С давних времен в Центральных равнинах правили миром с помощью принципа почтения старших, а теперь он, убив своего отца и родственников, в такой критический момент ещё и заставляет мать и сына из Императорской семьи убить друг друга! Он полностью нарушил все моральные и этические нормы, которым мир соблюдал издавна!
Некоторые консервативные министры были так возмущены, что их лица покраснели от гнева.
Возмущенные голоса звучали без умолка.
Однако Се Вэй стоял неподвижно, словно не слышал их.
Он всегда делал то, что хотел, и никогда не считал нужным объяснять свои действия кому-либо или искать понимания у окружающих.
Даже если все видят в нем дьявола.
Цзян Сюэнин, стоявшая в толпе на расстоянии, смотрела на него и чувствовала, как ее сердце тоскливо сжимается.
Се Вэй, глядя на них, лишь легко поторопил:
— Так трудно сделать выбор?
Те, кто не знали истинную историю тех времен, считали его безумцем; однако те, кто что-то знали или догадывались, начинали осознавать, что за его действиями, вероятно, скрываются секреты прошлого!
Возможно ли, что более двадцати лет назад перед Се Вэем тоже стоял подобный выбор?
Никто не мог быть в этом уверен.
С того момента, как Императорскую Мать Сяо привели сюда, она пережила множество шоков.
Теперь, услышав эти слова, она наконец пришла в себя.
Она ясно понимала, что Се Вэй не похож ни на Сяо Юаня, ни на свою мать тех времен, однако, сообразив, что местоположение тайной комнаты, которое никто не должен был знать, стало известно, и увидев перед собой эту знакомую дилемму, Императорская Мать начала подозревать то, во что она не хотела верить.
Императорская Мать Сяо была вне себя от ярости.
Как будто увидев перед собой демона, она дрожащей рукой указала на него, и ее голос, пронзительный и зловещий, разорвал воздух:
— Это ты! Оказывается, это был ты!
Однако, она была слишком возбуждена, всё ее внимание было устремлено на Се Вэя, и она совсем не заметила, что в пяти шагах от нее Шэн Лан, с распущенными волосами и мрачным взглядом, уже поднял с земли тот нож, которого ранее бросил Се Вэй.
В глазах Се Вэя промелькнуло насмешливое сочувствие.
Сяо Шу издала вздох ужаса.
Нож, крепко сжатый в руке, легко пронзил тело Императорской Матери Сяо, прошел через ее спину и вышел спереди. Когда она опустила взгляд, она увидела, как на кровавом лезвии отразилось ее собственное лицо, полное недоумения.
Министры, которые только что неистово кричали, вдруг замолкли, как будто кто-то ударил их по лицу, и не издали ни звука!
На Тайцзыдяне слышался только звук медленно вытаскиваемого из тела ножа.
Императорская Мать Сяо, шатаясь, отступила на несколько шагов назад.
Кровь, хлынувшая из раны на спине и груди, уже не могла быть остановлена. Она бурным потоком хлестала наружу. Повернувшись, Императорская Мать Сяо увидела за собой знакомое лицо.
Это было лицо ее собственного сына, которого она воспитала собственными руками, сражалась за его интересы с многочисленными фаворитками во дворце, заставила в то время семилетнего Динфэя заменить его на смертельной миссии и даже согласилась выдать свою дочь замуж за далекиз татар... всё ради него...
– Лан-эр...
Императорская Мать Сяо увидела, что он держит нож, стоя на месте в молчании, и не могла поверить в то, что только что произошло. Однако боль в теле была такой ясной и реальной, что она не могла убедить себя в том, что это был всего лишь кошмар.
В глазах Шэн Лана на мгновение мелькнуло сожаление, но оно быстро сменилось холодом и безжалостностью, свойственными только Императорам. В его глазах все люди были ничем, не лучше травы и деревьев.
Даже если это и была его собственная мать!
