Когда Ю Фанъинь услышала от Цзян Сюэнин слова «Ю Юэ», её первая реакция была удивлением, ведь она не понимала, как Цзян Сюэнин могла так точно угадать. Но всего через мгновение это удивление перешло в страх.
Ведь её хозяйка уже помогла ей слишком много.
Она не хотела больше нагружать её проблемами.
Тем более что это была её сестра Ю Юэ, которая, возвращаясь вчера, произнесла много неприятных слов...
Она ни в коем случае не должна была допустить, чтобы вторая молодая госпожа узнала об этом!
Ю Фанъинь медленно высвободила свою руку из рук Цзян Сюэнин и заикаясь сказала:
— Нет, это не связано с моей второй сестрой, это всё из-за моей неосторожности. Это мелкая рана, она заживет через несколько дней.
Цзян Сюэнин, опираясь на подушку, наблюдала за ней.
Её взгляд, обычно спокойный, теперь стал более проницательным и острым. Она медленно сказала:
— Я просто спросила, вернулась ли твоя вторая сестра. Я не говорила, что твоя рана от неё. Зачем ты так торопишься оправдать её?
Ю Фанъинь вдруг осознала, что в панике выдала себя, и у неё итак не было таланта к обману, тем более перед тем, кто спас ей жизнь. Она смущённо проговорила:
— Потому что Фанъинь знает, что вторая молодая госпожа по-настоящему заботится обо мне. Я боялась, что вы неправильно поймёте и у вас с моей второй сестрой возникнут недоразумения. Ведь, насколько мне известно, вы обе во дворце в качестве учебных подруг принцессы и будете часто видеться, так что должны ладить. Моя вторая сестра... она довольно сильная...
«Сильная?»
«Сильная» в том смысле, что она одним движением смогла затолкать её в аквариум, и Ю Юэ даже не осмелилась возразить?
В глубине души Цзян Сюэнин усмехнулась, её взгляд слегка изменился, и она внезапно спросила:
— Ты боишься, что если я вмешаюсь в это дело, твоя сестра обидится на меня, и мне будет тяжело во дворце?
Ю Фанъинь на мгновение замерла, а потом медленно опустила голову и тихо ответила:
— Да.
Цзян Сюэнин молчала.
Ю Фанъинь, боясь, что Цзян Сюэнин рассердилась или расстроилась, торопливо начала объяснять:
— Моя вторая сестра всегда была любимицей отца и мачехи, и у неё не самый лёгкий характер. Говорят, что на празднике Фонарей в поместье Цин Юань даже присутствовали сын маркиза Юнъи и принц Линьцзи. А картина, которую она нарисовала, была названа лучшей. Она, наверное, очень понравилась принцессе. Если из-за моего недоразумения возникнет конфликт между второй молодой госпожой и моей второй сестрой, Фанъинь даже не хочет думать об этом, это будет невыносимо для меня...
Цзян Сюэнин чуть не засмеялась.
Эта девушка действительно не понимает ситуации. Она видит в Ю Юэ самого страшного и могущественного человека в своей жизни, боится, что Цзян Сюэнин будет обижена Ю Юэ, и поэтому так старательно старается угодить, терпя всё это молча.
Такой образ жертвы действительно может раздражать.
Она действительно хотела защитить её из глубины души, предпочитая терпеть обиды самой, нежели позволить ей узнать, что в поместье Ю Юэ находится в постоянном состоянии страха, боясь втянуть её в это.
Цзян Сюэнин действительно не испытывала недостатка в обиде на Ю Юэ, и в этот момент её длинные пальцы легко касались угла стола, медленно поворачиваясь. Вдруг она придумала план.
Её брови, поднятые вверх, медленно опустились.
Она вздохнула тихо, словно вспоминая что-то неприятное, и на её губах появилась тень горечи:
— Да, твоя вторая сестра действительно очень пользуется расположением принцессы, она очень... очень сильная...
Ю Фанъинь, которая была в напряжении, опасаясь, что Цзян Сюэнин втянется в конфликт с Ю Юэ, увидела её внезапное падение настроения, и её сердце замерло. Она воскликнула:
– Она... она обидела вторую молодую госпожу?
