Куньнин – Глава 384. Ненависть. Часть 1

    — После получения приказа от Учителя я собирался сразу отправиться. Но перед отъездом услышал от подчиненных, что Чжоу Иньчжи посетил Цзян Сюэнин, поговорил с ней некоторое время и, кажется, дал ей что-то, — Дао Цинь стоял на коленях у ступенек, со склонившей вниз головой. Он сжал свои пальцы на рукоятке меча. Он, казалось пытался сдержать свои эмоции, но его глаза все равно покраснели, а голос стал хриплым. — Я приказал подчиненным проследить за ним, а затем отправился за Чжоу Иньчжи сам. Но когда я пришел...
    Когда он пришел, Чжоу Иньчжи уже находился в комнате Ю Фанъинь, угрожая ей ножом.
    Как он мог он не знать, насколько важна была Ю Фанъинь?
    Дао Цинь был в проигрышном положении. Несмотря на своё мастерство в бою, он несколько раз пытался напасть, но из-за опасений за Ю Фанъинь он каждый раз отступал, боясь нанести ей вред.
    Кто держит мышь, тот боится разбить посуду.
    Чжоу Иньчжи, занимавший пост заместителя командующего имперской охраны, не был простаком. В мгновенной схватке Дао Цинь чуть не потерял голову от удара Чжоу Иньчжи, но он вовремя отступил, получив только порез на лице.
    Но именно это отступление дало Чжоу Иньчжи шанс.
    В тот момент он проявил всю свою жестокость и безжалостность.
    Без малейшего сожаления он вонзил нож в спину Ю Фанъинь.
    Кровавый клинок пронзил её тело.
    В тот момент Дао Цинь ощутил леденящий холод. Он смог лишь броситься к Ю Фанъинь, подхватить её и срочно зажать рану, пытаясь вызвать врача. А Чжоу Иньчжи воспользовался этим моментом, чтобы сбежать, перепрыгнув через стену заднего двора, и, исчезнув.

