Если бы Чжао Нанъю только что не встретил бы Ян Жуоюнь в коридоре, он бы даже не вспомнил, как она выглядела. Он потёр свой лоб:
— Она мне не нравится.
Сун Луан была удивлена его прямым отказом.
Чжао Нанъю стянул одеяло, которым была укрыта Сун Луан. Её лицо было алым, и не было понятно, было ли это от недостатка воздуха под одеялом или нет.
Он спросил:
— Что она тебе сегодня сказала?
Сун Луан подумала и решила сказать по-хорошему:
— Она уговаривала меня помириться с тобой, быть покорной и не сердиться на тебя.
Видите, какая хорошая женская роль второго плана.
Не появилась главная героиня, но зато есть второстепенная!
Однако Чжао Нанъю, похоже, не понял подтекста её слов. Он нахмурился:
— В следующий раз не пускай её сюда.
Он был раздражен тем, что она могла сказать Сун Луан что-то нелепое. Ему было неприятно присутствие этих незначительных людей, он бы предпочёл, чтобы они все исчезли.
По сей день, желание Чжао Нанъю убить Хуай Цзиня не уменьшилось, он просто терпел.
Всех тех мужчин, которые были как-то связаны с ней, он хотел устранить. Даже мысль о том, что Сун Луан могла кого-то из них любить, разжигала в нём ревность.
— Она всё же твоя кузина. Если не проявишь уважения, опять скажут, что я невежлива и высокомерна.
— Никто не осмелится сказать такого о тебе.
Сун Луан съежилась. Она ужасно устала после того, как она так много всего сказала сегодня, а потом ещё и Чжао Нанъю её измотал. Её веки боролись друг с другом:
— Я хочу спать.
Но Чжао Нанъю, казалось, не собирался отпускать её. Он поднял её ноги, обвил их вокруг своей талии и, приблизившись к её уху, тихо прошептал:
— Не спеши, ещё рано.
В тёплой комнате, под шелковым балдахином, раздавались тихие всхлипы, придающие атмосфере интригу. Эти звуки утихли только ближе к полуночи.
Сознание Сун Луан было помутнено, она плакала и стонала и казалась полумертвой. Она даже почувствовала, что Чжао Нанъю, похоже, разозлился, но не могла понять, какие её слова задели его за живое и привели к такому жестокому наказанию.
Чжао Нанъю легко засмеялся, его голос был низким и хриплым:
— Ты так легко предложила меня другим. Значит, всё, что ты говорила раньше о том, что любишь меня, было ложью?
Конечно, это было ложью. Нужно ли было спрашивать?
На следующий день Чжао Нанъю вёл себя спокойно и невозмутимо, а Сун Луан снова стала разговаривать с ним, хотя и не так тепло, как раньше.
Чжао Нанъю каждый день присылал ей лекарства и супы, и её состояние заметно улучшилось, хотя и лишь не на много. Восстановление здоровья — это долгий процесс, и, хотя Сун Луан и была нетерпеливой, ей приходилось идти шаг за шагом.
Чжао Нанъю, как будто боясь, что она не будет нормально принимать лекарства, каждое утро и каждый вечер лично следил за тем, чтобы она выпила всё до дна. Пить горькие лекарства месяц подряд было непросто, и иногда Сун Луан хотела выразить свой гнев, но под его бдительным взглядом у неё даже не было возможности сделать этого.
Третья мадам Чжао смотрела на их прохладные отношения и была обеспокоена, но ничего не могла поделать. Она так и не смогла разузнать новостей, и спустя месяц их отношения так и не изменились.
В доме было много любопытных, среди которых самой счастливой была Ян Жуоюнь. Она мечтала о том, чтобы они так и не помирились. Если Сун Луан будет продолжать ссориться с Чжао Нанъю, у неё появится шанс.
Ян Жуоюнь не собиралась так легко отступать, даже если её кузен отчитал её или даже угрожал ей. Она была непреклонна.
Сун Луан недостойна его, просто недостойна. Только она, Ян Жуоюнь, подходит ему.
Чжао Нанъю всё это время не придавал особого значения этой невзрачной сестре, он даже забыл проучить её.
В последние дни он занимался расследованием дела Хуай Цзиня. Хуай Цзинь, который в прошлый раз был выброшен наружу и выплюнул кровь, всё ещё не усвоил урок и в последние дни крутился возле заднего двора, вероятно, надеясь найти возможность войти внутрь и поговорить с Сун Луан. Но Чжао Нанъю никогда бы не позволил ему сделать этого.
Расследуя дело Хуай Цзиня, Чжао Нанъю узнал кое-что очень интересное. Похоже, Сун Луан спрятала большую часть своих драгоценностей, денег и украшений у Хуай Цзиня.
