– Она?
Когда Чжэн Бао принес зеленую карту, Шэн Лан только что обдумывал настроение Вэнь Чжаои, решив сегодня вызвать к себе другую фаворитку, Чжан Гуйжэнь, в поисках нежности и разнообразия. Но когда Чжэн Бао подошел ближе и прошептал ему на ухо, брови Императора внезапно поднялись.
В его глазах сначала промелькнуло удивление, а затем ирония.
Чжэн Бао колебался:
– Это не соответствует этикету, может, просто отправить её?
Шэн Лан поднял руку:
– Нет, я хочу услышать, что она хочет сказать.
Чжэн Бао был немного удивлен и внутренне взволнован: в такое время, когда политические интриги кипят, главная наследница могущественной семьи Дингуо решает смело попросить аудиенции у Императора. Какие у неё намерения?
Он не осмеливался показывать свои мысли и отправился вызывать Сяо Шу.
Сяо Шу уже долго ждала снаружи.
Она думала, что будет испытывать страх и беспокойство из-за своего решения, но, глядя на свет, проникающий через окно в Цяньцине, её разум стал ясным, как никогда: «Моя тётка ошиблась, сильно ошиблась! Самые могущественные люди в этом мире – это Императоры. Даже будучи Императорской Матерью, родной матерью Императора, как она может противостоять ему? Тем более поддерживать князя Линьцзи!»
Шэн Цзе, хоть и был вежливым и образованным, но Сяо Шу не считала его единственным возможным выбором для замужества. Её интерес к нему был вызван только позицией жены князя Линьцзи, а также тем, что Император не имел сыновей и планировал назначить Шэна Цзе принцем-наследником. Её целью была не только позиция жены князя, но и потенциальная роль будущей Императрицы!
Но сейчас, во-первых, Вэнь Чжаои беременна, а во-вторых, она, используя обвинения в адрес Цзян Сюэнин, разозлила Цзян Бояо, уже ясно выведя на чистую воду отношение Императора к семье Сяо. Разве что-то ещё осталось непонятным?
Тётка была права.
В императорской семье нет отцов и сыновей.
На самом деле не только в императорской семье отсутствуют отцы и сыновья, в любой могущественной семье, владеющей властью и богатством, семейные связи часто бывают непрочными. Простые люди ценят доброту отца и послушание сына только потому, что у них, кроме семейных уз, ничего нет. Но для тех, у кого есть власть, они могут обладать всем миром, так что семейные узы для них ничего не значат в сравнении с этим.
Так что подъём и падение семьи Сяо для неё теперь значат мало чего.
Тем более что она сама уже в беде!
Когда Чжэн Бао вышел сообщить, она поблагодарила его, склонилась и вошла внутрь, сначала преклоняясь в поклоне.
Шэн Лан смотрел на неё сверху вниз.
На щеке Сяо Шу отчётливо виднелся след от удара на фоне тусклого света, что придавало ей вид более жалостной и беззащитной, чем обычно. Император, с недовольным выражением лица, вертел в руках зеленую карту и с интересом спросил:
– Моя двоюродная сестра обычно не близка ко мне, но сегодня, когда дворцовые ворота почти закрыты, ты решила прийти ко мне. Зачем?
Сяо Шу ответила:
– Сегодня я пришла, чтобы предаться милости Вашего Величества.
Взгляд Шэна Лана слегка мелькнул:
– О, действительно?
Сяо Шу осознавала, что её жизнь и судьба зависят от сегодняшнего дня. Она невидимо сжала пальцы и, наконец, решительно сказала:
– Министр Цзян всегда славился своей заслугой перед драконом и действовал, глядя на Ваше Величество. Если Вы не одобрите, он, даже если бы у него было десять раз больше смелости, не осмелился бы подать доклад. Но министр Цзян не из тех, кто любит ввязываться в драку без повода. Что касается дискуссий о браке по договорённости или старом случае помощи пострадавшим от бедствия, всё решается Вашим одним словом. Я долго находилась в семье Сяо и знаю все тонкости. Разозлить министра Цзян и заставить его обвинять семью Сяо – это первый шаг моего предания Вашему Величеству. Если Ваше Величество желает поднять руку против семьи Сяо, я готова внести свой скромный вклад.
