабиться и сбросить все маски. Она медленно закрыла глаза, натянутые пальцы выражали напряжение, а когда она раскрыла их снова, она вдруг смахнула чашку с чаем со стола на пол!
Слуги, обслуживавшие в её комнате, вздрогнули от неожиданности и с удивлением уставились на неё.
Грудь Сяо Шу заметно поднималась и опускалась, но она не обращала внимания на окружающих. В её мыслях всплывали только воспоминания о встрече с князем Линьцзи, Шэн Цзе, когда она увидела вышитый платок, упавший из его рукава, и такой же платок на Цзян Сюэхуэй сегодня...
Остальные, возможно, уже забыли об этом, но она помнила каждую деталь. Это была не Цзян Сюэнин! Но кто бы мог подумать? За это время во дворце Шэн Цзе уделял Цзян Сюэнин много внимания, защищал её словами, и даже после неприятностей в резиденции отважного маркиза Янь Линь напрямую отмахнулся от Цзян Сюэнин.
Все улики указывали на неё. Именно поэтому она в прошлый раз... Её пальцы, лежавшие на столе, начали сжиматься. Сяо Шу ощутила насмешку судьбы: не только она не смогла избавиться от настоящей угрозы, но и выдала себя, создав себе настоящего сильного врага...
Цзян Сюэнин, оказывается, была очень проницательной.
***
Цзян Сюэхуэй отличалась образованностью, и она сразу же увидела разницу. Служанки, конечно, уже обустроили ей комнату, но она ничем не отличалась от комнат других сопровождающих. Однако, когда она пришла по приглашению в комнату Цзян Сюэнин, она легко увидела огромную пропасть между ними, и теперь имела представление об уровне благосклонности, которую её младшая сестра получила во дворце.
Цзян Сюэнин уже сменила ту сложную дворцовую одежду на простую голубую юбку с узором в виде переплетающихся лотосов. Даже аккуратно уложенные ранее волосы теперь были распущены; черные пряди свободно спадали за спину, некоторые из них были небрежно закручены вокруг её длинных пальцев.
Цзян Сюэнин смотрела на Цзян Сюэхуэй с легкой усмешкой.
Цзян Сюэхуэй, сидя напротив, сохраняла спокойствие, как вода в пруду. Она спросила:
– Зачем ты привела меня во дворец?
Перед Цзян Сюэнин стоял не Цзяоань, а обычная цитра. Она легко коснулась её струн пальцем, и только после того, как услышала звучание, спокойно ответила:
– Теперь, когда мы обе здесь, и ты действительно принесла тот вышитый платок... старшая сестра говорит, что не понимает, почему я позвала тебя во дворец, но это слишком лицемерно, не так ли?
Цзян Сюэхуэй опустила взгляд на платок и тихо вздохнула:
– Мы обе знаем слишком хорошо, как сильно ты меня ненавидишь, и каковы наши отношения. Если скажешь, что ты хочешь помочь мне, то я никогда в это не поверю.
На самом деле, в её глазах и бровях есть немного черт Вань Нян.
Цзян Сюэнин остановила свои пальцы, которыми она играла на струнах цитры, вспомнив, что она сделала в прошлой жизни из-за зависти к этой женщине перед собой: узнав случайно, что Шэн Цзе, принц Линьцзи, таил чувства к владелице того платка, она сделала все возможное, чтобы помешать Цзян Сюэхуэй участвовать в выборе невесты, а сама взяла этот платок и снова «случайно» встретилась с Шэнем Цзе. Так она забрала брак Цзян Сюэхуэй и стала женой принца Линьцзи и даже императрицей, полностью подмяв под себя эту «сестру», которую так ненавидела.
Но была ли она в итоге счастлива и довольна?
Кажется, нет. Не было счастья, не было и гордости.
Цзян Сюэхуэй все равно жила хорошо.
Иногда Цзян Сюэнин даже думала: знала ли Цзян Сюэхуэй, что она отобрала у нее жениха?
От начала и до конца она так и не смогла похвастаться перед ней.
Потому что вскоре после того, как она стала невестой принца Линьцзи, Цзян Сюэхуэй вышла замуж и покинула столицу, и у Цзян Сюэнин не было возможности рассказать ей об этом, похвастаться и вызвать ненависть.
