Лю Сянь, перелистывавший журналы, внезапно поднял голову и прислушался. Его брови резко нахмурились. Он открыл рядом стоящее окно и выглянул на улицу:
– Похоже, те даурские всадники, приехавшие в город перед Новым годом, бесчинствуют на улицах...
Се Вэй, услышав это, также сузил брови и взглянул в окно.
На улице царил хаос.
Одна из повозок была перевернута, и кучер сейчас осторожно осматривал колесо. Рядом стояла девушка в шикарной дубленке из красного бархата, украшенный мехом полярной лисы. На ее маленьком лице отражалась ледяная неприязнь. Лю Сянь заметил её и посмотрел на Се Вэя.
Даурские послы действительно вели себя как хозяева в столице!
Цзян Сюэнин выехала из резиденции Цзян позже, чем ее сестра Цзян Сюэхуэй. Если бы не произошло никаких неожиданностей по дороге, она прибыла бы во дворец вовремя. Но теперь, когда её карета сломалась и она застряла на полпути, она чувствовала, как внутри её растет гнев. Она только собиралась нанять носилки, чтобы добраться до дворца, как вдруг увидела, как из здания на противоположной стороне улицы выходит человек и идет прямо к ней.
Она была удивлена.
Цзянь Шу, вооруженный мечом, взглянул на повозку и увидел, что она действительно сломана. Затем он обратился к Цзян Сюэнин с поклоном:
– Мисс, собираетесь во дворец, правда? Теперь, когда карета сломалась, путешествие откладывается. На улице холодно, не хотите подняться наверх и немного отдохнуть? Учитель тоже там.
Цзян Сюэнин бессознательно посмотрела на второй этаж напротив, где одно из окон было полуоткрыто. Она увидела профиль Се Вэя, который отчетливо выделялся на фоне окна.
С тех пор как она вернулась из Тунчжоу, прошло уже десять дней, и она не виделась с Се Вэем. Он не просил её прийти, чтобы учиться игре на цине, и учитывая всю шумиху вокруг Сяо Динфэя, у неё было несколько неожиданно спокойных дней. Теперь, когда она снова отправлялась во дворец, она думала о том, что, вероятно, снова окажется под контролем этого строгого Учителя.
Но неожиданно, она столкнулась с ним ещё до прибытия во дворец.
Цзян Сюэнин вдруг вспомнила Чжана Чжэ, который также получил повышение по возвращении из Тунчжоу. Наверное, он тоже был занят. Хотя она мысленно говорила себе об этом, в её сердце возникло странное чувство тоски.
Поскольку Се Вэй пригласил её, а на улице было действительно холодно, у неё не было особых причин отказываться. Она кивнула, дала пару указаний кучеру и последовала за посланником вверх в здание. Она уже бывала здесь с Янь Линем, так что знала, что внутри не изменилось.
Посланник провёл её вглубь, отодвинул завес, и Цзян Сюэнин увидела Се Вэя, сидящего внутри. В комнате стояла буржуйка с серыватыми углями, которая создавала теплую атмосферу. Он сидел под окном в сине-зеленом монашеском одеянии и как раз поднял взгляд на неё.
Похоже, Се Вэй пришёл встретиться с Лю Сянем. Но она не видела Лю Сяня.
Цзян Сюэнин бросила взгляд на чайную чашку напротив Се Вэя, прежде чем почтительно подойти и поклониться:
– Здравствуйте, учитель Се.
Её поклон был изящным, с перекрещенными руками на талии, а тонкие кончики пальцев едва виднелись из-под рукавов, откуда доносился едва уловимый звон колокольчиков.
– Ты столкнулась с татарами? – спросил Се Вэй.
Цзян Сюэнин скорчила гримасу, вспоминая произошедшее и, будучи все еще немного раздраженной, ответила:
– Я их не видела вблизи. Если бы я их встретила, сейчас перед вами стояла бы я без рук и ног.
– Что за ерунду ты говоришь на шестнадцатое число первого месяца? – нахмурился Се Вэй.
Цзян Сюэнин подумала:
– Мой день рождения, и я не суеверная. А вы почему так волнуетесь?
Она не посмела возразить ему в лицо, лишь опустила голову, тихо произнеся:
– Ой.
Се Вэй видел, что она не согласна с ним. Он внимательно посмотрел на неё, затем вдруг сказал:
– Ты общалась с Сяо Динфэем в последние дни. Ты видела, как он вверг в хаос дом Сяо. Многие подарки из дворца он отправил тебе, и ты приняла их с удовольствием. Тебе это нравится?
