После ухода из магазина Юйхуана, Янь Линь прогуливался с ней, заглядывая в разные магазины. Золото, серебро, драгоценные камни, благовония, даже кисти и краски — в каждом магазине, где они видели что-то хорошее, он всегда спрашивал её:
– Тебе это нравится?
Цзян Сюэнин изначально не замечала ничего необычного, но когда она увидела, как Янь Линь взял в руки нефритовую ручку и спросил её об этом, она начала подозревать что-то.
Выражения юноши всегда были прямолинейными. Но сейчас он казался сдержанным. Когда он спрашивал её, «нравится ли тебе это?», в его глазах светилась улыбка, но взгляд казался немного уклончивым, словно он пытался скрыть что-то, боясь, что она это заметит, и в его взгляде промелькнуло немного стеснения.
Янь Линь действительно не хотел, чтобы она это узнала. Он считал дни до октября, а затем и до ноября, когда у него будет церемония взросления. После этого он сможет обсудить свадьбу. К тому времени он планировал сделать предложение дому Цзян, а список приданого, конечно, нужно было подготовить заранее: он хотел знать, что нравится Цзян Сюэнин, а что нет. Если ей что-то понравится, он тайно купит это после сегодняшнего дня и включит в список приданого, надеясь, что она будет приятно удивлена.
Секреты юноши были не такими уж и глубокими.
Когда Цзян Сюэнин ещё не догадывалась о намерениях Янь Линя, она могла спокойно говорить, что ей что-то нравилось или не нравилось, думая, что он просто обычно интересуется её мнением. Но когда она поняла его намерения, она чувствовала, что говорить, что ей что-то нравится — неправильно, а постоянно отрицать тоже было бы странно.
Они посетили ещё два магазина. Наконец, остановившись перед третьим магазином, торгующим жемчугом и украшениями для волос, Цзян Сюэнин сказала Янь Линю:
— Я немного устала.
Янь Линь поднял взгляд и увидел, что она действительно выглядит утомлённой. Только тогда он осознал, что, поглощённый весёлыми покупками, забыл о том, что завтра она должна будет отправиться во дворец и не спросил, не хочет ли она отдохнуть. Он немного покаялся:
— Это моя вина, я снова забыл. У нас впереди ещё много времени, когда ты будешь во дворце в качестве придворной дамы, я смогу навестить тебя. Давай сегодня вернёмся пораньше, я провожу тебя.
Цзян Сюэнин приехала сюда на карете. Янь Линь же приехал верхом на лошади и теперь медленно следовал рядом с её каретой. Когда она иногда откидывала уголок занавески кареты, она могла видеть, как золотые красные лучи заката ложатся на стройную фигуру юноши, на его высокий нос и уголки губ, слегка улыбающиеся, даже на его слегка колыхающиеся ресницы, покрытые светом. Когда он оборачивался, чтобы посмотреть на неё, его взгляд был столь жгучим и ярким.
Но в её сердце разливалась горечь.
Пора было найти подходящее время, чтобы всё объяснить Янь Линю.
После возвращения в поместье Цзян Сюэнин распорядилась вынести все свои вещи и послала кого-то проверить в учётной книге поместья, какие предметы её родители приобрели для неё за последние годы. У неё не было своего счёта, но в поместье он был.
Служанки и старухи, ранее наказанные за кражу вещей у неё, тряслись от страха, думая, что вторая мисс снова начнёт выяснять старые счёты. Даже Ван Син Цзяде была бледной от страха.
Цзян Сюэнин просто сказала:
— Я уже говорила, что больше не буду преследовать вас за прошлое. Те, кто должен переносить вещи, переносите их. Те, кто должен проверять счета, проверяйте.
Тогда служанки и старухи в поместье немного успокоились. Вскоре они вынесли несколько сундуков.
Цзян Сюэнин, сравнивая вещи со списком, разделила свои ценные предметы на две части: одна часть была её собственной, в основном приобретённой в поместье во время праздников; другая часть была подарками от Янь Линя за последние годы, и это составляло большинство.
Она вновь завела счётную книгу, в которой всё аккуратно записала.
