Наблюдая за выражениями лиц окружающих, можно было без труда догадаться, насколько они были поражены. Лицо Цзян Сюэнин, на котором с трудом держалась улыбка, теперь покрылось тонкими трещинками скрытого волнения.
Она хотела поговорить.
Но, вспомнив о Се Вэе, о возможной цене такого разговора, Цзян Сюэнин даже не решилась улыбнуться сердечно. Она лишь вежливо открестилась:
— Я совсем не знакома с наследником Динфэем, прошу вас, не шутите так.
— Шутки?
Женщины меняют лица быстрее, чем страницы книги.
Недавно она еще говорила:
— Как только приедешь в столицу, я позабочусь о тебе.
Сяо Динфэй вдруг обернулся, мысленно возмутившись этим, но осознавая причины, он понял, что Цзян Сюэнин была бы глупа, если бы стала его соучастницей на глазах у всех. Так что он, как обычно, принял свой наглый, непристойный образ, бормоча:
— Девушки в столице такие гордые, их трудно приручить!
Кто-то за его спиной изменился в лице.
Принц Линьцзи, Шэн Цзе, стоявший сзади, заботился о Цзян Сюэнин по просьбе Янь Линя, и не зная обстоятельств, решил, что Сяо Динфэй попросту потерял голову от страсти, говоря такие вещи. Его брови нахмурились, и он редко проявлял такую строгость. Он сказал холодным голосом:
— Вторая мисс Цзян — любимая сопровождающая Принцессы, старшая дочь дома Цзян. Наследник Сяо Динфэй не должен вести себя несерьезно. Дамы, которые хотят поприветствовать Императорскую Мать, должны отправиться немедленно.
Сегодня на Шэне Цзе был абрикосовый шелковый халат, золотая корона и нефритовый пояс. Он выглядел, как образец ученого красавца.
Взгляд Цзян Сюэнин перескочил через Сяо Динфэя и встретился с его взглядом.
Он тоже слегка удивился, а потом сделал ей легкий кивок.
Сердце Цзян Сюэнин внезапно забилось.
Не потому, что в этом взгляде был какой-то глубокий смысл, а потому что лицо, когда-то такое знакомое, вновь появилось перед её глазами. Даже зная, что в этой жизни у неё нет никаких связей с этим человеком, взгляд его всё равно втягивал её обратно в воспоминания прошлой жизни, порождая в её сердце нотки грустного восхищения.
В прошлой жизни, когда Вэнь Цзе Юй потеряла ребёнка, а Шэн Лан остался без потомства, в итоге власть перешла к его единокровному брату, Шэну Цзе.
В этой жизни, Вэнь Цзе Юй избежала опасности, и если всё пройдёт гладко, и она родит сына, то у Шэн Лана появится наследник, и тогда выбор хранителя престола вряд ли достанется Шэну Цзе.
Знает ли об этом сейчас этот принц Линьцзи?
Его судьба, незаметно для него самого, уже была слегка подтолкнута чьей-то рукой, перенаправлена, словно кто-то тихонько дунул и заставил её сделать большой оборот?
Цзян Сюэнин вовремя опустила взгляд, не выдавая своих чувств. Она лишь склонилась вместе с остальными в поклоне и прошла мимо этой группы благородных сыновей, направляясь к Цынину.
Шэн Цзе ненадолго задумался.
Он невольно обернулся, чтобы взглянуть на Цзян Сюэнин. Он увидел её изящную фигуру и хрупкую спину, которая даже среди толпы выделялась, вызывая в его глазах некоторое замешательство.
Казалось, в том взгляде скрывалась глубокая тоска.
Возможно, он просто на мгновение потерялся в раздумьях и ошибся?
Когда Сяо Шу вышла, её лицо всё ещё искажало негодование. Она обернулась, казалось, собираясь что-то сказать Цзян Сюэнин.
Но Цзян Сюэнин была готова к этому.
В тот момент, когда Сяо Шу повернулась к ней лицом, уголки губ Цзян Сюэнин уже изогнулись в полуулыбке. Она опередила Сяо Шу, обвинив её в прямом и смелом тоне:
— Я слышала, что наследник из дома Сяо в молодости обладал феноменальной памятью и был настоящим чудом. Но кто бы мог подумать, что вернувшись в столицу, он превратится в легкомысленного беспутника. Разве в доме Сяо не уделяют внимание воспитанию?