***

    Рана на животе Се Вэя еще не зажила полностью. Ему следовало спокойно отдыхать в комнате, но в этот момент он стоял на кухне и медленно укладывал в коробку для еды небольшую тарелку с недавно приготовленным десертом из персиков.
    За дверью наступил полдень.
    Солнце лениво светило, но не приносило ни малейшего тепла.
    Цзян Сюэнин уже целый день не выходила из своей комнаты.
    В ту ночь, когда случилось несчастье с Ю Фанъинь, она крепко обнимала её все более холодеющее и окаменевающее тело, и никто не мог уговорить её отпустить его. В конце концов пришел Янь Линь, он сразу же оглушил её ударом, и только так им удалось отнести её обратно в комнату.
    Весь дом был в смятении.
    Самым странным было то, что после немедленного приказа о закрытии города Чжоу Иньчжи бесследно исчез. Только к полуночи, после проверки солдат на вахте у каждых городских ворот, были найдены люди, подкупленные Чжоу Иньчжи. Оказалось, что после ухода из дома генерала, Чжоу Иньчжи не медлил ни минуты и сразу же сбежал из города.
    Человек умер.
    Преступника не поймали.
    На следующий день новости из Шу и Цзяньнина наконец прибыли. Еще полмесяца назад солеваренный завод Жэнь и связанные с ним торговые ассоциации в Цзяньнине были арестованы за участие в заговоре, а те, кто сопротивлялся, были убиты, как предостережение другим. Во-первых, враг действовал слишком быстро и жестоко, оставив мало людей, способных передать весть наружу; во-вторых, Чжоу Иньчжи приказал окружить город, ввести строгую охрану и перекрыть дороги, фактически отрезав все сообщения на северо-запад; в-третьих, дорога была далека, и обычные сообщения доходили до Синьчжоу не раньше чем через месяц, если только не передавать их через почтовые станции империи срочным порядком.
    И Чжоу Иньчжи знал обо всем этом.
    Он оставил дело о конфискации имущества имперской охране и властям, а сам отправился в столицу один, разыграв хорошую пьесу, чтобы устроить засаду на Ю Фанъинь, украсть у неё печать и завладеть оставшимся в различных банках и кредитных учреждениях имуществом, оцениваемым в тысячи золотых.
    Такие решительные и мощные действия, на первый взгляд были осуществлены Чжоу Иньчжи, но за этим, несомненно, стояла поддержка Императора.
    Однако, когда Цзян Сюэнин проснулась и услышала доклад, она только безучастно ответила:
    — Поняла.
    Она выгнала всех из комнаты, закрыла дверь и не хотела никого видеть, не желала слышать никаких новостей. Даже еда, доставленная к дверям её комнаты, уже остыла, но она ни разу не выходила и не трогала её.
    Се Вэй не поднимал головы, чтобы посмотреть на Дао Циня, он просто мягко проговорил:
    — Еще до того, как Чжоу Иньчжи приступил к действиям, он предполагал, что между погоней за ним и спасением Ю Фанъинь, ты выберешь последнее. То, что этот человек более жестокий и беспощадный, чем ты – неудивительно.
    Однако Дао Цинь не соглашался с этим.
    Рана от ножа на его щеке еще не зажила, и он едва сдерживал слезы:
    — Если бы я пришел немного раньше или позже, Ю Фанъинь, возможно, не пострадала бы от его рук. Это я попал в ловушку, оказался в беспомощном положении и таким образом подверг её опасности...
    Дао Цинь долго был рядом с Се Вэем, видел многое, но редко когда чувствовал себя виноватым перед кем-то, тем более перед такой девушкой.
    В глубине души он всё еще был молод.
    Гнев и чувство вины накатились на него, не позволяя ему поднять голову, и он даже расплакался. Он пытался отчаянно стереть слезы, движения его были наполнены сдержанной жестокостью, и он выглядел особенно жалко.
    Се Вэй посмотрел на него и тихо вздохнул, но сказал:
    — Ты не виноват, вставай.
    Рядом стоящий Цзянь Шу не мог смотреть на его редкую слабость.
    Он подошел, чтобы поднять его, нахмурился и начал упрекать:
    — Зачем плакать? Слезами человека не вернешь!
    Се Вэй только сказал:
    — Нужно поймать убийцу, чтобы упокоить душу покойной.
    Дао Цинь не хотел вставать. Он сжал свои зубы:
    — Дао Цинь готов умереть во имя этого!
    Се Вэй закрыл крышку коробки для еды и, не обращая внимания на беспорядочное поведение двоих, медленно прошел мимо них, лишь бесстрастно проговорив:
    — Подождем еще некоторое время, пусть Нин-эр сама всё объяснит.
    Однако, сделав всего лишь пару шагов, он внезапно остановился.
    Он повернулся и спросил:
    — Как там Лю Сянь в последнее время?
    Цзянь Шу на мгновение замешкался, а затем тихо ответил:
    — Кажется, он в порядке. Целыми днями он сидит в своей комнате, занимаясь военными расходами. Вчера пришел один бухгалтер и сказал, что он ошибся в нескольких счетах.
    Се Вэй промолчал и больше не задавал вопросов.
    Он взял коробку с едой и направился во двор Цзян Сюэнин.
    Его рана еще не зажила, поэтому он шел медленно.
    Когда он подошел к веранде во дворе, он как раз увидел Шэн Чжийи.
    Эта Принцесса, хотя и была спасена, пока не могла вернуться в столицу. Она стояла в легком, светлом платье под только что распустившимся цветочным кустом, смотря во двор, в ее взгляде было что-то туманное и отрешенное.
    Се Вэй остановился.
    Он также взглянул во двор, а затем сказал:
    — Ваше Высочество не хотите зайти и посмотреть?
    Шэн Чжийи, увидев его, помолчала немного, а потом ответила:
    — Не смею.
    Се Вэй проговорил:
    — Нин-эр приехала на границу, чтобы спасти Вас, а Ю Фанъинь последовала за ней. Теперь Ю Фанъинь умерла из-за этого, и Ваше Высочество, наверное, чувствуете себя плохо, поэтому не осмеливаетесь встретиться, так ведь?
    Шэн Чжийи, услышав это, почувствовала в словах упрёк.
    Она внимательно посмотрела на Се Вэя.
    Се Вэй, однако, оставался спокойным, словно вопросы жизни и смерти не волновали его особо. Он сказал:
    — Если бы я был на месте Вашего Высочества, я тоже бы не смог спать и ворочался бы с боку на бок. Но стояние здесь ничего не изменит. Если у Вас нет дел, то весенний холод еще ощущается и лучше не стоять здесь на ветру, чтобы не заболеть.
    Он пошел к ступенькам.
    Шэн Чжийи смотрела ему вслед. Она не знала, было ли чувство враждебности её заблуждением, но в этот момент она решила не беспокоиться о том, кем был Се Вэй.
    Поэтому она спросила прямо:
    — Господин Се, вы завидуете мне?
    Се Вэй не улыбнулся и не ответил. Он лишь, опустив взгляд, прошел вперед.
    Служанки стояли снаружи, трепеща, ожидая возможного приказа Цзян Сюэнин.
    Еда на столе уже давно остыла.
    Дверь же все еще была плотно закрыта. Не было никаких признаков, что она скоро откроется, и внутри было совершенно тихо.

Вернуться к оглавлению