Если бы она сказала это раньше, Яо Си обязательно покраснела бы от стыда.
Обычно это приводило к весёлому дружескому подшучиванию, и атмосфера становилась легкой и радостной.
Но на удивление, когда Яо Си услышала эти слова, её лицо тут же изменилось, она стала чрезвычайно смущенной, подняла голову и посмотрела прямо на Чэнь Шуи, в её взгляде появился намёк на гнев.
Чэнь Шуи тут же это поняла.
Её улыбка замерла на лице, она перестала смеяться и с некоторой нерешительностью спросила:
– Что, ты ведь не собиралась расторгать помолвку с Чжаном Чжэ, не так ли?
Все во дворце были в курсе её помолвки с Чжаном Чжэ. Сначала говорили, что она хочет её разорвать, но потом почему-то изменила своё решение. Особенно после неожиданной встречи с Чжаном Чжэ во дворце Цынине, она, казалось, была им очень довольна.
Двое молодых людей казались идеальной парой, хотя и не совсем подходили друг другу по социальному положению. Но если девушка не возражала, то могли составить красивую пару.
По всем правилам, этот брак должен был состояться.
Даже когда пришло письмо от Чжана Чжэ с предложением разорвать помолвку, никто не считал это серьёзной проблемой.
В том числе и Сяо Шу, все обратили взгляд на Яо Си.
Пальцы Яо Си, лежащие на столе, сжались в кулак.
Она чувствовала, что в этих любопытных взглядах скрывается злобное наблюдение и оценка, даже как будто ожидание какого-то зрелища. Она уже читала решительное письмо Чжана Чжэ о расторжении помолвки и её даже строго упрекнул отец за шутки во дворце Фэнчэне!
Даже когда она вспоминала об этом, она чувствовала гнев.
И ещё больше ей было обидно, что Чжан Чжэ осмелился отказаться от помолвки с ней!
Как такая дочь уважаемого семейства, как она, теперь будет смотреть в глаза окружающим?
Внимание окружающих не только не облегчило её стыд, но и усилило её раздражение.
Но Яо Си никак не хотела высказывать это вслух.
Какая девушка захотела бы открыто говорить о том, что её бросили?
Яо Си, сжимая зубы, улыбнулась Чэнь Шуи и без лишней вежливости сказала:
– Этот Чжан Чжэ не понимает, что теряет. Он происходит из низшего сословия, и даже его внешний вид не компенсирует его низкое происхождение. К тому же, астрологи говорят, что у него судьба одинокой звезды. Поэтому, обдумав всё, я решила, что лучше отказаться от него.
Все вокруг удивлённо воскликнули.
Ах!
Цзян Сюэнин, которая сама слышала от Чжана Чжэ о его желании разорвать помолвку, теперь слушала Яо Си, и складывалось ощущение, будто Яо Си сама отказалась от Чжана Чжэ, при этом заявила, что у него судьба одинокой звезды!
Это было похоже на то, о чём она ранее говорила с Ю Юэ.
Её лицо слегка остыло.
Яо Си, как бы вызывающе, нарочно бросила взгляд на Цзян Сюэнин и намекнула:
– Но, знаете, кто-то, кого я не могу выносить, может привлекать тех из низшего сословия. Так что даже если он и разорвал помолвку, Чжан Чжэ вполне может найти кого-то подходящего. Хотя, конечно, это не сравнится со мной, но, знаете, бывает, что уж и крот находит зелёную бобину!
Остальные слушали, не понимая, о чём идёт речь.
Только Цзян Сюэнин понимала, что эти слова были направлены против неё, и её грудь наполнилась гневом. Она хотела вспылить, но противник не назвал её имени, и если она бы вступила в спор, это могло бы выглядеть так, будто у неё действительно были какие-то недозволенные отношения с Чжаном Чжэ, что было бы на руку её оппонентам.
Как раз в этот момент пришел учитель, и Цзян Сюэнин была вынуждена подавить в себе вспышку гнева.
Но чем сильнее она его подавляла, тем он становился мощнее.