Цзян Сюэнин, опираясь на угол стола, опустила голову.
Одна рука медленно сжималась в кулак там, где Ю Фанъинь могла видеть, и она сказала:
– Это было позавчера вечером, когда мы были во дворце. Мы как раз обсуждали дела одного чиновника из прошлого, и я говорила, но не знаю, какая фраза её разозлила, она приказала мне подойти к ней. Я подошла, но не ожидала, что она вдруг... вдруг начнет бить меня, так жестоко, так сильно... она, она...
На этом месте её голос стал дрожать, и она больше не могла продолжать.
Бог знает, как давно она не прибегала к такой игре, только что она едва не засмеялась.
Сейчас она просто опустила голову, чтобы Ю Фанъинь не видела её лица, и быстро подняла руку, чтобы вытереть уголок глаза, где на самом деле не было ни капли слёз.
Тан-эр и Лянь-эр обменялись взглядами: «Этот уязвимый образ нашей госпожи немного не в тему, не так ли?»
Цзян Сюэнин не договорила, но эффект оказался даже лучше, чем если бы она закончила свой рассказ.
Оставалось место для бесконечных домыслов.
Что же на самом деле сделала Ю Юэ с ней?
В голове Ю Фанъинь вихрем закрутился этот вопрос. Она вспомнила, как в тот день в поместье Ю Цзян Сюэнин спасла её в отчаянной ситуации, как вчера она обняла её, плача, но так нежно, и вспомнила те слова, которые Цзян Сюэнин сказала тогда.
Слова, которые она до сих пор не могла забыть.
Чтобы спасти её, вторая молодая госпожа отказалась от своей самой большой опоры в жизни.
Но теперь её вторая сестра не только обижает её, но и обижает вторую молодую госпожу!
Пальцы, свисающие у боков и скрытые в рукавах, незаметно сжались.
Глаза Ю Фанъинь вдруг покраснели.
Её тело слегка дрожало, но это дрожание было совершенно иным, чем прежде: раньше она дрожала от страха, а сейчас, хотя страх и не ушёл, к нему добавилась неподдельная злость.
Только тогда Цзян Сюэнин подняла голову, вновь перевела взгляд на неё, улыбнулась и подумала: «Чем ярче она светила, тем более резкой она была в глазах Ю Фанъинь».
Цзян Сюэнин снова протянула руку, приглашая её сесть, и в её глазах была глубокая улыбка. Но она тепло утешила её:
– Ах, это всё моя вина, зачем я вообще подняла эту тему? Ведь я, не обласкана дома и не любима во дворце. Конечно я не могу сравниться с твоей второй сестрой. Наверное, я невольно нарушила какой-то её запрет. Во дворце кто не страдает от унижений? Мне нужно просто терпеть, всего-то полгода.
Ю Фанъинь села, но её взгляд был опущен, тело не расслабилось, а наоборот, напряглось ещё сильнее.
Цзян Сюэнин отослала Тан-эр и Лянь-эр, и сделав вид, что всё хорошо, продолжила:
– Посмотри на меня, я заботилась о твоей ране и забыла об основном деле. Теперь у тебя есть немало денег, ты можешь считаться небольшим купцом. Я слышала, что в последние полтора месяца один владелец соляных копей из Сычуани, кажется, его зовут Жэнь Вэйчжи, постоянно путешествовал, пытаясь собрать деньги для развития семейного бизнеса. Многие знают, что их соляные копи варят соль уже более ста лет, и под землёй уже нет рассола для добычи, поэтому, несмотря на предложение Жэнь Вэйчжи о разделении прибыли от копей в зависимости от вложенных средств, никто не хочет инвестировать. Но Жэнь Вэйчжи также утверждает, что изобрёл новый инструмент, который позволяет добывать соль на большей глубине...
В Великой империи Да Цянь известные соляные копи в основном расположены на юге.
Однако исключением являются самопроточные колодцы в регионе Сычуань.
Эти места можно считать крупнейшими соляными копями, не считая морских берегов!
