– Покинув Хуанчжоу, он направился на север? – После утреннего приёма Шэн Лан оставил при себе ключевых министров для обсуждения дел, но в этот момент внезапно пришло срочное сообщение. После того как он внимательно его выслушал, его и так мрачное лицо стало ещё более угрюмым. Он спросил: – Узнали ли вы, куда он направляется?
Управляющий церемониями и хранитель печати тайцзы Цзянь Ван Синьи, у которого на лбу уже выступил холодный пот, дрожащим голосом ответил:
– По словам людей, судя по маршруту, кажется, он направляется в сторону границы...
Граница?!
Все присутствующие в зале высокопоставленные министры и чиновники шести министерств невольно втянули воздух, обмениваясь взглядами.
Чжан Чжэ, который должен был доложить о решениях казённых дел осеннего суда этого года, услышав это, вздрогнул. Его обычно молчаливое и сдержанное лицо неожиданно выразило удивление.
Но он сразу же успокоился.
Он даже на мгновение потерялся в мыслях и, опустив взгляд, увидел на своих официальных одеяниях тонкий узор облаков и молний, напомнивший ему, что этот мир отличается от того, в котором он жил раньше.
В прошлой жизни она была враждебна с Шэн Чжийи, принцессой Лэ Ян, и не смогла спасти особняк Юнъи от разрушения. Но в этой жизни Принцесса относилась к ней хорошо во дворце, особняк Юнъи, хотя и был разграблен, сохранил большую часть своих сил и был лишь изгнан в Хуанчжоу. Она даже стал настоящей ученицей Се Цзюаня, а под его командованием оказалась Ю Фанъинь, богатая, как целое государство, из прошлой жизни. Если она останется на юге, то наверняка встретит Вэй Ляна...
Судьбы стольких людей изменились из-за неё.
Таким образом, сегодня Янь Шицзы начал действовать раньше, чем в прошлой жизни, что было неудивительно.
Но это событие сильно удивило Шэн Лана.
Сидя высоко на троне, он почувствовал, как пульсируют виски. Казалось, кровь устремлялась к его голове. Он медленно прижал руку ко лбу, а затем, стиснув зубы, продолжил спрашивать:
– Только он один покинул Хуанчжоу без разрешения? А что насчёт остальных членов семьи Янь?!
Вань Синьи упал на колени:
– Как только стало известно, что Янь Линь покинул Хуанчжоу, местные власти тут же начали поиски, но... но...
Шэн Лан резко ударил по столу, громко сказав:
– Говори!
Этот громкий звук заставил дрожать все предметы на столе.
Вань Синьи немедленно опустился на пол, лоб коснулся холодного гладкого пола, в его голосе звучал ужас:
– Ваше Величество, они исчезли! Вся семья Янь исчезла, все они сбежали!
– Абсурд!
Лицо Шэн Лана было почти искажено от гнева, и он смахнул со стола все предметы, разбросав их по полу: документы, чернила, всё вокруг было в беспорядке.
– Семья Янь состоит более чем из ста человек. Один Янь Линь мог сбежать — это не удивительно, но как вся семья могла исчезнуть без следа?! Откуда у них способности уйти от моего внимания, от внимания официальных лиц?! Откуда?!
После этого все министры опустились на колени, единогласно взывая:
– Ваше Величество, успокойтесь!
Ведь за последние два года Император всё больше уклонялся от государственных дел, занимаясь поиском долголетия, регулярно принимая Вуши Сан, что делало его всё более непредсказуемым в гневе и радости. Случаи, когда чиновники попадали под гнев, уже не были редкостью.
Все присутствующие, хотя и неохотно расставались со своими официальными одеждами и черными шапками, должны были задуматься о сохранении собственных голов на плечах.
Только Чжан Чжэ опоздал на полшага.
Уже пожилой министр юстиции Го Чунфан вздохнул про себя и первым опустился на колени. Обернувшись, он увидел, что его любимый ученик всё ещё стоит, держа в руке доклад о решениях осеннего суда, и потянул его за руку.
