В этот день Цзян Сюэнин просидела в театре до вечера, не проявляя интереса к окружающему. Сяо Динфэй, который обычно был веселым и оживлённым, не осмеливался беспокоить её. Он лишь тихо очищал семечки и арахис, аккуратно складывая их рядом с ней.
Но Цзян Сюэнин так и не взяла ни одного семечка или арахиса.
Когда солнце начало клониться к закату, она, казалось, наконец приняла какое-то решение и встала, чтобы уйти.
Сяо Динфэй инстинктивно спросил:
– А как насчёт Вэн Ана и его товарищей-учёных, а также нищих на улицах? Будешь продолжать заниматься ими?
Цзян Сюэнин ответила:
– А почему бы и нет?
Сяо Динфэй остолбенел:
– Но ведь всё уже...
Цзян Сюэнин жёстко заявила:
– Если она заставила меня страдать, я тоже не дам ей покоя.
Сяо Динфэй в итоге замолчал, глядя ей вслед.
Вчера весь дворец и народ ещё обсуждали повторное расследование дела семьи Сяо, а сегодня все были шокированы новостью о том, что Сяо Шу была провозглашена супругой Императора. В такой критический момент Император назначил Сяо Шу, находящуюся в центре скандала, своей супругой. Разве это не означало явное покровительство семье Сяо и самой Сяо Шу?
Но к вечеру появилась новая новость.
Донесение Цзян Бояо, служащего в министерстве домашних дел, о графе Сяо Юане было передано в Государственный совет, и после обсуждения членами совета было решено возобновить расследование дела о катастрофических землях в Ганьчжоу.
Теперь все чиновники были сбиты с толку: если сказать, что Император действовал справедливо, то почему он сначала назначил Сяо Шу супругой, а если сказать, что Император был предвзят, то почему он беспощадно решил возобновить расследование дела о землетрясении в Ганьчжоу?
Даже Сяо Юань сам не мог проникнуть в глубину этого загадочного решения Императора, что вызывало у него беспокойство.
Только Цзян Сюэнин могла догадаться о некоторых вещах.
«На ложе Императора никто не должен спать крепче самого владыки».
Если Сяо Шу не заслуживала бы доверия, она была бы недостойна его, и Шэн Лан не стал бы делать её своей супругой. Исходя из хитросплетений Императорского ума, каким образом дочь знатного рода могла завоевать доверие Императора?
Ответ был только один: самоограничение и чёткое разграничение.
Когда Сяо Шу добровольно отказалась от поддержки своего происхождения, это было равносильно тому, что она отбросила все свои оружия, устраняя таким образом все угрозы для Императора. С этого момента её судьба зависела от мужчины рядом с ней на подушке, она могла лишь следовать за ним во всём, деля с ним и жизнь, и смерть!
Для Шэн Лана это было двойным выигрышем: с одной стороны, она могла обслуживать его в постели, а с другой – помогать ему разрушить семью Сяо.
И зачем ему отказываться от такой красавицы?
Цзян Сюэнин с холодной усмешкой в душе вернулась в дом Цзян и узнала, что Мэн Ши была в восторге, проведя весь день в беседе с Цзян Сюэхуэй. Несомненно, теперь, когда Сяо Шу, которая также должна была участвовать в выборах на супругу для принца Линьцзи, внезапно стала супругой Императора, Цзян Сюэхуэй не имела серьёзных соперниц. Учитывая интерес Шэна Цзе к Цзян Сюэхуэй, можно было предположить, что выбор супруги пройдёт успешно.
Она даже не хотела присоединяться к этой суете.
На следующий день, ещё до рассвета, весь дом забурлил от дел, и сквозь стены двора было слышно, как служанки наряжали Цзян Сюэхуэй, нанося ей макияж и укладывая причёску. Иногда Мэн Ши ругала тех, кто работал медленно.
Цзян Сюэнин лежала в постели, глядя на вышитые белые пионы на балдахине, и вспомнила этот день в прошлой жизни.
В доме также царила суматоха.