Люди бурят колодцы в определенных местах, и из них начинает бить рассол. В земле Шу много горячего воздуха, поэтому, извлекая рассол, удобно ставить котлы рядом с колодцами и использовать этот воздух для нагрева, выпаривая и фильтруя рассол, а затем варить соль.
Так полученная соль называется «колодезной солью».
Колодезная соль из Шу пользуется большой популярностью на севере и юге, поэтому в районе самопроточных колодцев появилось множество крупных и мелких частных соляных копей, и правительство не могло их контролировать.
Жэнь Вэйчжи был четвёртым поколением владельцев своей соляной копи, начиная с его предков.
Но как может один колодец выдержать более сотни лет эксплуатации?
Колодцы в Шу являются «широкими мелкими колодцами», каждого из которых можно вырыть только на определенную глубину, максимум можно расширить колодец, чтобы добывать больше рассола. Но с течением времени уровень рассола постепенно снижается, падая ниже глубины колодца, и в конечном итоге из него невозможно добыть больше рассола.
Такой колодец становится «исчерпанным».
И соляные копи также начинают угасать.
Жэнь Вэйчжи унаследовал семейное дело в виде соляной копи, которая была на грани упадка. Рабочие уходили, и великое семейное предприятие обрушилось.
Оказавшись в отчаянном положении и столкнувшись с таким давлением, ему было трудно смириться с ситуацией.
В течение двух последующих лет он тратил золото и серебро, утопая в вине, проводя дни в плаче на пустой соляной копи, где не осталось ничего, кроме исчерпанных колодцев.
Но однажды он случайно разбил бутылку с вином.
И случайно нажал на неё.
Под его рукой была твёрдая земля, и осколки бутылки медленно впились в почву.
В этот момент, среди множества трудностей и полной тьмы, в его голове вспыхнула идея!
Жэнь Вэйчжи вдруг перестал пить и даже не выходил из дома, целыми днями замыкаясь дома, покупая книги по строительству и инженерии. Он потратил целых три месяца на углублённое изучение и создание нескольких сложных чертежей.
Но к тому времени у него уже не было денег.
И немногие были готовы одолжить ему деньги.
Ведь её хозяйка уже помогла ей слишком много.
Она не хотела больше нагружать её проблемами.
Тем более что это была её сестра Ю Юэ, которая, возвращаясь вчера, произнесла много неприятных слов...
Она ни в коем случае не должна была допустить, чтобы вторая молодая госпожа узнала об этом!
Ю Фанъинь медленно высвободила свою руку из рук Цзян Сюэнин и заикаясь сказала:
— Нет, это не связано с моей второй сестрой, это всё из-за моей неосторожности. Это мелкая рана, она заживет через несколько дней.
Цзян Сюэнин, опираясь на подушку, наблюдала за ней.
Её взгляд, обычно спокойный, теперь стал более проницательным и острым. Она медленно сказала:
— Я просто спросила, вернулась ли твоя вторая сестра. Я не говорила, что твоя рана от неё. Зачем ты так торопишься оправдать её?
Ю Фанъинь вдруг осознала, что в панике выдала себя, и у неё итак не было таланта к обману, тем более перед тем, кто спас ей жизнь. Она смущённо проговорила:
— Потому что Фанъинь знает, что вторая молодая госпожа по-настоящему заботится обо мне. Я боялась, что вы неправильно поймёте и у вас с моей второй сестрой возникнут недоразумения. Ведь, насколько мне известно, вы обе во дворце в качестве учебных подруг принцессы и будете часто видеться, так что должны ладить. Моя вторая сестра... она довольно сильная...
«Сильная?»
«Сильная» в том смысле, что она одним движением смогла затолкать её в аквариум, и Ю Юэ даже не осмелилась возразить?
В глубине души Цзян Сюэнин усмехнулась, её взгляд слегка изменился, и она внезапно спросила:
— Ты боишься, что если я вмешаюсь в это дело, твоя сестра обидится на меня, и мне будет тяжело во дворце?
Ю Фанъинь на мгновение замерла, а потом медленно опустила голову и тихо ответила:
— Да.