Окружающие:
— …
Сяо Шу:
— …
Все слова, что она хотела сказать, будто были заткнуты обратно в неё, и она даже забыла, что собиралась сказать от злости.
Почти месяц они не виделись, и вот, вернувшись, Цзян Сюэнин по-прежнему оставалась той самой неприступной, вызывающей зубную боль от ненависти Цзян Сюэнин!
Цзян Сюэнин изначально думала, что, посетив Цынин, она сможет увидеть Шэн Чжийи, но когда она вместе с остальными вошла для приветствия и подняла глаза, она не увидела её рядом с Императорской Матерью.
Старая ведьма только что пережила тяжёлую болезнь и выглядела утомленной.
После приветствия она задала несколько вопросов только Сяо Шу, не упомянув ни слова о Шэн Чжийи, что было весь необычно. Она также не сделала замечаний о том, как хорошо они выполняют свои обязанности в качестве сопровождающих для Принцессы. После этого она махнула рукой, приказав им уйти.
Выходя из Цынина, Цзян Сюэнин нахмурилась.
Очевидно, сомнения были не только у неё одной.
Чжоу Баоин, обнимая своего маленького плюшевого мишку, выглядела несколько озадаченной:
— Почему сегодня мы не видели её высочество, Принцессу?
Сяо Шу не ответила.
Чэнь Шуи, улыбаясь значительно, вмешалась:
— Это большое событие во дворце. Её Высочество вскоре отправится на свадьбу с татарами. В эти дни она занята подготовкой и почти полмесяца не выходила из дворца, поэтому, естественно, она не приходила к Императорской Матери, как мы.
Чжоу Баоин прикрыла рот и воскликнула:
— Ах!
Яо Жунжун моргнула. Неясно, понимала ли она на самом деле или притворялась, но она тихо произнесла:
— Даже если она и собирается на свадьбу, неужели она не должна прийти поздороваться с Императорской Матерью? Разве это не... неподобающе?
Цзян Сюэнин бросила на неё холодный взгляд.
Ю Юэ, внимательно наблюдая за выражением лица Цзян Сюэнин, не могла не порадоваться чужому несчастью:
— Говорят, что она готовится к свадьбе, но кто не знает характер Её Высочества? Наверное, она просто демонстрирует своё недовольство Императорской Матери. Но ведь это дело государственного масштаба, её высочество не может вести себя так капризно. Ах, — она фальшиво вздохнула.
Цзян Сюэнин чувствовала, как зудит её ладонь, ей так хотелось дать этой злословящей паре пощёчин, чтобы успокоиться.
Но времена изменились.
Она сдержала свою ярость, холодно усмехнулась и обратилась к Сяо Шу:
— В конце концов, мы служим Её Высочеству, и теперь, в новом году, когда мы пришли во дворец, разве нам не следует попросить аудиенции у Принцессы?
Если бы это было раньше, Сяо Шу, всегда умелая в обращении, несомненно согласилась бы с этим двусмысленным предложением Цзян Сюэнин.
Однако уже был издан указ о том, что Шэн Чжийи отправится к татарам на свадьбу.
Для Принцессы, которая скоро покинет этот дворец и уже почти поругалась с Императорской Матерью и Императором, несмотря на прошлую близость, Сяо Шу взвесила все и спокойно сказала:
— Сейчас Её Высочество раздражена, она даже не встречается с Императором и Императорской Матерью, зачем нам беспокоить её?
Такой безупречный стиль поведения вызывал у Цзян Сюэнин отвращение. Она прямо выразила своё недовольство:
— Зачем искать оправдания? Умение Сяо Шу избегать опасности и стремиться к выгоде впечатляет. Если не хотите идти, так и скажите. Кто-нибудь хочет присоединиться ко мне?
Она огляделась по сторонам.
Чэнь Шуи традиционно поддержала Сяо Шу и промолчала; Яо Жунжун испуганно опустила голову; Чжоу Баоин сморщила брови, с недоумением смотря на Сяо Шу и Чэнь Шуи и выглядела совсем растерянной; Ю Юэ холодно хмыкнула и осталась неподвижной; Фан Мяо быстро достала медную монету из рукава, покрутила её в ладони и, закрыв глаза, начала бормотать что-то про себя.
Цзян Сюэхуей сделала движение, чтобы подойти, но, взглянув на Цзян Сюэнин и вспомнив, что Принцесса хорошо к ней относится, возможно, не желая видеть её, передумала. Она осторожно сказала:
— Мои отношения с Её Высочеством не так близки, чтобы я осмеливалась беспокоить её без приглашения. Если Сюэнин встретит Её Высочество, передай, пожалуйста, мои пожелания.
