Некоторые люди говорят так, что каждое их слово полно заботы, и общение с ними напоминает весенний бриз. Но есть и те, кто говорит так, что каждое слово и каждая фраза цепляют за живое, вызывая беспокойство и недовольство.
Прежний Се Вэй был из первых.
В конце концов, его деликатность и осмотрительность, древняя мудрость ведения дел как внутри, так и за пределами дворца, принесли ему множество похвал. Но когда он был с ней, и они знали друг друга настолько хорошо, что их маски были сброшены, его слова становились всё жёстче и резче, без всяких прикрытий.
Был момент, когда её гнев был так велик, что чуть не поглотил её, и она чувствовала сильное желание крикнуть ему в лицо:
«Что ты знаешь? Такой жестокий и бессердечный человек, как ты, что знает? Ты ничего не знаешь».
Но взгляд Се Вэя на неё, почти пронзительный, неожиданно рассеял её внезапную смелость.
Она даже не осмелилась.
Цзян Сюэнин сидела за столом довольно долго, прежде чем встала и последовала за ним наружу.
Се Вэй стоял под крышей, смотря в небо.
Ветер с пограничных земель, дующий с севера, разогнал облака и тучи, оставив ясное, как после дождя, голубое небо, настолько очаровательное, что сердце замирало. Редко выпадала такая хорошая погода.
Дао Цинь и Цзянь Шу первыми увидели её.
Се Вэй повернулся и увидел, что у Цзян Сюэнин кажется немного покрасневшие глаза, но он ничего не сказал. Он только ждал, пока она подойдёт, а затем они вместе пошли по галерее, выходя из резиденции.
На улицах уже царила оживлённость.
Солдаты из ближайших гарнизонов перемещались по городу, одни в лёгких доспехах, другие – только в военной одежде, но на их лицах читалось одинаковое волнение.
Если прислушаться, становилось ясно, что все разговаривают о продовольственных поставках, прибывших в город.
Многие горожане также направлялись к восточным воротам, словно собирались посмотреть на событие.
Только тогда Цзян Сюэнин почувствовала напряжение предстоящей войны.
Некоторые солдаты останавливались, чтобы отдать честь Се Вэю.
Очевидно, за последние дни, проведённые с Янь Линем на осмотре военных лагерей, они действительно сделали кое-что важное.
Янь Линь, приехав в Синьчжоу, немедленно казнил командующего войсками генерала Ван Чэна, который был человеком семьи Сяо.
Неважно, приехал ли Янь Линь с Императорским указом или нет, семья Сяо имела влиятельные корни, а изменения в военном командовании касались жизненно важных военных полномочий. Одно дело назначить кого-то, а другое – сразу после назначения казнить человека. Если семья Сяо узнает об этом, она разве простит это?
Вероятно, это обернётся большими проблемами.
Обычные военачальники, конечно, не осмеливались вызывать недовольство у могущественного Янь Линя, но они также опасались семьи Сяо, которая ранее контролировала войска. Они не могли позволить себе противостоять ни одной из сторон. Некоторые из них предпочли держаться в стороне, наблюдая за развитием событий и, не вмешиваясь; другие же, заинтересованные в исходе, ждали прибытия назначенного двором военного инспектора, чтобы потом создать проблемы Янь Линю.
Но кто мог предположить, что появится Се Вэй?
Все их планы тут же рухнули.
Оказывается, он не только был прежним учителем Янь Линя, но и после прибытия в Синьчжоу не показал ни малейшего намерения контролировать его. Это было видно из обсуждений и ужинов последних дней. Когда кто-то на банкете невзначай упомянул о том, как Янь Линь сразу после назначения обезглавил генерала Ван Чэна, Се Вэй не проявил никакой реакции. Он не стал особо расспрашивать или расследовать, а через пару дней даже совместно с Янь Линем инспектировал военные лагеря, полностью поддерживая его.
Те, кто тайно надеялись на неудачу Янь Линя, оказались разочарованы.
Ведь «кто понимает обстоятельства, тот действует мудро». Тот, кто не мог видеть очевидного, был слеп.
Так что, хотя и прошло всего несколько дней, атмосфера в войсках кардинально изменилась.
Те, кто рассеялись до этого, собрались вместе, те, кто тренировался, усердно занимались.
Более того, уже были те, кто тайно предполагал, что семья Сяо потеряла своё влияние, и даже фаворитка во дворце не могла их защитить, иначе почему был отправлен именно Се Вэй для контроля над армией?
Они и не подозревали, что на самом деле никакого указа о передаче Янь Линю военной власти не существовало, а назначение Се Цзюаня в качестве военного инспектора было сделано не для поддержки Янь Линя, а для предотвращения мятежа.
