Куньнин – Глава 394. Конец света

    Она смотрела на него, широко раскрыв глаза от изумления. Теперь она, наконец, поняла, что не так.
    Чтобы убедить Ваня Сюйцзы в своей игре, нужно было показать, что между ними есть что-то. Они вместе, одинокие мужчина и женщина, заключённые в одной комнате ночью, «культивировали» страсть, как влюблённые, и хотя это было опасное место, они всё же лежали на одной кровати. Если ничего не произойдёт, то как это может считаться «чем-то»?
    Итак, игра должна была быть убедительной!
    То «кричать», конечно, означало кричать...
    Цзян Сюэнин лежала на кровати, половина её тела была покрыта одеялом, и, дойдя до этого момента, она окаменела.
    Се Вэй, чувствуя её взгляд, тоже немного нервничал, но в темноте его не было видно, и по его голосу ничего не было заметно, словно он просто сказал что-то обычное. Он продолжил тихо:
    — Ты будешь кричать через минуту.
    Цзян Сюэнин была неописуемо встревожена.
    Она подняла руки и схватилась за край одеяла, её горло пересохло, голос стал напряжённым:
    — Нужно ли играть настолько правдоподобно? И к тому же, уже почти полночь, не слишком ли это...
    Рука Се Вэя все еще лежала на её талии и не двигалась. Он только спокойно ответил:
    — Повинуйся, не заставляй меня.
    Цзян Сюэнин внутренне возмутилась.
    Когда два сердца влюблены, не так уж и страшно позвать друг друга в порыве страсти. Она умела это делать. Но когда на самом деле ничего не происходит, а ей всё равно нужно кричать перед другими людьми, такого унизительного действия она никогда не делала, даже в прошлой жизни! Даже мысль об этом вызывала желание закопать себя в землю от стыда, и её тело краснело, как варёная креветка.
    Она чувствовала, что Се Вэй настаивал, но как бы она ни старалась, она не могла перебороть свою застенчивость. Она слегка прикусила губу, показывая своё сопротивление.
    Се Вэй, хотя и сохранял спокойствие и самообладание, всё же прожил немало лет. Он прошёл путь от улиц до дворцовой политики. О таких вещах, даже если он и не испытал их на себе, он знал хотя бы в общих чертах и слышал кое-что.
    Он понимал, что не так-то просто заставить её сотрудничать.
    Он посмотрел на неё некоторое время, а затем спросил:
    — Ты действительно не будешь кричать?
    Когда Цзян Сюэнин услышала это, она поняла, что плохо.
    Но было уже поздно уклоняться.
    На кровати было не так много места, к тому же рука Се Вэя всё ещё лежала на её талии. Он не дал ей времени на реакцию и снова немного сжал её.
    Это место было действительно нежным и щекотно-болезненным.
    Ей было невмоготу от его прикосновений, она не могла сдерживать свои выкрики «Нет, хватит!», смешанные с неконтролируемым прерывистым дыханием. Она хотела смеяться и убежать одновременно. Она извивалась в его руках, как рыба, но не могла уклониться.
    После всего этого на её лбу выступил пот.
    Цзян Сюэнин, наконец, поняла, каково это — быть непослушной в руках Се Вэя. Как только она смогла перевести дух, она схватила его беспорядочную руку и с задыхающимся голосом сдалась:
    — Ладно, ладно, я буду кричать, хорошо?
    Её голос звучал исключительно уязвлённым.
    Её глаза были влажными, в них плескались туманные тени.
    Се Вэй почувствовал, что под его руками она словно превратилась в лужу воды, мягкую и нежную, напоминая ему о красивых алых цветах абрикоса на ветке.
    Когда она согласилась, он замер на мгновение, прежде чем убрал свою руку с её талии.
    Цзян Сюэнин тоже все поняла. Се Вэй делал то, что говорил. Если он сказал играть в эту игру, значит, так и будет. Лучше самой сыграть роль, чем быть при смерти от его прикосновений, влажной от пота и изнеможенной. Только когда она собралась заговорить, ей всё же было неловко.
    Она прикусила губу и попросила его:
    — Можешь отвернуться?
    Се Вэй взглянул на неё и повернулся спиной.
    Цзян Сюэнин почувствовала себя немного легче. Она расслабилась и издала глубокий, неопределенный и амбивалентный звук из горла. Это звучало, как будто она страдает и в то же время наслаждается, словно дрейфует на поверхности воды, уже не в силах сопротивляться.
    Се Вэй не мог видеть её из-за своей спины, он мог только слышать её голос, и его тело мгновенно напряглось.
    Он знал, что на самом деле всё не так, но если закрыть глаза и слушать только её голос, в его голове возникала совсем другая картина, вызывающая пульсирующее возбуждение и беспокойство.
    Её голос был тонким и нежным. Когда она специально усиливала звук через носовые пазухи, это звучало неописуемо эротично, как будто она пытается сопротивляться, но бессильна, хочет убежать, но тонет. Приглушенные, почти плачущие звуки дыхания, создавали ощущение, будто её кто-то обижает. Это вызывало жалость, и в то же время ещё сильнее разжигало в глубине сердца желание доминировать... а также ласкать её, и углубляться всё сильнее и сильнее...
    Его рука, лежащая на коленях, внезапно сжалась в кулак.
