В ту ночь никто толком не спал.
То, что Се Вэй не спал было неудивительным. Но и Цзян Сюэнин, завернувшись в одеяло и лёжа лицом к стене, тоже не могла успокоить свои мысли. Возможно, потому что она уже поспала в первой половине ночи, поэтому во второй половине она действительно не чувствовала сонливости. Она лежала с открытыми глазами, и только когда небо начало светлеть, она почувствовала тяжесть в веках и немного подремала.
Когда она проснулась утром, Се Вэй уже встал.
На его лице не было видно никаких признаков того, что произошло прошлой ночью. Всё было спокойно и, как обычно. Даже кровавый монашеский халат был заменён на чистый.
Небесная секта, казалось, относилась к нему как к гостю. Они предоставили всё необходимое для умывания и вели себя очень корректно.
Если бы не постоянное наблюдение за ним, можно было бы подумать, что он всё ещё тот же Дуцюн из гор, а не пленник.
Цзян Сюэнин моргнула.
Она знала, что находилась в плену у Небесной секты и не могла распоряжаться собой, но после бессонной ночи она чувствовала себя очень уставшей.
Она попыталась сесть, но через мгновение снова упала обратно.
Увидев это, Се Вэй неожиданно улыбнулся этой картине: она в одеяле, с виднеющейся только взъерошенной головой, потерявшей всю вчерашнюю задиристость. Он спросил её:
— Ты проснулась?
Цзян Сюэнин кивнула в ответ, оставаясь под одеялом.
Затем она добавила:
— Устала.
Хотя это было всего одно слово, но её голос звучал несколько иначе, чем обычно, – немного хрипло и с ленивой усталостью. Она сама удивилась своему голосу, а затем вспомнила что-то, слегка прикусила зубы и с легким раздражением посмотрела на Се Вэя.
Се Вэй, услышав её голос, тоже удивился, но затем он отвёл взгляд и, прикрыв рукой рот, сказал:
— Тогда продолжай спать.
Цзян Сюэнин холодно усмехнулась:
— Разве тебе нужно это говорить?
Она не захотела разговаривать с ним. Цзян Сюэнин обернулась и снова повернулась спиной, закутавшись в одеяло. Она закрыла глаза и больше не обращала внимания на то, что происходило снаружи.
Снаружи уже было светло, солнечный свет проникал через старую белую бумагу окна и освещал её, её черные волосы, как водопад, лежали на подушке. Се Вэй смотрел на неё, чувствуя, как время течет медленнее на этих мягких прядях.
Хотя они находились в опасном положении, в этой сцене было что-то теплое и трогательное.
Он постоял некоторое время, прежде чем улыбнулся и вышел.
Вань Сюйцзы уже с утра послал за ним человека.
В усадьбе были посты через каждые три шага, охрана была еще строже, чем вчера вечером. Его вёл молчаливый даоистский послушник, а все встречные ученики Небесной секты смотрели на него с опаской.
Он остановился у беседки у озера.
Там, помимо Ваня Сюйцзы и нескольких послушников, находились несколько вожаков разных отделений. Они были одеты то в даоистские одеяния, то в простую одежду обычных воинов речных озёр.
Но все они без исключения выглядели не как легкие на подъем люди.
Вчера Вань Сюйцзы сказал, что сегодня даст ему ответ, поэтому и позвал его сегодня. Как только Се Вэй вошел, Вань Сюйцзы положил в руку взятый чайник и сказал:
— Вчера ты убил человека, хорошо ли ты спал?
Се Вэй всегда был строгим и самодисциплинированным. Он не был одним из тех, кто рано терял контроль над собой из-за вина и разврата. Будь то прежние ночи, проведенные за чтением книг при свете лампы, или последующие дни, проведенные во дворце, за делами, ему ничего не стоило не спать одну или две ночи, и это не было видно на его лице.
Он не обратил внимания на колкости Ваня Сюйцзы.
Он просто ответил:
— Очень хорошо.