Резиденция Храбрости и Отваги была великой и процветала, но когда император повелел конфисковать имущество, никаких предупреждений не было. Даже накануне вечером в поместье все готовились к церемонии взросления Янь Линя на следующий день.
Цзян Сюэнин изначально не замечала ничего необычного, но когда она увидела, как Янь Линь взял в руки нефритовую ручку и спросил её об этом, она начала подозревать что-то.
Выражения юноши всегда были прямолинейными. Но сейчас он казался сдержанным. Когда он спрашивал её, «нравится ли тебе это?», в его глазах светилась улыбка, но взгляд казался немного уклончивым, словно он пытался скрыть что-то, боясь, что она это заметит, и в его взгляде промелькнуло немного стеснения.
Янь Линь действительно не хотел, чтобы она это узнала. Он считал дни до октября, а затем и до ноября, когда у него будет церемония взросления. После этого он сможет обсудить свадьбу. К тому времени он планировал сделать предложение дому Цзян, а список приданого, конечно, нужно было подготовить заранее: он хотел знать, что нравится Цзян Сюэнин, а что нет. Если ей что-то понравится, он тайно купит это после сегодняшнего дня и включит в список приданого, надеясь, что она будет приятно удивлена.
Секреты юноши были не такими уж и глубокими.
Когда Цзян Сюэнин ещё не догадывалась о намерениях Янь Линя, она могла спокойно говорить, что ей что-то нравилось или не нравилось, думая, что он просто обычно интересуется её мнением. Но когда она поняла его намерения, она чувствовала, что говорить, что ей что-то нравится — неправильно, а постоянно отрицать тоже было бы странно.
Они посетили ещё два магазина. Наконец, остановившись перед третьим магазином, торгующим жемчугом и украшениями для волос, Цзян Сюэнин сказала Янь Линю:
— Я немного устала.
Янь Линь поднял взгляд и увидел, что она действительно выглядит утомлённой. Только тогда он осознал, что, поглощённый весёлыми покупками, забыл о том, что завтра она должна будет отправиться во дворец и не спросил, не хочет ли она отдохнуть. Он немного покаялся:
— Это моя вина, я снова забыл. У нас впереди ещё много времени, когда ты будешь во дворце в качестве придворной дамы, я смогу навестить тебя. Давай сегодня вернёмся пораньше, я провожу тебя.
Цзян Сюэнин приехала сюда на карете. Янь Линь же приехал верхом на лошади и теперь медленно следовал рядом с её каретой. Когда она иногда откидывала уголок занавески кареты, она могла видеть, как золотые красные лучи заката ложатся на стройную фигуру юноши, на его высокий нос и уголки губ, слегка улыбающиеся, даже на его слегка колыхающиеся ресницы, покрытые светом. Когда он оборачивался, чтобы посмотреть на неё, его взгляд был столь жгучим и ярким.
Но в её сердце разливалась горечь.
Пора было найти подходящее время, чтобы всё объяснить Янь Линю.
***
Служанки и старухи, ранее наказанные за кражу вещей у неё, тряслись от страха, думая, что вторая мисс снова начнёт выяснять старые счёты. Даже Ван Син Цзяде была бледной от страха.
Цзян Сюэнин просто сказала:
— Я уже говорила, что больше не буду преследовать вас за прошлое. Те, кто должен переносить вещи, переносите их. Те, кто должен проверять счета, проверяйте.
Тогда служанки и старухи в поместье немного успокоились. Вскоре они вынесли несколько сундуков.
Цзян Сюэнин, сравнивая вещи со списком, разделила свои ценные предметы на две части: одна часть была её собственной, в основном приобретённой в поместье во время праздников; другая часть была подарками от Янь Линя за последние годы, и это составляло большинство.
Она вновь завела счётную книгу, в которой всё аккуратно записала.
Резиденция Храбрости и Отваги была великой и процветала, но когда император повелел конфисковать имущество, никаких предупреждений не было. Даже накануне вечером в поместье все готовились к церемонии взросления Янь Линя на следующий день.
0 Комментарии