Цзян Сюэнин молчала.
Ю Фанъинь, боясь, что Цзян Сюэнин рассердилась или расстроилась, торопливо начала объяснять:
— Моя вторая сестра всегда была любимицей отца и мачехи, и у неё не самый лёгкий характер. Говорят, что на празднике Фонарей в поместье Цин Юань даже присутствовали сын маркиза Юнъи и принц Линьцзи. А картина, которую она нарисовала, была названа лучшей. Она, наверное, очень понравилась принцессе. Если из-за моего недоразумения возникнет конфликт между второй молодой госпожой и моей второй сестрой, Фанъинь даже не хочет думать об этом, это будет невыносимо для меня...
Цзян Сюэнин чуть не засмеялась.
Эта девушка действительно не понимает ситуации. Она видит в Ю Юэ самого страшного и могущественного человека в своей жизни, боится, что Цзян Сюэнин будет обижена Ю Юэ, и поэтому так старательно старается угодить, терпя всё это молча.
Такой образ жертвы действительно может раздражать.
Она действительно хотела защитить её из глубины души, предпочитая терпеть обиды самой, нежели позволить ей узнать, что в поместье Ю Юэ находится в постоянном состоянии страха, боясь втянуть её в это.
Цзян Сюэнин действительно не испытывала недостатка в обиде на Ю Юэ, и в этот момент её длинные пальцы легко касались угла стола, медленно поворачиваясь. Вдруг она придумала план.
Её брови, поднятые вверх, медленно опустились.
Она вздохнула тихо, словно вспоминая что-то неприятное, и на её губах появилась тень горечи:
— Да, твоя вторая сестра действительно очень пользуется расположением принцессы, она очень... очень сильная...
Ю Фанъинь, которая была в напряжении, опасаясь, что Цзян Сюэнин втянется в конфликт с Ю Юэ, увидела её внезапное падение настроения, и её сердце замерло. Она воскликнула:
– Она... она обидела вторую молодую госпожу?
Цзян Сюэнин, опираясь на угол стола, опустила голову.
Одна рука медленно сжималась в кулак там, где Ю Фанъинь могла видеть, и она сказала:
– Это было позавчера вечером, когда мы были во дворце. Мы как раз обсуждали дела одного чиновника из прошлого, и я говорила, но не знаю, какая фраза её разозлила, она приказала мне подойти к ней. Я подошла, но не ожидала, что она вдруг... вдруг начнет бить меня, так жестоко, так сильно... она, она...
На этом месте её голос стал дрожать, и она больше не могла продолжать.
Бог знает, как давно она не прибегала к такой игре, только что она едва не засмеялась.
Сейчас она просто опустила голову, чтобы Ю Фанъинь не видела её лица, и быстро подняла руку, чтобы вытереть уголок глаза, где на самом деле не было ни капли слёз.
Тан-эр и Лянь-эр обменялись взглядами: «Этот уязвимый образ нашей госпожи немного не в тему, не так ли?»
Цзян Сюэнин не договорила, но эффект оказался даже лучше, чем если бы она закончила свой рассказ.
Оставалось место для бесконечных домыслов.
Что же на самом деле сделала Ю Юэ с ней?
В голове Ю Фанъинь вихрем закрутился этот вопрос. Она вспомнила, как в тот день в поместье Ю Цзян Сюэнин спасла её в отчаянной ситуации, как вчера она обняла её, плача, но так нежно, и вспомнила те слова, которые Цзян Сюэнин сказала тогда.
Слова, которые она до сих пор не могла забыть.
Чтобы спасти её, вторая молодая госпожа отказалась от своей самой большой опоры в жизни.
Но теперь её вторая сестра не только обижает её, но и обижает вторую молодую госпожу!
Пальцы, свисающие у боков и скрытые в рукавах, незаметно сжались.
Глаза Ю Фанъинь вдруг покраснели.
Её тело слегка дрожало, но это дрожание было совершенно иным, чем прежде: раньше она дрожала от страха, а сейчас, хотя страх и не ушёл, к нему добавилась неподдельная злость.