Этот план был слишком смелым.
Смелость этого плана была такова, что никто даже не допускал мысли о том, что указ мог быть поддельным, особенно когда на месте присутствовал сам Императорский наставник, что только усиливало его достоверность.
Цзян Сюэнин шла и наблюдала, и сказать, что она не была восхищена, было бы неправдой.
Но наряду с восхищением, она не могла избавиться от чувства тревоги.
Когда они приблизились к городским воротам, она вспомнила и спросила:
– Разве не планировалось, что Лю Сянь пойдёт впереди, а Фанъинь прибудет на несколько дней позже? Но Лю Сянь не пришёл раньше, а Фанъинь прибыла сегодня, раньше запланированного срока.
Се Вэй ответил:
– Пути перепутаны, дороги в плохом состоянии, все дела требуют внимания. Возможно, произошло какое-то изменение.
Главное, что продовольствие прибыло.
Что именно произошло, его не очень волновало.
У городских ворот уже было многолюдно, люди толпились и теснили друг друга, образуя непроходимую толпу.
Но, когда Се Вэй и Цзян Сюэнин прибыли, солдаты на стене их заметили и сразу же спустились, чтобы показать им дорогу.
Пройдя через городские ворота, перед ними открылась вся картина: колонны с продовольствием тянулись от конца видимой дороги, и было видно, что они приехали из разных мест.
Цзян Сюэнин даже увидела эмблемы некоторых торговых домов из Шаньси и Датуна.
В военные склады была специально направлена группа солдат для приёма продовольствия. Как только старший клерк, держащий в руках учётную книгу, после пересчета кивнул, все повозки были затянуты в городские склады, предназначенные для хранения военных запасов.
Ю Фанъинь и Лю Сянь стояли рядом со старшим клерком, каждый держал в руках свой учётный журнал. Казалось, они что-то обсуждали между собой.
Старший клерк, уже в возрасте, дрожал, пока эти двое наблюдали за ним.
Лю Сянь смотрел на него холодным взглядом.
Ю Фанъинь, напротив, слегка сжимала брови, её пальцы быстро пробегали по строкам журнала, и в её выражении были серьёзность и внимание.
Цзян Сюэнин издалека увидела, что нижняя часть её ярко-синей юбки была испачкана грязью. Подойдя ближе, она заметила, что пальцы Ю Фанъинь, перелистывающие страницы журнала, были красными и даже немного потрескавшимися от холода.
Она нахмурила брови и окликнула:
– Фанъинь.
Ю Фанъинь, услышав знакомый голос, обернулась и увидела Цзян Сюэнин. Её лицо сразу расплылось в улыбке, и она быстро подошла, не отпуская учётный журнал:
– Вторая мисс!
Цзян Сюэнин взяла её за руку, взглянула на неё и заметила, что она похудела. В её сердце вспыхнул гнев, и она сказала не без раздражения:
Ты была в Цзяньнине и могла бы прекрасно обойтись без этого. Зачем тебе самой заниматься доставкой продовольствия? Это мог бы сделать Жэнь Вэйчжи. Зачем ты себя в это ввязываешь?
Ю Фанъинь сразу растерялась.
Она робко смотрела на неё и сказала:
– После обсуждения с боссом Лю, нам всё же пришлось заказать некоторые запасы продовольствия в соседних административных центрах. Я боялась, что только с печатью местные торговые дома не захотят продавать нам товары, поэтому решила сама съездить. Недавно в Датуне шёл дождь, дороги стали скользкими и труднопроходимыми, поэтому я и оказалась в таком беспорядке. Ничего серьёзного не случилось, не беспокойтесь.
Она всегда была такой упрямой. Перевозка продовольствия подразумевает опасность, которая была не намного безопаснее, чем её путешествие с Се Вэем на пограничные территории. Она уже ведёт свой крупный бизнес, как она могла не подумать о себе?
Цзян Сюэнин злилась на неё, но, видя её такой, не могла сказать ничего жёсткого.
В итоге она могла только убрать грязь с её рук, говоря:
– Разве мы не договорились, что ты приедешь через несколько дней? Как так получилось, что ты здесь уже сегодня?
Глаза Ю Фанъинь ярко блестели, когда она смотрела на неё:
– Принцесса оказалась в плену у татар, и, боюсь, с каждым днём её положение становится всё хуже. Я знаю, что вы беспокоитесь, и если всё, что нужно сделать сзади, будет готово сегодня утром, мы, возможно, сможем начать бой быстрее. Поэтому я спешила по дороге. К тому же, я слышала, что вы попали в засаду на пути на границу, и беспокоилась о вас, поэтому хотела приехать пораньше, чтобы увидеться.