Очень хорошо? Вань Сюйцзы ведь не был лишен информации.
Вчера вечером он говорил провоцирующе, за что девушка разозлилась на него. Она опровергла его слова и утверждала, что у неё нет никаких отношений с Дуцюнем. Но ночью они спали в одной комнате на одной кровати и не предприняли никаких попыток сопротивления. Утром, когда принесли воду для умывания, Дуцюн уже встал, но нельзя было понять, спали ли они вместе. Однако утром стражники, которые наблюдали за ними ночью, доложили, что в первой половине ночи было тихо, но ближе к полуночи они услышали звуки из комнаты.
Это было то, что ему нужно было знать.
Дуцюн был уравновешен и выдержан, но перед красотой трудно было устоять. То, что звуки появились во второй половине ночи, звучало даже более правдоподобно. Ведь у стен есть уши и никто не хочет быть пойманным. А во второй половине ночи стражники, вероятно, чувствовали усталость и не могли полностью сосредоточиться, так что можно было сделать что-то и остаться незамеченным.
Только вот Дуцюн об этом не знал.
Уже с утра он дал указание, и никто из этих людей не осмелился ослаблять бдительность.
Вань Сюйцзы не верил во всякие сказки о любви. В этом мире могут быть женщины, сохраняющие верность до конца, но где найдешь мужчину, который был бы готов умереть ради любви? Для мужчины женщина — не более, чем средство для удовлетворения желаний, инструмент, кусок одежды; разница лишь в том, что одни уродливы, а другие красивы, одни грубы, а другие нежны.
Закрой глаза, и разницы не увидишь.
Если бы не ради тех вещей, какой мужчина захотел бы говорить с женщиной о любви?
Поэтому, если бы Се Вэй не прикоснулся к Цзян Сюэнин, Вань Сюйцзы бы начал сомневаться. Но теперь он начал верить в то, что Се Цзюань, возможно, действительно был ослеплён временной страстью.
Вань Сюйцзы, однако, не стал об этом говорить. Зато он сказал:
— Вчера ты предложил условие, и я уже обсудил его с главами отделений. Ты много лет был во дворце, так что знание карты обороны девяти городов для тебя не новость. Наша Небесная секта начала своё расширение с Цзиньлина, и теперь контролирует провинции Цзяньсу, Чжэцзян, Фуцзянь и Цзянси, наша сила растёт как лавина. Теперь мы собираемся расширяться на запад и север, чтобы поглотить центральные земли. Если ты предоставишь нам карту размещения войск, это будет большим вкладом в наше дело, и тогда, конечно, я не буду держать слабую женщину в заложниках.
Се Вэй посмотрел на него, но не ответил.
Действительно, Вань Сюйцзы был не одним из лёгких собеседников. Он продолжил:
— Но карту размещения войск никто в нашей секте не знает, мы не можем заранее проверить её правдивость. Даже если ты нарисуешь случайную карту, чтобы нас обмануть, мы не сможем отличить правду от лжи. Настоящее золото проверяется огнём, и только в бою мы узнаем, правдивы ли твои слова. Если ты намеренно обманешь нас, возможно, вся наша армия будет уничтожена, и мы потеряем все преимущества. Ты бы согласился на такие условия, будь ты на моём месте?
Это был явный интерес к карте размещения войск Се Вэя, но без желания отпускать заложника.
Действительно, Вань Сюйцзы был прав.
Под такими благовидными словами каждый понимает, что Вань Сюйцзы хочет использовать Цзян Сюэнин, как рычаг давления на Се Вэя. Если он будет бесполезен, Се Вэй не сможет сбежать; если окажется полезным, то Вань Сюйцзы сможет продолжать использовать его в своих интересах.
Се Вэй сказал:
— Глава секты, можете говорить прямо.
Вань Сюйцзы холодно усмехнулся:
— Разве ты не знаешь, что я хочу сказать?
Никто из присутствующих глав отделений не вмешивался в разговор.