Но тогда в центре внимания, примеряющей разнообразные украшения для волос, была она сама. Мэн Ши, хотя и пришла в её комнату, выглядела немного напряжённой. Особенно когда Цзян Сюэнин бросала на неё свой изысканный взгляд, лицо Мэн Ши становилось ещё более мрачным. Цзян Сюэхуэй просто стояла рядом с Мэн Ши, устремив на неё глубокий взгляд.
В то время она была переполнена чувством торжества, потому что Цзян Сюэхуэй даже не подозревала, что она увидела во дворце вышитый платок и умышленно заменила её, чтобы получить эту возможность.
Цзян Сюэхуэй отняла у неё любовь, поэтому она хотела отнять у Цзян Сюэхуэй её любовь.
Она не желала им обеим счастья.
Но разве мучая других, она не мучила себя?
Шэн Цзе, хоть и был мягким и учтивым красивым джентльменом, с душой поэта, он был таким же, как и большинство мужчин в этом мире, и не был безнадёжно влюблённым. Возможно, со временем он понял, что она была не та, в кого он влюбился? В первые годы после свадьбы, они были неразлучны, и она легко могла удержать его рядом с собой; но после его восхождения на трон, под давлением общественного мнения, давлением со стороны Императорской Матери, по выбору наложниц, Сяо Шу вошла во дворец. Он заменил старую на новую, оставив ей, Императрице, лишь формальные знаки внимания.
То, что было отобрано, никогда не будет действительно твоим.
То, что есть у Цзян Сюэхуэй, также может быть не тем, что ей нравится.
Проведя в кровати почти полдня, Цзян Сюэнин наконец встала.
Не для того, чтобы посмотреть, как там Цзян Сюэхуэй, а потому что сегодня как раз день отдыха для евнухов во дворце, и она хотела найти кое-кого.
Теперь, когда Сяо Шу стала супругой Императора, прежний план не подходит.
У неё оставалось совсем немного времени.
Когда Цзян Сюэнин вышла из своего дворика после умывания, она наткнулась на Цзян Сюэхуэй, которая, редко наряжала себя настолько ярко. Она была окружена множеством служанок. Её привлекательное лицо с изысканным макияжем выглядело строго и спокойно. В руках у неё был шёлковый платок с вышитыми красными цветами.
Цзян Сюэнин взглянула на неё и, увидев рядом Мэн Ши, даже не стала здороваться. Она просто прошла мимо. В этой жизни она уже изменила многое: отношения с Се Вэем, беременность Вэнь Чжаои, взлёты и падения семьи Янь, выбор супруги для принца Линьцзи, время прибытия Сяо Динфэя в столицу...
Так почему бы ей не спасти Шэн Чжийи?
Для людей, подобных Мэн Ши, Цзян Сюэхуэй и Шэна Цзе, даже если сегодня и был день выбора супруги, это не сильно отличалось от вчерашнего или завтрашнего дня. Но для Цзян Сюэнин каждый день был борьбой с предначертанной судьбой, она не собиралась сдаваться!
Сегодня у Чжэна Бао был выходной.
С тех пор, как его мастер Ван Синьи заметил его и перевёл к Императору, его статус во дворце сильно вырос. Он не стремился к золоту и серебру, но таковы были правила дворца: если ты не принимаешь подарки от других, то становишься мишенью для стрел, и другие начинают ограждаться от тебя. Так что, хотя он и не проработал в Цяньцине долго, он уже собрал неплохую сумму денег.
Семьдесят процентов он отправил домой, чтобы мать могла устроить свадьбу его братьям;
Тридцать процентов он оставил себе и, наконец, переехал из дома в небольшой дворик в районе Саньли.
С того дня, как он увидел, как Сяо Шу вошла в Цяньцин, у Чжэна Бао возникло тёмное предчувствие, поэтому в этот выходной он не пошёл гулять, как обычно, а сидел под крыльцом в ожидании.
И действительно, как только утренний туман рассеялся, послышался стук в дверь.
Он встал и пошёл открывать.