Пальцы Чжана Чжэ, держащие доклад, напряглись, придавая его облику несколько более строгие и холодные линии.
В конце концов, он не хотел разочаровывать Го Чунфана.
Но прежде чем преклонить колени, он увидел, как с трона скатился на пол рядом с ним чёрный чернильный камень, и небрежно оттолкнул его ногой, словно он мешался на полу.
Го Чунфан заметил это и бросил на него взгляд.
Все придворные были в тревоге и страхе, но один монах, стоявший сбоку, выделялся на их фоне.
У него было квадратное лицо и большие уши. Он выглядел изрядно свирепо.
Одетый в ярко-красные монашеские одеяния, он тем не менее вёл себя как высокопоставленный монах. Услышав новость о бегстве семьи Янь, он лишь слегка нахмурил брови.
Этот человек был не кем иным, как национальным Учителем современности, монахом Юаньцзи.
В эти дни ничего хорошего не происходило в государстве и придворной жизни.
Внутри страны бунт Школы Небесных Учений вызывал хаос и делал жизнь людей невыносимой, а снаружи варвары ждали момента. Сообщение о том, что Принцесса Лэ Ян, сестра Императора, оказалась в плену у татар и просит помощи у двора, каким-то образом утекло и разнеслось по всему городу. Люди вовсю обсуждали это, гадая, отправит ли правительство войска на её спасение.
Но кто во дворце не знал об этом?
Даже если и начнётся война с татарами, то точно не сейчас. Принцесса, отправленная замуж, была уже как вылитая вода — с момента её отправки к татарам она была мёртва. Зачем Императору рисковать начинать войну из-за покойника?
Проблема в том, что новость утекла!
Есть дела, которые можно делать, но нельзя об этом говорить. План Шэн Лана был держать всё в секрете, а когда сообщение о гибели Шэн Чжийи станет известной, начать войну под предлогом мести за Принцессу. Но теперь, если правительство знает о её бедственном положении и не отправляет войска, народ узнает об этом и потеряет доверие! Школа Небесных Учений уже и так хотела очернить правительство, и любая утечка информации даст им возможность это сделать.
И в такой момент весь клан Янь исчез!
Шэн Лан не мог сдержать холодной усмешки:
– Хорошо, хорошо, я вижу, они все хотят сделать так, чтобы мне было несладко!
Все присутствующие молчали.
Шэн Лан чувствовал себя крайне раздражённым. Он встал и начал ходить взад-вперёд. Он бросил взгляд вниз, но не увидел Се Цзюаня. Он неожиданно спросил:
– Младший учитель Се вернулся из поездки к могилам родным?
Вань Синьи чувствовал себя несчастным, не понимая, почему все плохие новости приходится сообщать ему. Он продолжал лежать на полу, не осмеливаясь поднять голову, и ответил:
– Ваше Величество, вы забыли. Из Шаньдуна пришло срочное сообщение о том, что младший Учитель был атакован по дороге в столицу. Но вчера пришла новость, что его уже спасли, и сейчас он находится в Цзинане на восстановлении. Думаю, скоро он отправится обратно в столицу.
Шэн Лан нахмурил брови:
– Кто напал на него? Удалось установить?
Глава Управления Большого Суда стоял на коленях ниже и не осмеливался говорить.
Го Чунфан бросил на него взгляд, а затем ответил за него:
– Ваше Величество, инцидент произошёл внезапно. Министерство юстиции и Управление Большого Суда уже отправили людей на расследование, и, возможно, скоро будут результаты. На мой взгляд, тот, кто осмелился напасть на младшего учёного в пути, либо бунтует, либо замышляет измену. Боюсь, это может быть связано с бунтовщиками из Школы Небесных Учений.
Да, кто, кроме Школы Небесных Учений, осмелился бы напасть на Се Цзюаня?
Слова Го Чуньфана звучали разумно.
