Когда они вошли в город, улицы были пустынными. Освещённые факелами и фонарями дороги выглядели запустелыми, двери домов были плотно закрыты.
Вань Сюйцзы не обращал внимания на эти признаки опустошения.
Отделение секты в городе было переделано из старого монастыря. Монахи были изгнаны, буддийские статуи заменили на даосские, а буддийские священные писания на даосские тексты. Кроме того, была построена высокая платформа для мероприятий и объявления наград и наказаний.
По прибытии в город их встретил глава города Лю Тай со своими последователями. Он был крепким мужчиной с орлиным носом и широким подбородком. Одет он был, как воин. Его руки и ноги были туго перевязаны, а кулаки казались большими, как мешки с песком – он мог одним ударом убить быка. Но он не был простым брутальным человеком. Его взгляд был хитрым и недобрым, особенно когда он увидел Се Вэя и Цзян Сюэнин.
Лю Тай обратился к Ваню Сюйцзы после приветствия:
– Слышал, что сюда приехал уважаемый мастер Дуцюн, который по статусу наравне с мастером Гуном И. Я давно слышал о нём, но так и не имел чести встретиться с ним. Может ли глава представить его мне?
Вань Сюйцзы кивнул назад и просто сказал:
– Вот он.
Лю Тай последовал указанию Ваня Сюйцзы и снова посмотрел на Се Вэя.
В его взгляде мелькнула явное убийственное намерение. Он так быстро схватил меч одного из последователей, что даже мальчик-даос у Ваня Сюйцзы не успел отреагировать. Холодное лезвие меча прижалось к шее Се Вэя!
Цзян Сюэнин, стоящая позади Се Вэя, чуть не закричала от ужаса.
Все вокруг были шокированы:
– Что это за поступок, Лю Тай?!
Вань Сюйцзы, однако, смотрел молча.
Се Вэй предполагал, что Лю Тай попытается его атаковать, но не ожидал, что тот не станет тратить даже времени на разговоры. Он почувствовал холодок: «Похоже, Вань Сюйцзы более нетерпелив, чем я думал. Только бы Янь Линь и его команда успели прибыть вовремя».
Без сомнения, Лю Тай был тем самым главой отделения, о котором Се Вэй и Цзян Сюэнин говорили ранее. Он был бывшим подчинённым Гуна И, который спас его жизнь много лет назад, и он оставался преданным Гуну И из-за этого.
Се Вэй мягко оттолкнул Цзян Сюэнин назад, прикрывая её своим телом. Он знаком попросил её отойти подальше, прежде чем спокойно ответил:
– Похоже, у Лю Тая есть ко мне вопросы.
Лю Тай не обращал внимания на эти манеры. Он уже давно подозревал предательство в событиях в Тунчжоу и, получив тайные указания от Ваня Сюйцзы, он был готов не позволить Се Вэю безопасно покинуть Нюянфу. Он холодно заявил:
– Три года назад десятки тысяч последователей и мастер Гун И были невинно убиты. Разве вы не знаете об этом?!
Вокруг внезапно стало тихо.
Некоторые главы разделений уже в Лояне слышали, как Се Вэй признался в этом. Но тогда глава не упомянул об этом, и никто не распространил эту информацию, так как же Лю Тай мог быть так уверен? Остальные члены секты, занимающие более низкие позиции, и вовсе никогда не слышали об этом. Поэтому выражения лиц всех присутствующих, независимо от причин и правдивости событий, были одинаково шокированными.
Когда Се Вэй в тот день признался, что убил Гуна И, он уже предвидел, что настанет этот день.
Ван Сюйцзы не упустит этот шанс.
Он хотел опередить Се Вэя, но боялся, что у того нет предательских намерений. Если он первым начнёт действовать, и его попытка провалится, он мог вынудить Се Вэя встать против секты. Если Се Вэй сбежит, это сделает его мощным врагом секты; если же он останется, убивать его или нет — оба варианта лишат секту мощной поддержки.
