Что это за выражение?
Цзян Сюэнин с недоумением посмотрела на него, чувствуя себя немного неловко, и, подозревая, что она что-то сказала не так, спросила:
– Тогда я возьму одно?
Се Вэй:
– ...
Цзян Сюэнин тут же исправилась:
Тогда лучше не буду брать.
Се Вэй вдруг почувствовал, что ему стало немного смешно.
Не над Цзян Сюэнин, а над самим собой.
Он непонятно покачал головой, смотря на чашку чая в своей ладони, и вспомнив о Янь Лине, сказал:
– Упрямый характер, плохой темперамент, еще и не умеет читать ситуацию, не понимаю, что Янь Линь нашел в тебе.
Зачем он вдруг упомянул Янь Линя?
И почему он удивлён тем, что Янь Линь заинтересован в ней?
Цзян Сюэнин иронично улыбнулась и тихо буркнула:
– Так вот почему у Янь Линя есть кто-то, кто его любит, а у тебя нет жены.
Но как только она это сказала, она увидела, как взгляд Се Вэя поднялся, и тут же добавила:
Вы правы, я необразованная, я не подхожу для Янь Линя.
Се Вэй:
– ...
У неё были обиды на сердце, но при этом она не осмеливалась спорить с ним, что вызывало улыбку у окружающих. Но уголки губ Се Вэя только начали подниматься, как вдруг снова опустились вниз.
Янь Линь.
Дом Бравого маркиза.
Церемония взросления.
Незаметно дни приближались.
Цзян Сюэнин почти одновременно осознала это, и легкомысленное выражение её лица сменилось молчанием.
Она помнила церемонию взросления в прошлой жизни.
Тогда она ничего не знала о политической обстановке в стране и не подозревала, что Дом Бравого маркиза находится в беде. Она уже решилась стать императрицей, но пока еще не приступила к действиям, была еще очень легкомысленной и думала о подарке на день рождения Янь Линя.
Но в тот день она опоздала.
Когда её карета прибыла в дом маркиза, весь дом уже был окутан кровью и металлом, внутри слышались крики и плач, приглашенные на праздник благородные гости, бледные от страха, выбегали наружу.
Она тогда схватила первого встречного и спросила:
– Что случилось, что произошло?
Никто не ответил ей.
Она захотела войти внутрь с подготовленным подарком на день рождения.
Но солдаты её остановили.
Она упорно хотела пройти.
В это время изнутри выкатилась отрубленная голова и упала на ступени, кровь брызнула на землю, и она была напугана до смерти. Повернувшись, она увидела, что все люди с мечами и ножами холодно смотрят на неё.
Кто-то схватил её и, в конце концов, потащил обратно.
После возвращения в свой дом она заболела.
Таким образом, в прошлой жизни она даже не смогла пойти на церемонию взросления Янь Линя.
Позднее Янь Линь подумал, что она избегала опасностей и решила не приходить, узнав о бедствии в доме маркиза.
В конце концов, вскоре после этого она сказала ему, что хочет стать императрицей.
Потом, этот окутанный славой молодой человек, который уже повидал многое в своей жизни, вернулся в столицу в качестве генерала. Стоя в её величественном дворце, он легко коснулся её плеч, помог снять золотую шпильку с её головы и сказал ей:
– В тот день я так долго ждал вас, Ваше Величество. Стоя в зале, я смотрел на каждого входящего гостя, надеясь, что следующим будете вы. Но князь Линьцзи пришел, а вы не пришли; мистер Се пришел, вы не пришли; даже Сяо Шу пришла, а вы нет. Я думал, что если Нин Нин обещала прийти, значит она обязательно придет. Так я ждал и ждал, ждал и ждал, пока вокруг нашего дома не собрались войска, пока не пришел императорский указ о конфискации, пока кровь не покрыла ступени... и так и не дождался...
Цзян Сюэнин не могла ничего возразить.
Или, может быть, для молодого человека, погрузившегося в ненависть и тьму, любое оправдание показалось бы бледным.
Она могла лишь молча закрыть глаза.
Воспоминания о прошлой жизни нахлынули на неё как прилив. Цзян Сюэнин через некоторое время медленно посмотрела на чашку чая в своих руках.
