Её глаза покраснели, и она улыбнулась ему:
— Ничего, мама скоро поправится.
Она не знала, сколько времени это займёт, но приступы учащённого сердцебиения были очень болезненными.
Ши-эр поднял голову и спросил молочным голосом:
— Мама, лекарство очень горькое? Может, съешь конфетку?
Каждый раз, когда он болел и принимал лекарство, оно было горьким, и отец всегда давал ему две конфетки в награду. Он вытащил из кармана конфеты, раскрыл ладонь, показав ей четыре конфеты, завёрнутые в мятую бумагу:
— Если съесть их, то не будет горько.
Это были его сбережения. Отец всегда давал ему их немного, боясь, что он испортит зубы.
Теплые потоки снова и снова заполняли грудь Сун Луан.
— Мой милый сыночек, ты настолько добрый.
Она не могла сдержаться и поцеловала его.
— Оставь это себе, я не боюсь горечи.
Ши-эр был очень упрямым, и настаивал на том, чтобы она взяла.
— Вы ешьте.
Сын был похож на отца в некоторых вещах. Он был очень упрямым. Сун Луан, у которой не оставалось выбора, взяла одну конфету и проглотила.
— Одной мне достаточно.
Ши-эр покачал головой, его черные глаза смотрели на нее умоляюще.
— Этого недостаточно, нужно съесть три, чтобы не было горько.
Сун Луан ничего не оставалось и она съела оставшиеся две конфеты из его ладошки.
— Так хорошо?
Ши-эр кивнул.
— Угу, теперь не будет горько.
Чжао Чао стоял у двери и тихо смотрел на них обоих, не вмешиваясь. Золотые солнечные лучи проникали сквозь оконную раму и падали на ее плечи. Женщина опустила голову, ее черты лица были выразительными, и она была была одета в одежду цвета жасмина, что делало ее еще белее.
Чжао Чао заметил, что темперамент его невестки стал лучше, более нежным и спокойным.
Перед приходом он думал над тем, не притворялась ли Сун Луан больной? Взглянув на ее бледное лицо, он понял, что она не притворялась.
В прошлый раз, когда он осматривал ее, ее цвет лица был не таким плохим, как сегодня. Обычный человек не заметил бы этого, но он, как врач, всегда видит детали.
Сун Луан была слаба, ее тело много потеряло. Казалось, что что-то медленно пожирало ее жизненные силы.
Кажется, она почувствовала его взгляд. Она подняла голову, посмотрела на него с сомнением и кашлянула дважды.
— Третий брат тоже здесь.
Чжао Чао улыбнулся.
— Я привел Ши-эра.
— Спасибо.
— Не за что, я видел, что Ши-эр очень волновался за свою мать, поэтому привел его посмотреть. Вижу, что с вами все в порядке, я успокоился.
Чжао Чао по-прежнему держался своего мнения: неважно, жива ли Сун Луан или мертва, лучше бы она умерла. Мужчин семьи Чжао, она пыталась соблазнить каждого из них.
Сначала это был А-Янь, а потом старший брат.
Если бы она умерла, это было бы слишком легко для нее.
Сун Луан фальшиво улыбнулась и сказала с натянутой вежливостью:
— Спасибо за заботу.
Чжао Чао поманил рукой Чжао Ши.
— Пошли. Раз ты уже посмотрел, пора возвращаться в учебную комнату практиковаться в письме.
Услышав это, Сун Луан возмутилась. Пренебрежение в глазах Чжао Чао разожгло ее гнев. Обняв Ши-эра, она холодно засмеялась.
— Сегодня мы не будем учиться.
— Невестка, это...
— Ай-яй-яй, у меня опять начинает болеть в груди.
Сун Луан не хотела больше спорить и прикинулась больной, прижав руку к груди.
Ши-эр был и так обеспокоен, и, услышав о боли, его лицо мгновенно побелело. Он обратился к Чжао Чао:
— Дядя, я хочу остаться с моей мамой.