Ложная улыбка на лице Ваня Сюйцзы быстро исчезла, уступив место мрачному и хитрому выражению. Он продолжил:
— Эту девушку я ни за что не отпущу. Карта оборонительного размещения войск девяти городов имеет решающее значение. Ошибка может стоить тебе жизни. У тебя нет выбора, ты в моих руках. Нарисуй карту, и если я буду в хорошем настроении, возможно, я прощу вас. Но если карта будет неверной, или, если после её использования на фронте мы проиграем, она умрет первой!
Лицо Се Вэя мгновенно омрачилось от ярости, и его взгляд стал холодным.
Вань Сюйцзы не торопил его. Он лишь сказал:
— Теперь твоя очередь подумать.
Но на самом деле выбор был только один.
Как и говорил Вань Сюйцзы, у Се Вэя не было выбора. Представить карту размещения войск, сохранить свою ценность и получить шанс на спасение; или упрямо сопротивляться и потерять голову здесь и сейчас, без малейшего шанса на возвращение.
Любой умный человек выбрал бы первый вариант.
Се Вэй, понимая обстоятельства, выбрал первый вариант.
После того, как Вань Сюйцзы услышал утвердительный ответ, и увидел, как пальцы Се Цзюаня, свободно свисавшие вдоль тела, теперь сжимаются в рукаве, он вдруг почувствовал небывалое удовлетворение.
— Пусть у тебя и тысячи искусных планов, что ты сможешь сделать, если у тебя есть слабое место? Теперь ты только и можешь, что подчиняться!
Он как раз нашёл это слабое место и теперь стоит на непобедимой позиции.
Тот день был двадцать третьим числом первого месяца. Се Вэй сначала нарисовал для Ваня Сюйцзы карту обороны Хуэйчжоу, ближайшего к Цзинлину. Вань Сюйцзы даже не посмотрел на неё, а сразу послал её на передовую.
Он никогда не сражался вместе с армией.
Двадцать с лишним лет назад, после неудачного восстания с королем Пиннаня и бегства из столицы, его преследование со стороны дворца никогда не прекращалось, что заставило Ваня Сюйцзы стать чрезвычайно осторожным. Только в Цзинлине у него было неизвестно сколько убежищ.
Даже Се Вэй знал только один-два из них.
В такое решающее время, как сейчас, передовая была местом большого риска. Если он потерпит поражение в одном из сражений, он может быть убит или захвачен в плен, что для Ваня Сюйцзы было неприемлемо.
Поэтому его путь был прямо противоположен пути армии Небесной секты.
Армия Небесной секты двигалась с востока на запад, а Вань Сюйцзы — с запада на восток. Каждый раз, когда армия захватывала город на востоке, он продвигался на один город восточнее. Если всё пойдёт гладко, он встретится с армией в каком-то городе по пути.
С таким методом трёх убежищ, даже если кто-то и захочет покончить с ним, вряд ли они смогут найти его следы.
Из Лоян в Цзинлин даже быстрый гонец доберется за два-три дня.
После того, как передовая из шестидесятитысячной армии получила приказ Ваня Сюйцзы, двадцать тысяч человек были выделены для атаки на Хуэйчжоу через уязвимые места, показанные на карте размещения войск. К концу первого месяца началось наступление, и к началу второго месяца город был взят, на его стенах развевались флаги Небесной секты.
Когда новость дошла до Лояна, вся усадьба была взволнована.
Это также подтвердило правдивость карты размещения войск Се Вэя.
Внезапно его статус «Мудреца Небесной секты» и «Отшельника с горы Дуцюн» как будто вернулся. Даже Вань Сюйцзы стал к нему более приветливым. За исключением того, что он не упоминал о возможности освобождения Цзян Сюэнин, всё было почти так же, как когда Се Вэй был в Небесной секте.
В середине второго месяца все отправились на восток.
Следующим городом был Сюйчан, где они остановились в одном из отделений Небесной секты, в небольшом даосском монастыре.