Цзян Сюэнин улыбнулась при мысли о её глупости, но в глубине души она чувствовала тепло.
Только вот Лю Сянь, стоявший неподалёку, и, слушавший их разговор, почему-то фыркнул холодно.
Цзян Сюэнин, услышав его, обернулась и увидела его.
Бывший коварный торговец из столичного Юйхуана. Теперь он тоже выглядел измождённым: его длинный халат был в пятнах грязи, а несколько разрезов, видимо, от веток, прорезали ткань.
Когда он увидел, что Цзян Сюэнин смотрит на него, он лишь принял холодное выражение на лице.
Даже закатил глаза, бросил учётную книгу на стол перед напуганным клерком и ушёл.
Цзян Сюэнин не могла описать свои чувства в тот момент, это была...
Враждебность?
Что за враждебность у Лю Сяня по отношению к ней?
Се Вэй не подходил, а только стоял сбоку и наблюдал.
Когда Лю Сянь подошёл, он холодно усмехнулся:
– Добрые дела принимают за дурные. Другим шью одежду, а сам остаюсь ни с чем!
Се Вэй посмотрел на него.
Лю Сянь становился всё более нетерпеливым и резко выкрикнул:
– Учётные книги продовольствия в гарнизоне Синьчжоу совсем не сходятся, каждый год одни убытки. Этот Ван Чэн был просто старой черепахой, высасывающей всё из народа. Люди, которых он оставил, абсолютно ненадёжны. Здесь намешано столько дел! Я привёл с собой достаточно людей, как раз чтобы их всех заменить, чтобы всё было чисто!
Он закончил и, казалось, разозлился ещё больше. Он повернулся и направился обратно в город.
Се Вэй поднял бровь за его спиной:
– Ты считаешь свои действия чистыми?
Лю Сянь едва не запрыгал от злости.
Обернувшись, он повысил голос:
– Се Цзюань!
Се Вэй, видимо, уловил что-то в его словах, вдруг засмеялся и, опередив его слова о разрыве дружбы, махнул рукой:
– Ладно, как скажешь, заменим.
Невысказанные проклятия застряли у него в горле.
Лю Сянь чуть не задохнулся от этих нескольких слов, и только через некоторое время он сильно махнул рукавом:
– Как я раньше не заметил, что ты такой негодяй!
Прежний Се Вэй был из первых.
В конце концов, его деликатность и осмотрительность, древняя мудрость ведения дел как внутри, так и за пределами дворца, принесли ему множество похвал. Но когда он был с ней, и они знали друг друга настолько хорошо, что их маски были сброшены, его слова становились всё жёстче и резче, без всяких прикрытий.
Был момент, когда её гнев был так велик, что чуть не поглотил её, и она чувствовала сильное желание крикнуть ему в лицо:
«Что ты знаешь? Такой жестокий и бессердечный человек, как ты, что знает? Ты ничего не знаешь».
Но взгляд Се Вэя на неё, почти пронзительный, неожиданно рассеял её внезапную смелость.
Она даже не осмелилась.
Цзян Сюэнин сидела за столом довольно долго, прежде чем встала и последовала за ним наружу.
Се Вэй стоял под крышей, смотря в небо.
Ветер с пограничных земель, дующий с севера, разогнал облака и тучи, оставив ясное, как после дождя, голубое небо, настолько очаровательное, что сердце замирало. Редко выпадала такая хорошая погода.
Дао Цинь и Цзянь Шу первыми увидели её.
Се Вэй повернулся и увидел, что у Цзян Сюэнин кажется немного покрасневшие глаза, но он ничего не сказал. Он только ждал, пока она подойдёт, а затем они вместе пошли по галерее, выходя из резиденции.
На улицах уже царила оживлённость.
Солдаты из ближайших гарнизонов перемещались по городу, одни в лёгких доспехах, другие – только в военной одежде, но на их лицах читалось одинаковое волнение.
Если прислушаться, становилось ясно, что все разговаривают о продовольственных поставках, прибывших в город.
Многие горожане также направлялись к восточным воротам, словно собирались посмотреть на событие.
Только тогда Цзян Сюэнин почувствовала напряжение предстоящей войны.
Некоторые солдаты останавливались, чтобы отдать честь Се Вэю.
Очевидно, за последние дни, проведённые с Янь Линем на осмотре военных лагерей, они действительно сделали кое-что важное.
Янь Линь, приехав в Синьчжоу, немедленно казнил командующего войсками генерала Ван Чэна, который был человеком семьи Сяо.
