Куньнин – Глава 359. Кислота

    Цзян Сюэнин вернулась в свою комнату и сразу же почувствовала сонливость. Едва умыв лицо, она, воспользовавшись холодом, забралась под одеяло спать.
    Когда она проснулась на следующее утро, на улице уже было светло.
    Весь дом генерала был тихим, и не слышно было шума вчерашнего застолья. Понимая, что приём уже закончился, она зевнула, вставая с постели, и осознала, что пропустила завтрак. Она попросила кого-то подогреть воду для купания и медленно собиралась, решив поесть уже на обед.
    Но она не ожидала, что едва она вытерла волосы, как в дверь постучал Цзянь Шу.
    Цзян Сюэнин вдруг оживилась.
    Ещё до того, как Цзянь Шу успел открыть рот, она с интересом спросила:
    – Учитель искал меня?
    Цзянь Шу, сбитый с толку её реакцией, на мгновение замер, а затем ответил:
    – Да.
    Цзян Сюэнин понизила голос и продолжила:
    – Учитель готовил еду?
    Цзянь Шу посмотрел на неё тяжелым взглядом, не зная, стоит ли говорить ей правду. Вспоминая взгляд своего Учителя на стол с едой, он почувствовал мурашки по спине и, не осмеливаясь говорить больше, лишь кивнул:
    – Готовил.
    Цзян Сюэнин, услышав это, вдруг вскочила, восклицая:
    – Я знала, что Учитель – божественное существо, святой, спустившийся с небес. Ни один Бодхисаттва не имеет такого доброго сердца, как он. На этом пути мне надоело есть персиковые пироги. Вчера вечером я думала, что повара в доме Янь Линя не очень хороши. А сегодня Учитель приготовил еду. Подожди меня, я сейчас буду!
    Цзянь Шу: 
    – …
    Цзянь Шу ответил «да» и стоял снаружи, ожидая, пока она закончит собираться. Затем он провёл её через двор и центральный зал к дому Се Вэя.
    Под крышей дома были выложены несколько серо-чёрных кирпичей, а внутри росло крупное папоротниковидная растение. Сам дом выглядел скромно и неприметно.
    Здесь было мало посетителей, поэтому место было особенно тихим. Возможно, Янь Линь специально выбрал его для Се Вэя.
    Уже на подоконнике на столе стояли несколько тарелок с блюдами.
    Се Вэй сидел слева, рядом с ним стояла чашка с вином.
    Ещё до того, как Цзян Сюэнин вошла, её голос зазвучал снаружи: 
    – Учитель, ваш ученик пришёл поздороваться!
    Цзян Сюэнин заглянула в дверь и увидела Се Вэя сидящим там.
    Это напомнило ей об их тайных встречах на кухне в доме в Цзинане. Тем более, что вкусные блюда уже были на столе, и ей не нужно было помогать в приготовлении. В её глазах появилось радостное сияние.
    Се Вэй спокойно и невозмутимо посмотрел на неё. Он улыбнулся и сказал: 
    – Заходи.
    Цзян Сюэнин послушно вошла.
    Не только она вошла, но и села напротив Се Вэя. Она взяла палочки из слоновой кости, которые были справа на столе, и с удовольствием рассматривала блюда. Радость отражалась в её глазах.
    Там было пять-шесть различных блюд.
    Глубокого красного цвета копчёные голуби, нежный и сочный белый тофу, суп из курицы с серебристыми ушками, изысканный белый утинный язык – всё это было на столе. Особенно поразила баранина, неизвестно каким соусом она была покрыта, но каждый кусочек сверкал маслянистым блеском, а рядом аккуратно лежали кусочки зелёного лука.
    Уже один аромат этих блюд вызывал слюноотделение.
    Цзян Сюэнин едва сдержалась, чтобы не потянуться со своими палочками к блюдам, но, подняв голову, и, увидев напротив сидящего Се Вэя, она на мгновение остановилась, внимательно посмотрела на его часть стола, затем на свои палочки и с удивлением спросила:
    – Почему у вас нет палочек?
    Се Вэй, глядя на неё, ответил:
    – Вчера я наелся.
    Цзян Сюэнин подумала, что это значит «не голоден», и, взяв палочки, осторожно спросила:
    – Всё это Вы сделали для меня?
    Се Вэй маленьким глотком выпил вина и улыбнулся:
    – Ты ведь мой ученик.
    Цзян Сюэнин почувствовала невольный холодок за спиной.
    Но перед ней стояли вкусные блюда, и Се Вэй вёл себя так же, как всегда, к тому же в последнее время он был к ней настолько добрым, что она забыла о своей бдительности. Сейчас она даже не стала задумываться об этом.
    Она радостно взяла палочками кусочек баранины и попробовала его.
    Мясо было действительно нежным и вкусным.
    Но...
    Почему-то вкус казался немного кисловатым?
    Цзян Сюэнин попробовала мясо. Она подумала, что уникальный вкус соуса придаёт ему особенность, может быть, это что-то новенькое, что стоит попробовать побольше.
    Так что она быстро схватила ещё один кусочек.
    Однако когда она укусила его и начала жевать, кислый сок смешался с жиром мяса и внезапно заполнил весь её рот.
    Брр!
    Она чувствовала, как старый уксус, возможно, лежавший годами, разъедает её язык, заставляя всё лицо сжиматься, и почти мгновенно прикрыла рот рукой, выплюнув кусок мяса в ближайшую тарелку!
    Но кислый привкус всё ещё оставался во рту.