Чжао Чао холодно наблюдал за ее игрой. Он редко показывал свои чувства так открыто, уголок его губ скривился в насмешливой улыбке:
— Невестка действительно талантлива.
Сун Луан не обращала на него внимания, она продолжала притворяться больной.
Чжао Чао, раздраженный ее поведением и, не имея возможности что-либо сделать, ушел с размахом.
Как только он ушел, Сун Луан перестала притворяться, но Ши-эр был явно напуган. Слезы катились у него из глаз, словно жемчужины.
Сун Луан чувствовала и боль, и вину. Она начала успокаивать его тихим голосом:
— Ши-эр, не бойся, со мной все в порядке.
Чжао Ши молча вытирал слезы, всхлипывая:
— Я боюсь.
Он боялся потерять мать.
Сун Луан успокаивала его:
— Не бойся, не бойся, мама всегда будет с тобой.
Ши-эр заплакал и заснул у нее на руках.
Сун Луан осторожно перенесла его на кровать, сняла обувь, накрыла одеялом и аккуратно вытерла его слезы носовым платком.
Смотря на его маленькое лицо, похожее на Чжао Нанъю, она глубоко вздохнула и вышла из комнаты.
Как раз в это время пришла служанка сообщить, что мисс Ян пришла навестить ее.
Сун Луан помнила ее, Ян Жуоюнь, третья дочь семьи Ян, одна из интриганок в книге.
Сун Луан подумала и предположила, что в этот раз Ян Жуоюнь пришла, чтобы подстрекать ее против Чжао Нанъю.
Когда люди семьи Чжао заметили, что между ними двумя недавно началась холодная война, Ян Жуоюнь не стала упускать такого хорошего шанса. Она решила воспользоваться этим, чтобы разделить их. Она заставит Сун Луан вести себя вызывающе перед Чжао Нанъю, тем самым она разрушит их супружеские отношения.
Сун Луан даже хотела похвалить ее за это.
Конечно, она решила поступить в соответствии с планами Ян Жуоюнь.
Этот главный герой ей не нужен, пусть его забирает кто хочет.
— Ничего, мама скоро поправится.
Она не знала, сколько времени это займёт, но приступы учащённого сердцебиения были очень болезненными.
Ши-эр поднял голову и спросил молочным голосом:
— Мама, лекарство очень горькое? Может, съешь конфетку?
Каждый раз, когда он болел и принимал лекарство, оно было горьким, и отец всегда давал ему две конфетки в награду. Он вытащил из кармана конфеты, раскрыл ладонь, показав ей четыре конфеты, завёрнутые в мятую бумагу:
— Если съесть их, то не будет горько.
Это были его сбережения. Отец всегда давал ему их немного, боясь, что он испортит зубы.
Теплые потоки снова и снова заполняли грудь Сун Луан.
— Мой милый сыночек, ты настолько добрый.
Она не могла сдержаться и поцеловала его.
— Оставь это себе, я не боюсь горечи.
Ши-эр был очень упрямым, и настаивал на том, чтобы она взяла.
— Вы ешьте.
Сын был похож на отца в некоторых вещах. Он был очень упрямым. Сун Луан, у которой не оставалось выбора, взяла одну конфету и проглотила.
— Одной мне достаточно.
Ши-эр покачал головой, его черные глаза смотрели на нее умоляюще.
— Этого недостаточно, нужно съесть три, чтобы не было горько.
Сун Луан ничего не оставалось и она съела оставшиеся две конфеты из его ладошки.
— Так хорошо?
Ши-эр кивнул.
— Угу, теперь не будет горько.
Чжао Чао стоял у двери и тихо смотрел на них обоих, не вмешиваясь. Золотые солнечные лучи проникали сквозь оконную раму и падали на ее плечи. Женщина опустила голову, ее черты лица были выразительными, и она была была одета в одежду цвета жасмина, что делало ее еще белее.
Чжао Чао заметил, что темперамент его невестки стал лучше, более нежным и спокойным.
Перед приходом он думал над тем, не притворялась ли Сун Луан больной? Взглянув на ее бледное лицо, он понял, что она не притворялась.