Он держал нож и говорил решительно:
– В трудные времена для государства мать пострадала. Но события тех лет не имеют отношения ко мне, их устроила мать, которая, угрожая жизнью мадам Янь, вынудила молодого Динфэя заменить меня и понести наказание! В то время я был молод и ничего не знал о мире, но все эти годы я всегда помнил об этом и мучился, обвиняя себя. Теперь он вернулся, и пришло время для матери осознать свою ошибку.
Се Вэй сам ничего не говорил, но Шэн Лан и другие, слово за словом, раскрыли события прошлого.
Министры уже могли догадаться о правде тех времен.
Не было такого, чтобы молодой Динфэй добровольно отправился спасать государя. В действительности, это было из-за безопасности семьи Янь. Его вынудила Императорская Мать принять место другого и отправиться на смерть к врагам!
Однако для Шэна Цзе все эти слова были, как туман.
Он совершенно не понимал, о чем говорил Шэн Лан.
Когда он видел, как нож Шэн Лана пронзил тело Императорской Матери Сяо, его голова почти взорвалась, и он почти не мог поверить в происходящее.
Шэн Цзэ всегда знал, что он, его брат-император и их мать – не одно и то же. Но он думал, что кровное родство удержит их от взаимного уничтожения!
Даже когда Се Вэй произнёс те слова, Шэн Цзэ не верил, что они могут стать реальностью.
Но теперь...
Он видел перед собой своего брата-императора, превратившегося в кровожадного зверя, и в его груди вспыхнула кровавая смелость, он подошел и оттолкнул его:
— Что ты делаешь?!
Императорская Мать Сяо была на грани смерти.
Слова Шэн Лана, полные благородства, были для нее чуть ли не самым большим издевательством!
Шэн Цзе опустился на колени, обнял ее и начал звать:
— Мать, мать!
Из глаз Императорской Матери Сяо покатились слезы.
Умирая, она с тоской усмехнулась неизвестно над чем: над абсурдом этого мира, над так называемыми королевскими родственными связями или над своей жалкой судьбой:
— Ха-ха-ха, это кара, это кара, никто не сможет уйти от нее! Никто не сможет...
Ее голос, достигший пика, внезапно оборвался.
Теплая кровь хлынула из ее рта, она сделала пару слабых движений и в конце концов рухнула без сил.
Шэн Цзе расплакался:
— Мать, мать...
Он был лишь слабым человеком.
У него не хватило мужества упрекнуть брата-императора за убийство матери, так же как и не хватило храбрости отомстить Се Вэю, который был причиной всего происходящего. Он мог только обнимать тело Императорской Матери Сяо и рыдать от боли.
Кто мог подумать, что Шэн Лан сделает свой выбор так быстро, буквально за несколько мгновений!
Министры почувствовали трепет в сердце.
Даже бойцы Небесных Учений, прорубавшие себе путь сквозь кровь, не могли смотреть на это без отвращения.
Вань Сюйцзы замер на мгновение, но затем начал смеяться, аплодируя, даже не обращая внимания на рану на своем животе. Он указал на кровавую лужу перед Тайцзыдянем и воскликнул в восторге:
– Видите? Это небесные благородные! Вот они, высокомерные жители Запретного города! Даже самые низкие люди не способны на такое бесчеловечное злодеяние! Небесные благородные? Фу, они хуже свиней и собак! Ха-ха-ха...
Он даже плюнул на землю.
Презрение в его голосе было очевидным.
Только Се Вэй тихо вздохнул, словно чувствовал сожаление:
– Она умерла слишком легко...
После молчания раздались голоса обсуждений.
Все взгляды были прикованы к Шэн Лану.
Он все еще держал в руке окровавленный нож и, видимо, догадывался, о чём все обсуждали. Однако, каким человеком был бывший Учитель Императора, поняли все исходя из его действий!
Если он не сделает выбора, умрут оба.