Таким образом, им нужно было найти идеальное решение, чтобы остаться на своих позициях.
Кто мог быть лучше Лю Тая для этого?
Бывший подчинённый Гун И, преданный секте. Если ему рассказать правду о смерти Гуна И, Лю Тай обязательно нападёт на Се Вэя. Ван Сюйцзы, как глава секты, тогда сможет держаться в стороне и держать видимость справедливости. Если Се Вэй предаст секту, его можно будет казнить на месте перед всеми членами; если нет — позже он сможет проявить великодушие и обменять его на верность.
Это был ход, от которого трудно было отказаться.
Только Вань Сюйцзы, возможно, не предполагал, что инициатива убийства Гуна И исходила от него.
Это было сделано, чтобы создать ему идеальное положение.
С этой позицией он мог действовать так, как он планировал, а не сразу же решительно убивать. Таким образом, несмотря на некоторые трудности, он мог выиграть достаточно времени, чтобы дождаться армии Янь Линя, движущейся из Хуанчжоу!
Се Вэй посмотрел на Лю Тая и сказал:
– Гун И и я были знакомы долгое время. В то время я скрывался во дворце и не смог своевременно прийти ему на помощь, что привело к его смерти. Я глубоко сожалею об этом. Лю Тай, ваше обвинение в мой адрес вполне оправдано.
– Ваши слова – чистейшая чепуха! – взорвался Лю Тай. Он ненавидел разговаривать с такими учёными, которые могут представить чёрное, как белое. Рука, держащая нож, дрожала от злобы. – Как так получилось, что Гун И был выдан? Семейство Сяо, полное некомпетентных людей, могло разработать такой хитрый план? Не говоря уже о том, что женщина, которая сейчас с вами, была в Тунчжоу в те дни! Она даже имеет прямое отношение к смерти наших братьев!
Цзян Сюэнин, услышав слова «Гун И», сначала не поняла, о ком шла речь, но как только она услышала «Тунчжоу», воспоминания о тех кровавых событиях внезапно всплыли в её памяти, заставив её вздрогнуть от холода.
Она не ожидала, что этот человек знает о ней.
Зрачки Се Вэя резко сузились, его взгляд стал ледяным, а спина непроизвольно напряглась. Он взглянул на Лю Тая:
– Лю Тай, ваше предвзятое отношение ко мне из-за смерти Гуна И – это ваше право. Но клеветать на меня – это уже низко. Если вы хотите разобраться, давайте сегодня поднимемся на Небесную Платформу, и я дам вам объяснения!
Лю Тай холодно усмехнулся:
– Хорошо!
Он был поразительно решителен. Он мгновенно убрал нож с шеи Се Вэя и, преклонив колено перед Ванем Сюйцзы, сказал:
– Глава, прошу вас разрешить мне устроить суд, чтобы разобраться в деле Гуна И и трагедии в Тунчжоу, где погибло много наших братьев. Мы не можем позволить им умереть напрасно. Даже если мне придётся рискнуть своей жизнью, я должен выяснить правду. Прошу вас, глава, разрешите мне взять на себя это дело!
Все вокруг смотрели, следя за каждым движением.
Вань Сюйцзы, естественно, не собирался отказывать, ведь это именно то, что он хотел увидеть. Но всё же он пытался принять вид человека в некотором недоумении. Он взглянул на Се Вэя, прежде чем сказать:
– Вы оба – редкие таланты в нашем ордене. Я действительно не хочу видеть, как между вами возникают разногласия. Возможно, это просто недоразумение. Но раз вы оба предложили подняться на Небесную Платформу для разъяснений, давайте сделаем это. Пусть все присутствующие услышат правду и решат, кто прав, а кто виноват.
Поднятие на Небесную Платформу в религии Небесных Учений символизировало «равенство всех существ перед небесами и землёй», и все споры разрешались людьми, стоящими под платформой, без учёта их статуса или личности.
К сожалению, в последние годы этот обычай утратил своё значение.
Как только стало известно, что дело дошло до Небесной Платформы, все вокруг начали обсуждать и шептаться.
