Куньнин – Глава 430. Скрытый клинок. Часть 2 (16+)

    Се Вэй сел на кресло у письменного стола, затем посадил её себе на колени и с доброй улыбкой спросил:
    — Что ты хочешь знать? Я расскажу тебе всё.
    Цзян Сюэнин посмотрела на него, и внутри у неё внезапно вспыхнуло некое опасение.
    Он был высоким и длинноногим, и когда она сидела у него на коленях, её ноги в шёлковых чулках едва касались пола. Это делало её ещё более растерянной, и она почти сразу сдалась, сказав обиженно:
    — Я ничего не хочу знать. Мне ничего не надо.
    Се Вэй знал, что она не настолько смелая, какой кажется. Держа её за талию, он щипнул её за мягкое место на боку, улыбаясь:
    — Только что ты была так любопытна. Позволь Учителю научить тебя, шаг за шагом.
    Цзян Сюэнин не ожидала такого и вздрогнула.
    Её голос был тонким и нежным, а сейчас в нём звучала нотка испуганного дыхания. Её глаза были мутными от слёз, она грустно смотрела на него:
    — Я ошиблась.
    Они ещё не были женаты, и позже ей всё равно придётся вернуться домой.
    Се Вэй в конце концов не стал давить на неё.
    Он просто молча обнял её и сидел так некоторое время. К вечеру новости из кабинета начали постепенно проникать в их уединение.
    Цзян Сюэнин спросила его:
    — У тебя нет вопросов ко мне?
    Се Вэй взглянул на неё внимательно.
    Это чувство волнения всё же казалось ему непривычным, но, увидев в её глазах надежду, он, наконец, после долгого молчания, спросил:
    — Как ты стала хозяйкой Куньнина?
    В тот миг в глазах Цзян Сюэнин появилась улыбка.
    Она обвила руками его шею.
    Затем она честно рассказала ему:
    — Разве Лю Сянь не предложил идею правительству?
    Имперская семья Шэн сейчас находилась в затруднительном положении.
    Не могли же они оставить их без внимания.
    Но содержание их требовало денег. Неужели, как прежде, казна должна была быть их личной собственностью, и они бы могли брать оттуда всё, что хотели?
    Советники кабинета, конечно, не согласились бы.
    Лю Сянь вернулся в правительство, став помощником министра финансов. Новый чиновник всегда начинает с решительных действий, и первым его шагом стало решение вопроса с Имперской семьей: он предложил, чтобы деньги из личной казны Шэн Лана шли в Имперскую семью, а правительство не вмешивалось; но казенные деньги Имперской семье были недоступны. Отныне каждый год казенные деньги должны были распределяться кабинетом и только после этого выделяться Имперской семье. С этих двух источников Имперская семья могла тратить деньги, как угодно, правительство не вмешивалось, даже если они потратят всё за год. Им не разрешалось просить у правительства больше даже копейки.
    Теперь Имперской семьёй управляла Шэн Чжийи.
    Казна была пуста, и деньги, выделенные ей, были невелики, но личная казна Шэн Лана, унаследованная от предыдущих Императоров, была внушительной. Даже если большая часть её и была растрачена, оставшаяся часть всё ещё была значительной.
    Тем не менее, если расходовать без учёта, вскоре она опустошится.
    Для долгосрочного процветания нужен надёжный план.
    Таким образом, Шэн Чжийи, видя дальше других, несмотря на недовольство внутри семьи Шэн, передала в руки Цзян Сюэнин такую огромную сумму. Она разрешила Цзян Сюэнин вести любой бизнес, а после получения прибыли отсчитывать Шэн Чжийи двадцать процентов в качестве комиссии.
    Стоит заметить, что у Цзян Сюэнин было немало дел, где не хватало денег.
    И такая большая сумма, какую силу она может привлечь? Это, без сомнения, была выгодная сделка, от которой Цзян Сюэнин не могла отказаться.
    Она считала на пальцах и объясняла Се Вэю:
    — Подумай, нужно управлять финансами Имперской семьи, продвигать женское образование, решать множество вопросов, везде нужны люди. Интерьеры внутренних служб слишком малы, чтобы вместить всех. Куньнин гораздо просторнее.
    Се Вэй всё еще считал, что Шэн Чжийи создавала ему проблемы.
    Он молчал.
    Цзян Сюэнин, видя его таким, поняла, что он недоволен. Она внезапно вспомнила прошлую жизнь, когда она, переодетая в мужскую одежду, довела Шэн Чжийи до слёз. Её веки слегка дрогнули, и она тихо сказала Се Вэю:
    — Она просто хочет быть хорошей по-своему.
    В тот день, когда она возвращалась из внутренних служб после работы с документами, она прошла мимо Куньнина.
    Множество дворцовых служителей носились туда-сюда.
    Она спросила:
    — Что здесь происходит?
    Одна из дворцовых служанок рассказала ей: 
    – Император скончался, Куньнин всегда был местом обитания Императрицы. Неизвестно, кто станет следующим Императором, и продолжать жить здесь теперь неподобающе. По древним правилам, императрица Чжэн должна была переехать оттуда. С этого момента, этот дворец будет пустовать.
    Вечером, когда солнце садилось, красные стены дворца отражались в золотых крышах из глазури. За знакомыми воротами Куньнина казалось, что время течет, сменяются эпохи и правители, что напомнило ей о прошлой жизни.
