В Шанцине традиционно хранились даосские свитки. Однако из-за долгого забвения и захвата монастыря последователями Небесных Учений, многие старые свитки были утеряны или уничтожены. Теперь этот небольшой двухэтажный домик был преобразован для устройства праздничного ужина Цзян Сюэнин.
Помещение было теплым и уютным благодаря разожженному огню в печи, а на центральном круглом столе уже стояли горячие блюда. Поскольку к компании неожиданно присоединился Сяо Динфэй, ужин превратился в настоящий праздничный. Цзян Сюэнин предложила Сяобао остаться и присоединиться к ним.
Сяобао, удивленно взглянув на нее, согласился, не возражая. Сяо Динфэй, знакомый с Сяобао еще со времен Небесных Учений, фыркнул через нос и что-то буркнул себе под нос.
– Что ты сказал? – спросила Цзян Сюэнин, снимая свой плащу и кладя его на стул. За дверью Чжан Чжэ закрывал зонт.
Сяо Динфэй подошел к ней поближе, говоря тихим, едва слышным голосом:
– Ты должна меня поблагодарить.
Цзян Сюэнин подняла бровь, вопросительно взглянув на него.
Сяо Динфэй улыбнулся Чжану Чжэ, который только что вошел в комнату. Его взгляд был настолько явным, что Цзян Сюэнин тоже посмотрела на Чжана Чжэ. На пути сюда Сяо Динфэй, который обычно не отвечал ей тем же, внезапно сделал исключение у двери Чжана Чжэ, собрав снежок и кинув его в Цзян Сюэнин. Она не видела этого, но Чжан Чжэ видел.
Цзян Сюэнин сразу всё поняла: Сяо Динфэй сделал это нарочно. Он уже заметил, что она необыкновенно умна и быстро соображает. Он улыбнулся и спросил:
– Ну как?
Цзян Сюэнин улыбнулась в ответ:
– В столице я буду заботиться о тебе.
Это были именно те слова, которые Сяо Динфэй хотел услышать. Он радостно засмеялся и, не теряя времени, устроился у стола. Он начал есть, говоря:
– Я специально не обедал, чтобы насладиться этим ужином. Давайте посмотрим, на что способен повар!
Он ел без какого-либо приличия и сдержанности. Хотя он и был дерзким на улице, у него не было никаких манер.
Сяобао сразу же посмотрел на него с недоумением.
Цзян Сюэнин с улыбкой наблюдала за его поведением, вспоминая, как в прошлой жизни она любила сидеть с Сяо Динфэем за одним столом, позволяя себе забыть о всех правилах приличия.
Цзян Сюэнин неожиданно вспомнила прошлую жизнь и, улыбаясь, сказала:
– Давайте и мы будем непринужденными.
Ведь они были всего лишь несколькими людьми, собравшимися за новогодним ужином в Тунчжоу, каждый со своей уникальной историей и связями. Они были совсем не похожи на семьи крупного рода в столице со строгими правила Императорского дворца.
Цзян Сюэнин села рядом с Чжаном Чжэ. Горячее вино с османтусом уже был готов, и она взяла кувшин, чтобы налить всем по чашке. Подняв свою, она произнесла тост:
– Мы все оказались в Тунчжоу в трудной ситуации, окруженные снегом и ветром. Даже случайная встреча может быть судьбой, и кто знает, может, в будущем мы станем друзьями. Пусть снег принесет урожай, я предлагаю выпить за это!
Сяо Динфэй с энтузиазмом поддержал:
– Отлично сказано!
Сяобао тихо отпустил его слова, скрывая свой взгляд.
Чжан Чжэ поднял свои глаза и встретился со взглядом Цзян Сюэнин, освещенный теплым светом лампы. Он поднял свою чашку, аккуратно коснулся ее чашки, а затем, увидев, как она улыбается, присоединился к тосту.
Горячее османтусовое вино было в самый раз, с богатым ароматом и теплым, насыщенным вкусом, который растекался по горлу и согревал до глубины души. Он уменьшал холод, которого они почувствовали на улице.
Чжан Чжэ, обычно молчаливый, мало говорил.
Сяо Динфэй, как всегда наглый и общительный, зная, что он скоро отправится в столицу и, если не произойдет ничего неожиданного, возможно он станет наследником титула Дингуо, вел себя с особенным размахом. Он задавал вопросы о семейных кланах столицы, явно готовясь к своему въезду.