    Изначально Цзян Сюэнин чувствовала себя некомфортно, но после нескольких криков она стала чувствовать себя увереннее. В конце концов, ей нужно было только издавать звуки, обманывая окружающих. Она старалась делать их приятными на слух, меняя интонацию, внося в голос эмоции и ощущения.
    Однако, когда она невольно взглянула на Се Вэя, она увидела его сидящим спиной к ней на краю кровати. Его спина была напряженной и прямой, а пальцы, которые должны были беззаботно лежать на коленях, были напряженно сжаты, словно он что-то терпел.
    В её глазах мелькнуло осознание, и она вдруг захотела смеяться.
    Он сам попросил её кричать, а теперь кажется, будто не может этого вынести. Разве это не самонаказание?
    Возможно, из-за его предыдущих действий, или из-за того, что он заставил её кричать здесь, в её сердце поднялось некое злорадство. Она не только не сдерживалась, но и кричала ещё более страстно.
    Она даже тихо подкралась к нему и, прильнув к его шее, вдохнула туда воздух, в голосе прозвучали слезливые нотки:
    — Не надо, пожалуйста...
    Се Вэй вскочил от её дыхания, и, услышав её голос, его усилия по сохранению спокойствия были напрасны. Он мгновенно обернулся и уставился на неё. Но он увидел лишь Цзян Сюэнин, улыбающуюся за его спиной с видом озорного триумфа.
    Даже последующие стоны Цзян Сюэнин были с оттенком удовольствия. Она словно нашла в этом забаву. Поскольку её только что разбудили, её волосы и одежда были слегка взъерошены. Сейчас в её глазах и бровях присутствовало что-то соблазнительно волнующее, её губы были слегка приоткрыты, из них легко выходил сладкий аромат, а её грациозная шея казалась невероятно привлекательной и вызывала желание.
    Се Вэй , конечно, понял, что она это делает нарочно. Он думал, что сможет контролировать себя, сохранять спокойствие и невозмутимость. Но в этот момент он больше не мог сдерживаться.
    Уголок его глаза слегка дёрнулся, и наконец он протянул руку и с силой прижал её обратно к кровати. Он зажал ей рот рукой и сказал с некоторым раздражением:
    — Хватит, не надо больше кричать!
    Но она ещё не закончила...
    Цзян Сюэнин моргнула, она хотела что-то сказать, но когда её губы слегка шевельнулись, они коснулись ладони Се Вэя.
    Он почувствовал легкий зуд в ладони, словно его обожгли горячим железом, и он тут же отдёрнул свою руку.
    Цзян Сюэнинь, с ярко выраженными черными и белыми глазами, посмотрела на него. Она замешкалась на мгновение, а затем осторожно спросила:
    — Этого достаточно?
    Се Вэй не ответил.
    Цзян Сюэнин прекрасно знала, что Се Вэй — нормальный мужчина, и любой мужчина, слышащий, как рядом женщина так кричит, наверняка тоже терпит муки. Каждый её звук был для него истязанием, но почему-то она чувствовала желание смеяться.
    Однако делать этого перед Се Вэем она не осмеливалась.
    Цзян Сюэнин слегка прикусила губу, сдерживаясь, и из доброты спросила:
    — Может быть, этого было недостаточно? Времени было слишком мало...
    При этих словах лицо Се Вэя мгновенно стало тёмным, как дно котла!
    Цзян Сюэнин, задав этот вопрос, ощущала удовольствие, но в то же время она почувствовала некоторую опасность и поняла, что если она продолжит дразнить его, то нарвется на неприятности. Поэтому она, с трудом сдерживая смех, медленно подняла одеяло и закрыла им своё лицо и голову.
    Затем Се Вэй услышал тухлый смех из-под одеяла.
    То, что было под одеялом, двигалось, не в силах удержаться, и до него изредка доносились звуки ударов по кровати.
    Се Вэй терпел и терпел, но ещё никогда не был так раздражён.
    Даже его терпение святого было нарушено её поведением.
    Он протянул руку под одеяло и вытащил её наружу.
    Цзян Сюэнин, все ещё закутанная в одеяло, едва не задохнулась от смеха, когда её внезапно вытащили. Она не успела даже отреагировать, как её губы уже были покрыты горячим поцелуем Се Вэя, наполненным смешанными чувствами гнева и неразрешимой страсти, полностью перекрывавшим её раздражающий рот.
    Сначала это было наказанием, чтобы она тоже почувствовала страх.
    Однако поцелуй, который начался с легкого касания, вскоре изменил свой характер. Страстный, пылкий, жгучий, он стремился обладать ею, завоевать её, сделать её своей, так же, как она только что стонала, и даже сильнее.
    Поцелуй Се Вэя становился всё более настойчивым и непреодолимым.
    Она открыла рот, пытаясь сопротивляться.
    Но её усилия были напрасны, так как он ловко проник в её рот, и их губы и языки наконец слились вместе, весь её рот стал его владением. Во время этой бури страсти было сложно разобрать, где начинается нежность. Её язык онемел, она почти перестала сопротивление, лишившись всех сил.
    Когда их губы разошлись, её темные глаза были полны слёз.
    В темноте их взгляды встретились.
    В тишине, казалось, можно было услышать учащенное биение их сердец и вздохи.
    В этот момент казалось, будто время остановилось навсегда.
    В конце концов Се Вэй не сделал ей ничего больше. Он укутал её в одеяло и поместил у стены. Затем он сам повернулся спиной к ней и сказал:
    — Спи.

Вернуться к оглавлению