— Отлично, я тоже так думаю! — с радостью воскликнула Яо Си, услышав слова Цзян Сюэнин. Её улыбка, словно тающий лёд, не могла скрыть своего восторга. — Я сразу же напишу отцу письмо. Думаю, что Чжан Чжэ, хоть и отказался от брака, не делал этого из-за нежелания жениться на мне. Он просто боялся, что я стану для него обузой. Но если я сама этого захочу, у него больше не останется сомнений. Таким образом, таким образом...
Таким образом, свадьба может состояться.
Из дома Яо с его высоким порогом, она считала себя в столице красавицей первого класса, с превосходным воспитанием. Как мог Чжан Чжэ отказать ей второй раз?
Однако, такие слова было сложно произнести для девушки, поэтому Яо Си, нерешительно мямля, так и не смогла произнести их вслух.
Но Цзян Сюэнин всё поняла.
В течение следующего отрезка пути Яо Си шла рядом с ней. Казалось, она полностью изменила своё враждебное отношение по отношению к Цзян Сюэнин и хотела подружиться. В конце концов, без предыдущего уговора Цзян Сюэнин, она могла бы и не узнать, что Чжан Чжэ — человек столь благородного духа.
Но Цзян Сюэнин не хотела с ней близко общаться.
Она спросила себя, действительно ли ей нравилась Яо Си, уважала ли она её как личность?
Ответ был отрицательным.
Она также не была рада согласию на брак между Яо Си и Чжан Чжэ.
Но Чжан Чжэ, в данный момент, ничего не знал о Яо Си.
В этой жизни, благодаря её вмешательству и совету, Яо Си не воспользовалась низкими методами, чтобы оклеветать Чжан Чжэ и приписать ему репутацию жено-убийцы. В глазах Чжан Чжэ она оставалась чистой и непорочной. Если после получения письма о расторжении помолвки она не только не отвергла его, но и хотела выйти за него замуж, то каким человеком она может казаться с точки зрения Чжан Чжэ?
Не нужно долго думать, чтобы понять это.
Она происходит из знатного дома, но готова выйти замуж за бедняка, оказывать ему помощь в трудную минуту, не стремясь к выгоде и держа слово.
В любом случае, она прекрасная девушка.
Должно быть, Чжан Чжэ согласится?
Цзян Сюэнин знала, какой на самом деле была Яо Си, и не считала, что Чжан Чжэ должен жениться на ней.
Но у неё больше не было права вмешиваться.
Ранее она ругала Ю Юэ и предупреждала Яо Си, потому что не могла спокойно смотреть, как клевета пятнает имя Чжан Чжэ; теперь, когда Яо Си согласилась на брак, любой другой человек мог возражать и критиковать, кроме неё – у неё не было на то права...
Потому что она питала личные чувства к Чжан Чжэ.
Если бы она попыталась разрушить этот брак, она никогда бы не смогла с чистой совестью сказать, что это только из-за отвращения к характеру Яо Си.
***
В зале Фэнчэнь утром служанки уже подготовили каждый письменный стол, устроив их в три ряда по три стола, всего девять столов. Стол в середине первого ряда был из пурпурного сандала с резьбой и лаком, на стуле за ним лежала подушка из золотисто-красного парчового шелка, сразу видно, что он отличается от остальных. Даже предметы для письма, размещенные на нем, были более ценными.
Очевидно, это было место Шэн Чжийи, принцессы Лэ Ян.
Когда все вошли внутрь, они сразу заметили этот особенный стол и сели на другие места, большинство выбрали те же позиции, что и при их первом визите в зал Фэнчэнь.
Цзян Сюэнин практически без колебаний выбрала место в углу у окна.
То же самое место, где она сидела в первый раз.
Даже если снаружи было открыто окно и дневной свет освещал комнату, по сравнению с первыми двумя рядами, это место всё ещё было наименее заметным для учителей. Впереди ещё целых полгода, и она точно не хотела выбирать переднее место и сидеть прямо перед глазами Се Вэя.