Шэн Лан смотрел на неё, его взгляд становился все более глубоким, но он лишь холодно усмехнулся:
– Только ты? Говоришь так красиво, но боюсь, ты просто не хочешь отправляться в дикие края, чтобы выходить замуж за татар.
Лоб Сяо Шу покрылся холодным потом.
Она закрыла глаза и сказала:
– Прошу Ваше Величество о милости.
Шэн Лан наконец встал, зеленая карта с именем Чжан Гуйжэнь крутилась в его пальцах. Он протянул руку и поднял изящный подбородок Сяо Шу. Чуть прищурившись, он спросил:
– Неужели моя двоюродная сестра хочет стать женой князя Линьцзи? Каким образом мне тебе помочь?
Хотя его пальцы не коснулись её кожи, его манеры были такими легкомысленными, словно он обращается с куртизанкой!
Чувство унижения тут же охватило её.
Но Сяо Шу смогла лишь с трудом сдержала свои эмоции, её пальцы слегка дрожали, когда она расстегнула все пуговицы на своем платье под пристальным взглядом Шэна Лана и сняла его.
Холод весенней ночи был ощутим.
Едва её белая кожа оказалась на виду, она начала дрожать. Возвышенные места словно горные хребты, а в углублениях – изящество и грация, пышные формы не удержать в руке, а узкие – не заполнить одной ладонью...
Она опустилась на колени у ног Шэна Лана, её прежняя гордость полностью исчезла, но мгновенно превратилась в бесконечную ненависть.
Слеза впиталась в мягкий ковёр, а она с холодным спокойствием слушала свой сознательно смягчённый, нежный голос:
– Прошу Ваше Величество о милости.
Когда Чжэн Бао принес зеленую карту, Шэн Лан только что обдумывал настроение Вэнь Чжаои, решив сегодня вызвать к себе другую фаворитку, Чжан Гуйжэнь, в поисках нежности и разнообразия. Но когда Чжэн Бао подошел ближе и прошептал ему на ухо, брови Императора внезапно поднялись.
В его глазах сначала промелькнуло удивление, а затем ирония.
Чжэн Бао колебался:
– Это не соответствует этикету, может, просто отправить её?
Шэн Лан поднял руку:
– Нет, я хочу услышать, что она хочет сказать.
Чжэн Бао был немного удивлен и внутренне взволнован: в такое время, когда политические интриги кипят, главная наследница могущественной семьи Дингуо решает смело попросить аудиенции у Императора. Какие у неё намерения?
Он не осмеливался показывать свои мысли и отправился вызывать Сяо Шу.
Сяо Шу уже долго ждала снаружи.
Она думала, что будет испытывать страх и беспокойство из-за своего решения, но, глядя на свет, проникающий через окно в Цяньцине, её разум стал ясным, как никогда: «Моя тётка ошиблась, сильно ошиблась! Самые могущественные люди в этом мире – это Императоры. Даже будучи Императорской Матерью, родной матерью Императора, как она может противостоять ему? Тем более поддерживать князя Линьцзи!»
Шэн Цзе, хоть и был вежливым и образованным, но Сяо Шу не считала его единственным возможным выбором для замужества. Её интерес к нему был вызван только позицией жены князя Линьцзи, а также тем, что Император не имел сыновей и планировал назначить Шэна Цзе принцем-наследником. Её целью была не только позиция жены князя, но и потенциальная роль будущей Императрицы!
Но сейчас, во-первых, Вэнь Чжаои беременна, а во-вторых, она, используя обвинения в адрес Цзян Сюэнин, разозлила Цзян Бояо, уже ясно выведя на чистую воду отношение Императора к семье Сяо. Разве что-то ещё осталось непонятным?
