Он стоял с другой стороны и не подошел к ней.
Но Императрица Сяо подошла к нему и присела перед ним:
– В книгах о святых говорится, что нужно быть верным своему правителю. Сейчас снаружи злые люди хотят поймать наследного принца. Ты его спутник в учебе, не хочешь ли ты притвориться им и выйти наружу?
Он поднял голову и посмотрел в угол.
Там сидел свернувшийся калачиком его сверстник Шэн Лан, который, почувствовав его взгляд, попытался уклониться, но затем внезапно вспылил и встал, бросившись к нему с упреком:
– Когда правитель приказывает подданному умереть, ты смеешь отказываться?
Императрица Сяо разозлилась и отругала его:
– Заткнись!
Повернувшись обратно к нему, она снова улыбнулась ласково:
– Я знаю, шицзы с детства был умным, ты самый понимающий, и должен уметь делать выбор.
Та плачущая женщина, наконец, не выдержала и бросилась к нему, причитая:
– Нет, не ходи!
Императрица Сяо махнула рукой.
Стоящие в темноте евнухи подошли и удержали ее на расстоянии. Он лишь ощущал, что эти люди как будто были рождены из темноты. Выходя из нее, они казались мертвецами, которые не издавали звуков, словно они были вырваны из самой тьмы.
Императрица Сяо, чьи пальцы были украшены эмалевыми браслетами, легко положила их на его плечо. Она обернулась к нему и указала на ту женщину, с улыбкой говоря:
– Смотри, твоя мать, прячась здесь все эти дни, чуть не сошла с ума от тоски. Она любит тебя, а ты должен защищать её, не так ли?
Руки стражников сжимали мечи.
Неизвестно когда, они были обнажены, но в полумраке они мерцали жутким бледным светом.
Они удерживали эту хрупкую женщину.
Так, что она не могла издать и звука и двигаться, только слышалось ее горестное всхлипывание.
Ее глаза, полные слез, казалось, умоляли о помощи.
Он моргнул и медленно отвел взгляд. Казалось, он обрёл необычное спокойствие, и ответил:
– Я готов заменить наследного принца; подданный готов умереть за своего правителя.
Женщина, стоящая ближе всего к нему, довольно улыбнулась.
Женщина, стоящая дальше всех, закрыла лицо руками и рухнула в рыданиях.
Он подошел к ней.
Ему помешали.
Императрица Сяо посмотрела на него некоторое время, затем махнула рукой, и люди отступили.
Он подошел к прекрасной женщине, обнял ее и тихо сказал:
– Мама, не бойся.
Но она плакала еще сильнее, цепляясь за него и не желая отпускать.
Пока кто-то силой не раздвинул их руки.
Он видел, как они уволокли её прочь, и услышал за своей спиной, как Императрица Сяо говорит:
– Твоя тетя позаботится о ней.
Евнухи сняли одежду с Шэн Лана и переодели его.
От обуви и чулков до ювелирных украшений.
Перед тем, как ему снова завязали глаза, он опустился на колени и трижды тихо поклонился той женщине. Она боролась как сумасшедшая, но не могла освободиться.
В этот момент темнота казалась бездонной пропастью.
Он шел в ней, нащупывая дорогу.
Когда послышался звук механизма и открылся секретный ход, на него нахлынул холод.
Сняв завязанный на глазах шелк, он вышел из Цяньцина, дворца Чистого Света, спускаясь по ступеням вниз. Тела слуг лежали повсюду, в каменных трещинах и в низинах, замерзшая кровь напоминала ярко-красный янтарь.
Снег все еще падал с небес.
Он не знал, шел ли снег с того дня, как он вошел во дворец, без перерыва, или прекратился, а затем начался снова. Он чувствовал только холод, от которого болели пальцы.
Сны падали во время его ходьбы.
Черная ночь, белый снег, все превращалось в злых духов, кричащих на него изо всех сил.
Вдруг перед ним возникло множество чужих лиц.
Мрачные, угрожающие, холодные.
Кто-то спросил:
– Ты Шэн Лан?
Он ответил:
– Да, это я.