Цзян Сюэнин посмотрела на неё, но не ответила.
Подождав немного и не получив ответа от остальных, она холодно усмехнулась, взмахнула рукавом и ушла.
Пройдя уже десяток шагов, она услышала за спиной срочный крик:
— Ай, она ушла, вышел верхний восточный гексаграмм! Подождите, вторая мисс Цзян, о, великосветлейшая, подождите меня!
Оглянувшись, Цзян Сюэнин увидела, что это действительно Фан Мяо.
Эта девушка, одетая аккуратно, но от которой веяла аура шарлатанки, приподняла край своего платья и бежала к ней. Она неловко подняла в руке ту самую медную монету, всё ещё легко дыша, но с таинственной улыбкой на лице:
— Гадание сказало мне, что я должна идти с вами.
Среди всех сопровождающих в Янчжи Чжай, только Фан Мяо казалась самой ненадёжной. Всё, что она делала, сначала требовало обращения к богам и гаданиям, прежде чем она принимала решение.
Цзян Сюэнин всегда испытывала смешанные чувства по отношению к этой девушке.
Действительно ли судьбу и удачу человека можно предсказать, или она лишь ищет кажущиеся не связанными с выгодой оправдания для своих решений?
Цзян Сюэнин посмотрела на Фан Мяо, а затем улыбнулась ей и, не задавая вопросов, направилась прямо к дворцу Минфэн.
Цзян Сюэнин действительно беспокоилась о Шэн Чжийи.
Всё это время во дворце Шэн Чжийи заботилась о ней и была к ней добра.
Цзян Сюэнин не была бездушной, как же она могла оставаться спокойной?
Наступил вечер.
Когда она с Фан Мяо прибыли ко дворцу Минфэн, там уже были зажжены фонари.
В свете фонарей она увидела женщину, стоящую у входа в спальный дворец, которая тайком вытирала слезы из уголков глаз. Это была Су Шанъи, которая всегда была близка к Шэн Чжийи. Они не виделись около месяца, и она казалась очень истощённой.
Сердце Цзян Сюэнин становилось всё тяжелее. Она подошла и поклонилась:
— Су Шанъи, её высочество во дворце?
Она хотела поговорить.
Но, вспомнив о Се Вэе, о возможной цене такого разговора, Цзян Сюэнин даже не решилась улыбнуться сердечно. Она лишь вежливо открестилась:
— Я совсем не знакома с наследником Динфэем, прошу вас, не шутите так.
— Шутки?
Женщины меняют лица быстрее, чем страницы книги.
Недавно она еще говорила:
— Как только приедешь в столицу, я позабочусь о тебе.
Сяо Динфэй вдруг обернулся, мысленно возмутившись этим, но осознавая причины, он понял, что Цзян Сюэнин была бы глупа, если бы стала его соучастницей на глазах у всех. Так что он, как обычно, принял свой наглый, непристойный образ, бормоча:
— Девушки в столице такие гордые, их трудно приручить!
Кто-то за его спиной изменился в лице.
Принц Линьцзи, Шэн Цзе, стоявший сзади, заботился о Цзян Сюэнин по просьбе Янь Линя, и не зная обстоятельств, решил, что Сяо Динфэй попросту потерял голову от страсти, говоря такие вещи. Его брови нахмурились, и он редко проявлял такую строгость. Он сказал холодным голосом:
— Вторая мисс Цзян — любимая сопровождающая Принцессы, старшая дочь дома Цзян. Наследник Сяо Динфэй не должен вести себя несерьезно. Дамы, которые хотят поприветствовать Императорскую Мать, должны отправиться немедленно.
Сегодня на Шэне Цзе был абрикосовый шелковый халат, золотая корона и нефритовый пояс. Он выглядел, как образец ученого красавца.
Взгляд Цзян Сюэнин перескочил через Сяо Динфэя и встретился с его взглядом.
Он тоже слегка удивился, а потом сделал ей легкий кивок.
Сердце Цзян Сюэнин внезапно забилось.
Не потому, что в этом взгляде был какой-то глубокий смысл, а потому что лицо, когда-то такое знакомое, вновь появилось перед её глазами. Даже зная, что в этой жизни у неё нет никаких связей с этим человеком, взгляд его всё равно втягивал её обратно в воспоминания прошлой жизни, порождая в её сердце нотки грустного восхищения.