Се Вэй наконец получил некоторую свободу действий. Пока он находился на виду, он мог свободно передвигаться поблизости, ему не нужно было проводить весь день в закрытой комнате.
Однако ограничения на Цзян Сюэнин со стороны Небесной секты не уменьшились.
На самом деле, после прибытия в даосский монастырь в Сюйчане, ограничения на её передвижения стали ещё более строгими, чем в Лояне. Хотя её хорошо кормили и обслуживали, большую часть времени ей не разрешалось выходить из комнаты.
Цзян Сюэнин была очень свободолюбивой, и она едва не сошла с ума от таких ограничений.
В течение этого времени Цзян Сюэнин регулярно ругала Ваня Сюйцзы, как днём, так и ночью. В одну из таких ночей, лёжа рядом с Се Вэем, она говорила:
— Сейчас, когда мы под его крышей, нам приходится склонять головы, но как только этот старик попадётся мне в руки, я его так обделаю, что он и своих предков восемнадцати поколений узнавать не будет!
Се Вэй всё время был занят своими расчётами, с постоянно натянутой струной в голове, так как он не мог себе позволить совершить ошибку. Когда он вернулся и услышал её забавное раздражение, он не смог удержаться от смеха.
Он знал о её накопившемся гневе и успокаивал её, говоря:
— Скоро всё закончится.
Цзян Сюэнин только отмахнулась от него.
Через некоторое время она с некоторым колебанием спросила:
— Сегодня вечером будем кричать?
За это время они уже вполне освоились со своими ролями и даже мылись в одной и той же ванне по очереди. Хотя Вань Сюйцзы, казалось, уже поверил в их отношения, никто из них не осмеливался расслабляться. Они продолжали время от времени кричать, создавая шум и суету.
Се Вэй на мгновение замолчал, а затем сказал:
— Кричи.
Но Цзян Сюэнин не двигалась.
Казалось, она колебалась, будто бы что-то беспокоило её.
За эти дни Се Вэй не раз слышал её крики.
То, что Се Вэй не спал было неудивительным. Но и Цзян Сюэнин, завернувшись в одеяло и лёжа лицом к стене, тоже не могла успокоить свои мысли. Возможно, потому что она уже поспала в первой половине ночи, поэтому во второй половине она действительно не чувствовала сонливости. Она лежала с открытыми глазами, и только когда небо начало светлеть, она почувствовала тяжесть в веках и немного подремала.
Когда она проснулась утром, Се Вэй уже встал.
На его лице не было видно никаких признаков того, что произошло прошлой ночью. Всё было спокойно и, как обычно. Даже кровавый монашеский халат был заменён на чистый.
Небесная секта, казалось, относилась к нему как к гостю. Они предоставили всё необходимое для умывания и вели себя очень корректно.
Если бы не постоянное наблюдение за ним, можно было бы подумать, что он всё ещё тот же Дуцюн из гор, а не пленник.
Цзян Сюэнин моргнула.
Она знала, что находилась в плену у Небесной секты и не могла распоряжаться собой, но после бессонной ночи она чувствовала себя очень уставшей.
Она попыталась сесть, но через мгновение снова упала обратно.
Увидев это, Се Вэй неожиданно улыбнулся этой картине: она в одеяле, с виднеющейся только взъерошенной головой, потерявшей всю вчерашнюю задиристость. Он спросил её:
— Ты проснулась?
Цзян Сюэнин кивнула в ответ, оставаясь под одеялом.
Затем она добавила:
— Устала.
Хотя это было всего одно слово, но её голос звучал несколько иначе, чем обычно, – немного хрипло и с ленивой усталостью. Она сама удивилась своему голосу, а затем вспомнила что-то, слегка прикусила зубы и с легким раздражением посмотрела на Се Вэя.
Се Вэй, услышав её голос, тоже удивился, но затем он отвёл взгляд и, прикрыв рукой рот, сказал:
— Тогда продолжай спать.
Цзян Сюэнин холодно усмехнулась:
— Разве тебе нужно это говорить?