Цзян Сюэнин вздрогнула, не ожидая того, что Се Вэй поднимет эту тему. Она подняла голову, но, встретившись взглядом с его пронзительными глазами, потеряла уверенность.
Она подумала, что нет смысла скрывать это от Се Вэя.
Цзян Сюэнин решила быть честной и открыто заявила:
– Так или иначе, он не из лучших. Видеть, как он превращает резиденцию Сяо в хаос, для меня на самом деле приятно. Не просто приятно, я даже готова аплодировать ему. Чем больше проблем у резиденции Сяо, тем больше я радуюсь.
В конце концов, это была месть.
Ее слова неожиданно напомнили о прошлых временах, когда она была капризной и своевольной. Даже её изящные брови, нахмуренные в упрямстве, казались дерзкими и вызывающими, без попыток скрыть свои настоящие чувства.
Се Вэй смотрел на неё, затем вдруг заметил:
– Теперь ты передо мной не притворяешься.
Цзян Сюэнин на мгновение замерла.
Но затем она усмехнулась с самоиронией:
– Какие мои истинные качества не известны вам? Вы передо мной не притворяетесь, так зачем мне притворяться перед вами?
Они знали друг друга не один день.
Уже четыре года назад, в горах и долинах, они сбросили свои маски и увидели друг друга в самых неприглядных образах. Чем больше они пытались казаться благородными и мудрыми, тем больше казались лицемерами.
Поэтому она была более свободна в общении с Се Вэем, чем с другими людьми.
И он тоже не стеснялся говорить с ней открыто.
Однако, едва она выговорила эти слова, у неё вдруг похолодело за спиной. Она внезапно осознала: ей не следовало говорить об этом. То, что произошло в пути в столицу с Се Вэем, должно было остаться в её сердце, и больше никогда не должно быть упомянуто.
Это было табу для Се Вэя.
Когда Цзян Сюэнин медленно подняла взгляд, она встретилась с крайне спокойным взглядом Се Вэя. Она не могла не почувствовать, что ей грозят неприятности. Она ведь была под чужим крылом, где невольно приходится подчиняться. Поэтому она сама взяла на себя вину:
– Я говорю без остановки и снова сказала что-то не то.
Се Вэй смотрел на неё некоторое время, а затем сказал:
– Протяни руку.
Как только Цзян Сюэнин услышала эти слова, у неё заныло в голове, вспомнив, как она раньше получила удар за протянутую руку к Се Вэю за деньги. Она помнила боль и вместо того, чтобы протянуть руку, отступила на шаг назад от страха.
Се Вэй спросил:
– А как насчёт того, что ты принимаешь вещи от Сяо Динфэя?
Цзян Сюэнин забыла о своей предыдущей оговорке и воскликнула:
– Я мастер в деле раздражения людей, он сам пришёл ко мне за советом, и я дала ему несколько указаний. Немного вознаграждения в ответ – это не слишком много, правда?
Се Вэй холодно усмехнулся:
– Так ты теперь и Учитель, у которого есть ученики?
Цзян Сюэнин хотела возразить, но заметив, что его лицо становится ещё более мрачным, она вовремя замолчала.
На столе лежала бамбуковая линейка. Это была не та, которую использовали учителя в школах, а та, которую Лю Сянь принёс из храма после прслушивания проповеди.
Она была как раз под рукой.
Се Вэй взял её и снова сказал ей:
– Протяни руку.
Цзян Сюэнин поняла, что всё равно получит наказание, она смирилась и, закрыв глаза, протянула руку.
Се Вэй действительно хотел дать ей пару ударов, чтобы она запомнила урок. Но когда он увидел на её вытянутой руке браслет из маленьких золотых колокольчиков, издающих тонкий звон при движении, и красную нить, которая делала её кожу ещё белее, внутри него что-то замялось. Его поднятая бамбуковая палочка так и не опустилась.
Цзян Сюэнин, ожидавшая удара, взволнованно открыла глаза, не почувствовав ожидаемой боли.
– Сегодня твой день рождения? – спросил Се Вэй.
Цзян Сюэнин, поняв, что Се Вэй задал вопрос, увидев её браслет, быстро сообразила и горько сказала:
– Да, сегодня мой день рождения. Но я торопилась во дворец, и не отпраздновала его. Ни вкусной еды, ни хороших напитков. Даже длинную лапшу долголетия никто не приготовил. А теперь вы ещё хотите меня наказать! Я уже поняла свою ошибку и больше не буду. Может быть, учитывая, что я провела свой день так печально, вы простите меня на этот раз?