Поэтому лучше дать Императорской Матери Сяо быструю смерть.
Шэн Лан обратился к Се Вэю:
– Ты знал о событиях тех лет, все было решено матерью без моего ведома. Ты был моим спутником, но все эти годы я не знал. Зачем ты скрывал это от меня? Если бы ты раньше рассказал, я бы издал указ, признал бы свою вину перед всем миром, и добился бы для тебя справедливости.
Настоящий Императорский стиль.
Се Вэй смотрел на него, на губах его появилась улыбка. Он не ответил, лишь поднял руку и указал пальцем:
– А она?
Его жест вызвал у всех присутствующих дрожь от страха.
Но, в конце концов, их охватил только ложный испуг.
Этот длинный палец в итоге указывал на Сяо Шу, одетую в великолепные дворцовые одеяния, но с бледным лицом!
На земле уже лежали её отец, её брат, её тётка...
И теперь пришла её очередь!
Теперь, без лишних слов, все поняли: Се Вэй собирался полностью уничтожить клан Сяо, не оставив никого в живых! Все, кто носит это имя, будут убиты!
Сяо Шу отличалась от Императорской Матери Сяо. Императорская Мать была матерью Императора, а она была всего лишь его фавориткой.
Для Шэн Лана она была всего лишь инструментом для удовлетворения желаний и интриг.
Она знала, что если Се Вэй решит её сегодня убить, она не переживёт и завтрашний день...
Но за всю свою жизнь она никогда не позволяла собой манипулировать.
Почему, когда она добилась всего в жизни, она не может даже распоряжаться своей собственной судьбой?
Шэн Лан поднял меч и начал приближаться к ней, а Сяо Шу со слезами на глазах подняла голову. Она не смотрела ни на Шэн Лана, ни на Се Вэя. В этот момент она смотрела на Цзян Сюэнин, которая смотрела на неё издалека!
Это чувство абсурда от игр судьбы никогда не было таким сильным.
Перед ней простирались девятнадцать лет почти идеальной жизни, без единой серьёзной ошибки. Но всё изменилось, когда она, позавидовав Цзян Сюэнин, подставила её в деле с талисманом и потерпела неудачу. С тех пор она завязала с ней вражду.
Теперь Цзян Сюэнин была любимой женщиной Се Вэя, а она, хоть и стала фавориткой Императора, была не лучше узника.
Одна ошибка повлекла за собой другую.
Таков был её путь.
Когда лезвие пронзило её тело, Сяо Шу охватил нестерпимый холод, но она, наконец, отвела взгляд и, глядя на беспощадного Императора перед собой, сбросила с себя прежнюю покорность и, почти проклиная, сказала:
– Ты думаешь, что сможешь уйти?
Шэн Лану было всё равно на жизнь и смерть этой женщины.
Услышав её злобные слова, в его сердце вспыхнула ярость. Он выхватил меч и сделал ей ещё один разрез на горле, лишив её возможности издавать какие-либо звуки вовсе, и она упала бездыханной.
Так, почти вся ключевая часть клана Сяо была уничтожена.
Цзян Сюэнин помнила, что в прошлой жизни всё произошло похожим образом, хотя и не таким способом. Конец был почти одинаковым.
Она столько лет боролась с Сяо Шу.
Но на самом деле никто из них не победил другую.
Сяо Шу пала под ножами мятежников, и вместе с ней был истреблён весь клан Сяо под руководством Се Вэя; а она, прожив недолго, в конце концов покончила с собой во дворце Куньнин…
В этой жизни она отказалась от неистового стремления к успеху, а Сяо Шу выбрала ещё более кривую дорогу, чем в прошлой...
Когда Сяо Шу упала, Цзян Сюэнин не могла определить свои чувства.
Она лишь почувствовала, что, возможно, всё и не было так уж плохо.
Всё равно карма не щадит никого.