Тётка была права.
В императорской семье нет отцов и сыновей.
На самом деле не только в императорской семье отсутствуют отцы и сыновья, в любой могущественной семье, владеющей властью и богатством, семейные связи часто бывают непрочными. Простые люди ценят доброту отца и послушание сына только потому, что у них, кроме семейных уз, ничего нет. Но для тех, у кого есть власть, они могут обладать всем миром, так что семейные узы для них ничего не значат в сравнении с этим.
Так что подъём и падение семьи Сяо для неё теперь значат мало чего.
Тем более что она сама уже в беде!
Когда Чжэн Бао вышел сообщить, она поблагодарила его, склонилась и вошла внутрь, сначала преклоняясь в поклоне.
Шэн Лан смотрел на неё сверху вниз.
На щеке Сяо Шу отчётливо виднелся след от удара на фоне тусклого света, что придавало ей вид более жалостной и беззащитной, чем обычно. Император, с недовольным выражением лица, вертел в руках зеленую карту и с интересом спросил:
– Моя двоюродная сестра обычно не близка ко мне, но сегодня, когда дворцовые ворота почти закрыты, ты решила прийти ко мне. Зачем?
Сяо Шу ответила:
– Сегодня я пришла, чтобы предаться милости Вашего Величества.
Взгляд Шэна Лана слегка мелькнул:
– О, действительно?
Сяо Шу осознавала, что её жизнь и судьба зависят от сегодняшнего дня. Она невидимо сжала пальцы и, наконец, решительно сказала:
– Министр Цзян всегда славился своей заслугой перед драконом и действовал, глядя на Ваше Величество. Если Вы не одобрите, он, даже если бы у него было десять раз больше смелости, не осмелился бы подать доклад. Но министр Цзян не из тех, кто любит ввязываться в драку без повода. Что касается дискуссий о браке по договорённости или старом случае помощи пострадавшим от бедствия, всё решается Вашим одним словом. Я долго находилась в семье Сяо и знаю все тонкости. Разозлить министра Цзян и заставить его обвинять семью Сяо – это первый шаг моего предания Вашему Величеству. Если Ваше Величество желает поднять руку против семьи Сяо, я готова внести свой скромный вклад.
Шэн Лан смотрел на неё, его взгляд становился все более глубоким, но он лишь холодно усмехнулся:
– Только ты? Говоришь так красиво, но боюсь, ты просто не хочешь отправляться в дикие края, чтобы выходить замуж за татар.
Лоб Сяо Шу покрылся холодным потом.
Она закрыла глаза и сказала:
– Прошу Ваше Величество о милости.
Шэн Лан наконец встал, зеленая карта с именем Чжан Гуйжэнь крутилась в его пальцах. Он протянул руку и поднял изящный подбородок Сяо Шу. Чуть прищурившись, он спросил:
– Неужели моя двоюродная сестра хочет стать женой князя Линьцзи? Каким образом мне тебе помочь?
Хотя его пальцы не коснулись её кожи, его манеры были такими легкомысленными, словно он обращается с куртизанкой!
Чувство унижения тут же охватило её.
Но Сяо Шу смогла лишь с трудом сдержала свои эмоции, её пальцы слегка дрожали, когда она расстегнула все пуговицы на своем платье под пристальным взглядом Шэна Лана и сняла его.
Холод весенней ночи был ощутим.
Едва её белая кожа оказалась на виду, она начала дрожать. Возвышенные места словно горные хребты, а в углублениях – изящество и грация, пышные формы не удержать в руке, а узкие – не заполнить одной ладонью...
Она опустилась на колени у ног Шэна Лана, её прежняя гордость полностью исчезла, но мгновенно превратилась в бесконечную ненависть.
Слеза впиталась в мягкий ковёр, а она с холодным спокойствием слушала свой сознательно смягчённый, нежный голос:
– Прошу Ваше Величество о милости.
1 Комментарии
..жду продолжение🙏
ОтветитьУдалить