Се Вэй молчал.
– Вы согласны? – нахально спросила Цзян Сюэнин, отдёргивая руку.
Но в этот момент раздался громкий «щёлк», и Се Вэй безжалостно опустил свою палочку на её ладонь, причинив ей боль. Она сразу же втянула руку, сжала её и сердито посмотрела на него.
Се Вэй говорил без малейшего колебания в голосе:
– Сегодняшнее наказание не отложится на завтра. Если я снова узнаю, что ты встречалась с Сяо Динфэем, таким легкомысленным и разгульным богачом, я не буду с тобой таким мягким.
Цзян Сюэнин была одновременно напугана и удивлена. Со слезами в глазах она смотрела на него.
Се Вэй отбросил палочку и, не глядя на неё, взял чашку чая и громко крикнул наружу:
– Цзянь Шу, возьми мои документы из моей кареты и отвези её во дворец.
Цзянь Шу вошёл, чтобы сопроводить Цзян Сюэнин. Она была так занята своими мыслями о том, что «Се Вэй, такой бесчувственный человек, действительно ударил её в день её рождения», что не успела оправиться от шока. Она села в карету Се Вэя, держась за красную полосу от удара на руке, и была очень зла.
Дао Цинь направил карету в сторону императорского дворца.
Когда Цзянь Шу вернулся, он увидел Лю Сяня, который ранее ушёл в секретную комнату и теперь вернулся, наблюдая за своим хозяином с недоуменным взглядом.
– Дао Цинь отвёз мисс Цзян, – сказал Цзянь Шу, размышляя. – Нужно ли мне лично отправляться к Сяо Динфэю?
Се Вэй держал чашку чая, но не пил. Он смотрел на круги на поверхности чая, а потом сказал:
– Не нужно, пусть он продолжает свои выходки.
Цзянь Шу был озадачен.
Се Вэй, со складками на лбу от раздражения, откинул крышку чашки, позволив ей закрыться с громким звуком, а затем поставил чашку обратно на угол стола и сказал:
– В конце концов, я его прикрываю, большой беды не будет.
Цзянь Шу и Лю Сянь обменялись взглядами.
«Ха-ха, теперь он в твоих руках», – подумали они. – «А кто только что говорил о сдерживании Сяо Динфэя и меньшем количестве проказ?»
– Похоже, те даурские всадники, приехавшие в город перед Новым годом, бесчинствуют на улицах...
Се Вэй, услышав это, также сузил брови и взглянул в окно.
На улице царил хаос.
Одна из повозок была перевернута, и кучер сейчас осторожно осматривал колесо. Рядом стояла девушка в шикарной дубленке из красного бархата, украшенный мехом полярной лисы. На ее маленьком лице отражалась ледяная неприязнь. Лю Сянь заметил её и посмотрел на Се Вэя.
Даурские послы действительно вели себя как хозяева в столице!
Цзян Сюэнин выехала из резиденции Цзян позже, чем ее сестра Цзян Сюэхуэй. Если бы не произошло никаких неожиданностей по дороге, она прибыла бы во дворец вовремя. Но теперь, когда её карета сломалась и она застряла на полпути, она чувствовала, как внутри её растет гнев. Она только собиралась нанять носилки, чтобы добраться до дворца, как вдруг увидела, как из здания на противоположной стороне улицы выходит человек и идет прямо к ней.
Она была удивлена.
Цзянь Шу, вооруженный мечом, взглянул на повозку и увидел, что она действительно сломана. Затем он обратился к Цзян Сюэнин с поклоном:
– Мисс, собираетесь во дворец, правда? Теперь, когда карета сломалась, путешествие откладывается. На улице холодно, не хотите подняться наверх и немного отдохнуть? Учитель тоже там.
Цзян Сюэнин бессознательно посмотрела на второй этаж напротив, где одно из окон было полуоткрыто. Она увидела профиль Се Вэя, который отчетливо выделялся на фоне окна.
С тех пор как она вернулась из Тунчжоу, прошло уже десять дней, и она не виделась с Се Вэем. Он не просил её прийти, чтобы учиться игре на цине, и учитывая всю шумиху вокруг Сяо Динфэя, у неё было несколько неожиданно спокойных дней. Теперь, когда она снова отправлялась во дворец, она думала о том, что, вероятно, снова окажется под контролем этого строгого Учителя.
Но неожиданно, она столкнулась с ним ещё до прибытия во дворец.