В прошлый раз, когда он осматривал ее, ее цвет лица был не таким плохим, как сегодня. Обычный человек не заметил бы этого, но он, как врач, всегда видит детали.
Сун Луан была слаба, ее тело много потеряло. Казалось, что что-то медленно пожирало ее жизненные силы.
Кажется, она почувствовала его взгляд. Она подняла голову, посмотрела на него с сомнением и кашлянула дважды.
— Третий брат тоже здесь.
Чжао Чао улыбнулся.
— Я привел Ши-эра.
— Спасибо.
— Не за что, я видел, что Ши-эр очень волновался за свою мать, поэтому привел его посмотреть. Вижу, что с вами все в порядке, я успокоился.
Чжао Чао по-прежнему держался своего мнения: неважно, жива ли Сун Луан или мертва, лучше бы она умерла. Мужчин семьи Чжао, она пыталась соблазнить каждого из них.
Сначала это был А-Янь, а потом старший брат.
Если бы она умерла, это было бы слишком легко для нее.
Сун Луан фальшиво улыбнулась и сказала с натянутой вежливостью:
— Спасибо за заботу.
Чжао Чао поманил рукой Чжао Ши.
— Пошли. Раз ты уже посмотрел, пора возвращаться в учебную комнату практиковаться в письме.
Услышав это, Сун Луан возмутилась. Пренебрежение в глазах Чжао Чао разожгло ее гнев. Обняв Ши-эра, она холодно засмеялась.
— Сегодня мы не будем учиться.
— Невестка, это...
— Ай-яй-яй, у меня опять начинает болеть в груди.
Сун Луан не хотела больше спорить и прикинулась больной, прижав руку к груди.
Ши-эр был и так обеспокоен, и, услышав о боли, его лицо мгновенно побелело. Он обратился к Чжао Чао:
— Дядя, я хочу остаться с моей мамой.
Чжао Чао холодно наблюдал за ее игрой. Он редко показывал свои чувства так открыто, уголок его губ скривился в насмешливой улыбке:
— Невестка действительно талантлива.
Сун Луан не обращала на него внимания, она продолжала притворяться больной.
Чжао Чао, раздраженный ее поведением и, не имея возможности что-либо сделать, ушел с размахом.
Как только он ушел, Сун Луан перестала притворяться, но Ши-эр был явно напуган. Слезы катились у него из глаз, словно жемчужины.
Сун Луан чувствовала и боль, и вину. Она начала успокаивать его тихим голосом:
— Ши-эр, не бойся, со мной все в порядке.
Чжао Ши молча вытирал слезы, всхлипывая:
— Я боюсь.
Он боялся потерять мать.
Сун Луан успокаивала его:
— Не бойся, не бойся, мама всегда будет с тобой.
Ши-эр заплакал и заснул у нее на руках.
Сун Луан осторожно перенесла его на кровать, сняла обувь, накрыла одеялом и аккуратно вытерла его слезы носовым платком.
Смотря на его маленькое лицо, похожее на Чжао Нанъю, она глубоко вздохнула и вышла из комнаты.
Как раз в это время пришла служанка сообщить, что мисс Ян пришла навестить ее.
Сун Луан помнила ее, Ян Жуоюнь, третья дочь семьи Ян, одна из интриганок в книге.
Сун Луан подумала и предположила, что в этот раз Ян Жуоюнь пришла, чтобы подстрекать ее против Чжао Нанъю.
Когда люди семьи Чжао заметили, что между ними двумя недавно началась холодная война, Ян Жуоюнь не стала упускать такого хорошего шанса. Она решила воспользоваться этим, чтобы разделить их. Она заставит Сун Луан вести себя вызывающе перед Чжао Нанъю, тем самым она разрушит их супружеские отношения.
Сун Луан даже хотела похвалить ее за это.
Конечно, она решила поступить в соответствии с планами Ян Жуоюнь.
Этот главный герой ей не нужен, пусть его забирает кто хочет.
0 Комментарии