Перед скромным порогом Чжэна Бао стояла красавица Цзян Сюэнин, укутанная в глубокий пурпурный плащ. Её глаза были ясными, словно тихий ночной снег, светлые, но с лёгким холодным оттенком, и когда она смотрела на него, казалось, что все суетные мысли исчезают.
Чжэн Бао отступил в сторону.
Цзян Сюэнин, держа одной рукой плащ, не ступила в дом, а только сказала ему:
– Я пришла попросить тебя отплатить долг благодарности.
Чжэн Бао, одетый дома в простой светло-голубой костюм с круглым воротом, казался ещё более ярким и свежим. Его красивое лицо напоминало туманный дождливый день на юге, полный тонкого очарования.
Цзян Сюэнин вдруг почувствовала, что не может смотреть в эти чистые глаза, и медленно опустила взгляд, подавляя чувство вины и почти жестоко произнесла:
– Прости меня. В тот день у дворца Куньнина, ты должен быть благодарен Принцессе Лэ Ян, которая на самом деле спасла тебя своими словами. Можешь ли ты отплатить ей свой долг?
Император доверял и даже собирался назначить принца Линьцзи наследным принцем, поэтому выбор супруги Шэна Цзе был, безусловно, одним из самых важных событий этой весны после свадьбы принцессы Лэ Ян.
Во дворце уже давно готовились к этому событию.
Хотя мероприятие организовывала Императрица Чжэн, все детали должны были быть согласованы с Императорской Матерью Сяо. Однако после того, как вчера Сяо Шу стала супругой Императора, Императорская Мать Сяо по неведомой причине вспылила, устроила скандал и заболела. Сяо Шу, пришедшая ухаживать за ней, была выгнана. Все, кто был в курсе дворцовых новостей, считали это непривычным и обсуждали это на уровне слухов.
Императрица Чжэн также сомневалась.
Но для неё это была прекрасная возможность взять на себя руководство и, в случае успеха, снова привлечь внимание Императора, а также вернуть контроль над шестью дворцами от Императорской Матери Сяо.
Поэтому Императрица Чжэн приложила еще больше усилий, чем обычно.
Место выбора супруги было определено во дворце Чу Сюй. С самого утра служанки привели девушек во дворец, ведь это был королевский выбор, и проверяли каждую кандидатку во всех аспектах. Только последний этап заключался в том, чтобы представить их всем и принять окончательное решение.
Шэн Цзе прибыл во дворец, чтобы сначала поклониться Императорской Матери и Императору.
Так что Императрица Чжэн сидела в главном месте Чу Сюй и уже пила чай, беседуя с беременной и теперь высокопоставленной Вэнь Чжаои, чья кожа стала белее и нежнее.
Но неожиданно она услышала тонкий голос евнуха снаружи:
– Супруга Императора Сянь прибыла...
И императрица Чжэн, и Вэнь Чжаои одновременно вздрогнули.
Подняв глаза, они увидели Сяо Шу, которая еще недавно была спутницей в Янчжи Чжай и дочерью семьи Сяо. Теперь её длинные черные волосы были уложены в высокую причёску, украшенную двумя золотыми шпильками, а на лбу красовалось украшение в форме лепестка сливы. Она была одета в бирюзовое шелковое платье с золотыми вышивками, которое тянулось по полу, и хотя она не выказывала надменности, её появление создавало ощущение власти.
Во дворце часто новые люди заменяли старых, особенно когда Император предпочитал новизну.
Хотя Императрица Чжэн и чувствовала дискомфорт, она уже привыкла к таким ситуациям и смогла сохранить на лице спокойствие, хотя в глубине души презирала Сяо Шу за такое бесстыдное поведение.
Вэнь Чжаои чувствовала себя гораздо хуже.
Она была беременна, но ничего об этом не знала, и никто из врачей не сообщил ей об этом, что говорило о том, что гарем контролировался кем-то другим. Что касается этого «другого», у всех были свои подозрения. Теперь, когда Императорская Мать Сяо заболела, её племянница вошла во дворец и сразу же получила титул супруги Императора. Она несла в себе драконье потомство, но только недавно была повышена до звания Чжаои, и ей было трудно принять это.