Цзян Сюэнин вдруг вспомнила Чжана Чжэ, который также получил повышение по возвращении из Тунчжоу. Наверное, он тоже был занят. Хотя она мысленно говорила себе об этом, в её сердце возникло странное чувство тоски.
Поскольку Се Вэй пригласил её, а на улице было действительно холодно, у неё не было особых причин отказываться. Она кивнула, дала пару указаний кучеру и последовала за посланником вверх в здание. Она уже бывала здесь с Янь Линем, так что знала, что внутри не изменилось.
Посланник провёл её вглубь, отодвинул завес, и Цзян Сюэнин увидела Се Вэя, сидящего внутри. В комнате стояла буржуйка с серыватыми углями, которая создавала теплую атмосферу. Он сидел под окном в сине-зеленом монашеском одеянии и как раз поднял взгляд на неё.
Похоже, Се Вэй пришёл встретиться с Лю Сянем. Но она не видела Лю Сяня.
Цзян Сюэнин бросила взгляд на чайную чашку напротив Се Вэя, прежде чем почтительно подойти и поклониться:
– Здравствуйте, учитель Се.
Её поклон был изящным, с перекрещенными руками на талии, а тонкие кончики пальцев едва виднелись из-под рукавов, откуда доносился едва уловимый звон колокольчиков.
– Ты столкнулась с татарами? – спросил Се Вэй.
Цзян Сюэнин скорчила гримасу, вспоминая произошедшее и, будучи все еще немного раздраженной, ответила:
– Я их не видела вблизи. Если бы я их встретила, сейчас перед вами стояла бы я без рук и ног.
– Что за ерунду ты говоришь на шестнадцатое число первого месяца? – нахмурился Се Вэй.
Цзян Сюэнин подумала:
– Мой день рождения, и я не суеверная. А вы почему так волнуетесь?
Она не посмела возразить ему в лицо, лишь опустила голову, тихо произнеся:
– Ой.
Се Вэй видел, что она не согласна с ним. Он внимательно посмотрел на неё, затем вдруг сказал:
– Ты общалась с Сяо Динфэем в последние дни. Ты видела, как он вверг в хаос дом Сяо. Многие подарки из дворца он отправил тебе, и ты приняла их с удовольствием. Тебе это нравится?
Цзян Сюэнин вздрогнула, не ожидая того, что Се Вэй поднимет эту тему. Она подняла голову, но, встретившись взглядом с его пронзительными глазами, потеряла уверенность.
Она подумала, что нет смысла скрывать это от Се Вэя.
Цзян Сюэнин решила быть честной и открыто заявила:
– Так или иначе, он не из лучших. Видеть, как он превращает резиденцию Сяо в хаос, для меня на самом деле приятно. Не просто приятно, я даже готова аплодировать ему. Чем больше проблем у резиденции Сяо, тем больше я радуюсь.
В конце концов, это была месть.
Ее слова неожиданно напомнили о прошлых временах, когда она была капризной и своевольной. Даже её изящные брови, нахмуренные в упрямстве, казались дерзкими и вызывающими, без попыток скрыть свои настоящие чувства.
Се Вэй смотрел на неё, затем вдруг заметил:
– Теперь ты передо мной не притворяешься.
Цзян Сюэнин на мгновение замерла.
Но затем она усмехнулась с самоиронией:
– Какие мои истинные качества не известны вам? Вы передо мной не притворяетесь, так зачем мне притворяться перед вами?
Они знали друг друга не один день.
Уже четыре года назад, в горах и долинах, они сбросили свои маски и увидели друг друга в самых неприглядных образах. Чем больше они пытались казаться благородными и мудрыми, тем больше казались лицемерами.
Поэтому она была более свободна в общении с Се Вэем, чем с другими людьми.
И он тоже не стеснялся говорить с ней открыто.
Однако, едва она выговорила эти слова, у неё вдруг похолодело за спиной. Она внезапно осознала: ей не следовало говорить об этом. То, что произошло в пути в столицу с Се Вэем, должно было остаться в её сердце, и больше никогда не должно быть упомянуто.
Это было табу для Се Вэя.
Когда Цзян Сюэнин медленно подняла взгляд, она встретилась с крайне спокойным взглядом Се Вэя. Она не могла не почувствовать, что ей грозят неприятности. Она ведь была под чужим крылом, где невольно приходится подчиняться. Поэтому она сама взяла на себя вину:
– Я говорю без остановки и снова сказала что-то не то.
Се Вэй смотрел на неё некоторое время, а затем сказал:
– Протяни руку.