В этот момент перед всеми стоял не только Се Вэй, воплощение зла, но и тот, кто казался ещё большим злом – Император, прежде властвовавший в Золотом тронном зале!
Шэн Лан сказал:
– Я могу отдать приказ уничтожить клан Сяо, без снисхождения!
Се Вэй только рассмеялся, скрестив руки за спиной:
– Не нужно так льстить мне. Давайте посмотрим, придёт ли тот, кого вы ждёте. Время подходит, не так ли?
Шэн Лан уже подозревал, что Се Вэй знал что-то, и теперь, услышав его слова, почувствовал себя еще более беспокойно.
Убийства Императорской Матери Сяо и Сяо Шу его не волновали.
Если только Се Вэй не напал бы на него сразу, он всё ещё мог рассчитывать на шанс изменить ситуацию. Поэтому он проглотил свою гордость и начал льстить Се Вэю, не подозревая, что тот прекрасно понимал его намерения!
В этот момент Шэн Лан почти решил, что Се Вэй сейчас нападёт на него.
Но тут...
Тот же голос, которого они услышали при прибытии армии Синьчжоу, вновь раздался вдалеке от дворца, начиная от восточно-северных ворот Чжэньшунь, и, приближаясь к Тайцзыдяню.
Без знамён, и невозможно было узнать путь.
Тысячи солдат в чёрных доспехах шли строем. Их было множество, а сколько ещё осталось за воротами дворца, трудно было сказать!
В центре этой армии, окружённой воинами, находилась женщина.
Она была одета в глубокий пурпурный дворцовый наряд, но без макияжа, и шрам на её лице казался частью её облика, привлекая внимание всех.
Цзян Сюэнин вдруг остановилась.
Она позвала:
– Ваше Высочество!
Но, когда она собралась подойти, кто-то сильно схватил её за руку.
Оглянувшись, она увидела Янь Линя.
Он не позволял ей подходить ближе, в его глазах скользнуло что-то мрачное, и он тихо спросил:
– Ты помнишь, что я тебе говорил раньше?
Некоторые консервативные министры были так возмущены, что их лица покраснели от гнева.
Возмущенные голоса звучали без умолка.
Однако Се Вэй стоял неподвижно, словно не слышал их.
Он всегда делал то, что хотел, и никогда не считал нужным объяснять свои действия кому-либо или искать понимания у окружающих.
Даже если все видят в нем дьявола.
Цзян Сюэнин, стоявшая в толпе на расстоянии, смотрела на него и чувствовала, как ее сердце тоскливо сжимается.
Се Вэй, глядя на них, лишь легко поторопил:
— Так трудно сделать выбор?
Те, кто не знали истинную историю тех времен, считали его безумцем; однако те, кто что-то знали или догадывались, начинали осознавать, что за его действиями, вероятно, скрываются секреты прошлого!
Возможно ли, что более двадцати лет назад перед Се Вэем тоже стоял подобный выбор?
Никто не мог быть в этом уверен.
С того момента, как Императорскую Мать Сяо привели сюда, она пережила множество шоков.
Теперь, услышав эти слова, она наконец пришла в себя.
Она ясно понимала, что Се Вэй не похож ни на Сяо Юаня, ни на свою мать тех времен, однако, сообразив, что местоположение тайной комнаты, которое никто не должен был знать, стало известно, и увидев перед собой эту знакомую дилемму, Императорская Мать начала подозревать то, во что она не хотела верить.
Императорская Мать Сяо была вне себя от ярости.
Как будто увидев перед собой демона, она дрожащей рукой указала на него, и ее голос, пронзительный и зловещий, разорвал воздух:
— Это ты! Оказывается, это был ты!
Однако, она была слишком возбуждена, всё ее внимание было устремлено на Се Вэя, и она совсем не заметила, что в пяти шагах от нее Шэн Лан, с распущенными волосами и мрачным взглядом, уже поднял с земли тот нож, которого ранее бросил Се Вэй.
