Сун Луан видела длинный сон, в котором она была всего лишь наблюдателем. Она видела много людей, вспомнила множество вещей.
Во сне была женщина, всегда одетая в ярко-красное, с красивым до невозможности лицом и высокомерным и жестким характером. Она говорила резкие и колкие слова. Все события из книги воплощались в жизнь: она сломала ногу Ши-эру, заставив тихого мальчика всю жизнь ходить на костылях. Во сне её отношения с Чжао Нанъю были хуже, чем с незнакомцем; она постоянно говорила перед ним грубые слова, издевалась над ним и оскорбляла его.
Чжао Нанъю был холоден, как камень, с яростью во взгляде, скрытой в глубине его темных глаз.
Со временем положение Сун Луан становилось всё хуже. Сначала семья Сун потеряла своё положение, затем она заболела и уже не могла вставать с постели. В комнате витал запах лекарств, который не уходил даже при открытых окнах. Она лежала на кровати, истощенная, с бледным лицом, без капли крови на губах. Она едва дышала, словно могла умереть в любую секунду.
Её внутренние органы казались сжатыми в чьей-то руке, будто кто-то разрезал их ножом изнутри, делая каждый её вдох мучением. Она мечтала умереть прямо сейчас, лекарства не помогали, каждый день она засыпала от боли и просыпалась от неё снова.
Эти три года Сун Луан пережила, как тяжелое испытание, прежде чем получила освобождение.
Сун Луан смотрела на женщину, лежащую на кровати, с печальным и безнадежным взглядом, и невольно начала плакать, находясь во сне. Ей было очень грустно.
Взгляд женщины казался обращенным к ней. На бледном, но красивом лице женщины появилась редкая улыбка.
Сун Луан подумала, что женщина видела её.
Вдруг мужчина в темно-синем одеянии медленно вошел в комнату. Звук его обуви на полу был приятным, каждый шаг звучал как звон смертного часа.
Худая женщина на кровати с трудом улыбнулась:
— Ты пришел.
Мужчина смотрел на нее свысока. Он долго наблюдал, а затем с сочувствием в голосе проговорил:
— Эх, бедняжка.
Женщине было больно даже говорить, боль в груди никогда не прекращалась, она жила в бесконечных муках. Она открыла рот и слабым голосом сказала:
— Убей меня.
Чжао Нанъю спокойно смотрел на неё. Он улыбнулся и спросил:
— Больно, да?
— Конечно, больно.
Каждый день она чувствовала, будто её органы переворачивают и колют ножами. Боль поднималась от ног до макушки, во всем теле не было места без боли. Она уже три года терпела эту муку.
— Чжао Нанъю, ты ничтожество, сын проститутки. Ты можешь мучить меня, но это не изменит того факта, что ты сын проститутки, — сказала она, а затем начала задыхаться, пытаясь облегчить боль в груди.
Мужчина лишь засмеялся в ответ, и в его руке появился изящно сделанный кинжал. Он поднял её и направил острый конец лезвия прямо в её сердце. Его взгляд стал жестким, и Чжао Нанъю без колебаний вонзил кинжал в её сердце:
— Умри.
Сун Луан проснулась от страха. Она долго не могла прийти в себя, так как сон был слишком реалистичным. Она даже заподозрила, что это было то, что пережила главная героиня в момент своей смерти.
Сун Луан с беспросветными глазами смотрела в потолок, чувствуя онемение в затылке и пустоту в сердце. Она глубоко вдохнула пару раз, чтобы постепенно прийти в себя после страха, которого ей принес сон. Медленно сев, она, опираясь на подушку, вспомнила, что только что внезапно потеряла сознание.
Её рука невольно дотронулась до сердца. Сейчас она не чувствовала боли, даже ни малейшего дискомфорта, но Сун Луан все еще не могла забыть острое чувство боли в сердце перед обмороком, словно кто-то сильно уколол её в самое нежное место сердца.
На лице Сун Луан было напряжение. Она знала, что в оригинальной книге главный герой травил главную героиню медленно действующим ядом. Она надеялась, что Чжао Нанъю еще не приступил к действию, но теперь поняла, что этот подлый мужчина начал действовать раньше, чем она думала.
Когда она подумала об этом, у Сун Луан закипела кровь. Она хотела выругаться. Она терпела и унижалась перед главным героем только ради жизни! Её глаза покраснели от злости.
В комнате никого не было, и у Сун Луан даже не было возможности выплеснуть свой гнев на Чжао Нанъю.
Она заставила себя успокоиться и решила, что завтра пойдет к врачу. Ведь с её телом все еще должно быть не так плохо.
Подумав, она вспомнила, что если Чжао Нанъю действительно отравил её, у него должно быть и противоядие. В крайнем случае, она могла бы попросить его и уговорить выдать ей лекарство, не так ли?
Когда Чжао Чао был приведен Чжао Нанъю, он выглядел сбитым с толку. Он не знал, что произошло, пока не увидел женщину, лежащую без сознания на кровати, и тогда он понял:
— Что случилось с невесткой?
Голос Чжао Нанъю был хриплым:
— Осмотри её.
Чжао Чао впервые видел, чтобы его старший брат так беспокоился о женщине, особенно о Сун Луан, которую он всегда ненавидел. Его сердце опустилось:
— Брат… ты не мог…
Чжао Нанъю резко перебил его. Его темные глаза пристально смотрели на него, излучая угрозу:
— Не медли, быстрее.
Чжао Чао не рискнул задерживаться и принялся осматривать Сун Луан, его лоб слегка нахмурился. Пульс Сун Луан был нормальным. Он сказал:
— С ней все в порядке.