Увидев Сяо Шу, Вэнь Чжаои не скрывала недовольства на своем лице.
Но Цзян Сюэнин так и не взяла ни одного семечка или арахиса.
Когда солнце начало клониться к закату, она, казалось, наконец приняла какое-то решение и встала, чтобы уйти.
Сяо Динфэй инстинктивно спросил:
– А как насчёт Вэн Ана и его товарищей-учёных, а также нищих на улицах? Будешь продолжать заниматься ими?
Цзян Сюэнин ответила:
– А почему бы и нет?
Сяо Динфэй остолбенел:
– Но ведь всё уже...
Цзян Сюэнин жёстко заявила:
– Если она заставила меня страдать, я тоже не дам ей покоя.
Сяо Динфэй в итоге замолчал, глядя ей вслед.
Вчера весь дворец и народ ещё обсуждали повторное расследование дела семьи Сяо, а сегодня все были шокированы новостью о том, что Сяо Шу была провозглашена супругой Императора. В такой критический момент Император назначил Сяо Шу, находящуюся в центре скандала, своей супругой. Разве это не означало явное покровительство семье Сяо и самой Сяо Шу?
Но к вечеру появилась новая новость.
Донесение Цзян Бояо, служащего в министерстве домашних дел, о графе Сяо Юане было передано в Государственный совет, и после обсуждения членами совета было решено возобновить расследование дела о катастрофических землях в Ганьчжоу.
Теперь все чиновники были сбиты с толку: если сказать, что Император действовал справедливо, то почему он сначала назначил Сяо Шу супругой, а если сказать, что Император был предвзят, то почему он беспощадно решил возобновить расследование дела о землетрясении в Ганьчжоу?
Даже Сяо Юань сам не мог проникнуть в глубину этого загадочного решения Императора, что вызывало у него беспокойство.
Только Цзян Сюэнин могла догадаться о некоторых вещах.
«На ложе Императора никто не должен спать крепче самого владыки».
Если Сяо Шу не заслуживала бы доверия, она была бы недостойна его, и Шэн Лан не стал бы делать её своей супругой. Исходя из хитросплетений Императорского ума, каким образом дочь знатного рода могла завоевать доверие Императора?
Ответ был только один: самоограничение и чёткое разграничение.
Когда Сяо Шу добровольно отказалась от поддержки своего происхождения, это было равносильно тому, что она отбросила все свои оружия, устраняя таким образом все угрозы для Императора. С этого момента её судьба зависела от мужчины рядом с ней на подушке, она могла лишь следовать за ним во всём, деля с ним и жизнь, и смерть!
Для Шэн Лана это было двойным выигрышем: с одной стороны, она могла обслуживать его в постели, а с другой – помогать ему разрушить семью Сяо.
И зачем ему отказываться от такой красавицы?
Цзян Сюэнин с холодной усмешкой в душе вернулась в дом Цзян и узнала, что Мэн Ши была в восторге, проведя весь день в беседе с Цзян Сюэхуэй. Несомненно, теперь, когда Сяо Шу, которая также должна была участвовать в выборах на супругу для принца Линьцзи, внезапно стала супругой Императора, Цзян Сюэхуэй не имела серьёзных соперниц. Учитывая интерес Шэна Цзе к Цзян Сюэхуэй, можно было предположить, что выбор супруги пройдёт успешно.
Она даже не хотела присоединяться к этой суете.
На следующий день, ещё до рассвета, весь дом забурлил от дел, и сквозь стены двора было слышно, как служанки наряжали Цзян Сюэхуэй, нанося ей макияж и укладывая причёску. Иногда Мэн Ши ругала тех, кто работал медленно.
Цзян Сюэнин лежала в постели, глядя на вышитые белые пионы на балдахине, и вспомнила этот день в прошлой жизни.
В доме также царила суматоха.