Поскольку Вань Сюйцзы, глава ордена, уже высказался, решение было окончательным.
У Се Вэя изначально так и было в планах, поэтому он не возражал. Как он мог уничтожить всех, не собрав их всех под Небесной Платформой? Более того, чем больше хаоса, тем проще Цзян Сюэнин сбежать. Если бы, как обычно, его сразу заблокировали в комнате по прибытии в подразделение, шансов на побег у него было бы немного.
Все собрались вокруг двухметровой каменной платформы.
Перед платформой были ступени.
На самом деле, платформа состояла из двух уровней: первый был на высоте полутора метров (это была широкая площадка); второй уровень был ещё выше, и там даже было место для сидения – специальное место для высших лиц.
Хотя и говорилось о равенстве всех существ, на самом деле, всё же существует иерархия.
Вань Сюйцзы первым поднялся на платформу и сел в центре.
За ним последовали Се Вэй и Лу Тай. Но стоило им только взойти на Небесную Платформу, как Лу Тай вдруг склонился перед Ванем Сюйцзы в поклоне, а затем, повернувшись, указал на Цзян Сюэнин и сказал:
– Раз уж мы собрались здесь обсудить дело Тунчжоу, эта женщина, которая сообщала новости властям и сговорилась с Се Вэем, тоже должна здесь присутствовать. Пусть наши братья из ордена увидят, что значит «быть сообщниками»!
Сразу за её спиной кто-то толкнул её, и она чуть не упала на ступени.
Се Вэй, чья рука свободно висела в рукаве, незаметно сжал пальцы. Он уже был готов убить, но время ещё не пришло, и он сдержался. Он повернулся и подошёл, чтобы помочь ей встать, спокойно спросив:
– Ты боишься?
Бояться? Конечно, Цзян Сюэнин испытывала страх.
Но когда он поднял её, её пальцы коснулись его тёплой ладони, и она почувствовала, как его сила передаётся ей, и вдруг ей стало казаться, что не всё так страшно. В такой ужасной ситуации, если бы она была одна, ей действительно стоило бы бояться.
К счастью, они были вместе.
Цзян Сюэнин не ответила. Она устояла на ногах, держась за руку Се Вэя, и снова посмотрела назад.
Все последователи Небесных Учений стояли позади.
Обратив взгляд на Се Вэя, Цзян Сюэнин не чувствовала себя виноватой, но его взгляд вызвал в ней смущение.
Вокруг царила тишина.
Все взгляды были устремлены на неё. Цзян Сюэнин отвела взгляд, слегка опустив веки. Она подняла край своего платья и, обратившись к Се Вэю, сказала:
– Всё в порядке.
Затем она поднялась по ступенькам и встала перед Лу Таем.
Она не произнесла ни слова.
Вместо ярости она просто склонилась перед ним в знак уважения. Этот жест вызвал множество разговоров среди присутствующих.
Даже несмотря на её ненакрашенное лицо, Цзян Сюэнин обладала поразительной красотой. Её фигура была стройной, но не слабой, а спина – прямой и сильной. На платформе весенней ночью она была освещена факелами со всех сторон. Она выглядела, словно яркая краска, украшающая мрачный мир.
Её поклон был великолепен.
Лу Тай обвинил её в сговоре с Се Вэем, что было очень неприятно для девушки. Но кто мог предположить, что она не будет плакать, скандалить или бояться, а даже сама поприветствует Лу Тая? Красота сама по себе радует глаз, а ей даже не нужно было делать многого, чтобы показать своё превосходство.
В рядах ордена не все были готовы жертвовать жизнью ради него, тем более что многие не знали правды о событиях в Тунчжоу и считали эту встречу на Небесной Платформе лишь отличным представлением. Увидев такое захватывающее начало и яркий контраст, они не могли не взбудоражиться.
Кто не хочет видеть шутку над власть имущими?
Некоторые даже начали смеяться и кричать в сторону платформы:
– Вот это да, великий господин, и тот не так изящен, как эта девушка! Лу Тай, ты проиграл!