Она не захотела разговаривать с ним. Цзян Сюэнин обернулась и снова повернулась спиной, закутавшись в одеяло. Она закрыла глаза и больше не обращала внимания на то, что происходило снаружи.
Снаружи уже было светло, солнечный свет проникал через старую белую бумагу окна и освещал её, её черные волосы, как водопад, лежали на подушке. Се Вэй смотрел на неё, чувствуя, как время течет медленнее на этих мягких прядях.
Хотя они находились в опасном положении, в этой сцене было что-то теплое и трогательное.
Он постоял некоторое время, прежде чем улыбнулся и вышел.
Вань Сюйцзы уже с утра послал за ним человека.
В усадьбе были посты через каждые три шага, охрана была еще строже, чем вчера вечером. Его вёл молчаливый даоистский послушник, а все встречные ученики Небесной секты смотрели на него с опаской.
Он остановился у беседки у озера.
Там, помимо Ваня Сюйцзы и нескольких послушников, находились несколько вожаков разных отделений. Они были одеты то в даоистские одеяния, то в простую одежду обычных воинов речных озёр.
Но все они без исключения выглядели не как легкие на подъем люди.
Вчера Вань Сюйцзы сказал, что сегодня даст ему ответ, поэтому и позвал его сегодня. Как только Се Вэй вошел, Вань Сюйцзы положил в руку взятый чайник и сказал:
— Вчера ты убил человека, хорошо ли ты спал?
Се Вэй всегда был строгим и самодисциплинированным. Он не был одним из тех, кто рано терял контроль над собой из-за вина и разврата. Будь то прежние ночи, проведенные за чтением книг при свете лампы, или последующие дни, проведенные во дворце, за делами, ему ничего не стоило не спать одну или две ночи, и это не было видно на его лице.
Он не обратил внимания на колкости Ваня Сюйцзы.
Он просто ответил:
— Очень хорошо.
Очень хорошо? Вань Сюйцзы ведь не был лишен информации.
Вчера вечером он говорил провоцирующе, за что девушка разозлилась на него. Она опровергла его слова и утверждала, что у неё нет никаких отношений с Дуцюнем. Но ночью они спали в одной комнате на одной кровати и не предприняли никаких попыток сопротивления. Утром, когда принесли воду для умывания, Дуцюн уже встал, но нельзя было понять, спали ли они вместе. Однако утром стражники, которые наблюдали за ними ночью, доложили, что в первой половине ночи было тихо, но ближе к полуночи они услышали звуки из комнаты.
Это было то, что ему нужно было знать.
Дуцюн был уравновешен и выдержан, но перед красотой трудно было устоять. То, что звуки появились во второй половине ночи, звучало даже более правдоподобно. Ведь у стен есть уши и никто не хочет быть пойманным. А во второй половине ночи стражники, вероятно, чувствовали усталость и не могли полностью сосредоточиться, так что можно было сделать что-то и остаться незамеченным.
Только вот Дуцюн об этом не знал.
Уже с утра он дал указание, и никто из этих людей не осмелился ослаблять бдительность.
Вань Сюйцзы не верил во всякие сказки о любви. В этом мире могут быть женщины, сохраняющие верность до конца, но где найдешь мужчину, который был бы готов умереть ради любви? Для мужчины женщина — не более, чем средство для удовлетворения желаний, инструмент, кусок одежды; разница лишь в том, что одни уродливы, а другие красивы, одни грубы, а другие нежны.
Закрой глаза, и разницы не увидишь.
Если бы не ради тех вещей, какой мужчина захотел бы говорить с женщиной о любви?
Поэтому, если бы Се Вэй не прикоснулся к Цзян Сюэнин, Вань Сюйцзы бы начал сомневаться. Но теперь он начал верить в то, что Се Цзюань, возможно, действительно был ослеплён временной страстью.