В прошлой жизни, когда Вэнь Цзе Юй потеряла ребёнка, а Шэн Лан остался без потомства, в итоге власть перешла к его единокровному брату, Шэну Цзе.
В этой жизни, Вэнь Цзе Юй избежала опасности, и если всё пройдёт гладко, и она родит сына, то у Шэн Лана появится наследник, и тогда выбор хранителя престола вряд ли достанется Шэну Цзе.
Знает ли об этом сейчас этот принц Линьцзи?
Его судьба, незаметно для него самого, уже была слегка подтолкнута чьей-то рукой, перенаправлена, словно кто-то тихонько дунул и заставил её сделать большой оборот?
Цзян Сюэнин вовремя опустила взгляд, не выдавая своих чувств. Она лишь склонилась вместе с остальными в поклоне и прошла мимо этой группы благородных сыновей, направляясь к Цынину.
Шэн Цзе ненадолго задумался.
Он невольно обернулся, чтобы взглянуть на Цзян Сюэнин. Он увидел её изящную фигуру и хрупкую спину, которая даже среди толпы выделялась, вызывая в его глазах некоторое замешательство.
Казалось, в том взгляде скрывалась глубокая тоска.
Возможно, он просто на мгновение потерялся в раздумьях и ошибся?
Когда Сяо Шу вышла, её лицо всё ещё искажало негодование. Она обернулась, казалось, собираясь что-то сказать Цзян Сюэнин.
Но Цзян Сюэнин была готова к этому.
В тот момент, когда Сяо Шу повернулась к ней лицом, уголки губ Цзян Сюэнин уже изогнулись в полуулыбке. Она опередила Сяо Шу, обвинив её в прямом и смелом тоне:
— Я слышала, что наследник из дома Сяо в молодости обладал феноменальной памятью и был настоящим чудом. Но кто бы мог подумать, что вернувшись в столицу, он превратится в легкомысленного беспутника. Разве в доме Сяо не уделяют внимание воспитанию?
Окружающие:
— …
Сяо Шу:
— …
Все слова, что она хотела сказать, будто были заткнуты обратно в неё, и она даже забыла, что собиралась сказать от злости.
Почти месяц они не виделись, и вот, вернувшись, Цзян Сюэнин по-прежнему оставалась той самой неприступной, вызывающей зубную боль от ненависти Цзян Сюэнин!
Цзян Сюэнин изначально думала, что, посетив Цынин, она сможет увидеть Шэн Чжийи, но когда она вместе с остальными вошла для приветствия и подняла глаза, она не увидела её рядом с Императорской Матерью.
Старая ведьма только что пережила тяжёлую болезнь и выглядела утомленной.
После приветствия она задала несколько вопросов только Сяо Шу, не упомянув ни слова о Шэн Чжийи, что было весь необычно. Она также не сделала замечаний о том, как хорошо они выполняют свои обязанности в качестве сопровождающих для Принцессы. После этого она махнула рукой, приказав им уйти.
Выходя из Цынина, Цзян Сюэнин нахмурилась.
Очевидно, сомнения были не только у неё одной.
Чжоу Баоин, обнимая своего маленького плюшевого мишку, выглядела несколько озадаченной:
— Почему сегодня мы не видели её высочество, Принцессу?
Сяо Шу не ответила.
Чэнь Шуи, улыбаясь значительно, вмешалась:
— Это большое событие во дворце. Её Высочество вскоре отправится на свадьбу с татарами. В эти дни она занята подготовкой и почти полмесяца не выходила из дворца, поэтому, естественно, она не приходила к Императорской Матери, как мы.
Чжоу Баоин прикрыла рот и воскликнула:
— Ах!
Яо Жунжун моргнула. Неясно, понимала ли она на самом деле или притворялась, но она тихо произнесла:
— Даже если она и собирается на свадьбу, неужели она не должна прийти поздороваться с Императорской Матерью? Разве это не... неподобающе?
Цзян Сюэнин бросила на неё холодный взгляд.
Ю Юэ, внимательно наблюдая за выражением лица Цзян Сюэнин, не могла не порадоваться чужому несчастью:
— Говорят, что она готовится к свадьбе, но кто не знает характер Её Высочества? Наверное, она просто демонстрирует своё недовольство Императорской Матери. Но ведь это дело государственного масштаба, её высочество не может вести себя так капризно. Ах, — она фальшиво вздохнула.