Вань Сюйцзы не обращал внимания на эти признаки опустошения.
Отделение секты в городе было переделано из старого монастыря. Монахи были изгнаны, буддийские статуи заменили на даосские, а буддийские священные писания на даосские тексты. Кроме того, была построена высокая платформа для мероприятий и объявления наград и наказаний.
По прибытии в город их встретил глава города Лю Тай со своими последователями. Он был крепким мужчиной с орлиным носом и широким подбородком. Одет он был, как воин. Его руки и ноги были туго перевязаны, а кулаки казались большими, как мешки с песком – он мог одним ударом убить быка. Но он не был простым брутальным человеком. Его взгляд был хитрым и недобрым, особенно когда он увидел Се Вэя и Цзян Сюэнин.
Лю Тай обратился к Ваню Сюйцзы после приветствия:
– Слышал, что сюда приехал уважаемый мастер Дуцюн, который по статусу наравне с мастером Гуном И. Я давно слышал о нём, но так и не имел чести встретиться с ним. Может ли глава представить его мне?
Вань Сюйцзы кивнул назад и просто сказал:
– Вот он.
Лю Тай последовал указанию Ваня Сюйцзы и снова посмотрел на Се Вэя.
В его взгляде мелькнула явное убийственное намерение. Он так быстро схватил меч одного из последователей, что даже мальчик-даос у Ваня Сюйцзы не успел отреагировать. Холодное лезвие меча прижалось к шее Се Вэя!
Цзян Сюэнин, стоящая позади Се Вэя, чуть не закричала от ужаса.
Все вокруг были шокированы:
– Что это за поступок, Лю Тай?!
Вань Сюйцзы, однако, смотрел молча.
Се Вэй предполагал, что Лю Тай попытается его атаковать, но не ожидал, что тот не станет тратить даже времени на разговоры. Он почувствовал холодок: «Похоже, Вань Сюйцзы более нетерпелив, чем я думал. Только бы Янь Линь и его команда успели прибыть вовремя».
Без сомнения, Лю Тай был тем самым главой отделения, о котором Се Вэй и Цзян Сюэнин говорили ранее. Он был бывшим подчинённым Гуна И, который спас его жизнь много лет назад, и он оставался преданным Гуну И из-за этого.
Се Вэй мягко оттолкнул Цзян Сюэнин назад, прикрывая её своим телом. Он знаком попросил её отойти подальше, прежде чем спокойно ответил:
– Похоже, у Лю Тая есть ко мне вопросы.
Лю Тай не обращал внимания на эти манеры. Он уже давно подозревал предательство в событиях в Тунчжоу и, получив тайные указания от Ваня Сюйцзы, он был готов не позволить Се Вэю безопасно покинуть Нюянфу. Он холодно заявил:
– Три года назад десятки тысяч последователей и мастер Гун И были невинно убиты. Разве вы не знаете об этом?!
Вокруг внезапно стало тихо.
Некоторые главы разделений уже в Лояне слышали, как Се Вэй признался в этом. Но тогда глава не упомянул об этом, и никто не распространил эту информацию, так как же Лю Тай мог быть так уверен? Остальные члены секты, занимающие более низкие позиции, и вовсе никогда не слышали об этом. Поэтому выражения лиц всех присутствующих, независимо от причин и правдивости событий, были одинаково шокированными.
Когда Се Вэй в тот день признался, что убил Гуна И, он уже предвидел, что настанет этот день.
Ван Сюйцзы не упустит этот шанс.
Он хотел опередить Се Вэя, но боялся, что у того нет предательских намерений. Если он первым начнёт действовать, и его попытка провалится, он мог вынудить Се Вэя встать против секты. Если Се Вэй сбежит, это сделает его мощным врагом секты; если же он останется, убивать его или нет — оба варианта лишат секту мощной поддержки.
Таким образом, им нужно было найти идеальное решение, чтобы остаться на своих позициях.
Кто мог быть лучше Лю Тая для этого?