Вань Сюйцзы, однако, не стал об этом говорить. Зато он сказал:
— Вчера ты предложил условие, и я уже обсудил его с главами отделений. Ты много лет был во дворце, так что знание карты обороны девяти городов для тебя не новость. Наша Небесная секта начала своё расширение с Цзиньлина, и теперь контролирует провинции Цзяньсу, Чжэцзян, Фуцзянь и Цзянси, наша сила растёт как лавина. Теперь мы собираемся расширяться на запад и север, чтобы поглотить центральные земли. Если ты предоставишь нам карту размещения войск, это будет большим вкладом в наше дело, и тогда, конечно, я не буду держать слабую женщину в заложниках.
Се Вэй посмотрел на него, но не ответил.
Действительно, Вань Сюйцзы был не одним из лёгких собеседников. Он продолжил:
— Но карту размещения войск никто в нашей секте не знает, мы не можем заранее проверить её правдивость. Даже если ты нарисуешь случайную карту, чтобы нас обмануть, мы не сможем отличить правду от лжи. Настоящее золото проверяется огнём, и только в бою мы узнаем, правдивы ли твои слова. Если ты намеренно обманешь нас, возможно, вся наша армия будет уничтожена, и мы потеряем все преимущества. Ты бы согласился на такие условия, будь ты на моём месте?
Это был явный интерес к карте размещения войск Се Вэя, но без желания отпускать заложника.
Действительно, Вань Сюйцзы был прав.
Под такими благовидными словами каждый понимает, что Вань Сюйцзы хочет использовать Цзян Сюэнин, как рычаг давления на Се Вэя. Если он будет бесполезен, Се Вэй не сможет сбежать; если окажется полезным, то Вань Сюйцзы сможет продолжать использовать его в своих интересах.
Се Вэй сказал:
— Глава секты, можете говорить прямо.
Вань Сюйцзы холодно усмехнулся:
— Разве ты не знаешь, что я хочу сказать?
Никто из присутствующих глав отделений не вмешивался в разговор.
Ложная улыбка на лице Ваня Сюйцзы быстро исчезла, уступив место мрачному и хитрому выражению. Он продолжил:
— Эту девушку я ни за что не отпущу. Карта оборонительного размещения войск девяти городов имеет решающее значение. Ошибка может стоить тебе жизни. У тебя нет выбора, ты в моих руках. Нарисуй карту, и если я буду в хорошем настроении, возможно, я прощу вас. Но если карта будет неверной, или, если после её использования на фронте мы проиграем, она умрет первой!
Лицо Се Вэя мгновенно омрачилось от ярости, и его взгляд стал холодным.
Вань Сюйцзы не торопил его. Он лишь сказал:
— Теперь твоя очередь подумать.
Но на самом деле выбор был только один.
Как и говорил Вань Сюйцзы, у Се Вэя не было выбора. Представить карту размещения войск, сохранить свою ценность и получить шанс на спасение; или упрямо сопротивляться и потерять голову здесь и сейчас, без малейшего шанса на возвращение.
Любой умный человек выбрал бы первый вариант.
Се Вэй, понимая обстоятельства, выбрал первый вариант.
После того, как Вань Сюйцзы услышал утвердительный ответ, и увидел, как пальцы Се Цзюаня, свободно свисавшие вдоль тела, теперь сжимаются в рукаве, он вдруг почувствовал небывалое удовлетворение.
— Пусть у тебя и тысячи искусных планов, что ты сможешь сделать, если у тебя есть слабое место? Теперь ты только и можешь, что подчиняться!
Он как раз нашёл это слабое место и теперь стоит на непобедимой позиции.
Тот день был двадцать третьим числом первого месяца. Се Вэй сначала нарисовал для Ваня Сюйцзы карту обороны Хуэйчжоу, ближайшего к Цзинлину. Вань Сюйцзы даже не посмотрел на неё, а сразу послал её на передовую.
Он никогда не сражался вместе с армией.
Двадцать с лишним лет назад, после неудачного восстания с королем Пиннаня и бегства из столицы, его преследование со стороны дворца никогда не прекращалось, что заставило Ваня Сюйцзы стать чрезвычайно осторожным. Только в Цзинлине у него было неизвестно сколько убежищ.