Монах Юаньцзи слегка улыбнулся, сложил руки вместе и произнёс буддийское благословение:
– Амитабха. Младший Учитель Се — человек счастливой судьбы, под защитой Небес, к счастью, он не пострадал. Бунтовщики из Школы Небесных Учений восстали и заслуживают наказания. Но есть повод поздравить Ваше Величество.
Император был в ярости, где тут место для «радости»?
Все удивились.
Шэн Лан тоже посмотрел на него, в нём было много доверия, и его выражение лица стало спокойнее:
– Национальный Учитель, странно слышать такие слова от вас. Откуда радость?
Монах Юаньцзи ответил:
– Первая радость в том, что младшему учёному ничего не угрожало, бунтовщики не добились своего; вторая — в том, что клан Янь проявил активность и выдал себя. На границе с татарами грозит опасность, а бунтовщик Янь Линь направляется туда, возможно, с целью сговора изнутри и снаружи. Поэтому обработка ситуации на границе требует особой осторожности. Младший учитель — правая рука Вашего Величества, проницательный и дальновидный, обладающий доверием Вашего Величества. У меня есть план, который может быть использован в этой ситуации: отправить младшего учёного на границу. Во-первых, это позволит ему избежать убийц из Школы Небесных Учений, во-вторых, он сможет наблюдать за военным положением и предотвратить нежелательные изменения, и в-третьих, если клан Янь проявит измену, его способности обязательно заставят их пожалеть об этом!
Всем было известно, что хотя Се Цзюань и не носил титула императорского Учителя, он фактически им являлся.
Хотя за последние два года монах Юаньцзи поднял в народе ветер буддизма в качестве национального Учителя и противостоял Школе Небесных Учений, завоевав определённую известность среди верующих, в этих стенах дворцовые министры всё ещё предпочитали Се Цзюаня.
В конце концов, те, кто служит при дворе, даже если и не злы, всё же редко бывают добрыми.
Кто из них действительно верит в буддизм?
Это всего лишь внешняя вежливость по отношению к нему.
Ведь все во дворце и в правительстве знают, что если возникают сложные вопросы, решение всегда находится в совете с господином Се.
Услышав слова монаха Юаньцзи, никто не начал сомневаться.
Управляющий церемониями и хранитель печати тайцзы Цзянь Ван Синьи, у которого на лбу уже выступил холодный пот, дрожащим голосом ответил:
– По словам людей, судя по маршруту, кажется, он направляется в сторону границы...
Граница?!
Все присутствующие в зале высокопоставленные министры и чиновники шести министерств невольно втянули воздух, обмениваясь взглядами.
Чжан Чжэ, который должен был доложить о решениях казённых дел осеннего суда этого года, услышав это, вздрогнул. Его обычно молчаливое и сдержанное лицо неожиданно выразило удивление.
Но он сразу же успокоился.
Он даже на мгновение потерялся в мыслях и, опустив взгляд, увидел на своих официальных одеяниях тонкий узор облаков и молний, напомнивший ему, что этот мир отличается от того, в котором он жил раньше.
В прошлой жизни она была враждебна с Шэн Чжийи, принцессой Лэ Ян, и не смогла спасти особняк Юнъи от разрушения. Но в этой жизни Принцесса относилась к ней хорошо во дворце, особняк Юнъи, хотя и был разграблен, сохранил большую часть своих сил и был лишь изгнан в Хуанчжоу. Она даже стал настоящей ученицей Се Цзюаня, а под его командованием оказалась Ю Фанъинь, богатая, как целое государство, из прошлой жизни. Если она останется на юге, то наверняка встретит Вэй Ляна...
Судьбы стольких людей изменились из-за неё.
Таким образом, сегодня Янь Шицзы начал действовать раньше, чем в прошлой жизни, что было неудивительно.
Но это событие сильно удивило Шэн Лана.
Сидя высоко на троне, он почувствовал, как пульсируют виски. Казалось, кровь устремлялась к его голове. Он медленно прижал руку ко лбу, а затем, стиснув зубы, продолжил спрашивать:
– Только он один покинул Хуанчжоу без разрешения? А что насчёт остальных членов семьи Янь?!