Но тогда в центре внимания, примеряющей разнообразные украшения для волос, была она сама. Мэн Ши, хотя и пришла в её комнату, выглядела немного напряжённой. Особенно когда Цзян Сюэнин бросала на неё свой изысканный взгляд, лицо Мэн Ши становилось ещё более мрачным. Цзян Сюэхуэй просто стояла рядом с Мэн Ши, устремив на неё глубокий взгляд.
В то время она была переполнена чувством торжества, потому что Цзян Сюэхуэй даже не подозревала, что она увидела во дворце вышитый платок и умышленно заменила её, чтобы получить эту возможность.
Цзян Сюэхуэй отняла у неё любовь, поэтому она хотела отнять у Цзян Сюэхуэй её любовь.
Она не желала им обеим счастья.
Но разве мучая других, она не мучила себя?
Шэн Цзе, хоть и был мягким и учтивым красивым джентльменом, с душой поэта, он был таким же, как и большинство мужчин в этом мире, и не был безнадёжно влюблённым. Возможно, со временем он понял, что она была не та, в кого он влюбился? В первые годы после свадьбы, они были неразлучны, и она легко могла удержать его рядом с собой; но после его восхождения на трон, под давлением общественного мнения, давлением со стороны Императорской Матери, по выбору наложниц, Сяо Шу вошла во дворец. Он заменил старую на новую, оставив ей, Императрице, лишь формальные знаки внимания.
То, что было отобрано, никогда не будет действительно твоим.
То, что есть у Цзян Сюэхуэй, также может быть не тем, что ей нравится.
Проведя в кровати почти полдня, Цзян Сюэнин наконец встала.
Не для того, чтобы посмотреть, как там Цзян Сюэхуэй, а потому что сегодня как раз день отдыха для евнухов во дворце, и она хотела найти кое-кого.
Теперь, когда Сяо Шу стала супругой Императора, прежний план не подходит.
У неё оставалось совсем немного времени.
Когда Цзян Сюэнин вышла из своего дворика после умывания, она наткнулась на Цзян Сюэхуэй, которая, редко наряжала себя настолько ярко. Она была окружена множеством служанок. Её привлекательное лицо с изысканным макияжем выглядело строго и спокойно. В руках у неё был шёлковый платок с вышитыми красными цветами.
Цзян Сюэнин взглянула на неё и, увидев рядом Мэн Ши, даже не стала здороваться. Она просто прошла мимо. В этой жизни она уже изменила многое: отношения с Се Вэем, беременность Вэнь Чжаои, взлёты и падения семьи Янь, выбор супруги для принца Линьцзи, время прибытия Сяо Динфэя в столицу...
Так почему бы ей не спасти Шэн Чжийи?
Для людей, подобных Мэн Ши, Цзян Сюэхуэй и Шэна Цзе, даже если сегодня и был день выбора супруги, это не сильно отличалось от вчерашнего или завтрашнего дня. Но для Цзян Сюэнин каждый день был борьбой с предначертанной судьбой, она не собиралась сдаваться!
Сегодня у Чжэна Бао был выходной.
С тех пор, как его мастер Ван Синьи заметил его и перевёл к Императору, его статус во дворце сильно вырос. Он не стремился к золоту и серебру, но таковы были правила дворца: если ты не принимаешь подарки от других, то становишься мишенью для стрел, и другие начинают ограждаться от тебя. Так что, хотя он и не проработал в Цяньцине долго, он уже собрал неплохую сумму денег.
Семьдесят процентов он отправил домой, чтобы мать могла устроить свадьбу его братьям;
Тридцать процентов он оставил себе и, наконец, переехал из дома в небольшой дворик в районе Саньли.
С того дня, как он увидел, как Сяо Шу вошла в Цяньцин, у Чжэна Бао возникло тёмное предчувствие, поэтому в этот выходной он не пошёл гулять, как обычно, а сидел под крыльцом в ожидании.
И действительно, как только утренний туман рассеялся, послышался стук в дверь.
Он встал и пошёл открывать.
Перед скромным порогом Чжэна Бао стояла красавица Цзян Сюэнин, укутанная в глубокий пурпурный плащ. Её глаза были ясными, словно тихий ночной снег, светлые, но с лёгким холодным оттенком, и когда она смотрела на него, казалось, что все суетные мысли исчезают.