Цзян Сюэнин, зная о проблемном характере Сяо Динфэя, внутренне радовалась его скорому переезду в столицу. Ей было интересно посмотреть, как семья Сяо отреагирует на его прибытие, и охотно делалась информацией о знатных семействах Пекина, раскрывая все их секреты.
Кто знал лучше неё, бывшей Императрицы, о сложностях и тонкостях столичной жизни? Из своего высокого положения она видела и знала многое, и хотя сейчас это знание ей не пригождалось, она с удовольствием делилась им с другими.
Сяо Динфэй внимательно слушал, кивая и воспринимая Цзян Сюэнин как брата по оружию.
Его присутствие придавало обеду ощущение легкости и непринужденности, даже Сяобао иногда не мог сдерживаться, чтобы не вставить острое словцо.
Сяо Динфэй не обижался. Он знал, что Сяобао – человек Сяо Вэя, и понимал, что немного шуток и насмешек не причинят ему вреда.
Чжан Чжэ, известный своей невысокой терпимостью к алкоголю, редко пил.
В тот день, когда истребляли членов Небесных Учений, из-за обстоятельств Чжан Чжэ выпил три большие чаши вина, что заставило его почувствовать головокружение, хотя он и не позволил кому-либо это заметить. После того, как его ранили в плечо, боль прогнала весь алкоголь из головы.
Но сегодня он выпил уже несколько чашек. Алкоголь быстро ударил ему в голову. На его обычно холодном и сдержанном лице появился легкий румянец, который сделал его менее строгим, а под светом ламп его черты лица выглядели особенно выразительными.
Цзян Сюэнин невольно украдкой взглянула на него, почувствовав волнение. Она чувствовала себя немного смущенной и старалась избегать дальнейшего взгляда на него, так что она даже забыла то, о чем хотела с ним поговорить.
Она поднялась, держа в руках чашку вина, и сказала:
– Эту чашку я посвящаю Чжану Чжэ.
На мгновение наступила тишина за столом.
Чжан Чжэ, человек строгих принципов, тоже встал, держа свою чашку.
Они стояли лицом к лицу в небольшой комнате. На лице Сяо Динфэя появилась странная улыбка.
Цзян Сюэнин не обращала внимания на других и смотрела только на Чжана Чжэ. Она серьезно сказала:
– Во время нашего опасного путешествия в Тунчжоу, ваша помощь была неоценима для моей безопасности. Сегодня у нас в качестве благодарности только скромное вино, но я надеюсь, что вы его примете.
Чжан Чжэ ответил:
– Также и я должен поблагодарить вас, вторая мисс Цзян.
Хотя ранее он защищал Цзян Сюэнин, в последующем хаосе битвы, если бы Цзян Сюэнин не привела с собой солдат из уездного владения, он, возможно, тоже погиб бы под мечами и кинжалами. Но эти слова он не мог высказать открыто, ведь в этой ситуации был замешан и непонятный мотив Учителя Се.
Когда Цзян Сюэнин привела людей на помощь, он резко спросил её, почему она вернулась, и это заставило её почувствовать некоторую обиду. Теперь она не ожидала, что Чжан Чжэ скажет ей такие слова. Он помнил, он знал.
Она не знала, что вызвало большее тепло – несколько чашек только что выпитого горячего вина или её слегка влажные от слез глаза. Она поспешно выпила вино из своей чашки, стараясь скрыть свои эмоции.
Чжан Чжэ молча смотрел на неё и также опустошил свою чашку.
Сяо Динфэй, стоявший рядом, насмешливо сказал:
– Ой, кажется, что между вами такая глубокая благодарность и искренние чувства, будто вы на свадебной церемонии!
Этот человек всегда говорил без сдержанности.
Цзян Сюэнин нахмурилась:
– Если бы ты молчал, никто бы не принял тебя за немого.
Сяо Динфэй ответил:
– Ха-ха, давайте сядем! Давайте я налью вам вина. Просто есть и пить скучно, давайте сыграем в игру на выпивку, что скажете?
Сяо Динфэй, не обращая внимания на возражения Сяобао, начал придумывать тосты. Когда очередь дошла до Чжана Чжэ, Сяо Динфэй неожиданно обратил внимание на его задумчивость. Чжан Чжэ, сидя за столом, молча смотрел в окно.
Сяо Динфэй позвал его, и Чжан Чжэ обернулся к нему.
– Как редко бывает такое прекрасное время, – улыбаясь, сказал Сяо Динфэй. – Но похоже, Чжан Чжэ, вы забыли обо всём и погрузились в раздумья. Что-то беспокоит вас?