Неважно, приехал ли Янь Линь с Императорским указом или нет, семья Сяо имела влиятельные корни, а изменения в военном командовании касались жизненно важных военных полномочий. Одно дело назначить кого-то, а другое – сразу после назначения казнить человека. Если семья Сяо узнает об этом, она разве простит это?
Вероятно, это обернётся большими проблемами.
Обычные военачальники, конечно, не осмеливались вызывать недовольство у могущественного Янь Линя, но они также опасались семьи Сяо, которая ранее контролировала войска. Они не могли позволить себе противостоять ни одной из сторон. Некоторые из них предпочли держаться в стороне, наблюдая за развитием событий и, не вмешиваясь; другие же, заинтересованные в исходе, ждали прибытия назначенного двором военного инспектора, чтобы потом создать проблемы Янь Линю.
Но кто мог предположить, что появится Се Вэй?
Все их планы тут же рухнули.
Оказывается, он не только был прежним учителем Янь Линя, но и после прибытия в Синьчжоу не показал ни малейшего намерения контролировать его. Это было видно из обсуждений и ужинов последних дней. Когда кто-то на банкете невзначай упомянул о том, как Янь Линь сразу после назначения обезглавил генерала Ван Чэна, Се Вэй не проявил никакой реакции. Он не стал особо расспрашивать или расследовать, а через пару дней даже совместно с Янь Линем инспектировал военные лагеря, полностью поддерживая его.
Те, кто тайно надеялись на неудачу Янь Линя, оказались разочарованы.
Ведь «кто понимает обстоятельства, тот действует мудро». Тот, кто не мог видеть очевидного, был слеп.
Так что, хотя и прошло всего несколько дней, атмосфера в войсках кардинально изменилась.
Те, кто рассеялись до этого, собрались вместе, те, кто тренировался, усердно занимались.
Более того, уже были те, кто тайно предполагал, что семья Сяо потеряла своё влияние, и даже фаворитка во дворце не могла их защитить, иначе почему был отправлен именно Се Вэй для контроля над армией?
Они и не подозревали, что на самом деле никакого указа о передаче Янь Линю военной власти не существовало, а назначение Се Цзюаня в качестве военного инспектора было сделано не для поддержки Янь Линя, а для предотвращения мятежа.
Этот план был слишком смелым.
Смелость этого плана была такова, что никто даже не допускал мысли о том, что указ мог быть поддельным, особенно когда на месте присутствовал сам Императорский наставник, что только усиливало его достоверность.
Цзян Сюэнин шла и наблюдала, и сказать, что она не была восхищена, было бы неправдой.
Но наряду с восхищением, она не могла избавиться от чувства тревоги.
Когда они приблизились к городским воротам, она вспомнила и спросила:
– Разве не планировалось, что Лю Сянь пойдёт впереди, а Фанъинь прибудет на несколько дней позже? Но Лю Сянь не пришёл раньше, а Фанъинь прибыла сегодня, раньше запланированного срока.
Се Вэй ответил:
– Пути перепутаны, дороги в плохом состоянии, все дела требуют внимания. Возможно, произошло какое-то изменение.
Главное, что продовольствие прибыло.
Что именно произошло, его не очень волновало.
У городских ворот уже было многолюдно, люди толпились и теснили друг друга, образуя непроходимую толпу.
Но, когда Се Вэй и Цзян Сюэнин прибыли, солдаты на стене их заметили и сразу же спустились, чтобы показать им дорогу.
Пройдя через городские ворота, перед ними открылась вся картина: колонны с продовольствием тянулись от конца видимой дороги, и было видно, что они приехали из разных мест.
Цзян Сюэнин даже увидела эмблемы некоторых торговых домов из Шаньси и Датуна.
В военные склады была специально направлена группа солдат для приёма продовольствия. Как только старший клерк, держащий в руках учётную книгу, после пересчета кивнул, все повозки были затянуты в городские склады, предназначенные для хранения военных запасов.
Ю Фанъинь и Лю Сянь стояли рядом со старшим клерком, каждый держал в руках свой учётный журнал. Казалось, они что-то обсуждали между собой.
Старший клерк, уже в возрасте, дрожал, пока эти двое наблюдали за ним.
Лю Сянь смотрел на него холодным взглядом.
Ю Фанъинь, напротив, слегка сжимала брови, её пальцы быстро пробегали по строкам журнала, и в её выражении были серьёзность и внимание.
Цзян Сюэнин издалека увидела, что нижняя часть её ярко-синей юбки была испачкана грязью. Подойдя ближе, она заметила, что пальцы Ю Фанъинь, перелистывающие страницы журнала, были красными и даже немного потрескавшимися от холода.