Весь день она была на уроках по чтению и этикету с недовольным выражением лица.
Преподаватели, увидев её такой, сначала думали, что ошиблись в чём-то. Зная, что Цзян Сюэнин уже заставила уйти двух учителей, они боялись, что следующими будут они, и не стали ей мешать.
По окончании занятий, когда Цзян Сюэнин собиралась выйти из зала, Яо Си подошла к ней.
Ни одна из них не хотела уступать дорогу другой и они чуть не столкнулись.
Цзян Сюэнин, потеряв терпение, нахмурилась и решительно толкнула Яо Си, бесцеремонно заявив:
– Я иду впереди, зачем ты толкаешься, спешишь переродиться что ли?
Яо Си, которой сегодня неожиданно Чэнь Шуи задала вопрос о браке, и которая вспомнила о том, как Чжан Чжэ разорвал помолвку, начала подозревать, что в этом замешана Цзян Сюэнин. Поэтому она, неосознанно желая противостоять ей, не уступила, забыв, что Цзян Сюэнин по своей природе не терпит возражений и легко взрывается.
Толчок Цзян Сюэнин был так силен, что Яо Си чуть не упала!
Преподаватели все еще не ушли, а дворцовые служители стояли поблизости и были поражены этой сценой, не веря, что кто-то может быть таким вспыльчивым и в присутствии всех выплеснуть свой гнев!
Даже сама Яо Си не ожидала такого.
Яо Си, которую кто-то поддержал, с трудом устояла на ногах, и, придя в себя, вспылила:
– Цзян Сюэнин, ты что такое делаешь?!
Цзян Сюэнин холодно усмехнулась:
– Просто хочу с тобой разобраться.
Шэн Чжийи все еще была поблизости, она не знала о предыдущих разногласиях между девушками и была поражена этой сценой.
Остальные тихо наблюдали за её реакцией.
Яо Си хотела посоревноваться с Цзян Сюэнин, но, обернувшись и увидев внимательно следящую за событиями Шэн Чжийи, она, казалось, с опаской отдернула указывающий на Цзян Сюэнин палец и с гневом произнесла:
– Кто не вор, тот и не боится. Те, кто ведут себя как подлецы в тени, всегда раздражены и стыдливы.
Цзян Сюэнин насмешливо хмыкнула:
– Не нужно говорить намёками. Советую тебе быть поосторожнее. Если тебя кто-то бросил, лучше просто уйти, ведь это всего лишь несостоявшееся сватовство, и никто не будет распространять эту новость. Но если ты будешь упорствовать и не давать другим покоя, то найдётся тысяча способов сделать твою жизнь невыносимой. Если ты осмелишься распространять слухи, я заставлю всю столицу знать, по какой причине тебя бросили!
Была брошена!
Так Яо Си бросили?
Неужели она ранее утверждала, что Чжан Чжэ хотел разорвать помолвку, чтобы не втягивать её в свои дела, и что если она не откажется, то брак обязательно состоится?
Все, услышав слова Цзян Сюэнин, были в шоке.
Взгляды на Яо Си теперь были смешанными, с сочувствием и некоторой неловкостью.
Яо Си совершенно не ожидала, что Цзян Сюэнин так бесцеремонно скажет об этом всем на людях. Под взглядами всех присутствующих её лицо покрылось пятнами красного и бледного, она дрожала от злости.
Слёзы начали непрерывно стекать по её лицу.
Конечно, для девушки такая публичная унизительная сцена была чрезвычайно обидной.
Цзян Сюэнин же, наконец выпустив пар, даже не захотела смотреть на неё дольше, решительно развернулась и пошла к боковому дворцу.
В конце концов, её всегда считали своевольной, и пусть другие говорят что хотят.
Но она всегда держит своё слово!
Если Яо Си осмелится повторить то, что она сделала в прошлой жизни, оклеветает Чжана Чжэ, Цзян Сюэнин готова остаться в столице и дать ей отпор в этой битве и заставит её заплатить за свои поступки!