Цзян Сюэнин также посмотрела на Чжана Чжэ.
Помещение было теплым и уютным благодаря разожженному огню в печи, а на центральном круглом столе уже стояли горячие блюда. Поскольку к компании неожиданно присоединился Сяо Динфэй, ужин превратился в настоящий праздничный. Цзян Сюэнин предложила Сяобао остаться и присоединиться к ним.
Сяобао, удивленно взглянув на нее, согласился, не возражая. Сяо Динфэй, знакомый с Сяобао еще со времен Небесных Учений, фыркнул через нос и что-то буркнул себе под нос.
– Что ты сказал? – спросила Цзян Сюэнин, снимая свой плащу и кладя его на стул. За дверью Чжан Чжэ закрывал зонт.
Сяо Динфэй подошел к ней поближе, говоря тихим, едва слышным голосом:
– Ты должна меня поблагодарить.
Цзян Сюэнин подняла бровь, вопросительно взглянув на него.
Сяо Динфэй улыбнулся Чжану Чжэ, который только что вошел в комнату. Его взгляд был настолько явным, что Цзян Сюэнин тоже посмотрела на Чжана Чжэ. На пути сюда Сяо Динфэй, который обычно не отвечал ей тем же, внезапно сделал исключение у двери Чжана Чжэ, собрав снежок и кинув его в Цзян Сюэнин. Она не видела этого, но Чжан Чжэ видел.
Цзян Сюэнин сразу всё поняла: Сяо Динфэй сделал это нарочно. Он уже заметил, что она необыкновенно умна и быстро соображает. Он улыбнулся и спросил:
– Ну как?
Цзян Сюэнин улыбнулась в ответ:
– В столице я буду заботиться о тебе.
Это были именно те слова, которые Сяо Динфэй хотел услышать. Он радостно засмеялся и, не теряя времени, устроился у стола. Он начал есть, говоря:
– Я специально не обедал, чтобы насладиться этим ужином. Давайте посмотрим, на что способен повар!
Он ел без какого-либо приличия и сдержанности. Хотя он и был дерзким на улице, у него не было никаких манер.
Сяобао сразу же посмотрел на него с недоумением.
Цзян Сюэнин с улыбкой наблюдала за его поведением, вспоминая, как в прошлой жизни она любила сидеть с Сяо Динфэем за одним столом, позволяя себе забыть о всех правилах приличия.
Цзян Сюэнин неожиданно вспомнила прошлую жизнь и, улыбаясь, сказала:
– Давайте и мы будем непринужденными.
Ведь они были всего лишь несколькими людьми, собравшимися за новогодним ужином в Тунчжоу, каждый со своей уникальной историей и связями. Они были совсем не похожи на семьи крупного рода в столице со строгими правила Императорского дворца.
Цзян Сюэнин села рядом с Чжаном Чжэ. Горячее вино с османтусом уже был готов, и она взяла кувшин, чтобы налить всем по чашке. Подняв свою, она произнесла тост:
– Мы все оказались в Тунчжоу в трудной ситуации, окруженные снегом и ветром. Даже случайная встреча может быть судьбой, и кто знает, может, в будущем мы станем друзьями. Пусть снег принесет урожай, я предлагаю выпить за это!
Сяо Динфэй с энтузиазмом поддержал:
– Отлично сказано!
Сяобао тихо отпустил его слова, скрывая свой взгляд.
Чжан Чжэ поднял свои глаза и встретился со взглядом Цзян Сюэнин, освещенный теплым светом лампы. Он поднял свою чашку, аккуратно коснулся ее чашки, а затем, увидев, как она улыбается, присоединился к тосту.
Горячее османтусовое вино было в самый раз, с богатым ароматом и теплым, насыщенным вкусом, который растекался по горлу и согревал до глубины души. Он уменьшал холод, которого они почувствовали на улице.
Чжан Чжэ, обычно молчаливый, мало говорил.
Сяо Динфэй, как всегда наглый и общительный, зная, что он скоро отправится в столицу и, если не произойдет ничего неожиданного, возможно он станет наследником титула Дингуо, вел себя с особенным размахом. Он задавал вопросы о семейных кланах столицы, явно готовясь к своему въезду.
Цзян Сюэнин, зная о проблемном характере Сяо Динфэя, внутренне радовалась его скорому переезду в столицу. Ей было интересно посмотреть, как семья Сяо отреагирует на его прибытие, и охотно делалась информацией о знатных семействах Пекина, раскрывая все их секреты.
