Избалованная жена не сможет сбежать — Глава 118

    Сун Луан узнала, что Чжао Нанъю также рассказал ее брату о полученной ею травме, и Сун Хэцин тут же вспылил от гнева. Он больше не пытался умолять отца защитить Сун Юй, оставив ее на произвол судьбы.
    Его основная забота была о здоровье сестры. Чжао Нанъю провел несколько дней во дворце и, вероятно, не уделял достаточно внимания Сун Луан, что вызвало недовольство Сун Хэцина.
    — Зачем он тебе об этом рассказал?! – с недовольством спросила Сун Луан.
    — Ладно, ладно, давай не будем об этом, — мягко успокаивал ее Сун Хэцин, — я просто хотел спросить, зажила ли твоя рана?
    — Да, зажила, — мрачно ответила Сун Луан.
    — Ты точно не обманываешь брата?
    — А зачем мне врать? Да, все в порядке. — Сун Луан была рада, что брат, кажется, не собирался говорить о Сун Юй. Она кашлянула дважды. — Ты сегодня только поэтому пришел?
    Сун Хэцин достал из-за спины небольшой ящик размером с две ладони и поставил его перед ней, кивнув головой, чтобы она открыла его.
    Сун Луан взяла ключ из его руки и с нетерпением открыла ящик, чуть не ослепнув от блеска золота и драгоценностей внутри. Она уставилась на сияющие украшения, прищурившись.
    — Это для меня?!
    — Твоя мать попросила меня передать это тебе, — улыбнулся Сун Хэцин, смотря на ее счастливое лицо.
    Сун Луан крепко обняла ящик с сокровищами.
    — Моя мама лучшая!
    Сун Хэцин внезапно серьезно посмотрел на нее и медленно сказал: 
    — Кажется, твоя мать все еще не очень любит Чжао Нанъю. Но я думаю, он неплохой, с большим будущим и он терпим к тебе. Если есть возможность, постарайся переубедить маму.
    Чжао Нанъю быстро набирал обороты, и, похоже, кто-то намеренно поднимал его на высокий пост. Сун Хэцин полагал, что этим человеком скорее всего был шестой принц, а не Император.
    Сун Луан подумала о Чжао Нанъю, который, хоть и был выдающимся выпускником академии, получил лишь скромную должность. Император, казалось, никогда особо не замечал его. Чжао Нанъю не получал наград за заслуги, но был жестоко наказан за ошибки.
    Но потом она задумалась: шестой принц только что был поощрён Императором и вряд ли смог бы помочь Чжао Нанъю добиться столь высокого положения.
    Сун Хэцин не мог понять эту ситуацию и решил не забивать себе этим голову. В конце концов, взлет Чжао Нанъю был выгоден и для их семьи.
    — С первого дня моего брака мама хотела, чтобы я развелась с ним, — сказала Сун Луан.
    Сун Хэцин не удивился. Их мать была высокомерной и капризной, она смотрела на людей сквозь призму богатства и власти, и считала, что только самый достойный мужчина заслуживает ее дочь. Ее недовольство Чжао Нанъю не удивляло.
    — А как ты к этому относишься?
    Сун Луан посмотрела в окно, где на высоких карнизах весело щебетали птицы. В ее взгляде мелькнула грусть. Она осознала, что все еще жаждет свободы и обычной жизни.
    Она не могла привыкнуть к подавляющему контролю. Чжао Нанъю был хорошим человеком, красивым. Сун Луан никогда не видела более прекрасного мужчины. Он имел светлое будущее и благосклонность судьбы. Его единственным недостатком была деспотичность.
    Но именно этот недостаток в характере Чжао Нанъю был для нее неприемлем.
    Сильная любовь стала для нее тюрьмой.
    Она не хотела быть птицей в золотой клетке.
    Сун Луан решила, что пришло время поделиться своими мыслями с братом, и твердо сказала: 
    — Я тоже хочу развестись.
    Сун Хэцин удивился и спросил: 
    — А Ши-эр? Ты сможешь оставить его?
    Она не хотела расставаться с Ши-эром.
    Ши-эр был таким понимающим и ласковым, таким послушным ребенком.
    Сун Луан опустила голову и тихо пробормотала: 
    — Не хочу оставлять его.
    Сун Луан понимала, что уйти из семьи Чжао с сыном было невозможно. Дом Чжао никогда не позволит ей увести Ши-эра в семью Сун.
    Сун Хэцин почувствовал головную боль. Он потер лоб и выпил воды, чтобы успокоиться. Он осторожно спросил ее: 
    — А-Луан... ты не влюбилась в кого-то снаружи? — Он настойчиво продолжил. — Эх, что бы ты ни решила, я не буду тебя останавливать, но все должно иметь предел. Достаточно содержать пару красавцев, но не стоит влюбляться по-настоящему.
    Сун Луан была шокирована мировоззрением брата.
    Она ответила: 
    — Это ни с кем не связано. Мы просто не подходим друг другу!
    — Ты действительно решила развестись?
    — Да, после Нового года я всерьез поговорю с ним.
    После Нового года политическая ситуация должна была устаканиться.
    Сун Хэцин хотел еще что-то посоветовать ей, но, увидев ее твердое решение, умолк. На самом деле, он считал, что у них еще есть шанс на примирение. И он не сказал, что Чжао Нанъю вряд ли согласится на развод.
    Сун Хэцин всегда видел, как Чжао Нанъю смотрел на его сестру — как хищник, не готовый легко отпустить свою добычу.
    Брат и сестра пообедали в ресторане. Сун Луан выпила чашку вина. Её голова начала кружиться, а лицо покраснело. Она вышла на улицу, чтобы остыть.
    Сун Хэцин отправил ее в карету, снова и снова наставляя ее, как будто она была ребенком.
    — Береги себя, не ешь всякое, не шали, по поводу мамы не волнуйся, я присмотрю за ней.
    Их мать жила весело и независимо. Она постоянно покупала новую одежду и играла со своими сокровищами.
    Сун Луан кивнула: 
    — Поняла. Брат, ты тоже береги себя, не перенапрягайся.
    После восхождения нового Императора никто не знает, как сложится судьба семьи Сун. Но, вероятно, они будут в более выгодном положении, чем описано в книге, и не попадут в изгнание.
    Сун Хэцин улыбнулся и потрепал Сун Луан по голове. 
    — Не зря я тебя люблю.
    После прогулки Сун Луан почувствовала облегчение. Она прыгала, радовалась и оставляла следы своих красных вышитых туфель на снегу.
    Она долго гуляла по снежному полю, пока не почувствовала, что её туфли промокли, и с тяжёлым сердцем она вернулась домой.
    Когда она зашла в дом, Чжао Нанъю тоже был там, в светло-серой рубашке с круглым воротом и маленьким ароматическим мешочком на поясе. Ши-эр лежал на его плече и выглядел грустным.
    Сун Луан подошла и нежно взяла Ши-эра на руки, ущипнув его нежную щёчку. 
    — Что случилось?
    Ши-эр стеснялся признаваться в том, что был расстроен, потому что отец не позволил ему играть в снегу.
    Чжао Нанъю кашлянул. 
    — Пусть развлекается.
    Сун Луан не обращала внимания на Чжао Нанъю. Она терпеливо спрашивала Ши-эра. 
    — Разве ты не можешь рассказать маме?

Вернуться к оглавлению