Ровная поверхность воды в чашке была словно маленькое зеркало, отражающее фигуру Се Вэя, сидящего напротив.
Она спросила:
– Говорят, мистер Се будет выбирать имя для Янь Линя на церемонии взросления.
Се Вэй спокойно ответил:
– Да.
Мужчина в возрасте двадцати лет проходит церемонию взросления, после чего может жениться и начать самостоятельную жизнь.
Получение имени во время церемонии взросления символизирует раскрытие имени и выражение устремлений.
Мужчины из благородных семей обычно приглашают выдающихся учёных, чтобы те выбрали для них литературное имя. Хотя Се Вэй и не настолько стар, как другие учёные, он является учителем наследного принца и руководителем Императорской академии, и ранее никто не слышал, чтобы кто-то смог пригласить его открыть для себя путь в обучении или выбрать имя.
Янь Линь, кажется, был первым.
И, насколько известно, единственным.
Но Цзян Сюэнин даже не помнит, какое имя было выбрано для Янь Линя в прошлой жизни. Было ли оно вообще выбрано?
После бедствия, постигшего дом Бравого маркиза, все темы, связанные с семьёй Янь, стали табу, и никто не осмеливался их затрагивать.
Когда Янь Линь вернулся в столицу, никто не был настолько близок с ним, чтобы обращаться к нему по имени.
Или, возможно, были такие люди, но она об этом не знала.
Се Вэй некоторое время внимательно смотрел на неё, затем сказал:
– Сейчас все знатные дома в столице знают о плохом положении дома Бравого маркиза. Хотя приглашения на церемонию взросления были разосланы, откликнулось мало людей. Вы не выглядите как человек с добрым сердцем, собираетесь ли вы идти?
Цзян Сюэнин, глядя на него, ответила:
– Янь Линь – мой лучший друг.
Так что независимо от обстоятельств, она должна пойти. И в этой жизни она не хочет опаздывать, не хочет быть непунктуальной, не хочет снова разочаровывать этого юношу.
Услышав это, Се Вэй поднял бровь и легко усмехнулся.
Лучший друг?
Он, видимо, хотел что-то сказать, но в итоге покачал головой и не произнёс ни слова. Похоже, ему уже не до чая, он просто поставил чашку на стол и сказал:
– Давай займемся музыкой.
Цзян Сюэнин на самом деле еще не допила чай, но она и не особо хотела пить, и после этого разговора гнев, вызванный спором с Яо Си, легко исчез.
На его место пришла тяжесть.
Она поставила чашку и села за инструмент, начав играть «Цветные облака преследуют луну».
Вчера всё звучало хорошо, и, казалось, сегодня должно быть еще лучше.
Но, к её удивлению, игра получалась не такой плавной, как вчера, была скованной и неуклюжей, и она сразу же сделала ошибку в одной из нот.
Се Вэй повернулся, чтобы посмотреть на неё.
Цзян Сюэнин внезапно остановилась и посмотрела на свои тонкие пальцы, которые дрожали на струнах. Дрожание передавалось от пальцев к струнам, заставляя их вибрировать.
Она медленно отодвинула пальцы и сложила их перед собой, крепко сжав их.
Но это дрожание передалось от кончиков пальцев к сердцу.
Она опустила голову и закрыла глаза.
Се Вэй впервые не стал её упрекать, он лишь спокойно произнёс:
– Если не можешь успокоиться, то не стоит играть.
Церемония взросления Янь Линя скоро...
Не стоило упоминать об этом, и как только это произошло, как можно было успокоиться?
Цзян Сюэнин чувствовала, как внутри её сердца всё погружается в холод и тяжесть, словно что-то тяжёлое давило на неё, не давая перевести дыхание. Даже гордость, которая светилась в её глазах во время спора с Яо Си, исчезла, и она тихо ответила:
– Да.
Во дворце Фэнчэнь снова стало тихо.
Се Вэй сидел перед столом, просматривая официальные документы, но, похоже, он не мог сосредоточиться.
Цзян Сюэнин задумчиво сидела у клавишного инструмента, вскоре её мысли улетели куда-то далеко.
Прошло около полчаса, когда во дворец пришёл евнух с каким-то сообщением для Се Вэя.
Однако, увидев Цзян Сюэнин внутри, он не стал говорить.