Кто знал лучше неё, бывшей Императрицы, о сложностях и тонкостях столичной жизни? Из своего высокого положения она видела и знала многое, и хотя сейчас это знание ей не пригождалось, она с удовольствием делилась им с другими.
Сяо Динфэй внимательно слушал, кивая и воспринимая Цзян Сюэнин как брата по оружию.
Его присутствие придавало обеду ощущение легкости и непринужденности, даже Сяобао иногда не мог сдерживаться, чтобы не вставить острое словцо.
Сяо Динфэй не обижался. Он знал, что Сяобао – человек Сяо Вэя, и понимал, что немного шуток и насмешек не причинят ему вреда.
Чжан Чжэ, известный своей невысокой терпимостью к алкоголю, редко пил.
В тот день, когда истребляли членов Небесных Учений, из-за обстоятельств Чжан Чжэ выпил три большие чаши вина, что заставило его почувствовать головокружение, хотя он и не позволил кому-либо это заметить. После того, как его ранили в плечо, боль прогнала весь алкоголь из головы.
Но сегодня он выпил уже несколько чашек. Алкоголь быстро ударил ему в голову. На его обычно холодном и сдержанном лице появился легкий румянец, который сделал его менее строгим, а под светом ламп его черты лица выглядели особенно выразительными.
Цзян Сюэнин невольно украдкой взглянула на него, почувствовав волнение. Она чувствовала себя немного смущенной и старалась избегать дальнейшего взгляда на него, так что она даже забыла то, о чем хотела с ним поговорить.
Она поднялась, держа в руках чашку вина, и сказала:
– Эту чашку я посвящаю Чжану Чжэ.
На мгновение наступила тишина за столом.
Чжан Чжэ, человек строгих принципов, тоже встал, держа свою чашку.
Они стояли лицом к лицу в небольшой комнате. На лице Сяо Динфэя появилась странная улыбка.
Цзян Сюэнин не обращала внимания на других и смотрела только на Чжана Чжэ. Она серьезно сказала:
– Во время нашего опасного путешествия в Тунчжоу, ваша помощь была неоценима для моей безопасности. Сегодня у нас в качестве благодарности только скромное вино, но я надеюсь, что вы его примете.
Чжан Чжэ ответил:
– Также и я должен поблагодарить вас, вторая мисс Цзян.
Хотя ранее он защищал Цзян Сюэнин, в последующем хаосе битвы, если бы Цзян Сюэнин не привела с собой солдат из уездного владения, он, возможно, тоже погиб бы под мечами и кинжалами. Но эти слова он не мог высказать открыто, ведь в этой ситуации был замешан и непонятный мотив Учителя Се.
Когда Цзян Сюэнин привела людей на помощь, он резко спросил её, почему она вернулась, и это заставило её почувствовать некоторую обиду. Теперь она не ожидала, что Чжан Чжэ скажет ей такие слова. Он помнил, он знал.
Она не знала, что вызвало большее тепло – несколько чашек только что выпитого горячего вина или её слегка влажные от слез глаза. Она поспешно выпила вино из своей чашки, стараясь скрыть свои эмоции.
Чжан Чжэ молча смотрел на неё и также опустошил свою чашку.
Сяо Динфэй, стоявший рядом, насмешливо сказал:
– Ой, кажется, что между вами такая глубокая благодарность и искренние чувства, будто вы на свадебной церемонии!
Этот человек всегда говорил без сдержанности.
Цзян Сюэнин нахмурилась:
– Если бы ты молчал, никто бы не принял тебя за немого.
Сяо Динфэй ответил:
– Ха-ха, давайте сядем! Давайте я налью вам вина. Просто есть и пить скучно, давайте сыграем в игру на выпивку, что скажете?
Сяо Динфэй, не обращая внимания на возражения Сяобао, начал придумывать тосты. Когда очередь дошла до Чжана Чжэ, Сяо Динфэй неожиданно обратил внимание на его задумчивость. Чжан Чжэ, сидя за столом, молча смотрел в окно.
Сяо Динфэй позвал его, и Чжан Чжэ обернулся к нему.
– Как редко бывает такое прекрасное время, – улыбаясь, сказал Сяо Динфэй. – Но похоже, Чжан Чжэ, вы забыли обо всём и погрузились в раздумья. Что-то беспокоит вас?
Цзян Сюэнин также посмотрела на Чжана Чжэ.
1 Комментарии
Какой же нудный этот Жанже! Пусть даже он и хороший.
ОтветитьУдалить