Куньнин – Глава 421. Передача национальной печати

    Такой незнакомый Се Цзюань, кто мог бы связать его с бывшим мудрым Учителем Се? Даже несмотря на то, что его лицо не изменилось ни на йоту... Не только придворные чиновники, но и Лю Сянь, который уже достаточно хорошо знал его, не смог удержаться от вздрагивания, почувствовав холодок на спине от его слов! Но Се Цзюань оставался спокойным, как глубокое море, без малейшего признака беспокойства. Он легко оттолкнул ногой безголовое тело Шэн Лана, словно это был не когда-то величественный Император, а ничтожный предмет, которым он мог распоряжаться по своему усмотрению.
    Се Цзюань посмотрел на Шэн Чжийи и сказал: 
    – Ты права, я лицемер и хитрец, всегда рассчитываю каждый шаг, планирую каждый свой ход. Страдания и беды людей этого мира, бедствия и горе, меня не волнуют. Я таков, каков я есть. Император хочет, чтобы я кланялся ему, так я отрублю ему голову. Даже если я смотрю на жизнь человека, как на травинку, что мир может мне сделать?
    Шэн Чжийи с грустью в сердце ответила: 
    – В прошлом господин тоже много страдал, видел трагедию трехсот детей-сирот. Люди лишились своих домов, дети — отцов, мир пережил бедствие, и люди плачут от горя. Разве это не может вызвать в господине ни капли сочувствия?
    Се Цзюань спокойно ответил:     
    – Нет.
    Этот величественный дворец, погруженный в кровавые оттенки заходящего солнца, излучал ощущение густой изысканности, но ему это всё ничуть не нравилось. Даже сейчас он улыбнулся.
    Он сказал: 
    – Я всегда думал, почему мне, Се Цзюаню, смертному, как и Шэн Лану, нужно кланяться ему и жертвовать своей жизнью ради него? Все люди рождены небесами, и каждый из них – его дитя. Почему только Императоры могут называть себя «сыновьями небес»? На самом деле каждый человек – сын небес. Но также каждый – не более чем сорняк. Животные и люди сражаются друг с другом без малейшего сострадания; кто хочет убить, тот убивает, кто хочет разрушать, тот разрушает. Если кто-то спросит «почему», пусть спрашивает у небес. Ведь небеса дали жизнь людям, и единственное, что действительно равно для всех на свете – это…
    Все молчали и смотрели на него.
    Се Цзюань с легкостью продолжил: 
    – Это смерть!
    Смерть – единственная неизбежность с трудными временами.
    Некоторые боятся смерти.
    Так что он сегодня пришел, чтобы провести этих людей в последний путь.
    В этом мире, кроме слова «смерть», нет больше никаких аргументов, и он не хочет объясняться ни перед кем.
    Се Цзюань в этот момент казался спокойным и рациональным, но почему-то, когда все услышали его слова, в их сердцах зародился холод.
    Такой безумный человек...
    Несмотря на то, что он обладает выдающимися способностями, кто осмелится доверить ему управление миром?
    Шэн Чжийи долго стояла неподвижно.
    Янь Линь задумался.
    Перед Тайцзыдянем обе армии противостояли друг другу.
    Атмосфера внезапно стала напряженной до предела, и битва могла начаться в любой момент.
    Внезапно, в тот момент, в большом зале раздался взрыв радостного смеха: 
    – Ха-ха, Император умер! И младший Император тоже умер! Эта императорская печать Юйси, наконец, оказалась в моих руках!
    Все на мгновение замерли.
    Противостоящие друг другу стороны чуть не ринулись в бой, но в этот момент все вместе обернулись к Тайцзыдяню.
    Неизвестно, когда Вань Сюйцзы появился на золотом троне перед высоким столом, но в его руках была тщательно вырезанная императорская печать Юйси!
    Никто не заметил, как он туда пробрался.
    Они видели только, что его раны все еще кровоточили, и стрелы еще не были извлечены, но он казался совершенно равнодушным к этому. Он смеялся с особой радостью, как будто исполнил своё заветное желание, и даже направился к самому высокому трону.
    Увидев эту печать, Цзян Сюэнин на мгновение потеряла дар речи.
    Она знала этот предмет слишком хорошо...
    Но она не заметила, что Янь Линь, стоящий рядом с ней, также внимательно смотрел на эту печать Юйси. В его глазах мелькает тень грусти и тоски.
    В этот момент он нахмурился и, держа меч в руке, направился к залу.
    Вань Сюйцзы вот-вот собрался сесть на трон.
    Янь Линь резким движением ноги свалил Ваня Сюйцзы на землю. Он одной рукой схватил его руку, крепко державшую императорскую печать Юйси, а другой рукой, держа меч в обратном положении, пронзил его шею!