Она нахмурила брови и окликнула:
– Фанъинь.
Ю Фанъинь, услышав знакомый голос, обернулась и увидела Цзян Сюэнин. Её лицо сразу расплылось в улыбке, и она быстро подошла, не отпуская учётный журнал:
– Вторая мисс!
Цзян Сюэнин взяла её за руку, взглянула на неё и заметила, что она похудела. В её сердце вспыхнул гнев, и она сказала не без раздражения:
Ты была в Цзяньнине и могла бы прекрасно обойтись без этого. Зачем тебе самой заниматься доставкой продовольствия? Это мог бы сделать Жэнь Вэйчжи. Зачем ты себя в это ввязываешь?
Ю Фанъинь сразу растерялась.
Она робко смотрела на неё и сказала:
– После обсуждения с боссом Лю, нам всё же пришлось заказать некоторые запасы продовольствия в соседних административных центрах. Я боялась, что только с печатью местные торговые дома не захотят продавать нам товары, поэтому решила сама съездить. Недавно в Датуне шёл дождь, дороги стали скользкими и труднопроходимыми, поэтому я и оказалась в таком беспорядке. Ничего серьёзного не случилось, не беспокойтесь.
Она всегда была такой упрямой. Перевозка продовольствия подразумевает опасность, которая была не намного безопаснее, чем её путешествие с Се Вэем на пограничные территории. Она уже ведёт свой крупный бизнес, как она могла не подумать о себе?
Цзян Сюэнин злилась на неё, но, видя её такой, не могла сказать ничего жёсткого.
В итоге она могла только убрать грязь с её рук, говоря:
– Разве мы не договорились, что ты приедешь через несколько дней? Как так получилось, что ты здесь уже сегодня?
Глаза Ю Фанъинь ярко блестели, когда она смотрела на неё:
– Принцесса оказалась в плену у татар, и, боюсь, с каждым днём её положение становится всё хуже. Я знаю, что вы беспокоитесь, и если всё, что нужно сделать сзади, будет готово сегодня утром, мы, возможно, сможем начать бой быстрее. Поэтому я спешила по дороге. К тому же, я слышала, что вы попали в засаду на пути на границу, и беспокоилась о вас, поэтому хотела приехать пораньше, чтобы увидеться.
Цзян Сюэнин улыбнулась при мысли о её глупости, но в глубине души она чувствовала тепло.
Только вот Лю Сянь, стоявший неподалёку, и, слушавший их разговор, почему-то фыркнул холодно.
Цзян Сюэнин, услышав его, обернулась и увидела его.
Бывший коварный торговец из столичного Юйхуана. Теперь он тоже выглядел измождённым: его длинный халат был в пятнах грязи, а несколько разрезов, видимо, от веток, прорезали ткань.
Когда он увидел, что Цзян Сюэнин смотрит на него, он лишь принял холодное выражение на лице.
Даже закатил глаза, бросил учётную книгу на стол перед напуганным клерком и ушёл.
Цзян Сюэнин не могла описать свои чувства в тот момент, это была...
Враждебность?
Что за враждебность у Лю Сяня по отношению к ней?
Се Вэй не подходил, а только стоял сбоку и наблюдал.
Когда Лю Сянь подошёл, он холодно усмехнулся:
– Добрые дела принимают за дурные. Другим шью одежду, а сам остаюсь ни с чем!
Се Вэй посмотрел на него.
Лю Сянь становился всё более нетерпеливым и резко выкрикнул:
– Учётные книги продовольствия в гарнизоне Синьчжоу совсем не сходятся, каждый год одни убытки. Этот Ван Чэн был просто старой черепахой, высасывающей всё из народа. Люди, которых он оставил, абсолютно ненадёжны. Здесь намешано столько дел! Я привёл с собой достаточно людей, как раз чтобы их всех заменить, чтобы всё было чисто!
Он закончил и, казалось, разозлился ещё больше. Он повернулся и направился обратно в город.
Се Вэй поднял бровь за его спиной:
– Ты считаешь свои действия чистыми?
Лю Сянь едва не запрыгал от злости.
Обернувшись, он повысил голос:
– Се Цзюань!
Се Вэй, видимо, уловил что-то в его словах, вдруг засмеялся и, опередив его слова о разрыве дружбы, махнул рукой:
– Ладно, как скажешь, заменим.
Невысказанные проклятия застряли у него в горле.
Лю Сянь чуть не задохнулся от этих нескольких слов, и только через некоторое время он сильно махнул рукавом:
– Как я раньше не заметил, что ты такой негодяй!
0 Комментарии