В боковом дворце царила теплая атмосфера, тепло подавалось через подогреваемый пол, а вода для заваривания чая уже стояла на печи.
Се Вэй прибыл сюда рано утром.
Рядом с небольшой коробкой для еды в углу чайного стола стояла тарелка с пирожными из персиков. Он смотрел на свою чашку с легким зеленоватым чаем, погрузившись в свои мысли.
Когда Цзян Сюэнин вошла, он повернулся и увидел её.
В отличие от обычного, лицо Цзян Сюэнин сегодня было холодным и мрачным, словно у неё была обида на кого-то.
Се Вэй легко поднял брови.
Он хотел спросить: «Кто опять разозлил тебя?»
Но вспомнив, что уже задавал такой вопрос вчера, он промолчал.
Цзян Сюэнин, чувствуя, что гнев ещё не утих, подошла к Се Вэю, сделала реверанс, затем, поднявшись, увидела его взгляд и поняла, что её эмоции отражены на лице. Она поспешно пояснила, опасаясь недоразумения:
– Я только что поссорилась с мерзавкой, прошу учителя меня простить.
Се Вэй:
– ...
Использование таких слов говорило о том, что Цзян Сюэнин действительно злится. Обычно она не говорила подобного. Другими словами, чтобы заслужить произвище «мерзавка», ситуация должна быть довольно серьёзной.
Он, размышляя о её негодовании, предположил, что она не в состоянии успокоиться для игры на цине, и указал на место напротив себя:
– Садись.
Цзян Сюэнин молча подошла и села.
Увидев, что она сидит, словно над ней нависла большая беда, и не двигается, Се Вэй опустил взгляд, выпил глоток чая и спокойно сказал:
– Ждёшь, пока я налью тебе чай?
Чай был заварен до прихода Цзян Сюэнин и налит в чайник.
В этот момент Цзян Сюэнин наконец осознала это.
В прошлые дни, когда Се Вэй наливал ей чай, это было частью этикета чаепития, и Цзян Сюэнин не обращала на это особого внимания. Но его замечание заставило её вздрогнуть, и она поспешила взять чайник. Увидев, что Се Вэй опустил свою чашку, она сначала налила ему, а затем и себе.
Она не решалась говорить, обеими руками подняла чашку и отпила маленький глоток.
Сегодня был чай «Обезьяний пуп».
Очевидно, это был императорский дар из дворца. Мягкий и сладкий на вкус, после чего оставался приятный сладковатый аромат...
Хм, сладковатый?
Это вкус «Обезьяньего пупа»?
Цзян Сюэнин внезапно задумалась, глаза её быстро повернулись, и она увидела рядом тарелку с персиковыми пирожными.
Такие же, как и вчера.
Тот вкус ей не нравился и она не хотела пробовать второй раз.
Взглянув на тарелку, она отвела взгляд и продолжила пить чай.
Се Вэй сказал:
– Во дворце следует сдерживать себя, а ты везде ищешь врагов. По какой причине ты вступила в спор с кем-то?
Цзян Сюэнин пробурчала:
– Я знаю, что мой характер не подходит для жизни во дворце, но вы не дали мне выбора.
Сказав это, сладковатый аромат снова пришел к ней.
Она не выдержала и снова взглянула на персиковые пирожные: «Такие невкусные, но аромат такой притягательный, что это за шутка? Дворцовые повара такие изощренные, их нельзя недооценивать! Нужно быть принципиальным, ни в коем случае не нужно брать! Иначе потом придется есть их перед Се Вэем, что будет ужасно!»
Се Вэй поднял бровь:
– Ты меня винишь в этом?
Цзян Сюэнин была растеряна и даже не помнила, что только что сказала. Она инстинктивно произнесла «А?», и тут же добавила:
– Нет, нет, конечно нет.
Но взгляд Се Вэя упал на персиковые пирожные. Он заметил, что Цзян Сюэнин смотрела на них больше одного раза, и сказал:
– Если хочешь, возьми, никто тебя не держит.
– Нет, нет, нет, я не голодна, – тут же ответила Цзян Сюэнин, отказываясь.