Цзян Сюэнин с недоумением посмотрела на него, чувствуя себя немного неловко, и, подозревая, что она что-то сказала не так, спросила:
– Тогда я возьму одно?
Се Вэй:
– ...
Цзян Сюэнин тут же исправилась:
Тогда лучше не буду брать.
Се Вэй вдруг почувствовал, что ему стало немного смешно.
Не над Цзян Сюэнин, а над самим собой.
Он непонятно покачал головой, смотря на чашку чая в своей ладони, и вспомнив о Янь Лине, сказал:
– Упрямый характер, плохой темперамент, еще и не умеет читать ситуацию, не понимаю, что Янь Линь нашел в тебе.
Зачем он вдруг упомянул Янь Линя?
И почему он удивлён тем, что Янь Линь заинтересован в ней?
Цзян Сюэнин иронично улыбнулась и тихо буркнула:
– Так вот почему у Янь Линя есть кто-то, кто его любит, а у тебя нет жены.
Но как только она это сказала, она увидела, как взгляд Се Вэя поднялся, и тут же добавила:
Вы правы, я необразованная, я не подхожу для Янь Линя.
Се Вэй:
– ...
У неё были обиды на сердце, но при этом она не осмеливалась спорить с ним, что вызывало улыбку у окружающих. Но уголки губ Се Вэя только начали подниматься, как вдруг снова опустились вниз.
Янь Линь.
Дом Бравого маркиза.
Церемония взросления.
Незаметно дни приближались.
Цзян Сюэнин почти одновременно осознала это, и легкомысленное выражение её лица сменилось молчанием.
Она помнила церемонию взросления в прошлой жизни.
Тогда она ничего не знала о политической обстановке в стране и не подозревала, что Дом Бравого маркиза находится в беде. Она уже решилась стать императрицей, но пока еще не приступила к действиям, была еще очень легкомысленной и думала о подарке на день рождения Янь Линя.
Но в тот день она опоздала.
Когда её карета прибыла в дом маркиза, весь дом уже был окутан кровью и металлом, внутри слышались крики и плач, приглашенные на праздник благородные гости, бледные от страха, выбегали наружу.
Она тогда схватила первого встречного и спросила:
– Что случилось, что произошло?
Никто не ответил ей.
Она захотела войти внутрь с подготовленным подарком на день рождения.
Но солдаты её остановили.
Она упорно хотела пройти.
В это время изнутри выкатилась отрубленная голова и упала на ступени, кровь брызнула на землю, и она была напугана до смерти. Повернувшись, она увидела, что все люди с мечами и ножами холодно смотрят на неё.
Кто-то схватил её и, в конце концов, потащил обратно.
После возвращения в свой дом она заболела.
Таким образом, в прошлой жизни она даже не смогла пойти на церемонию взросления Янь Линя.
Позднее Янь Линь подумал, что она избегала опасностей и решила не приходить, узнав о бедствии в доме маркиза.
В конце концов, вскоре после этого она сказала ему, что хочет стать императрицей.
Потом, этот окутанный славой молодой человек, который уже повидал многое в своей жизни, вернулся в столицу в качестве генерала. Стоя в её величественном дворце, он легко коснулся её плеч, помог снять золотую шпильку с её головы и сказал ей:
– В тот день я так долго ждал вас, Ваше Величество. Стоя в зале, я смотрел на каждого входящего гостя, надеясь, что следующим будете вы. Но князь Линьцзи пришел, а вы не пришли; мистер Се пришел, вы не пришли; даже Сяо Шу пришла, а вы нет. Я думал, что если Нин Нин обещала прийти, значит она обязательно придет. Так я ждал и ждал, ждал и ждал, пока вокруг нашего дома не собрались войска, пока не пришел императорский указ о конфискации, пока кровь не покрыла ступени... и так и не дождался...
Цзян Сюэнин не могла ничего возразить.
Или, может быть, для молодого человека, погрузившегося в ненависть и тьму, любое оправдание показалось бы бледным.
Она могла лишь молча закрыть глаза.
Воспоминания о прошлой жизни нахлынули на неё как прилив. Цзян Сюэнин через некоторое время медленно посмотрела на чашку чая в своих руках.