Во сне была женщина, всегда одетая в ярко-красное, с красивым до невозможности лицом и высокомерным и жестким характером. Она говорила резкие и колкие слова. Все события из книги воплощались в жизнь: она сломала ногу Ши-эру, заставив тихого мальчика всю жизнь ходить на костылях. Во сне её отношения с Чжао Нанъю были хуже, чем с незнакомцем; она постоянно говорила перед ним грубые слова, издевалась над ним и оскорбляла его.
Чжао Нанъю был холоден, как камень, с яростью во взгляде, скрытой в глубине его темных глаз.
Со временем положение Сун Луан становилось всё хуже. Сначала семья Сун потеряла своё положение, затем она заболела и уже не могла вставать с постели. В комнате витал запах лекарств, который не уходил даже при открытых окнах. Она лежала на кровати, истощенная, с бледным лицом, без капли крови на губах. Она едва дышала, словно могла умереть в любую секунду.
Её внутренние органы казались сжатыми в чьей-то руке, будто кто-то разрезал их ножом изнутри, делая каждый её вдох мучением. Она мечтала умереть прямо сейчас, лекарства не помогали, каждый день она засыпала от боли и просыпалась от неё снова.
Эти три года Сун Луан пережила, как тяжелое испытание, прежде чем получила освобождение.
Сун Луан смотрела на женщину, лежащую на кровати, с печальным и безнадежным взглядом, и невольно начала плакать, находясь во сне. Ей было очень грустно.
Взгляд женщины казался обращенным к ней. На бледном, но красивом лице женщины появилась редкая улыбка.
Сун Луан подумала, что женщина видела её.
Вдруг мужчина в темно-синем одеянии медленно вошел в комнату. Звук его обуви на полу был приятным, каждый шаг звучал как звон смертного часа.
Худая женщина на кровати с трудом улыбнулась:
— Ты пришел.
Мужчина смотрел на нее свысока. Он долго наблюдал, а затем с сочувствием в голосе проговорил:
— Эх, бедняжка.
Женщине было больно даже говорить, боль в груди никогда не прекращалась, она жила в бесконечных муках. Она открыла рот и слабым голосом сказала:
— Убей меня.
Чжао Нанъю спокойно смотрел на неё. Он улыбнулся и спросил:
— Больно, да?
— Конечно, больно.
Каждый день она чувствовала, будто её органы переворачивают и колют ножами. Боль поднималась от ног до макушки, во всем теле не было места без боли. Она уже три года терпела эту муку.
— Чжао Нанъю, ты ничтожество, сын проститутки. Ты можешь мучить меня, но это не изменит того факта, что ты сын проститутки, — сказала она, а затем начала задыхаться, пытаясь облегчить боль в груди.
Мужчина лишь засмеялся в ответ, и в его руке появился изящно сделанный кинжал. Он поднял её и направил острый конец лезвия прямо в её сердце. Его взгляд стал жестким, и Чжао Нанъю без колебаний вонзил кинжал в её сердце:
— Умри.
Сун Луан проснулась от страха. Она долго не могла прийти в себя, так как сон был слишком реалистичным. Она даже заподозрила, что это было то, что пережила главная героиня в момент своей смерти.
Сун Луан с беспросветными глазами смотрела в потолок, чувствуя онемение в затылке и пустоту в сердце. Она глубоко вдохнула пару раз, чтобы постепенно прийти в себя после страха, которого ей принес сон. Медленно сев, она, опираясь на подушку, вспомнила, что только что внезапно потеряла сознание.
Её рука невольно дотронулась до сердца. Сейчас она не чувствовала боли, даже ни малейшего дискомфорта, но Сун Луан все еще не могла забыть острое чувство боли в сердце перед обмороком, словно кто-то сильно уколол её в самое нежное место сердца.
На лице Сун Луан было напряжение. Она знала, что в оригинальной книге главный герой травил главную героиню медленно действующим ядом. Она надеялась, что Чжао Нанъю еще не приступил к действию, но теперь поняла, что этот подлый мужчина начал действовать раньше, чем она думала.
Когда она подумала об этом, у Сун Луан закипела кровь. Она хотела выругаться. Она терпела и унижалась перед главным героем только ради жизни! Её глаза покраснели от злости.
В комнате никого не было, и у Сун Луан даже не было возможности выплеснуть свой гнев на Чжао Нанъю.
Она заставила себя успокоиться и решила, что завтра пойдет к врачу. Ведь с её телом все еще должно быть не так плохо.
Подумав, она вспомнила, что если Чжао Нанъю действительно отравил её, у него должно быть и противоядие. В крайнем случае, она могла бы попросить его и уговорить выдать ей лекарство, не так ли?
Когда Чжао Чао был приведен Чжао Нанъю, он выглядел сбитым с толку. Он не знал, что произошло, пока не увидел женщину, лежащую без сознания на кровати, и тогда он понял:
— Что случилось с невесткой?
Голос Чжао Нанъю был хриплым:
— Осмотри её.
Чжао Чао впервые видел, чтобы его старший брат так беспокоился о женщине, особенно о Сун Луан, которую он всегда ненавидел. Его сердце опустилось:
— Брат… ты не мог…
Чжао Нанъю резко перебил его. Его темные глаза пристально смотрели на него, излучая угрозу:
— Не медли, быстрее.
Чжао Чао не рискнул задерживаться и принялся осматривать Сун Луан, его лоб слегка нахмурился. Пульс Сун Луан был нормальным. Он сказал:
— С ней все в порядке.
0 Комментарии