    Сколько ей усилий потребовалось, чтобы войти в Куньнин...
    Но что в итоге?
    Вход во дворец превратился во вход в могилу. Это был и дворец, и гробница одновременно.
    В тот день она долго стояла снаружи, прежде чем уйти с улыбкой.
    Кто бы мог подумать, что на следующий день Шэн Чжийи пошлёт за ней человека.
    Это был Чжэн Бао.
    Его учитель Ван Синьи был убит два месяца назад, когда тот пытался тайно покинуть столицу, поэтому теперь все дела во дворце он вёл сам.
    Его лицо было таким же, как и прежде, ясным и привлекательным.
    Увидев Цзян Сюэнин, он улыбнулся и сказал:
    — Куньнин теперь пустует. Это место светлое и просторное, гораздо лучше, чем тесные помещения внутренних служб. Это место второе после Цяньцина и почти в самом центре дворца, откуда удобно добираться в любое место. Её Величество Шэн Чжийи просит вас переехать из маленького Янчжи Чжая и вступить во владение Куньнином, чтобы у вас было меньше хлопот каждый день.
    Цзян Сюэнин была поражена.
    Она знала, что означал Куньнин, и сразу же отказалась.
    Но теперь...
    Легко нахмурив свой изящный носик, Цзян Сюэнин, вспомнив о тех старых учёных, не смогла сдержать раздражение:
    — Я-то, понятно, не согласилась, а они всё равно на меня наезжают! Я что, такая, чтобы терпеть их упрёки? На следующий день я собрала свои пожитки и переехала туда, пусть попробуют со мной справиться!
    Какой она была в прошлой жизни?
    Независимо от того, кто был Императором, она всегда стремилась быть императрицей.
    Теперь Шэн Чжийи просто предложила ей Куньнин, а эти старики без конца ворчали на неё. Прошли две жизни, а раздражительные люди такие же, как и раньше!
    Се Вэй не мог не засмеяться, увидев её такой живой.
    Уголки его губ слегка поднялись, и его брови стали чуть свежее.
    Цзян Сюэнин увидела это и потеряла голову. Она вдруг была охвачена непреодолимым желанием поцеловать его. Её увлажнённые губы, исполненные сладким ароматом, прикоснулись к его губам, обводя их тонкую, слегка острую форму. На мгновение задумавшись, её остриё языка коснулось его рта.
    Её сердцебиение резко ускорилось.
    Она редко бывала такой активной, и, не успела она сделать многого, как её щеки уже покрылись румянцем, как у цветущей персиковой ветки. Её нерешительное стеснение только усиливало чувство биения сердца, как барабаны в груди.
    Се Вэй смотрел на неё, его голос звучал хрипло:
    — Ты что, хочешь погубить себя?
    Цзян Сюэнин тут же пожалела о своём поступке.
    Она просто хотела вознаградить его за то, что он так деликатно высказал своё недовольство, но не ожидала остаться здесь до полуночи. Она попыталась убежать, но как она могла уйти, сидя на его коленях?
    Было уже слишком поздно.
    Он легко удержал её.
    И не подумал отпускать её ни на шаг.
    Касания его рук манили её, вызывая неудержимые эмоции, которые словно волна захлестнули её. Её белоснежные ступни, не достающие до пола, слегка трепетали в легких шелковых чулках, а изящные, кругло подстриженные пальцы ног напряглись.
    Затем он аккуратно проник в неё.
    Цзян Сюэнин была беззащитна, её рот открылся в молчаливом вопле, как у рыбы, вытянутой из воды. Когда он вошёл глубже, у неё кожа покрылась мурашками. Слезы непроизвольно потекли у неё из глаз.
    Цзян Сюэнин взмолилась:
    — Пощади меня, я умираю.
    Се Вэй улыбнулся:
    — Умираешь от удовольствия?
    Лицо Цзян Сюэнин, вплоть до ушных мочек, вспыхнуло краской. В пылу страсти она попыталась сбежать, но, как только её ноги коснулись земли, она чуть не упала, к счастью, успев ухватиться за край стола.
    Но это только усугубило её положение, словно рыбу бросили на сковороду.
    Она сдалась после короткой борьбы, остыв и потеряв силы.
    К счастью, Се Вэй поддерживал её, держа за талию.
    Её грудь трепетала, на её лице сквозили слёзы.
    Когда силы её иссякли, она в гневе ударила по столу:
    — Как ты можешь быть таким плохим!
    Се Вэй поднял её и страстно поцеловал.
    В его глазах, наполненных улыбкой, читалась бесконечная серьёзность:
    — Я всегда могу быть на три шага хуже, чем ты думаешь.
    Это вовсе не было комплиментом, но Цзян Сюэнин была сбита с толку его серьёзностью. Она потеряла всякое сопротивление.
    Обняв его, она спросила:
    — Почему ты спрятал нож в ящике? Ты больше не будешь им пользоваться? Или уже не боишься никаких неожиданностей?
    Се Вэй молчал долго и смотрел на её влажные ресницы. В конце концов он не ответил, а только нежно поцеловал её в уголок глаза.
    В мире есть множество ножей, предназначенных для убийства.
    Многие ножи используются для убийства других, но не все ножи предназначены для этого.
    Он прижался к ней очень близко. Он низким, обещающим голосом прошептал:
    — Цзян Сюэнин, я принадлежу тебе.

Вернуться к оглавлению