Только тогда Цзян Сюэнин подняла голову, вновь перевела взгляд на неё, улыбнулась и подумала: «Чем ярче она светила, тем более резкой она была в глазах Ю Фанъинь».
Цзян Сюэнин снова протянула руку, приглашая её сесть, и в её глазах была глубокая улыбка. Но она тепло утешила её:
– Ах, это всё моя вина, зачем я вообще подняла эту тему? Ведь я, не обласкана дома и не любима во дворце. Конечно я не могу сравниться с твоей второй сестрой. Наверное, я невольно нарушила какой-то её запрет. Во дворце кто не страдает от унижений? Мне нужно просто терпеть, всего-то полгода.
Ю Фанъинь села, но её взгляд был опущен, тело не расслабилось, а наоборот, напряглось ещё сильнее.
Цзян Сюэнин отослала Тан-эр и Лянь-эр, и сделав вид, что всё хорошо, продолжила:
– Посмотри на меня, я заботилась о твоей ране и забыла об основном деле. Теперь у тебя есть немало денег, ты можешь считаться небольшим купцом. Я слышала, что в последние полтора месяца один владелец соляных копей из Сычуани, кажется, его зовут Жэнь Вэйчжи, постоянно путешествовал, пытаясь собрать деньги для развития семейного бизнеса. Многие знают, что их соляные копи варят соль уже более ста лет, и под землёй уже нет рассола для добычи, поэтому, несмотря на предложение Жэнь Вэйчжи о разделении прибыли от копей в зависимости от вложенных средств, никто не хочет инвестировать. Но Жэнь Вэйчжи также утверждает, что изобрёл новый инструмент, который позволяет добывать соль на большей глубине...
В Великой империи Да Цянь известные соляные копи в основном расположены на юге.
Однако исключением являются самопроточные колодцы в регионе Сычуань.
Эти места можно считать крупнейшими соляными копями, не считая морских берегов!
Люди бурят колодцы в определенных местах, и из них начинает бить рассол. В земле Шу много горячего воздуха, поэтому, извлекая рассол, удобно ставить котлы рядом с колодцами и использовать этот воздух для нагрева, выпаривая и фильтруя рассол, а затем варить соль.
Так полученная соль называется «колодезной солью».
Колодезная соль из Шу пользуется большой популярностью на севере и юге, поэтому в районе самопроточных колодцев появилось множество крупных и мелких частных соляных копей, и правительство не могло их контролировать.
Жэнь Вэйчжи был четвёртым поколением владельцев своей соляной копи, начиная с его предков.
Но как может один колодец выдержать более сотни лет эксплуатации?
Колодцы в Шу являются «широкими мелкими колодцами», каждого из которых можно вырыть только на определенную глубину, максимум можно расширить колодец, чтобы добывать больше рассола. Но с течением времени уровень рассола постепенно снижается, падая ниже глубины колодца, и в конечном итоге из него невозможно добыть больше рассола.
Такой колодец становится «исчерпанным».
И соляные копи также начинают угасать.
Жэнь Вэйчжи унаследовал семейное дело в виде соляной копи, которая была на грани упадка. Рабочие уходили, и великое семейное предприятие обрушилось.
Оказавшись в отчаянном положении и столкнувшись с таким давлением, ему было трудно смириться с ситуацией.
В течение двух последующих лет он тратил золото и серебро, утопая в вине, проводя дни в плаче на пустой соляной копи, где не осталось ничего, кроме исчерпанных колодцев.
Но однажды он случайно разбил бутылку с вином.
И случайно нажал на неё.
Под его рукой была твёрдая земля, и осколки бутылки медленно впились в почву.
В этот момент, среди множества трудностей и полной тьмы, в его голове вспыхнула идея!
Жэнь Вэйчжи вдруг перестал пить и даже не выходил из дома, целыми днями замыкаясь дома, покупая книги по строительству и инженерии. Он потратил целых три месяца на углублённое изучение и создание нескольких сложных чертежей.
Но к тому времени у него уже не было денег.
И немногие были готовы одолжить ему деньги.
0 Комментарии