– Хорошо, что ты знаешь, что я не помогу тебе. В этом дворце на каждом шагу подстерегают опасности. Некоторые люди неправильно поняли ситуацию и использовали против меня методы, которые должны были быть направлены против тебя, и я едва не потеряла жизнь, – с иронией улыбнулась Цзян Сюэнин, вспомнив сегодняшнее изменение выражения лица Сяо Шу. – Кое-кто сегодня увидел, как ты пришла с тем вышитым платком, и её лицо изменилось. Похоже, твои дни во дворце не будут легкими. Я, конечно, буду стоять в стороне и наблюдать за борьбой.
Если это был бы кто-то другой, то он вряд ли смог бы догадаться, кто стоит за этим обманом.
В конце концов, всё было без явных признаков.
Но неудача Сяо Шу заключалась в том, что она столкнулась не просто с Цзян Сюэнин, а с переродившейся Цзян Сюэнин. На данный момент никто не знал о её жажде титула императрицы, но Цзян Сюэнин в прошлой жизни враждовала с ней насмерть, и знала с самого начала, что под этим, казалось бы, возвышенным лицом скрываются амбиции и горящее желание.
От одной мелочи к другой, сложно было не заподозрить её!
Цзян Сюэхуэй, услышав эти слова, сразу вспомнила недавние слухи: Цзян Сюэнин была втянута в интриги во дворце, связанные с обвинениями в связях с мятежной сектой, и чуть не потеряла жизнь!
Внутри она похолодела.
Только теперь она начала понимать: это дело было связано с ней!
Цзян Сюэнин могла рассказать ей о причинах и последствиях, чтобы она была настороже с Сяо Шу, но у Цзян Сюэнин были свои чувства по отношению к Цзян Сюэхуэй, и эта сестра была действительно неглупа. Она не видела необходимости говорить об этом, ей и лень было говорить.
Поэтому она сменила тему.
Она играла на струнах и думала о том, чтобы завтра на уроках у Се Вэя не допустить ошибок. Тут она небрежно спросила:
– Ты знаешь, кто в итоге оказался владельцем того вышитого платка, которого ты потеряла?"
Цзян Сюэхуэй внимательно посмотрела на неё, а затем опустила глаза и медленно ответила:
– Примерно знаю.
Цзын
Цзян Сюэнинь легко дернула пальцем, и от этого даже звук цитры изменился.
Цзян Сюэнин вдруг подняла руку и внимательно посмотрела на Цзян Сюэхуэй, её взгляд внезапно стал острым, словно она хотела пронзить её насквозь в этот момент!
– Знаешь! – воскликнула Цзян Сюэнин.
Она действительно сказала, что «примерно знает»!
Если она знает сейчас, то и в прошлой жизни, когда Цзян Сюэнин использовала её вышитый платок для встречи с Шэнем Цзе и отобрала у неё жениха, Цзян Сюэхуэй, должно быть, тоже знала об этом!
Но она никогда не сердилась...
Цзян Сюэнин даже думала, что та с самого начала ничего не знала!
– Что случилось? – спросила Цзян Сюэхуэй. Она полагала, что её младшая сестра, всегда ненавидевшая её, делая сегодняшние дела, должна была уже понять всю картину происходящего. Но почему, получив честный ответ, Цзян Сюэнин показала такую реакцию?
Она не понимала.
Цзян Сюэнин долго молчала.
Она опустила взгляд на цитру перед собой, потеряв всякое желание играть, и просто оттолкнула инструмент в сторону, холодно сказав:
– Я устала, все, что нужно было сказать, я уже сказала. Пожалуйста, уходи.
Цзян Сюэнин всегда была такой: капризной и непредсказуемой. То, что она смогла спокойно поговорить с Цзян Сюэхуэй некоторое время, уже было редкостью. Поэтому то, что она вдруг отослала свою сестру, не удивляло Цзян Сюэхуэй.
Цзян Сюэхуэй, хотя и чувствовала, что Цзян Сюэнин не рассказала ей всю ситуацию, не стала настаивать на дальнейшем разговоре. Она встала, попросила Цзян Сюэнин поскорее лечь спать, и вышла, закрыв за собой дверь.
Той ночью Цзян Сюэнин снова не могла заснуть.
На следующее утро, когда она пришла на уроки в зал Фэнчэнь, слуги добавили еще одно место во втором ряду для Цзян Сюэхуэй, так что число сопровождающих теперь официально увеличилось до девяти.