    На лице Ваня Сюйцзы ещё не успела исчезнуть радость победы.
    Даже его рука всё ещё тянулась к трону.
    Но Янь Линь безжалостно вытащил меч, и кровь Ваня Сюйцзы брызнула, окрасив подножие трона в красный цвет.
    Никто не ожидал такого поворота событий.
    Многие ещё не могли понять, что произошло.
    Почему Янь Линь вдруг решился на такой шаг?
    Увидев, что он прикасается к Юйси, один из чиновников возмущённо крикнул: 
    – Предатель! Немедленно отпусти императорскую печать!
    Но Янь Линь, держа меч в одной руке и Юйси в другой, не обращал внимания на возгласы.
    Его тёмное одеяние, казалось, было окутано его тенью.
    Он даже не обернулся, чтобы посмотреть на них.
    Он смотрел то на Се Вэя, то на Шэн Чжийи, но в конце концов его взгляд остановился на Цзян Сюэнин.
    Она всё ещё не понимала, что произошло.
    Мысль промелькнула в голове Лю Сяня, и на его лице появилось предчувствие беды.
    Он взволнованно спросил: 
    – Что ты собираешься делать, Шицзы?
    Но в тот момент, когда он закончил говорить, раздался громкий звук!
    Меч Янь Линя вылетел из его рук и вонзился в землю в трёх шагах перед ним.
    Внезапно вокруг воцарилась напряжённая тишина.
    Все солдаты одновременно подняли своё оружие и направили его прямо на Лю Сяня!
    Перед великим залом положение резко изменилось.
    За спиной армии Синьчжоу стоял Се Вэй, но он не командовал войсками напрямую.
    Хотя он и планировал общую стратегию, командование войсками на поле боя выполнял Янь Линь.
    В армии его слово было законом.
    Так что туда, куда падал его меч, все острые клинки армии следовали за ним туда же.
    Лю Сянь почувствовал страх.
    Се Вэй тоже был немного удивлён, но в отличие от Лю Сяня, он не проявил сильной реакции.
    Он просто наблюдал за Янь Линем, словно хотел узнать, что он собирался делать.
    Передать императорскую печать Юйси мог только Император.
    Но в этот момент Янь Линь даже не отвёл свой взгляд от Цзян Сюэнин.
    Он лишь тихо позвал её: 
    – Нин Нин, подойди сюда.
    Цзян Сюэнин застыла в недоумении.
    Все взгляды вдруг сосредоточились на ней.
    Она почувствовала лёгкую дрожь от страха и почти инстинктивно посмотрела на Се Вэя. Тот внезапно улыбнулся и сказал ей: 
    – Иди.
    Янь Линь, кажется, не одобрил слова Се Вэя. Он даже не дождался ответа от Цзян Сюэнин и повторил: 
    – Сюэнин, подойди сюда!
     Цзян Сюэнин будто провалилась в туман. Она медленно подошла к Янь Линю, взглянула на него, и вновь почувствовала ту невыразимую смесь знакомства и чужести.
    Но молодой человек перед ней смотрел на неё так серьёзно и внимательно, словно хотел запечатлеть каждую черту её лица. В его глазах даже появилась слеза.
    Он положил в её руки Передаваемый из поколения в поколение Императорский Печатный Камень!
    Цзян Сюэнин дрожала и спросила его тихим голосом: 
    – Кто ты?
    Янь Линь, словно не слыша её, тихо сказал: 
    – Это моя вина, я больше ничего не хочу, всё отдаю тебе, ладно?
    Слезы выступили на глазах Цзян Сюэнин. Она вспомнила, как в прошлой жизни перед смертью Шэн Цзе передал ей Печатный Камень, чтобы она выбрала наследника престола. Она не забыла, как в тот день они штурмовали дворец, и она, не выдержав, оставила Печатный Камень и указ...
    Сегодня Янь Линь говорит ей, что вернёт ей всё это...
    Цзян Сюэнин сжала зубы, чтобы сдержать дрожь, и со слезами на глазах спросила его: 
    – Кто ты на, самом деле?
    Он попытался протянуть руку, чтобы вытереть её слезы, но затем отдернул её. Стоя перед ней, как ребёнок, сделавший что-то не то, он наконец произнёс: 
    – Я сам не знаю...
    Но имеет ли это значение?
    Не имеет.
    Он вновь вспомнил о своих планах, потянул её ко входу в зал и указал на молчаливых Се Вэя и Шэн Чжийи. 
    – Иди, выбирай теперь сама! Я на твоей стороне! Этот мир, кому ты хочешь его отдать, тому мы и отдадим его! Кто здесь самый важный человек? Не Императрица. Настоящий правитель – это Император! Если ты никого из них не хочешь выбирать, то я помогу тебе и убью их всех!

Вернуться к оглавлению