Затем он услышал звук длинного меча, выходящего из ножен, и звон меча в снегу, за которым последовал леденящий до костей холодный смех:
– Убейте!
Перед ним вдруг появилась метель, и он с трудом шагал по реке.
Из снежного тумана доносились кошачьи крики.
Он бросился вперед, громко крича:
– Где вы?
Никто не ответил.
Он споткнулся о камень под ногами, упал на землю, но, поднявшись, обнаружил, что весь был в крови — под ногами не река, а бесконечная струя крови. Он споткнулся не о камень, а о маленькую руку.
В тот момент его охватил ужас.
Он отступил на шаг назад.
Но в этот момент подул сильный ветер, развеяв все, что скрывало обзор, и открылась куча тел детей. Разорванные конечности, давившие на холодные тела; перерезанные горла, прижатые к раздробленным головам...
Несколько кошек сидели сверху, уткнувшись во что-то.
Они были грязными и худыми, как скелеты, без единого куска мяса, что делало их головы странно угловатыми. Когда они повернулись к нему, их ребра выступали из-под их сухой шерсти.
Пара голодных глаз сверкнула в темноте.
Даже их мяуканье звучало зловеще, вызывая отвращение!
– Мяу-ау! — пронзительно и враждебно завыла кошка.
Тень мгновенно бросилась на него!
– Мама… — пробормотал Се Вэй, внезапно проснувшись. Он дрожащими пальцами открыл глаза. Огонь в костре все еще горел, но он почти не чувствовал тепла, и от навалившегося приступа тошноты ему было трудно двигаться.
Однако, когда он повернул голову, то увидел у входа в пещеру.
Десятки глаз, сверкающих в темноте!
Это были дикие кошки из гор, которые неизвестно когда собрались у входа. Они выглядывали из-за скопления веток, затаившись и угрожающе глядя на них!
Почти в тот же момент, самая передняя кошка злобно оскалила зубы.
Резкий крик раздался из ее пасти, и она мгновенно превратилась в темную тень, стремительно бросившуюся в пещеру!
Цзян Сюэнин, которая полночи подбрасывала дрова, устав от бессонной ночи, начала клевать носом, когда уже светало.
Внезапно она резко проснулась от бормочущего во сне Се Вэя.
И в этот момент она увидела у входа в пещеру группу кошек с настороженными взглядами, что вызвало у нее мурашки по коже, и холод пробежал от ее ног до затылка!
Короткий нож Се Вэя, которого он только что вытер, лежал на скале рядом.
Не успев хорошо подумать, Цзян Сюэнин схватила нож и встала перед Се Вэем в тот момент, когда кошка бросилась в пещеру, махнув ей в ответ.
Без всякой техники или умения.
– Шшш! — раздался звук, похожий на разрыв ткани, в ветреную снежную ночь. Острое лезвие ножа пронзило глаз кошки и разорвало ее живот, грязная кровь брызнула на Цзян Сюэнин, а кошка упала на землю, издавая пронзительные вопли боли!
Цзян Сюэнин действовала инстинктивно, не ожидая, что увидит кровь, тем более такую ужасающую кровавую сцену. Она была настолько шокирована, что её чуть не стошнило.
В тот момент она хотела выбросить нож из рук.
Она почти отступила назад.
Но вдруг в ее сознании всплыли образы из прошлого. Некий голос подсказывал ей, что нельзя отступать. Таким образом, она снова крепко сжала нож в руке, заставив себя не смотреть вниз и сдерживая позывы к рвоте, быстро пнула тело уже молчащей кошки в сторону от себя.
Кошки снаружи пещеры вновь завыли жалобно!
Се Вэй был мертвенно бледен, его лицо было холодным и невозмутимым, он не мог увидеть ее выражение лица или прочесть ее мысли. Он лишь видел, как ее силуэт дрожит от ужаса, её дыхание становится прерывистым.
Ее руки, явно дрожащие от страха, крепко сжимали нож.
Цзян Сюэнин, как будто в неразумении, защищала его, стоя перед ним. Она едва слышно прошептала ему хриплым голосом:
– Господин, я здесь.