Се Вэй:
Обычно это приводило к весёлому дружескому подшучиванию, и атмосфера становилась легкой и радостной.
Но на удивление, когда Яо Си услышала эти слова, её лицо тут же изменилось, она стала чрезвычайно смущенной, подняла голову и посмотрела прямо на Чэнь Шуи, в её взгляде появился намёк на гнев.
Чэнь Шуи тут же это поняла.
Её улыбка замерла на лице, она перестала смеяться и с некоторой нерешительностью спросила:
– Что, ты ведь не собиралась расторгать помолвку с Чжаном Чжэ, не так ли?
Все во дворце были в курсе её помолвки с Чжаном Чжэ. Сначала говорили, что она хочет её разорвать, но потом почему-то изменила своё решение. Особенно после неожиданной встречи с Чжаном Чжэ во дворце Цынине, она, казалось, была им очень довольна.
Двое молодых людей казались идеальной парой, хотя и не совсем подходили друг другу по социальному положению. Но если девушка не возражала, то могли составить красивую пару.
По всем правилам, этот брак должен был состояться.
Даже когда пришло письмо от Чжана Чжэ с предложением разорвать помолвку, никто не считал это серьёзной проблемой.
В том числе и Сяо Шу, все обратили взгляд на Яо Си.
Пальцы Яо Си, лежащие на столе, сжались в кулак.
Она чувствовала, что в этих любопытных взглядах скрывается злобное наблюдение и оценка, даже как будто ожидание какого-то зрелища. Она уже читала решительное письмо Чжана Чжэ о расторжении помолвки и её даже строго упрекнул отец за шутки во дворце Фэнчэне!
Даже когда она вспоминала об этом, она чувствовала гнев.
И ещё больше ей было обидно, что Чжан Чжэ осмелился отказаться от помолвки с ней!
Как такая дочь уважаемого семейства, как она, теперь будет смотреть в глаза окружающим?
Внимание окружающих не только не облегчило её стыд, но и усилило её раздражение.
Но Яо Си никак не хотела высказывать это вслух.
Какая девушка захотела бы открыто говорить о том, что её бросили?
Яо Си, сжимая зубы, улыбнулась Чэнь Шуи и без лишней вежливости сказала:
– Этот Чжан Чжэ не понимает, что теряет. Он происходит из низшего сословия, и даже его внешний вид не компенсирует его низкое происхождение. К тому же, астрологи говорят, что у него судьба одинокой звезды. Поэтому, обдумав всё, я решила, что лучше отказаться от него.
Все вокруг удивлённо воскликнули.
Ах!
Цзян Сюэнин, которая сама слышала от Чжана Чжэ о его желании разорвать помолвку, теперь слушала Яо Си, и складывалось ощущение, будто Яо Си сама отказалась от Чжана Чжэ, при этом заявила, что у него судьба одинокой звезды!
Это было похоже на то, о чём она ранее говорила с Ю Юэ.
Её лицо слегка остыло.
Яо Си, как бы вызывающе, нарочно бросила взгляд на Цзян Сюэнин и намекнула:
– Но, знаете, кто-то, кого я не могу выносить, может привлекать тех из низшего сословия. Так что даже если он и разорвал помолвку, Чжан Чжэ вполне может найти кого-то подходящего. Хотя, конечно, это не сравнится со мной, но, знаете, бывает, что уж и крот находит зелёную бобину!
Остальные слушали, не понимая, о чём идёт речь.
Только Цзян Сюэнин понимала, что эти слова были направлены против неё, и её грудь наполнилась гневом. Она хотела вспылить, но противник не назвал её имени, и если она бы вступила в спор, это могло бы выглядеть так, будто у неё действительно были какие-то недозволенные отношения с Чжаном Чжэ, что было бы на руку её оппонентам.
Как раз в этот момент пришел учитель, и Цзян Сюэнин была вынуждена подавить в себе вспышку гнева.
Но чем сильнее она его подавляла, тем он становился мощнее.
Весь день она была на уроках по чтению и этикету с недовольным выражением лица.