    Она была так смущена, что не могла говорить, и поспешно потянулась за стаканом воды:
    – Какой вкус!
    Се Вэй без раздумий протянул ей свою чашку, из которой уже сделал пару глотков.
    Цзян Сюэнин, даже не взглянув, схватила её и, закинув голову, выпила содержимое залпом.
    И тут...
    Её лицо, которое уже было сжато в комок, мгновенно стало синим. Она захлебнулась, уронила чашку и, схватившись за горло, начала отчаянно кашлять:
    – Кхе-кхе! Се... кхе-кхе-кхе! Се Цзюань, ты - кхе-кхе!
    Это было похоже на приступ туберкулёза.
    Её лицо покраснело, экстремальная кислота и экстремальная острота смешались во рту, словно пламя, взлетая к её макушке. Она не могла сделать так, чтобы её вырвало и не могла говорить!
    Она была готова умереть прямо на месте от этого!
    Се Вэй совершенно неудивлённо смотрел на неё:
    – Что, очень кисло?
    «Хочет меня убить?» – подумала Цзян Сюэнин. Она никогда в жизни не ела ничего настолько кислого!
    Услышав его слова, она сразу всё поняла.
    Это было сделано специально, чтобы её наказать!
    Как она могла не заметить этого раньше? Се Вэй был жесток и беспощаден, настоящий дьявол, а она так наивно подумала, что он благородный и добрый человек.
    Она не могла описать этот вкус.
    Цзян Сюэнин чуть не потеряла сознание.
    Она не могла ответить на вопрос Се Вэя. Она только искала по комнате чай или воду, но так и не нашла ни чайника, ни стакана. Она схватила себя за горло, кашляя и держась за дверной косяк. Тут она выбежала наружу.
    Се Вэй смотрел на неё, но не остановил.
    Дао Цинь и Цзянь Шу были во дворе.
    Они оба услышали шум в доме.
    Но, увидев Цзян Сюэнин, выглядевшую как отравленную, они замерли от ужаса.
    Цзян Сюэнин была ближе к Цзяню Шу, её голос уже был хриплым от кашля, и она боялась, чтобы её не услышал Се Вэй в доме. Она схватила Цзяня Шу за руку и тихо сказала:
    – Быстро, принеси стакан воды!
    Пока она говорила, Цзян Сюэнин вдруг снова почувствовала тошноту.
    Цзянь Шу, увидев её состояние, нервно вздрогнул и поспешил принести воды.
    Это была большая чашка чая.
    Цзян Сюэнин схватила её и быстро выпила большую её часть, что немного облегчило её состояние, но кисло-острый вкус всё ещё оставался в горле и никак не проходил!
    «Этот Се собирается меня убить!» – подумала она.
    Цзянь Шу наблюдал за ней и тихо сказал:
    – Если Учитель недоволен, то и его блюда могут быть не такими вкусными.
    Цзян Сюэнин чуть не впала в ярость.
    Как можно описать это как «невкусно»?
    Это было словно самая крепкая водка, смешанная с уксусом! После такого напитка она чувствовала себя на грани смерти!
    Она закончила оставшуюся половину чая и отдала чашку обратно Цзяню Шу. Она махнула рукой и направилась к выходу.
    Цзянь Шу спросил:
    – А что насчёт Учителя?
    Цзян Сюэнин оглянулась на дом Се Вэя и почувствовала, как будто из него веет холодом. Как она могла снова туда зайти? Содрогнувшись, она сказала:
    – Нет, больше не ищите меня! Ваш Учитель... кхе, у него проблемы с головой...
    Её голос стал неуверенным, пока она говорила.
    Ей казалось, будто она шатается в облаках. Она чувствовала себя слабой, как будто в ней осталось совсем немного сил. Она, медленно покачивалась, ушла вдоль коридора.
    Дао Цинь и Цзянь Шу обменялись взглядами.
    Через некоторое время из дома прозвучал спокойный голос:
    – Цзянь Шу.
    Цзянь Шу вздрогнул и вошёл внутрь.
    Большая часть блюд на столе так и осталась нетронутой.
    Се Вэй стоял рядом, элегантно и непринуждённо. Он медленно стягивал с пальцев несколько капель уксуса белым шёлковым платком, словно ничего и не произошло. Затем он спокойно произнёс:
    – Убери всё это, отдай собакам.
    Цзянь Шу почувствовал дрожь и ответил:
    – Хорошо.
    Он собрал всё со стола и вынес наружу.
    Дао Цинь взглянул на него и покачал головой.
    Цзянь Шу, с тревогой в голосе, прошептал:
    – Из-за Цзян Сюэнин и Шицзы?
    Дао Цинь ответил:
    – Похоже на то.
    Цзянь Шу недоумевал:
    – Но ранее всё было тихо...
Дао Цинь сказал:
    – Если бы что-то могло случиться, это случилось бы уже давно. Учителю не стоит заботиться об этом.
    Цзянь Шу показал ему руку:
    – А это что?
    Дао Цинь взглянул и замолчал.
    Оба вновь переглянулись.
    В итоге Цзянь Шу первым смирился с ситуацией и пошёл убирать эти тщательно приготовленные блюда. Но он сделал всего пару шагов и остановился. Поколебавшись, он обернулся и спросил:
    – Дао Цинь, а если собаки не захотят есть, что тогда?
    – ...
    Это был вполне вероятный исход.
    Дао Цинь на мгновение замолчал, серьёзно подумал, и сказал:
    – Тогда либо собаки умрут, либо ты.
    Цзянь Шу: 
    – ...

Вернуться к оглавлению