Но Императрица Сяо подошла к нему и присела перед ним:
– В книгах о святых говорится, что нужно быть верным своему правителю. Сейчас снаружи злые люди хотят поймать наследного принца. Ты его спутник в учебе, не хочешь ли ты притвориться им и выйти наружу?
Он поднял голову и посмотрел в угол.
Там сидел свернувшийся калачиком его сверстник Шэн Лан, который, почувствовав его взгляд, попытался уклониться, но затем внезапно вспылил и встал, бросившись к нему с упреком:
– Когда правитель приказывает подданному умереть, ты смеешь отказываться?
Императрица Сяо разозлилась и отругала его:
– Заткнись!
Повернувшись обратно к нему, она снова улыбнулась ласково:
– Я знаю, шицзы с детства был умным, ты самый понимающий, и должен уметь делать выбор.
Та плачущая женщина, наконец, не выдержала и бросилась к нему, причитая:
– Нет, не ходи!
Императрица Сяо махнула рукой.
Стоящие в темноте евнухи подошли и удержали ее на расстоянии. Он лишь ощущал, что эти люди как будто были рождены из темноты. Выходя из нее, они казались мертвецами, которые не издавали звуков, словно они были вырваны из самой тьмы.
Императрица Сяо, чьи пальцы были украшены эмалевыми браслетами, легко положила их на его плечо. Она обернулась к нему и указала на ту женщину, с улыбкой говоря:
– Смотри, твоя мать, прячась здесь все эти дни, чуть не сошла с ума от тоски. Она любит тебя, а ты должен защищать её, не так ли?
Руки стражников сжимали мечи.
Неизвестно когда, они были обнажены, но в полумраке они мерцали жутким бледным светом.
Они удерживали эту хрупкую женщину.
Так, что она не могла издать и звука и двигаться, только слышалось ее горестное всхлипывание.
Ее глаза, полные слез, казалось, умоляли о помощи.
Он моргнул и медленно отвел взгляд. Казалось, он обрёл необычное спокойствие, и ответил:
– Я готов заменить наследного принца; подданный готов умереть за своего правителя.
Женщина, стоящая ближе всего к нему, довольно улыбнулась.
Женщина, стоящая дальше всех, закрыла лицо руками и рухнула в рыданиях.
Он подошел к ней.
Ему помешали.
Императрица Сяо посмотрела на него некоторое время, затем махнула рукой, и люди отступили.
Он подошел к прекрасной женщине, обнял ее и тихо сказал:
– Мама, не бойся.
Но она плакала еще сильнее, цепляясь за него и не желая отпускать.
Пока кто-то силой не раздвинул их руки.
Он видел, как они уволокли её прочь, и услышал за своей спиной, как Императрица Сяо говорит:
– Твоя тетя позаботится о ней.
Евнухи сняли одежду с Шэн Лана и переодели его.
От обуви и чулков до ювелирных украшений.
Перед тем, как ему снова завязали глаза, он опустился на колени и трижды тихо поклонился той женщине. Она боролась как сумасшедшая, но не могла освободиться.
В этот момент темнота казалась бездонной пропастью.
Он шел в ней, нащупывая дорогу.
Когда послышался звук механизма и открылся секретный ход, на него нахлынул холод.
Сняв завязанный на глазах шелк, он вышел из Цяньцина, дворца Чистого Света, спускаясь по ступеням вниз. Тела слуг лежали повсюду, в каменных трещинах и в низинах, замерзшая кровь напоминала ярко-красный янтарь.
Снег все еще падал с небес.
Он не знал, шел ли снег с того дня, как он вошел во дворец, без перерыва, или прекратился, а затем начался снова. Он чувствовал только холод, от которого болели пальцы.
Сны падали во время его ходьбы.
Черная ночь, белый снег, все превращалось в злых духов, кричащих на него изо всех сил.
Вдруг перед ним возникло множество чужих лиц.
Мрачные, угрожающие, холодные.
Кто-то спросил:
– Ты Шэн Лан?
Он ответил:
– Да, это я.