Даже Се Вэй знал только один-два из них.
В такое решающее время, как сейчас, передовая была местом большого риска. Если он потерпит поражение в одном из сражений, он может быть убит или захвачен в плен, что для Ваня Сюйцзы было неприемлемо.
Поэтому его путь был прямо противоположен пути армии Небесной секты.
Армия Небесной секты двигалась с востока на запад, а Вань Сюйцзы — с запада на восток. Каждый раз, когда армия захватывала город на востоке, он продвигался на один город восточнее. Если всё пойдёт гладко, он встретится с армией в каком-то городе по пути.
С таким методом трёх убежищ, даже если кто-то и захочет покончить с ним, вряд ли они смогут найти его следы.
Из Лоян в Цзинлин даже быстрый гонец доберется за два-три дня.
После того, как передовая из шестидесятитысячной армии получила приказ Ваня Сюйцзы, двадцать тысяч человек были выделены для атаки на Хуэйчжоу через уязвимые места, показанные на карте размещения войск. К концу первого месяца началось наступление, и к началу второго месяца город был взят, на его стенах развевались флаги Небесной секты.
Когда новость дошла до Лояна, вся усадьба была взволнована.
Это также подтвердило правдивость карты размещения войск Се Вэя.
Внезапно его статус «Мудреца Небесной секты» и «Отшельника с горы Дуцюн» как будто вернулся. Даже Вань Сюйцзы стал к нему более приветливым. За исключением того, что он не упоминал о возможности освобождения Цзян Сюэнин, всё было почти так же, как когда Се Вэй был в Небесной секте.
В середине второго месяца все отправились на восток.
Следующим городом был Сюйчан, где они остановились в одном из отделений Небесной секты, в небольшом даосском монастыре.
Се Вэй наконец получил некоторую свободу действий. Пока он находился на виду, он мог свободно передвигаться поблизости, ему не нужно было проводить весь день в закрытой комнате.
Однако ограничения на Цзян Сюэнин со стороны Небесной секты не уменьшились.
На самом деле, после прибытия в даосский монастырь в Сюйчане, ограничения на её передвижения стали ещё более строгими, чем в Лояне. Хотя её хорошо кормили и обслуживали, большую часть времени ей не разрешалось выходить из комнаты.
Цзян Сюэнин была очень свободолюбивой, и она едва не сошла с ума от таких ограничений.
В течение этого времени Цзян Сюэнин регулярно ругала Ваня Сюйцзы, как днём, так и ночью. В одну из таких ночей, лёжа рядом с Се Вэем, она говорила:
— Сейчас, когда мы под его крышей, нам приходится склонять головы, но как только этот старик попадётся мне в руки, я его так обделаю, что он и своих предков восемнадцати поколений узнавать не будет!
Се Вэй всё время был занят своими расчётами, с постоянно натянутой струной в голове, так как он не мог себе позволить совершить ошибку. Когда он вернулся и услышал её забавное раздражение, он не смог удержаться от смеха.
Он знал о её накопившемся гневе и успокаивал её, говоря:
— Скоро всё закончится.
Цзян Сюэнин только отмахнулась от него.
Через некоторое время она с некоторым колебанием спросила:
— Сегодня вечером будем кричать?
За это время они уже вполне освоились со своими ролями и даже мылись в одной и той же ванне по очереди. Хотя Вань Сюйцзы, казалось, уже поверил в их отношения, никто из них не осмеливался расслабляться. Они продолжали время от времени кричать, создавая шум и суету.
Се Вэй на мгновение замолчал, а затем сказал:
— Кричи.
Но Цзян Сюэнин не двигалась.
Казалось, она колебалась, будто бы что-то беспокоило её.
За эти дни Се Вэй не раз слышал её крики.
2 Комментарии
Крикуны🤣....это увлекательный был атракцион
ОтветитьУдалитьСпасибо⚘🌷🌸
ОтветитьУдалить