Бывший подчинённый Гун И, преданный секте. Если ему рассказать правду о смерти Гуна И, Лю Тай обязательно нападёт на Се Вэя. Ван Сюйцзы, как глава секты, тогда сможет держаться в стороне и держать видимость справедливости. Если Се Вэй предаст секту, его можно будет казнить на месте перед всеми членами; если нет — позже он сможет проявить великодушие и обменять его на верность.
Это был ход, от которого трудно было отказаться.
Только Вань Сюйцзы, возможно, не предполагал, что инициатива убийства Гуна И исходила от него.
Это было сделано, чтобы создать ему идеальное положение.
С этой позицией он мог действовать так, как он планировал, а не сразу же решительно убивать. Таким образом, несмотря на некоторые трудности, он мог выиграть достаточно времени, чтобы дождаться армии Янь Линя, движущейся из Хуанчжоу!
Се Вэй посмотрел на Лю Тая и сказал:
– Гун И и я были знакомы долгое время. В то время я скрывался во дворце и не смог своевременно прийти ему на помощь, что привело к его смерти. Я глубоко сожалею об этом. Лю Тай, ваше обвинение в мой адрес вполне оправдано.
– Ваши слова – чистейшая чепуха! – взорвался Лю Тай. Он ненавидел разговаривать с такими учёными, которые могут представить чёрное, как белое. Рука, держащая нож, дрожала от злобы. – Как так получилось, что Гун И был выдан? Семейство Сяо, полное некомпетентных людей, могло разработать такой хитрый план? Не говоря уже о том, что женщина, которая сейчас с вами, была в Тунчжоу в те дни! Она даже имеет прямое отношение к смерти наших братьев!
Цзян Сюэнин, услышав слова «Гун И», сначала не поняла, о ком шла речь, но как только она услышала «Тунчжоу», воспоминания о тех кровавых событиях внезапно всплыли в её памяти, заставив её вздрогнуть от холода.
Она не ожидала, что этот человек знает о ней.
Зрачки Се Вэя резко сузились, его взгляд стал ледяным, а спина непроизвольно напряглась. Он взглянул на Лю Тая:
– Лю Тай, ваше предвзятое отношение ко мне из-за смерти Гуна И – это ваше право. Но клеветать на меня – это уже низко. Если вы хотите разобраться, давайте сегодня поднимемся на Небесную Платформу, и я дам вам объяснения!
Лю Тай холодно усмехнулся:
– Хорошо!
Он был поразительно решителен. Он мгновенно убрал нож с шеи Се Вэя и, преклонив колено перед Ванем Сюйцзы, сказал:
– Глава, прошу вас разрешить мне устроить суд, чтобы разобраться в деле Гуна И и трагедии в Тунчжоу, где погибло много наших братьев. Мы не можем позволить им умереть напрасно. Даже если мне придётся рискнуть своей жизнью, я должен выяснить правду. Прошу вас, глава, разрешите мне взять на себя это дело!
Все вокруг смотрели, следя за каждым движением.
Вань Сюйцзы, естественно, не собирался отказывать, ведь это именно то, что он хотел увидеть. Но всё же он пытался принять вид человека в некотором недоумении. Он взглянул на Се Вэя, прежде чем сказать:
– Вы оба – редкие таланты в нашем ордене. Я действительно не хочу видеть, как между вами возникают разногласия. Возможно, это просто недоразумение. Но раз вы оба предложили подняться на Небесную Платформу для разъяснений, давайте сделаем это. Пусть все присутствующие услышат правду и решат, кто прав, а кто виноват.
Поднятие на Небесную Платформу в религии Небесных Учений символизировало «равенство всех существ перед небесами и землёй», и все споры разрешались людьми, стоящими под платформой, без учёта их статуса или личности.
К сожалению, в последние годы этот обычай утратил своё значение.
Как только стало известно, что дело дошло до Небесной Платформы, все вокруг начали обсуждать и шептаться.
Поскольку Вань Сюйцзы, глава ордена, уже высказался, решение было окончательным.