Преподаватели, увидев её такой, сначала думали, что ошиблись в чём-то. Зная, что Цзян Сюэнин уже заставила уйти двух учителей, они боялись, что следующими будут они, и не стали ей мешать.
По окончании занятий, когда Цзян Сюэнин собиралась выйти из зала, Яо Си подошла к ней.
Ни одна из них не хотела уступать дорогу другой и они чуть не столкнулись.
Цзян Сюэнин, потеряв терпение, нахмурилась и решительно толкнула Яо Си, бесцеремонно заявив:
– Я иду впереди, зачем ты толкаешься, спешишь переродиться что ли?
Яо Си, которой сегодня неожиданно Чэнь Шуи задала вопрос о браке, и которая вспомнила о том, как Чжан Чжэ разорвал помолвку, начала подозревать, что в этом замешана Цзян Сюэнин. Поэтому она, неосознанно желая противостоять ей, не уступила, забыв, что Цзян Сюэнин по своей природе не терпит возражений и легко взрывается.
Толчок Цзян Сюэнин был так силен, что Яо Си чуть не упала!
Преподаватели все еще не ушли, а дворцовые служители стояли поблизости и были поражены этой сценой, не веря, что кто-то может быть таким вспыльчивым и в присутствии всех выплеснуть свой гнев!
Даже сама Яо Си не ожидала такого.
Яо Си, которую кто-то поддержал, с трудом устояла на ногах, и, придя в себя, вспылила:
– Цзян Сюэнин, ты что такое делаешь?!
Цзян Сюэнин холодно усмехнулась:
– Просто хочу с тобой разобраться.
Шэн Чжийи все еще была поблизости, она не знала о предыдущих разногласиях между девушками и была поражена этой сценой.
Остальные тихо наблюдали за её реакцией.
Яо Си хотела посоревноваться с Цзян Сюэнин, но, обернувшись и увидев внимательно следящую за событиями Шэн Чжийи, она, казалось, с опаской отдернула указывающий на Цзян Сюэнин палец и с гневом произнесла:
– Кто не вор, тот и не боится. Те, кто ведут себя как подлецы в тени, всегда раздражены и стыдливы.
Цзян Сюэнин насмешливо хмыкнула:
– Не нужно говорить намёками. Советую тебе быть поосторожнее. Если тебя кто-то бросил, лучше просто уйти, ведь это всего лишь несостоявшееся сватовство, и никто не будет распространять эту новость. Но если ты будешь упорствовать и не давать другим покоя, то найдётся тысяча способов сделать твою жизнь невыносимой. Если ты осмелишься распространять слухи, я заставлю всю столицу знать, по какой причине тебя бросили!
Была брошена!
Так Яо Си бросили?
Неужели она ранее утверждала, что Чжан Чжэ хотел разорвать помолвку, чтобы не втягивать её в свои дела, и что если она не откажется, то брак обязательно состоится?
Все, услышав слова Цзян Сюэнин, были в шоке.
Взгляды на Яо Си теперь были смешанными, с сочувствием и некоторой неловкостью.
Яо Си совершенно не ожидала, что Цзян Сюэнин так бесцеремонно скажет об этом всем на людях. Под взглядами всех присутствующих её лицо покрылось пятнами красного и бледного, она дрожала от злости.
Слёзы начали непрерывно стекать по её лицу.
Конечно, для девушки такая публичная унизительная сцена была чрезвычайно обидной.
Цзян Сюэнин же, наконец выпустив пар, даже не захотела смотреть на неё дольше, решительно развернулась и пошла к боковому дворцу.
В конце концов, её всегда считали своевольной, и пусть другие говорят что хотят.
Но она всегда держит своё слово!
Если Яо Си осмелится повторить то, что она сделала в прошлой жизни, оклеветает Чжана Чжэ, Цзян Сюэнин готова остаться в столице и дать ей отпор в этой битве и заставит её заплатить за свои поступки!
В боковом дворце царила теплая атмосфера, тепло подавалось через подогреваемый пол, а вода для заваривания чая уже стояла на печи.