В глазах Се Вэя промелькнуло насмешливое сочувствие.
Сяо Шу издала вздох ужаса.
Нож, крепко сжатый в руке, легко пронзил тело Императорской Матери Сяо, прошел через ее спину и вышел спереди. Когда она опустила взгляд, она увидела, как на кровавом лезвии отразилось ее собственное лицо, полное недоумения.
Министры, которые только что неистово кричали, вдруг замолкли, как будто кто-то ударил их по лицу, и не издали ни звука!
На Тайцзыдяне слышался только звук медленно вытаскиваемого из тела ножа.
Императорская Мать Сяо, шатаясь, отступила на несколько шагов назад.
Кровь, хлынувшая из раны на спине и груди, уже не могла быть остановлена. Она бурным потоком хлестала наружу. Повернувшись, Императорская Мать Сяо увидела за собой знакомое лицо.
Это было лицо ее собственного сына, которого она воспитала собственными руками, сражалась за его интересы с многочисленными фаворитками во дворце, заставила в то время семилетнего Динфэя заменить его на смертельной миссии и даже согласилась выдать свою дочь замуж за далекиз татар... всё ради него...
– Лан-эр...
Императорская Мать Сяо увидела, что он держит нож, стоя на месте в молчании, и не могла поверить в то, что только что произошло. Однако боль в теле была такой ясной и реальной, что она не могла убедить себя в том, что это был всего лишь кошмар.
В глазах Шэн Лана на мгновение мелькнуло сожаление, но оно быстро сменилось холодом и безжалостностью, свойственными только Императорам. В его глазах все люди были ничем, не лучше травы и деревьев.
Даже если это и была его собственная мать!
Он держал нож и говорил решительно:
– В трудные времена для государства мать пострадала. Но события тех лет не имеют отношения ко мне, их устроила мать, которая, угрожая жизнью мадам Янь, вынудила молодого Динфэя заменить меня и понести наказание! В то время я был молод и ничего не знал о мире, но все эти годы я всегда помнил об этом и мучился, обвиняя себя. Теперь он вернулся, и пришло время для матери осознать свою ошибку.
Се Вэй сам ничего не говорил, но Шэн Лан и другие, слово за словом, раскрыли события прошлого.
Министры уже могли догадаться о правде тех времен.
Не было такого, чтобы молодой Динфэй добровольно отправился спасать государя. В действительности, это было из-за безопасности семьи Янь. Его вынудила Императорская Мать принять место другого и отправиться на смерть к врагам!
Однако для Шэна Цзе все эти слова были, как туман.
Он совершенно не понимал, о чем говорил Шэн Лан.
Когда он видел, как нож Шэн Лана пронзил тело Императорской Матери Сяо, его голова почти взорвалась, и он почти не мог поверить в происходящее.
Шэн Цзэ всегда знал, что он, его брат-император и их мать – не одно и то же. Но он думал, что кровное родство удержит их от взаимного уничтожения!
Даже когда Се Вэй произнёс те слова, Шэн Цзэ не верил, что они могут стать реальностью.
Но теперь...
Он видел перед собой своего брата-императора, превратившегося в кровожадного зверя, и в его груди вспыхнула кровавая смелость, он подошел и оттолкнул его:
— Что ты делаешь?!
Императорская Мать Сяо была на грани смерти.
Слова Шэн Лана, полные благородства, были для нее чуть ли не самым большим издевательством!
Шэн Цзе опустился на колени, обнял ее и начал звать:
— Мать, мать!
Из глаз Императорской Матери Сяо покатились слезы.
Умирая, она с тоской усмехнулась неизвестно над чем: над абсурдом этого мира, над так называемыми королевскими родственными связями или над своей жалкой судьбой:
— Ха-ха-ха, это кара, это кара, никто не сможет уйти от нее! Никто не сможет...
Ее голос, достигший пика, внезапно оборвался.