Цзян Сюэнин чувствовала, как зудит её ладонь, ей так хотелось дать этой злословящей паре пощёчин, чтобы успокоиться.
Но времена изменились.
Она сдержала свою ярость, холодно усмехнулась и обратилась к Сяо Шу:
— В конце концов, мы служим Её Высочеству, и теперь, в новом году, когда мы пришли во дворец, разве нам не следует попросить аудиенции у Принцессы?
Если бы это было раньше, Сяо Шу, всегда умелая в обращении, несомненно согласилась бы с этим двусмысленным предложением Цзян Сюэнин.
Однако уже был издан указ о том, что Шэн Чжийи отправится к татарам на свадьбу.
Для Принцессы, которая скоро покинет этот дворец и уже почти поругалась с Императорской Матерью и Императором, несмотря на прошлую близость, Сяо Шу взвесила все и спокойно сказала:
— Сейчас Её Высочество раздражена, она даже не встречается с Императором и Императорской Матерью, зачем нам беспокоить её?
Такой безупречный стиль поведения вызывал у Цзян Сюэнин отвращение. Она прямо выразила своё недовольство:
— Зачем искать оправдания? Умение Сяо Шу избегать опасности и стремиться к выгоде впечатляет. Если не хотите идти, так и скажите. Кто-нибудь хочет присоединиться ко мне?
Она огляделась по сторонам.
Чэнь Шуи традиционно поддержала Сяо Шу и промолчала; Яо Жунжун испуганно опустила голову; Чжоу Баоин сморщила брови, с недоумением смотря на Сяо Шу и Чэнь Шуи и выглядела совсем растерянной; Ю Юэ холодно хмыкнула и осталась неподвижной; Фан Мяо быстро достала медную монету из рукава, покрутила её в ладони и, закрыв глаза, начала бормотать что-то про себя.
Цзян Сюэхуей сделала движение, чтобы подойти, но, взглянув на Цзян Сюэнин и вспомнив, что Принцесса хорошо к ней относится, возможно, не желая видеть её, передумала. Она осторожно сказала:
— Мои отношения с Её Высочеством не так близки, чтобы я осмеливалась беспокоить её без приглашения. Если Сюэнин встретит Её Высочество, передай, пожалуйста, мои пожелания.
Цзян Сюэнин посмотрела на неё, но не ответила.
Подождав немного и не получив ответа от остальных, она холодно усмехнулась, взмахнула рукавом и ушла.
Пройдя уже десяток шагов, она услышала за спиной срочный крик:
— Ай, она ушла, вышел верхний восточный гексаграмм! Подождите, вторая мисс Цзян, о, великосветлейшая, подождите меня!
Оглянувшись, Цзян Сюэнин увидела, что это действительно Фан Мяо.
Эта девушка, одетая аккуратно, но от которой веяла аура шарлатанки, приподняла край своего платья и бежала к ней. Она неловко подняла в руке ту самую медную монету, всё ещё легко дыша, но с таинственной улыбкой на лице:
— Гадание сказало мне, что я должна идти с вами.
Среди всех сопровождающих в Янчжи Чжай, только Фан Мяо казалась самой ненадёжной. Всё, что она делала, сначала требовало обращения к богам и гаданиям, прежде чем она принимала решение.
Цзян Сюэнин всегда испытывала смешанные чувства по отношению к этой девушке.
Действительно ли судьбу и удачу человека можно предсказать, или она лишь ищет кажущиеся не связанными с выгодой оправдания для своих решений?
Цзян Сюэнин посмотрела на Фан Мяо, а затем улыбнулась ей и, не задавая вопросов, направилась прямо к дворцу Минфэн.
Цзян Сюэнин действительно беспокоилась о Шэн Чжийи.
Всё это время во дворце Шэн Чжийи заботилась о ней и была к ней добра.
Цзян Сюэнин не была бездушной, как же она могла оставаться спокойной?
Наступил вечер.
Когда она с Фан Мяо прибыли ко дворцу Минфэн, там уже были зажжены фонари.
В свете фонарей она увидела женщину, стоящую у входа в спальный дворец, которая тайком вытирала слезы из уголков глаз. Это была Су Шанъи, которая всегда была близка к Шэн Чжийи. Они не виделись около месяца, и она казалась очень истощённой.
Сердце Цзян Сюэнин становилось всё тяжелее. Она подошла и поклонилась:
— Су Шанъи, её высочество во дворце?
0 Комментарии