Преподаватели были крайне удивлены. Поскольку Цзян Сюэхуэй присоединилась к группе посреди курса, они опасались, что она не сможет поспевать за программой. Некоторые из присутствующих, кто не любил Цзян Сюэнин или проецировал на Цзян Сюэхуэй свою ненависть к ее сестре, хотя они и слышали, что старшая дочь семьи Цзян отличается от ее невежественной младшей сестры и является истинной представительницей высшего общества, все равно сомневались, что она сможет справиться с занятиями во дворце. Они ожидали, что она опозорится на публике.
Но то, что произошло дальше, было как удар по лицу для них.
Цзян Сюэхуэй не только справилась со всем, но и продемонстрировала знание во всем! Хотя семья Цзян и не принадлежала к высшему обществу, мать Цзян Сюэнин, Мэн Ши, действительно растила ее как дочь из высокопоставленной семьи. Цзян Сюэхуэй оказалась искусной в поэзии, литературе и этикете!
Цзян Сюэхуэй всегда была скромной и не любила выставлять напоказ свои таланты. Поэтому немногие знали о ее умениях. Но теперь, во дворце, она была вынуждена отвечать на вопросы преподавателей и, не зная всех нюансов дворцовой жизни, не могла позволить себе ни малейшей небрежности. Таким образом, она проявила исключительную серьезность и легко завоевала восхищение преподавателей.
Преподаватели, которых встретила Цзян Сюэхуэй сейчас, отличались от тех, что преподавали Цзян Сюэнин при ее поступлении во дворец. После инцидента с Чжао Яньчаном все знали, каким человеком был Се Вэй, и больше не осмеливались открыто поддерживать Сяо Шу.
Цзян Сюэхуэй, будучи сестрой Цзян Сюэнин, вызывала уважение. Все во дворце знали, что Цзян Сюэнин находится под покровительством принцессы Лэ Ян. Преподаватели хотели похвалить ее, но ее учебные успехи были слишком слабы, чтобы это делать. Появление Цзян Сюэхуэй было как нельзя кстати!
Она была сестрой Цзян Сюэнин и тоже была принята во дворец по особому решению принцессы Лэ Ян; ее манеры были безупречны и она не доставляла преподавателям неприятностей, в отличие от своей сестры; ее образование и знание литературы были на высоком уровне.
Преподаватели не скупились на похвалы и одарили Цзян Сюэхуэй множеством комплиментов. Всего через несколько дней после ее прибытия во дворец, Цзян Сюэхуэй уже стала одной из самых любимых и ценных учениц в зале Фэнчэнь.
Раньше единственной звездой в зале Фэнчэнь была Сяо Шу.
Теперь, когда в зале Фэнчэнь внезапно появилась Цзян Сюэхуэй, словно Чэн Яо Яодзин из легенд, она начала затмевать блеск Сяо Шу. Две луны светят в небе, и их сияние вызывает восхищение у всех.
Что Сяо Шу чувствует по этому поводу, никто не может точно сказать. Но Цзян Сюэнин хорошо знаела ее характер. Раньше Сяо Шу могла быть спокойной и невозмутимой, потому что никто не представлял для нее угрозы. Но как только она почувствует угрозу, ее спокойное величие начинает шататься под давлением обстоятельств.
Цзян Сюэнин не может не радоваться этому, ведь она долгое время соперничала с Сяо Шу. Сяо Шу уже пыталась навредить ей в этой жизни, перепутав ее с Цзян Сюэхуэй из-за платка. Цзян Сюэнин, конечно, не может относиться к ней слишком мягко!
Интересно, что Цзян Сюэхуэй, хотя и не имеет такого высокого происхождения, как Сяо Шу, но в зале Фэнчэнь ее очень любят преподаватели. Она скромна и дружелюбна, что сильно отличается от высокомерной Сяо Шу, и это делает ее популярной среди других.
Даже Чэнь Шуи, которая обычно разговаривает только с Сяо Шу, начала общаться с Цзян Сюэхуэй. В столице ходят слухи, что отношения между двумя сестрами Цзян всегда были напряженными, и Цзян Сюэнин, властная и деспотичная, часто обижает свою мягкую и добрую сестру. Поэтому те, кто не ладят с Цзян Сюэнин, начинают сближаться с Цзян Сюэхуэй, надеясь завязать с ней дружеские отношения.
0 Комментарии