Теплая кровь хлынула из ее рта, она сделала пару слабых движений и в конце концов рухнула без сил.
Шэн Цзе расплакался:
— Мать, мать...
Он был лишь слабым человеком.
У него не хватило мужества упрекнуть брата-императора за убийство матери, так же как и не хватило храбрости отомстить Се Вэю, который был причиной всего происходящего. Он мог только обнимать тело Императорской Матери Сяо и рыдать от боли.
Кто мог подумать, что Шэн Лан сделает свой выбор так быстро, буквально за несколько мгновений!
Министры почувствовали трепет в сердце.
Даже бойцы Небесных Учений, прорубавшие себе путь сквозь кровь, не могли смотреть на это без отвращения.
Вань Сюйцзы замер на мгновение, но затем начал смеяться, аплодируя, даже не обращая внимания на рану на своем животе. Он указал на кровавую лужу перед Тайцзыдянем и воскликнул в восторге:
– Видите? Это небесные благородные! Вот они, высокомерные жители Запретного города! Даже самые низкие люди не способны на такое бесчеловечное злодеяние! Небесные благородные? Фу, они хуже свиней и собак! Ха-ха-ха...
Он даже плюнул на землю.
Презрение в его голосе было очевидным.
Только Се Вэй тихо вздохнул, словно чувствовал сожаление:
– Она умерла слишком легко...
После молчания раздались голоса обсуждений.
Все взгляды были прикованы к Шэн Лану.
Он все еще держал в руке окровавленный нож и, видимо, догадывался, о чём все обсуждали. Однако, каким человеком был бывший Учитель Императора, поняли все исходя из его действий!
Если он не сделает выбора, умрут оба.
Поэтому лучше дать Императорской Матери Сяо быструю смерть.
Шэн Лан обратился к Се Вэю:
– Ты знал о событиях тех лет, все было решено матерью без моего ведома. Ты был моим спутником, но все эти годы я не знал. Зачем ты скрывал это от меня? Если бы ты раньше рассказал, я бы издал указ, признал бы свою вину перед всем миром, и добился бы для тебя справедливости.
Настоящий Императорский стиль.
Се Вэй смотрел на него, на губах его появилась улыбка. Он не ответил, лишь поднял руку и указал пальцем:
– А она?
Его жест вызвал у всех присутствующих дрожь от страха.
Но, в конце концов, их охватил только ложный испуг.
Этот длинный палец в итоге указывал на Сяо Шу, одетую в великолепные дворцовые одеяния, но с бледным лицом!
На земле уже лежали её отец, её брат, её тётка...
И теперь пришла её очередь!
Теперь, без лишних слов, все поняли: Се Вэй собирался полностью уничтожить клан Сяо, не оставив никого в живых! Все, кто носит это имя, будут убиты!
Сяо Шу отличалась от Императорской Матери Сяо. Императорская Мать была матерью Императора, а она была всего лишь его фавориткой.
Для Шэн Лана она была всего лишь инструментом для удовлетворения желаний и интриг.
Она знала, что если Се Вэй решит её сегодня убить, она не переживёт и завтрашний день...
Но за всю свою жизнь она никогда не позволяла собой манипулировать.
Почему, когда она добилась всего в жизни, она не может даже распоряжаться своей собственной судьбой?
Шэн Лан поднял меч и начал приближаться к ней, а Сяо Шу со слезами на глазах подняла голову. Она не смотрела ни на Шэн Лана, ни на Се Вэя. В этот момент она смотрела на Цзян Сюэнин, которая смотрела на неё издалека!
Это чувство абсурда от игр судьбы никогда не было таким сильным.
Перед ней простирались девятнадцать лет почти идеальной жизни, без единой серьёзной ошибки. Но всё изменилось, когда она, позавидовав Цзян Сюэнин, подставила её в деле с талисманом и потерпела неудачу. С тех пор она завязала с ней вражду.