Ровная поверхность воды в чашке была словно маленькое зеркало, отражающее фигуру Се Вэя, сидящего напротив.
Она спросила:
– Говорят, мистер Се будет выбирать имя для Янь Линя на церемонии взросления.
Се Вэй спокойно ответил:
– Да.
Мужчина в возрасте двадцати лет проходит церемонию взросления, после чего может жениться и начать самостоятельную жизнь.
Получение имени во время церемонии взросления символизирует раскрытие имени и выражение устремлений.
Мужчины из благородных семей обычно приглашают выдающихся учёных, чтобы те выбрали для них литературное имя. Хотя Се Вэй и не настолько стар, как другие учёные, он является учителем наследного принца и руководителем Императорской академии, и ранее никто не слышал, чтобы кто-то смог пригласить его открыть для себя путь в обучении или выбрать имя.
Янь Линь, кажется, был первым.
И, насколько известно, единственным.
Но Цзян Сюэнин даже не помнит, какое имя было выбрано для Янь Линя в прошлой жизни. Было ли оно вообще выбрано?
После бедствия, постигшего дом Бравого маркиза, все темы, связанные с семьёй Янь, стали табу, и никто не осмеливался их затрагивать.
Когда Янь Линь вернулся в столицу, никто не был настолько близок с ним, чтобы обращаться к нему по имени.
Или, возможно, были такие люди, но она об этом не знала.
Се Вэй некоторое время внимательно смотрел на неё, затем сказал:
– Сейчас все знатные дома в столице знают о плохом положении дома Бравого маркиза. Хотя приглашения на церемонию взросления были разосланы, откликнулось мало людей. Вы не выглядите как человек с добрым сердцем, собираетесь ли вы идти?
Цзян Сюэнин, глядя на него, ответила:
– Янь Линь – мой лучший друг.
Так что независимо от обстоятельств, она должна пойти. И в этой жизни она не хочет опаздывать, не хочет быть непунктуальной, не хочет снова разочаровывать этого юношу.
Услышав это, Се Вэй поднял бровь и легко усмехнулся.
Лучший друг?
Он, видимо, хотел что-то сказать, но в итоге покачал головой и не произнёс ни слова. Похоже, ему уже не до чая, он просто поставил чашку на стол и сказал:
– Давай займемся музыкой.
Цзян Сюэнин на самом деле еще не допила чай, но она и не особо хотела пить, и после этого разговора гнев, вызванный спором с Яо Си, легко исчез.
На его место пришла тяжесть.
Она поставила чашку и села за инструмент, начав играть «Цветные облака преследуют луну».
Вчера всё звучало хорошо, и, казалось, сегодня должно быть еще лучше.
Но, к её удивлению, игра получалась не такой плавной, как вчера, была скованной и неуклюжей, и она сразу же сделала ошибку в одной из нот.
Се Вэй повернулся, чтобы посмотреть на неё.
Цзян Сюэнин внезапно остановилась и посмотрела на свои тонкие пальцы, которые дрожали на струнах. Дрожание передавалось от пальцев к струнам, заставляя их вибрировать.
Она медленно отодвинула пальцы и сложила их перед собой, крепко сжав их.
Но это дрожание передалось от кончиков пальцев к сердцу.
Она опустила голову и закрыла глаза.
Се Вэй впервые не стал её упрекать, он лишь спокойно произнёс:
– Если не можешь успокоиться, то не стоит играть.
Церемония взросления Янь Линя скоро...
Не стоило упоминать об этом, и как только это произошло, как можно было успокоиться?
Цзян Сюэнин чувствовала, как внутри её сердца всё погружается в холод и тяжесть, словно что-то тяжёлое давило на неё, не давая перевести дыхание. Даже гордость, которая светилась в её глазах во время спора с Яо Си, исчезла, и она тихо ответила:
– Да.
Во дворце Фэнчэнь снова стало тихо.
Се Вэй сидел перед столом, просматривая официальные документы, но, похоже, он не мог сосредоточиться.
Цзян Сюэнин задумчиво сидела у клавишного инструмента, вскоре её мысли улетели куда-то далеко.
Прошло около полчаса, когда во дворец пришёл евнух с каким-то сообщением для Се Вэя.
Однако, увидев Цзян Сюэнин внутри, он не стал говорить.
0 Комментарии