У Се Вэя изначально так и было в планах, поэтому он не возражал. Как он мог уничтожить всех, не собрав их всех под Небесной Платформой? Более того, чем больше хаоса, тем проще Цзян Сюэнин сбежать. Если бы, как обычно, его сразу заблокировали в комнате по прибытии в подразделение, шансов на побег у него было бы немного.
Все собрались вокруг двухметровой каменной платформы.
Перед платформой были ступени.
На самом деле, платформа состояла из двух уровней: первый был на высоте полутора метров (это была широкая площадка); второй уровень был ещё выше, и там даже было место для сидения – специальное место для высших лиц.
Хотя и говорилось о равенстве всех существ, на самом деле, всё же существует иерархия.
Вань Сюйцзы первым поднялся на платформу и сел в центре.
За ним последовали Се Вэй и Лу Тай. Но стоило им только взойти на Небесную Платформу, как Лу Тай вдруг склонился перед Ванем Сюйцзы в поклоне, а затем, повернувшись, указал на Цзян Сюэнин и сказал:
– Раз уж мы собрались здесь обсудить дело Тунчжоу, эта женщина, которая сообщала новости властям и сговорилась с Се Вэем, тоже должна здесь присутствовать. Пусть наши братья из ордена увидят, что значит «быть сообщниками»!
Сразу за её спиной кто-то толкнул её, и она чуть не упала на ступени.
Се Вэй, чья рука свободно висела в рукаве, незаметно сжал пальцы. Он уже был готов убить, но время ещё не пришло, и он сдержался. Он повернулся и подошёл, чтобы помочь ей встать, спокойно спросив:
– Ты боишься?
Бояться? Конечно, Цзян Сюэнин испытывала страх.
Но когда он поднял её, её пальцы коснулись его тёплой ладони, и она почувствовала, как его сила передаётся ей, и вдруг ей стало казаться, что не всё так страшно. В такой ужасной ситуации, если бы она была одна, ей действительно стоило бы бояться.
К счастью, они были вместе.
Цзян Сюэнин не ответила. Она устояла на ногах, держась за руку Се Вэя, и снова посмотрела назад.
Все последователи Небесных Учений стояли позади.
Обратив взгляд на Се Вэя, Цзян Сюэнин не чувствовала себя виноватой, но его взгляд вызвал в ней смущение.
Вокруг царила тишина.
Все взгляды были устремлены на неё. Цзян Сюэнин отвела взгляд, слегка опустив веки. Она подняла край своего платья и, обратившись к Се Вэю, сказала:
– Всё в порядке.
Затем она поднялась по ступенькам и встала перед Лу Таем.
Она не произнесла ни слова.
Вместо ярости она просто склонилась перед ним в знак уважения. Этот жест вызвал множество разговоров среди присутствующих.
Даже несмотря на её ненакрашенное лицо, Цзян Сюэнин обладала поразительной красотой. Её фигура была стройной, но не слабой, а спина – прямой и сильной. На платформе весенней ночью она была освещена факелами со всех сторон. Она выглядела, словно яркая краска, украшающая мрачный мир.
Её поклон был великолепен.
Лу Тай обвинил её в сговоре с Се Вэем, что было очень неприятно для девушки. Но кто мог предположить, что она не будет плакать, скандалить или бояться, а даже сама поприветствует Лу Тая? Красота сама по себе радует глаз, а ей даже не нужно было делать многого, чтобы показать своё превосходство.
В рядах ордена не все были готовы жертвовать жизнью ради него, тем более что многие не знали правды о событиях в Тунчжоу и считали эту встречу на Небесной Платформе лишь отличным представлением. Увидев такое захватывающее начало и яркий контраст, они не могли не взбудоражиться.
Кто не хочет видеть шутку над власть имущими?
Некоторые даже начали смеяться и кричать в сторону платформы:
– Вот это да, великий господин, и тот не так изящен, как эта девушка! Лу Тай, ты проиграл!
0 Комментарии