Затем он услышал звук длинного меча, выходящего из ножен, и звон меча в снегу, за которым последовал леденящий до костей холодный смех:
– Убейте!
Перед ним вдруг появилась метель, и он с трудом шагал по реке.
Из снежного тумана доносились кошачьи крики.
Он бросился вперед, громко крича:
– Где вы?
Никто не ответил.
Он споткнулся о камень под ногами, упал на землю, но, поднявшись, обнаружил, что весь был в крови — под ногами не река, а бесконечная струя крови. Он споткнулся не о камень, а о маленькую руку.
В тот момент его охватил ужас.
Он отступил на шаг назад.
Но в этот момент подул сильный ветер, развеяв все, что скрывало обзор, и открылась куча тел детей. Разорванные конечности, давившие на холодные тела; перерезанные горла, прижатые к раздробленным головам...
Несколько кошек сидели сверху, уткнувшись во что-то.
Они были грязными и худыми, как скелеты, без единого куска мяса, что делало их головы странно угловатыми. Когда они повернулись к нему, их ребра выступали из-под их сухой шерсти.
Пара голодных глаз сверкнула в темноте.
Даже их мяуканье звучало зловеще, вызывая отвращение!
– Мяу-ау! — пронзительно и враждебно завыла кошка.
Тень мгновенно бросилась на него!
– Мама… — пробормотал Се Вэй, внезапно проснувшись. Он дрожащими пальцами открыл глаза. Огонь в костре все еще горел, но он почти не чувствовал тепла, и от навалившегося приступа тошноты ему было трудно двигаться.
Однако, когда он повернул голову, то увидел у входа в пещеру.
Десятки глаз, сверкающих в темноте!
Это были дикие кошки из гор, которые неизвестно когда собрались у входа. Они выглядывали из-за скопления веток, затаившись и угрожающе глядя на них!
Почти в тот же момент, самая передняя кошка злобно оскалила зубы.
Резкий крик раздался из ее пасти, и она мгновенно превратилась в темную тень, стремительно бросившуюся в пещеру!
Цзян Сюэнин, которая полночи подбрасывала дрова, устав от бессонной ночи, начала клевать носом, когда уже светало.
Внезапно она резко проснулась от бормочущего во сне Се Вэя.
И в этот момент она увидела у входа в пещеру группу кошек с настороженными взглядами, что вызвало у нее мурашки по коже, и холод пробежал от ее ног до затылка!
Короткий нож Се Вэя, которого он только что вытер, лежал на скале рядом.
Не успев хорошо подумать, Цзян Сюэнин схватила нож и встала перед Се Вэем в тот момент, когда кошка бросилась в пещеру, махнув ей в ответ.
Без всякой техники или умения.
– Шшш! — раздался звук, похожий на разрыв ткани, в ветреную снежную ночь. Острое лезвие ножа пронзило глаз кошки и разорвало ее живот, грязная кровь брызнула на Цзян Сюэнин, а кошка упала на землю, издавая пронзительные вопли боли!
Цзян Сюэнин действовала инстинктивно, не ожидая, что увидит кровь, тем более такую ужасающую кровавую сцену. Она была настолько шокирована, что её чуть не стошнило.
В тот момент она хотела выбросить нож из рук.
Она почти отступила назад.
Но вдруг в ее сознании всплыли образы из прошлого. Некий голос подсказывал ей, что нельзя отступать. Таким образом, она снова крепко сжала нож в руке, заставив себя не смотреть вниз и сдерживая позывы к рвоте, быстро пнула тело уже молчащей кошки в сторону от себя.
Кошки снаружи пещеры вновь завыли жалобно!
Се Вэй был мертвенно бледен, его лицо было холодным и невозмутимым, он не мог увидеть ее выражение лица или прочесть ее мысли. Он лишь видел, как ее силуэт дрожит от ужаса, её дыхание становится прерывистым.
Ее руки, явно дрожащие от страха, крепко сжимали нож.
Цзян Сюэнин, как будто в неразумении, защищала его, стоя перед ним. Она едва слышно прошептала ему хриплым голосом:
– Господин, я здесь.
0 Комментарии