Сяо Шу и Чэнь Шуи, уверенные в своих знаниях и происхождении, выбрали места слева и справа от места принцессы. Яо Си села во втором ряду посередине, прямо за местом Шэн Чжийи. Слева и справа от неё разместились Фан Мяо и Чжоу Баоин. В последнем ряду слева направо остались только Ю Юэ, Яо Жунжун и Цзян Сюэнин.
Сегодня Шэн Чжийи впервые пришла в зал Фэнчэнь по-настоящему.
Её мать и Су Шанъи уже объяснили ей в течение последних нескольких дней, что возможность учиться здесь была одобрена с большим трудом её братом, императором, и вызвала много споров во дворе. Многие считали, что это не соответствует традициям. Поэтому она должна ценить эту возможность и относиться к учёбе серьёзно.
Так что она нарядно оделась в приличное дворцовое платье гусиного цвета с золотыми вышивками.
Цзян Сюэнин и остальные восемь сопровождающих только что прибыли, и до начала уроков оставалась четверть часа, когда Шэн Чжийи вошла внутрь, сопровождаемая двумя личными служанками.
Все поочерёдно склонились в поклоне:
– Приветствуем, Ваше Высочество! – проговорили они.
Шэн Чжийи давно не была так счастлива. Её лицо, яркое и красивое, расплылось в улыбке. Скрестив руки за спиной, она легко подпрыгнула и встала на пороге, обратившись ко всем:
– Теперь вы все мои сопровождающие, встречаться будем часто. Не нужно каждый раз так торжественно приветствовать меня. Вам это надоест, и мне тоже. Все, поднимайтесь.
Говоря это, она обвела всех взглядом. Затем вдруг воскликнула «Ай!» и направилась прямо к Цзян Сюэнин:
– Нин Нин, как ты оказалась в самом конце?
На лбу Шэн Чжийи блестела вишнёво-розовое украшение. С момента праздника Фонарей её лицо освободилось от прежней тоски, и она отказалась от прежнего строгого поведения принцессы, став более доступной и даже немного озорной, как маленькая девочка.
Цзян Сюэнин, почувствовав её беспокойный взгляд, неожиданно вздрогнула. Она помнила, как в прошлой жизни видела Шэн Чжийи такой же беззаботной и счастливой, но когда стало известно, что она девушка, это выражение исчезло с её лица. Она снова стала той самой принцессой Лэ Ян, с тенью грусти в глазах и ещё более плохим настроением.
Цзян Сюэнин помнила предыдущее «доброе» отношение Шэн Чжийи к себе и, опасаясь, что принцесса попросит её пересесть на переднее место, быстро подмигнула ей и объяснила:
– Меня, низкородную, природа наделила ограниченным умом, мои знания скудны. Сидя здесь, я хотя бы не буду мешать учителю. Если он вдруг взбесится и прикажет мне уйти, не испорчу ли я атмосферу?
Это был утончённый способ сказать, что она не хотела, чтобы её заметил учитель.
Шэн Чжийи поняла её и не удержалась от смеха:
– Пока я здесь, кто осмелится приказать тебе уйти?
Внимание всех в зале тут же сосредоточилось на Цзян Сюэнин. В их взглядах читались зависть, опасение и глубокие раздумья.
Цзян Сюэнин почувствовала атмосферу в зале.
Но она не осмеливалась посмотреть вокруг.
Боялась, что если поднимет глаза, то встретится с враждебными взглядами, которые могут «убить» её!
Шэн Чжийи, выросшая во дворце под чутким присмотром, за исключением отношений с императором-братом и матерью, не знала, что такое «сдержанность в поведении». Когда ей кто-то нравился, она проявляла свои чувства без всяких сомнений.
На самом деле она хотела, чтобы Цзян Сюэнин сидела рядом с ней.
Сесть поближе, повернуть голову и увидеть её – разве это не приятно?
Но взглянув вперёд, она увидела, что в первом ряду слева и справа от неё уже сидят Сяо Шу и Чэнь Шуи, с которыми она знакома с детства. Просить кого-то из них встать и поменяться местами с Цзян Сюэнин было бы неловко, это вызовет ненужное смущение.