Чжэн Бао отступил в сторону.
Цзян Сюэнин, держа одной рукой плащ, не ступила в дом, а только сказала ему:
– Я пришла попросить тебя отплатить долг благодарности.
Чжэн Бао, одетый дома в простой светло-голубой костюм с круглым воротом, казался ещё более ярким и свежим. Его красивое лицо напоминало туманный дождливый день на юге, полный тонкого очарования.
Цзян Сюэнин вдруг почувствовала, что не может смотреть в эти чистые глаза, и медленно опустила взгляд, подавляя чувство вины и почти жестоко произнесла:
– Прости меня. В тот день у дворца Куньнина, ты должен быть благодарен Принцессе Лэ Ян, которая на самом деле спасла тебя своими словами. Можешь ли ты отплатить ей свой долг?
Император доверял и даже собирался назначить принца Линьцзи наследным принцем, поэтому выбор супруги Шэна Цзе был, безусловно, одним из самых важных событий этой весны после свадьбы принцессы Лэ Ян.
Во дворце уже давно готовились к этому событию.
Хотя мероприятие организовывала Императрица Чжэн, все детали должны были быть согласованы с Императорской Матерью Сяо. Однако после того, как вчера Сяо Шу стала супругой Императора, Императорская Мать Сяо по неведомой причине вспылила, устроила скандал и заболела. Сяо Шу, пришедшая ухаживать за ней, была выгнана. Все, кто был в курсе дворцовых новостей, считали это непривычным и обсуждали это на уровне слухов.
Императрица Чжэн также сомневалась.
Но для неё это была прекрасная возможность взять на себя руководство и, в случае успеха, снова привлечь внимание Императора, а также вернуть контроль над шестью дворцами от Императорской Матери Сяо.
Поэтому Императрица Чжэн приложила еще больше усилий, чем обычно.
Место выбора супруги было определено во дворце Чу Сюй. С самого утра служанки привели девушек во дворец, ведь это был королевский выбор, и проверяли каждую кандидатку во всех аспектах. Только последний этап заключался в том, чтобы представить их всем и принять окончательное решение.
Шэн Цзе прибыл во дворец, чтобы сначала поклониться Императорской Матери и Императору.
Так что Императрица Чжэн сидела в главном месте Чу Сюй и уже пила чай, беседуя с беременной и теперь высокопоставленной Вэнь Чжаои, чья кожа стала белее и нежнее.
Но неожиданно она услышала тонкий голос евнуха снаружи:
– Супруга Императора Сянь прибыла...
И императрица Чжэн, и Вэнь Чжаои одновременно вздрогнули.
Подняв глаза, они увидели Сяо Шу, которая еще недавно была спутницей в Янчжи Чжай и дочерью семьи Сяо. Теперь её длинные черные волосы были уложены в высокую причёску, украшенную двумя золотыми шпильками, а на лбу красовалось украшение в форме лепестка сливы. Она была одета в бирюзовое шелковое платье с золотыми вышивками, которое тянулось по полу, и хотя она не выказывала надменности, её появление создавало ощущение власти.
Во дворце часто новые люди заменяли старых, особенно когда Император предпочитал новизну.
Хотя Императрица Чжэн и чувствовала дискомфорт, она уже привыкла к таким ситуациям и смогла сохранить на лице спокойствие, хотя в глубине души презирала Сяо Шу за такое бесстыдное поведение.
Вэнь Чжаои чувствовала себя гораздо хуже.
Она была беременна, но ничего об этом не знала, и никто из врачей не сообщил ей об этом, что говорило о том, что гарем контролировался кем-то другим. Что касается этого «другого», у всех были свои подозрения. Теперь, когда Императорская Мать Сяо заболела, её племянница вошла во дворец и сразу же получила титул супруги Императора. Она несла в себе драконье потомство, но только недавно была повышена до звания Чжаои, и ей было трудно принять это.
Увидев Сяо Шу, Вэнь Чжаои не скрывала недовольства на своем лице.
0 Комментарии