Вань Синьи упал на колени:
– Как только стало известно, что Янь Линь покинул Хуанчжоу, местные власти тут же начали поиски, но... но...
Шэн Лан резко ударил по столу, громко сказав:
– Говори!
Этот громкий звук заставил дрожать все предметы на столе.
Вань Синьи немедленно опустился на пол, лоб коснулся холодного гладкого пола, в его голосе звучал ужас:
– Ваше Величество, они исчезли! Вся семья Янь исчезла, все они сбежали!
– Абсурд!
Лицо Шэн Лана было почти искажено от гнева, и он смахнул со стола все предметы, разбросав их по полу: документы, чернила, всё вокруг было в беспорядке.
– Семья Янь состоит более чем из ста человек. Один Янь Линь мог сбежать — это не удивительно, но как вся семья могла исчезнуть без следа?! Откуда у них способности уйти от моего внимания, от внимания официальных лиц?! Откуда?!
После этого все министры опустились на колени, единогласно взывая:
– Ваше Величество, успокойтесь!
Ведь за последние два года Император всё больше уклонялся от государственных дел, занимаясь поиском долголетия, регулярно принимая Вуши Сан, что делало его всё более непредсказуемым в гневе и радости. Случаи, когда чиновники попадали под гнев, уже не были редкостью.
Все присутствующие, хотя и неохотно расставались со своими официальными одеждами и черными шапками, должны были задуматься о сохранении собственных голов на плечах.
Только Чжан Чжэ опоздал на полшага.
Уже пожилой министр юстиции Го Чунфан вздохнул про себя и первым опустился на колени. Обернувшись, он увидел, что его любимый ученик всё ещё стоит, держа в руке доклад о решениях осеннего суда, и потянул его за руку.
Пальцы Чжана Чжэ, держащие доклад, напряглись, придавая его облику несколько более строгие и холодные линии.
В конце концов, он не хотел разочаровывать Го Чунфана.
Но прежде чем преклонить колени, он увидел, как с трона скатился на пол рядом с ним чёрный чернильный камень, и небрежно оттолкнул его ногой, словно он мешался на полу.
Го Чунфан заметил это и бросил на него взгляд.
Все придворные были в тревоге и страхе, но один монах, стоявший сбоку, выделялся на их фоне.
У него было квадратное лицо и большие уши. Он выглядел изрядно свирепо.
Одетый в ярко-красные монашеские одеяния, он тем не менее вёл себя как высокопоставленный монах. Услышав новость о бегстве семьи Янь, он лишь слегка нахмурил брови.
Этот человек был не кем иным, как национальным Учителем современности, монахом Юаньцзи.
В эти дни ничего хорошего не происходило в государстве и придворной жизни.
Внутри страны бунт Школы Небесных Учений вызывал хаос и делал жизнь людей невыносимой, а снаружи варвары ждали момента. Сообщение о том, что Принцесса Лэ Ян, сестра Императора, оказалась в плену у татар и просит помощи у двора, каким-то образом утекло и разнеслось по всему городу. Люди вовсю обсуждали это, гадая, отправит ли правительство войска на её спасение.
Но кто во дворце не знал об этом?
Даже если и начнётся война с татарами, то точно не сейчас. Принцесса, отправленная замуж, была уже как вылитая вода — с момента её отправки к татарам она была мёртва. Зачем Императору рисковать начинать войну из-за покойника?
Проблема в том, что новость утекла!
Есть дела, которые можно делать, но нельзя об этом говорить. План Шэн Лана был держать всё в секрете, а когда сообщение о гибели Шэн Чжийи станет известной, начать войну под предлогом мести за Принцессу. Но теперь, если правительство знает о её бедственном положении и не отправляет войска, народ узнает об этом и потеряет доверие! Школа Небесных Учений уже и так хотела очернить правительство, и любая утечка информации даст им возможность это сделать.