Поэтому Шэн Чжийи решила оставить всё как есть.
Она пробормотала:
– Если хочешь сидеть так, то пока сиди. Когда надоест, можно будет поменяться.
Таким образом, свадьба может состояться.
Из дома Яо с его высоким порогом, она считала себя в столице красавицей первого класса, с превосходным воспитанием. Как мог Чжан Чжэ отказать ей второй раз?
Однако, такие слова было сложно произнести для девушки, поэтому Яо Си, нерешительно мямля, так и не смогла произнести их вслух.
Но Цзян Сюэнин всё поняла.
В течение следующего отрезка пути Яо Си шла рядом с ней. Казалось, она полностью изменила своё враждебное отношение по отношению к Цзян Сюэнин и хотела подружиться. В конце концов, без предыдущего уговора Цзян Сюэнин, она могла бы и не узнать, что Чжан Чжэ — человек столь благородного духа.
Но Цзян Сюэнин не хотела с ней близко общаться.
Она спросила себя, действительно ли ей нравилась Яо Си, уважала ли она её как личность?
Ответ был отрицательным.
Она также не была рада согласию на брак между Яо Си и Чжан Чжэ.
Но Чжан Чжэ, в данный момент, ничего не знал о Яо Си.
В этой жизни, благодаря её вмешательству и совету, Яо Си не воспользовалась низкими методами, чтобы оклеветать Чжан Чжэ и приписать ему репутацию жено-убийцы. В глазах Чжан Чжэ она оставалась чистой и непорочной. Если после получения письма о расторжении помолвки она не только не отвергла его, но и хотела выйти за него замуж, то каким человеком она может казаться с точки зрения Чжан Чжэ?
Не нужно долго думать, чтобы понять это.
Она происходит из знатного дома, но готова выйти замуж за бедняка, оказывать ему помощь в трудную минуту, не стремясь к выгоде и держа слово.
В любом случае, она прекрасная девушка.
Должно быть, Чжан Чжэ согласится?
Цзян Сюэнин знала, какой на самом деле была Яо Си, и не считала, что Чжан Чжэ должен жениться на ней.
Но у неё больше не было права вмешиваться.
Ранее она ругала Ю Юэ и предупреждала Яо Си, потому что не могла спокойно смотреть, как клевета пятнает имя Чжан Чжэ; теперь, когда Яо Си согласилась на брак, любой другой человек мог возражать и критиковать, кроме неё – у неё не было на то права...
Потому что она питала личные чувства к Чжан Чжэ.
Если бы она попыталась разрушить этот брак, она никогда бы не смогла с чистой совестью сказать, что это только из-за отвращения к характеру Яо Си.
***
В зале Фэнчэнь утром служанки уже подготовили каждый письменный стол, устроив их в три ряда по три стола, всего девять столов. Стол в середине первого ряда был из пурпурного сандала с резьбой и лаком, на стуле за ним лежала подушка из золотисто-красного парчового шелка, сразу видно, что он отличается от остальных. Даже предметы для письма, размещенные на нем, были более ценными.
Очевидно, это было место Шэн Чжийи, принцессы Лэ Ян.
Когда все вошли внутрь, они сразу заметили этот особенный стол и сели на другие места, большинство выбрали те же позиции, что и при их первом визите в зал Фэнчэнь.
Цзян Сюэнин практически без колебаний выбрала место в углу у окна.
То же самое место, где она сидела в первый раз.
Даже если снаружи было открыто окно и дневной свет освещал комнату, по сравнению с первыми двумя рядами, это место всё ещё было наименее заметным для учителей. Впереди ещё целых полгода, и она точно не хотела выбирать переднее место и сидеть прямо перед глазами Се Вэя.
Сяо Шу и Чэнь Шуи, уверенные в своих знаниях и происхождении, выбрали места слева и справа от места принцессы. Яо Си села во втором ряду посередине, прямо за местом Шэн Чжийи. Слева и справа от неё разместились Фан Мяо и Чжоу Баоин. В последнем ряду слева направо остались только Ю Юэ, Яо Жунжун и Цзян Сюэнин.