Как только Цзян Сюэнин услышала эти слова, у неё заныло в голове, вспомнив, как она раньше получила удар за протянутую руку к Се Вэю за деньги. Она помнила боль и вместо того, чтобы протянуть руку, отступила на шаг назад от страха.
Се Вэй спросил:
– А как насчёт того, что ты принимаешь вещи от Сяо Динфэя?
Цзян Сюэнин забыла о своей предыдущей оговорке и воскликнула:
– Я мастер в деле раздражения людей, он сам пришёл ко мне за советом, и я дала ему несколько указаний. Немного вознаграждения в ответ – это не слишком много, правда?
Се Вэй холодно усмехнулся:
– Так ты теперь и Учитель, у которого есть ученики?
Цзян Сюэнин хотела возразить, но заметив, что его лицо становится ещё более мрачным, она вовремя замолчала.
На столе лежала бамбуковая линейка. Это была не та, которую использовали учителя в школах, а та, которую Лю Сянь принёс из храма после прслушивания проповеди.
Она была как раз под рукой.
Се Вэй взял её и снова сказал ей:
– Протяни руку.
Цзян Сюэнин поняла, что всё равно получит наказание, она смирилась и, закрыв глаза, протянула руку.
Се Вэй действительно хотел дать ей пару ударов, чтобы она запомнила урок. Но когда он увидел на её вытянутой руке браслет из маленьких золотых колокольчиков, издающих тонкий звон при движении, и красную нить, которая делала её кожу ещё белее, внутри него что-то замялось. Его поднятая бамбуковая палочка так и не опустилась.
Цзян Сюэнин, ожидавшая удара, взволнованно открыла глаза, не почувствовав ожидаемой боли.
– Сегодня твой день рождения? – спросил Се Вэй.
Цзян Сюэнин, поняв, что Се Вэй задал вопрос, увидев её браслет, быстро сообразила и горько сказала:
– Да, сегодня мой день рождения. Но я торопилась во дворец, и не отпраздновала его. Ни вкусной еды, ни хороших напитков. Даже длинную лапшу долголетия никто не приготовил. А теперь вы ещё хотите меня наказать! Я уже поняла свою ошибку и больше не буду. Может быть, учитывая, что я провела свой день так печально, вы простите меня на этот раз?
Се Вэй молчал.
– Вы согласны? – нахально спросила Цзян Сюэнин, отдёргивая руку.
Но в этот момент раздался громкий «щёлк», и Се Вэй безжалостно опустил свою палочку на её ладонь, причинив ей боль. Она сразу же втянула руку, сжала её и сердито посмотрела на него.
Се Вэй говорил без малейшего колебания в голосе:
– Сегодняшнее наказание не отложится на завтра. Если я снова узнаю, что ты встречалась с Сяо Динфэем, таким легкомысленным и разгульным богачом, я не буду с тобой таким мягким.
Цзян Сюэнин была одновременно напугана и удивлена. Со слезами в глазах она смотрела на него.
Се Вэй отбросил палочку и, не глядя на неё, взял чашку чая и громко крикнул наружу:
– Цзянь Шу, возьми мои документы из моей кареты и отвези её во дворец.
Цзянь Шу вошёл, чтобы сопроводить Цзян Сюэнин. Она была так занята своими мыслями о том, что «Се Вэй, такой бесчувственный человек, действительно ударил её в день её рождения», что не успела оправиться от шока. Она села в карету Се Вэя, держась за красную полосу от удара на руке, и была очень зла.
Дао Цинь направил карету в сторону императорского дворца.
Когда Цзянь Шу вернулся, он увидел Лю Сяня, который ранее ушёл в секретную комнату и теперь вернулся, наблюдая за своим хозяином с недоуменным взглядом.
– Дао Цинь отвёз мисс Цзян, – сказал Цзянь Шу, размышляя. – Нужно ли мне лично отправляться к Сяо Динфэю?
Се Вэй держал чашку чая, но не пил. Он смотрел на круги на поверхности чая, а потом сказал:
– Не нужно, пусть он продолжает свои выходки.
Цзянь Шу был озадачен.
Се Вэй, со складками на лбу от раздражения, откинул крышку чашки, позволив ей закрыться с громким звуком, а затем поставил чашку обратно на угол стола и сказал:
– В конце концов, я его прикрываю, большой беды не будет.
Цзянь Шу и Лю Сянь обменялись взглядами.
«Ха-ха, теперь он в твоих руках», – подумали они. – «А кто только что говорил о сдерживании Сяо Динфэя и меньшем количестве проказ?»
0 Комментарии