Се Вэй прибыл сюда рано утром.
Рядом с небольшой коробкой для еды в углу чайного стола стояла тарелка с пирожными из персиков. Он смотрел на свою чашку с легким зеленоватым чаем, погрузившись в свои мысли.
Когда Цзян Сюэнин вошла, он повернулся и увидел её.
В отличие от обычного, лицо Цзян Сюэнин сегодня было холодным и мрачным, словно у неё была обида на кого-то.
Се Вэй легко поднял брови.
Он хотел спросить: «Кто опять разозлил тебя?»
Но вспомнив, что уже задавал такой вопрос вчера, он промолчал.
Цзян Сюэнин, чувствуя, что гнев ещё не утих, подошла к Се Вэю, сделала реверанс, затем, поднявшись, увидела его взгляд и поняла, что её эмоции отражены на лице. Она поспешно пояснила, опасаясь недоразумения:
– Я только что поссорилась с мерзавкой, прошу учителя меня простить.
Се Вэй:
– ...
Использование таких слов говорило о том, что Цзян Сюэнин действительно злится. Обычно она не говорила подобного. Другими словами, чтобы заслужить произвище «мерзавка», ситуация должна быть довольно серьёзной.
Он, размышляя о её негодовании, предположил, что она не в состоянии успокоиться для игры на цине, и указал на место напротив себя:
– Садись.
Цзян Сюэнин молча подошла и села.
Увидев, что она сидит, словно над ней нависла большая беда, и не двигается, Се Вэй опустил взгляд, выпил глоток чая и спокойно сказал:
– Ждёшь, пока я налью тебе чай?
Чай был заварен до прихода Цзян Сюэнин и налит в чайник.
В этот момент Цзян Сюэнин наконец осознала это.
В прошлые дни, когда Се Вэй наливал ей чай, это было частью этикета чаепития, и Цзян Сюэнин не обращала на это особого внимания. Но его замечание заставило её вздрогнуть, и она поспешила взять чайник. Увидев, что Се Вэй опустил свою чашку, она сначала налила ему, а затем и себе.
Она не решалась говорить, обеими руками подняла чашку и отпила маленький глоток.
Сегодня был чай «Обезьяний пуп».
Очевидно, это был императорский дар из дворца. Мягкий и сладкий на вкус, после чего оставался приятный сладковатый аромат...
Хм, сладковатый?
Это вкус «Обезьяньего пупа»?
Цзян Сюэнин внезапно задумалась, глаза её быстро повернулись, и она увидела рядом тарелку с персиковыми пирожными.
Такие же, как и вчера.
Тот вкус ей не нравился и она не хотела пробовать второй раз.
Взглянув на тарелку, она отвела взгляд и продолжила пить чай.
Се Вэй сказал:
– Во дворце следует сдерживать себя, а ты везде ищешь врагов. По какой причине ты вступила в спор с кем-то?
Цзян Сюэнин пробурчала:
– Я знаю, что мой характер не подходит для жизни во дворце, но вы не дали мне выбора.
Сказав это, сладковатый аромат снова пришел к ней.
Она не выдержала и снова взглянула на персиковые пирожные: «Такие невкусные, но аромат такой притягательный, что это за шутка? Дворцовые повара такие изощренные, их нельзя недооценивать! Нужно быть принципиальным, ни в коем случае не нужно брать! Иначе потом придется есть их перед Се Вэем, что будет ужасно!»
Се Вэй поднял бровь:
– Ты меня винишь в этом?
Цзян Сюэнин была растеряна и даже не помнила, что только что сказала. Она инстинктивно произнесла «А?», и тут же добавила:
– Нет, нет, конечно нет.
Но взгляд Се Вэя упал на персиковые пирожные. Он заметил, что Цзян Сюэнин смотрела на них больше одного раза, и сказал:
– Если хочешь, возьми, никто тебя не держит.
– Нет, нет, нет, я не голодна, – тут же ответила Цзян Сюэнин, отказываясь.
Се Вэй:
– ...
0 Комментарии