Сегодня Шэн Чжийи впервые пришла в зал Фэнчэнь по-настоящему.
Её мать и Су Шанъи уже объяснили ей в течение последних нескольких дней, что возможность учиться здесь была одобрена с большим трудом её братом, императором, и вызвала много споров во дворе. Многие считали, что это не соответствует традициям. Поэтому она должна ценить эту возможность и относиться к учёбе серьёзно.
Так что она нарядно оделась в приличное дворцовое платье гусиного цвета с золотыми вышивками.
Цзян Сюэнин и остальные восемь сопровождающих только что прибыли, и до начала уроков оставалась четверть часа, когда Шэн Чжийи вошла внутрь, сопровождаемая двумя личными служанками.
Все поочерёдно склонились в поклоне:
– Приветствуем, Ваше Высочество! – проговорили они.
Шэн Чжийи давно не была так счастлива. Её лицо, яркое и красивое, расплылось в улыбке. Скрестив руки за спиной, она легко подпрыгнула и встала на пороге, обратившись ко всем:
– Теперь вы все мои сопровождающие, встречаться будем часто. Не нужно каждый раз так торжественно приветствовать меня. Вам это надоест, и мне тоже. Все, поднимайтесь.
Говоря это, она обвела всех взглядом. Затем вдруг воскликнула «Ай!» и направилась прямо к Цзян Сюэнин:
– Нин Нин, как ты оказалась в самом конце?
На лбу Шэн Чжийи блестела вишнёво-розовое украшение. С момента праздника Фонарей её лицо освободилось от прежней тоски, и она отказалась от прежнего строгого поведения принцессы, став более доступной и даже немного озорной, как маленькая девочка.
Цзян Сюэнин, почувствовав её беспокойный взгляд, неожиданно вздрогнула. Она помнила, как в прошлой жизни видела Шэн Чжийи такой же беззаботной и счастливой, но когда стало известно, что она девушка, это выражение исчезло с её лица. Она снова стала той самой принцессой Лэ Ян, с тенью грусти в глазах и ещё более плохим настроением.
Цзян Сюэнин помнила предыдущее «доброе» отношение Шэн Чжийи к себе и, опасаясь, что принцесса попросит её пересесть на переднее место, быстро подмигнула ей и объяснила:
– Меня, низкородную, природа наделила ограниченным умом, мои знания скудны. Сидя здесь, я хотя бы не буду мешать учителю. Если он вдруг взбесится и прикажет мне уйти, не испорчу ли я атмосферу?
Это был утончённый способ сказать, что она не хотела, чтобы её заметил учитель.
Шэн Чжийи поняла её и не удержалась от смеха:
– Пока я здесь, кто осмелится приказать тебе уйти?
Внимание всех в зале тут же сосредоточилось на Цзян Сюэнин. В их взглядах читались зависть, опасение и глубокие раздумья.
Цзян Сюэнин почувствовала атмосферу в зале.
Но она не осмеливалась посмотреть вокруг.
Боялась, что если поднимет глаза, то встретится с враждебными взглядами, которые могут «убить» её!
Шэн Чжийи, выросшая во дворце под чутким присмотром, за исключением отношений с императором-братом и матерью, не знала, что такое «сдержанность в поведении». Когда ей кто-то нравился, она проявляла свои чувства без всяких сомнений.
На самом деле она хотела, чтобы Цзян Сюэнин сидела рядом с ней.
Сесть поближе, повернуть голову и увидеть её – разве это не приятно?
Но взглянув вперёд, она увидела, что в первом ряду слева и справа от неё уже сидят Сяо Шу и Чэнь Шуи, с которыми она знакома с детства. Просить кого-то из них встать и поменяться местами с Цзян Сюэнин было бы неловко, это вызовет ненужное смущение.
Поэтому Шэн Чжийи решила оставить всё как есть.
Она пробормотала:
– Если хочешь сидеть так, то пока сиди. Когда надоест, можно будет поменяться.
0 Комментарии