И в такой момент весь клан Янь исчез!
Шэн Лан не мог сдержать холодной усмешки:
– Хорошо, хорошо, я вижу, они все хотят сделать так, чтобы мне было несладко!
Все присутствующие молчали.
Шэн Лан чувствовал себя крайне раздражённым. Он встал и начал ходить взад-вперёд. Он бросил взгляд вниз, но не увидел Се Цзюаня. Он неожиданно спросил:
– Младший учитель Се вернулся из поездки к могилам родным?
Вань Синьи чувствовал себя несчастным, не понимая, почему все плохие новости приходится сообщать ему. Он продолжал лежать на полу, не осмеливаясь поднять голову, и ответил:
– Ваше Величество, вы забыли. Из Шаньдуна пришло срочное сообщение о том, что младший Учитель был атакован по дороге в столицу. Но вчера пришла новость, что его уже спасли, и сейчас он находится в Цзинане на восстановлении. Думаю, скоро он отправится обратно в столицу.
Шэн Лан нахмурил брови:
– Кто напал на него? Удалось установить?
Глава Управления Большого Суда стоял на коленях ниже и не осмеливался говорить.
Го Чунфан бросил на него взгляд, а затем ответил за него:
– Ваше Величество, инцидент произошёл внезапно. Министерство юстиции и Управление Большого Суда уже отправили людей на расследование, и, возможно, скоро будут результаты. На мой взгляд, тот, кто осмелился напасть на младшего учёного в пути, либо бунтует, либо замышляет измену. Боюсь, это может быть связано с бунтовщиками из Школы Небесных Учений.
Да, кто, кроме Школы Небесных Учений, осмелился бы напасть на Се Цзюаня?
Слова Го Чуньфана звучали разумно.
Монах Юаньцзи слегка улыбнулся, сложил руки вместе и произнёс буддийское благословение:
– Амитабха. Младший Учитель Се — человек счастливой судьбы, под защитой Небес, к счастью, он не пострадал. Бунтовщики из Школы Небесных Учений восстали и заслуживают наказания. Но есть повод поздравить Ваше Величество.
Император был в ярости, где тут место для «радости»?
Все удивились.
Шэн Лан тоже посмотрел на него, в нём было много доверия, и его выражение лица стало спокойнее:
– Национальный Учитель, странно слышать такие слова от вас. Откуда радость?
Монах Юаньцзи ответил:
– Первая радость в том, что младшему учёному ничего не угрожало, бунтовщики не добились своего; вторая — в том, что клан Янь проявил активность и выдал себя. На границе с татарами грозит опасность, а бунтовщик Янь Линь направляется туда, возможно, с целью сговора изнутри и снаружи. Поэтому обработка ситуации на границе требует особой осторожности. Младший учитель — правая рука Вашего Величества, проницательный и дальновидный, обладающий доверием Вашего Величества. У меня есть план, который может быть использован в этой ситуации: отправить младшего учёного на границу. Во-первых, это позволит ему избежать убийц из Школы Небесных Учений, во-вторых, он сможет наблюдать за военным положением и предотвратить нежелательные изменения, и в-третьих, если клан Янь проявит измену, его способности обязательно заставят их пожалеть об этом!
Всем было известно, что хотя Се Цзюань и не носил титула императорского Учителя, он фактически им являлся.
Хотя за последние два года монах Юаньцзи поднял в народе ветер буддизма в качестве национального Учителя и противостоял Школе Небесных Учений, завоевав определённую известность среди верующих, в этих стенах дворцовые министры всё ещё предпочитали Се Цзюаня.
В конце концов, те, кто служит при дворе, даже если и не злы, всё же редко бывают добрыми.
Кто из них действительно верит в буддизм?
Это всего лишь внешняя вежливость по отношению к нему.
Ведь все во дворце и в правительстве знают, что если возникают сложные вопросы, решение всегда находится в совете с господином Се.
Услышав слова монаха Юаньцзи, никто не начал сомневаться.
0 Комментарии