Теперь Цзян Сюэнин была любимой женщиной Се Вэя, а она, хоть и стала фавориткой Императора, была не лучше узника.
Одна ошибка повлекла за собой другую.
Таков был её путь.
Когда лезвие пронзило её тело, Сяо Шу охватил нестерпимый холод, но она, наконец, отвела взгляд и, глядя на беспощадного Императора перед собой, сбросила с себя прежнюю покорность и, почти проклиная, сказала:
– Ты думаешь, что сможешь уйти?
Шэн Лану было всё равно на жизнь и смерть этой женщины.
Услышав её злобные слова, в его сердце вспыхнула ярость. Он выхватил меч и сделал ей ещё один разрез на горле, лишив её возможности издавать какие-либо звуки вовсе, и она упала бездыханной.
Так, почти вся ключевая часть клана Сяо была уничтожена.
Цзян Сюэнин помнила, что в прошлой жизни всё произошло похожим образом, хотя и не таким способом. Конец был почти одинаковым.
Она столько лет боролась с Сяо Шу.
Но на самом деле никто из них не победил другую.
Сяо Шу пала под ножами мятежников, и вместе с ней был истреблён весь клан Сяо под руководством Се Вэя; а она, прожив недолго, в конце концов покончила с собой во дворце Куньнин…
В этой жизни она отказалась от неистового стремления к успеху, а Сяо Шу выбрала ещё более кривую дорогу, чем в прошлой...
Когда Сяо Шу упала, Цзян Сюэнин не могла определить свои чувства.
Она лишь почувствовала, что, возможно, всё и не было так уж плохо.
Всё равно карма не щадит никого.
В этот момент перед всеми стоял не только Се Вэй, воплощение зла, но и тот, кто казался ещё большим злом – Император, прежде властвовавший в Золотом тронном зале!
Шэн Лан сказал:
– Я могу отдать приказ уничтожить клан Сяо, без снисхождения!
Се Вэй только рассмеялся, скрестив руки за спиной:
– Не нужно так льстить мне. Давайте посмотрим, придёт ли тот, кого вы ждёте. Время подходит, не так ли?
Шэн Лан уже подозревал, что Се Вэй знал что-то, и теперь, услышав его слова, почувствовал себя еще более беспокойно.
Убийства Императорской Матери Сяо и Сяо Шу его не волновали.
Если только Се Вэй не напал бы на него сразу, он всё ещё мог рассчитывать на шанс изменить ситуацию. Поэтому он проглотил свою гордость и начал льстить Се Вэю, не подозревая, что тот прекрасно понимал его намерения!
В этот момент Шэн Лан почти решил, что Се Вэй сейчас нападёт на него.
Но тут...
Тот же голос, которого они услышали при прибытии армии Синьчжоу, вновь раздался вдалеке от дворца, начиная от восточно-северных ворот Чжэньшунь, и, приближаясь к Тайцзыдяню.
Без знамён, и невозможно было узнать путь.
Тысячи солдат в чёрных доспехах шли строем. Их было множество, а сколько ещё осталось за воротами дворца, трудно было сказать!
В центре этой армии, окружённой воинами, находилась женщина.
Она была одета в глубокий пурпурный дворцовый наряд, но без макияжа, и шрам на её лице казался частью её облика, привлекая внимание всех.
Цзян Сюэнин вдруг остановилась.
Она позвала:
– Ваше Высочество!
Но, когда она собралась подойти, кто-то сильно схватил её за руку.
Оглянувшись, она увидела Янь Линя.
Он не позволял ей подходить ближе, в его глазах скользнуло что-то мрачное, и он тихо спросил:
– Ты помнишь, что я тебе говорил раньше?
2 Комментарии
Ох, автор! Янь Линь... Что ещё последует дальше?
ОтветитьУдалитьСе вэй беспощаден....Теперь я лучше понимаю Нинусика, когда она хотела сбежать😅.
ОтветитьУдалить