Чжао Нанъю немного подумал и понял, почему она это сделала. Вероятно, это была подготовка к будущему уходу.
Возможность уйти открыто или тайно, имея при себе сокровища, была удобным и беспроблемным решением.
С наступлением жаркого лета дни становились всё более оживлёнными.
В день рождения Императора во дворце устраивался пир, и каждый приглашённый чиновник мог привести с собой одного члена семьи.
— Она мне не нравится.
Сун Луан была удивлена его прямым отказом.
Чжао Нанъю стянул одеяло, которым была укрыта Сун Луан. Её лицо было алым, и не было понятно, было ли это от недостатка воздуха под одеялом или нет.
Он спросил:
— Что она тебе сегодня сказала?
Сун Луан подумала и решила сказать по-хорошему:
— Она уговаривала меня помириться с тобой, быть покорной и не сердиться на тебя.
Видите, какая хорошая женская роль второго плана.
Не появилась главная героиня, но зато есть второстепенная!
Однако Чжао Нанъю, похоже, не понял подтекста её слов. Он нахмурился:
— В следующий раз не пускай её сюда.
Он был раздражен тем, что она могла сказать Сун Луан что-то нелепое. Ему было неприятно присутствие этих незначительных людей, он бы предпочёл, чтобы они все исчезли.
По сей день, желание Чжао Нанъю убить Хуай Цзиня не уменьшилось, он просто терпел.
Всех тех мужчин, которые были как-то связаны с ней, он хотел устранить. Даже мысль о том, что Сун Луан могла кого-то из них любить, разжигала в нём ревность.
— Она всё же твоя кузина. Если не проявишь уважения, опять скажут, что я невежлива и высокомерна.
— Никто не осмелится сказать такого о тебе.
Сун Луан съежилась. Она ужасно устала после того, как она так много всего сказала сегодня, а потом ещё и Чжао Нанъю её измотал. Её веки боролись друг с другом:
— Я хочу спать.
Но Чжао Нанъю, казалось, не собирался отпускать её. Он поднял её ноги, обвил их вокруг своей талии и, приблизившись к её уху, тихо прошептал:
— Не спеши, ещё рано.
В тёплой комнате, под шелковым балдахином, раздавались тихие всхлипы, придающие атмосфере интригу. Эти звуки утихли только ближе к полуночи.
Сознание Сун Луан было помутнено, она плакала и стонала и казалась полумертвой. Она даже почувствовала, что Чжао Нанъю, похоже, разозлился, но не могла понять, какие её слова задели его за живое и привели к такому жестокому наказанию.
Чжао Нанъю легко засмеялся, его голос был низким и хриплым:
— Ты так легко предложила меня другим. Значит, всё, что ты говорила раньше о том, что любишь меня, было ложью?
Конечно, это было ложью. Нужно ли было спрашивать?
На следующий день Чжао Нанъю вёл себя спокойно и невозмутимо, а Сун Луан снова стала разговаривать с ним, хотя и не так тепло, как раньше.
Чжао Нанъю каждый день присылал ей лекарства и супы, и её состояние заметно улучшилось, хотя и лишь не на много. Восстановление здоровья — это долгий процесс, и, хотя Сун Луан и была нетерпеливой, ей приходилось идти шаг за шагом.
Чжао Нанъю, как будто боясь, что она не будет нормально принимать лекарства, каждое утро и каждый вечер лично следил за тем, чтобы она выпила всё до дна. Пить горькие лекарства месяц подряд было непросто, и иногда Сун Луан хотела выразить свой гнев, но под его бдительным взглядом у неё даже не было возможности сделать этого.
Третья мадам Чжао смотрела на их прохладные отношения и была обеспокоена, но ничего не могла поделать. Она так и не смогла разузнать новостей, и спустя месяц их отношения так и не изменились.
В доме было много любопытных, среди которых самой счастливой была Ян Жуоюнь. Она мечтала о том, чтобы они так и не помирились. Если Сун Луан будет продолжать ссориться с Чжао Нанъю, у неё появится шанс.
Ян Жуоюнь не собиралась так легко отступать, даже если её кузен отчитал её или даже угрожал ей. Она была непреклонна.
Сун Луан недостойна его, просто недостойна. Только она, Ян Жуоюнь, подходит ему.
Чжао Нанъю всё это время не придавал особого значения этой невзрачной сестре, он даже забыл проучить её.
В последние дни он занимался расследованием дела Хуай Цзиня. Хуай Цзинь, который в прошлый раз был выброшен наружу и выплюнул кровь, всё ещё не усвоил урок и в последние дни крутился возле заднего двора, вероятно, надеясь найти возможность войти внутрь и поговорить с Сун Луан. Но Чжао Нанъю никогда бы не позволил ему сделать этого.
Расследуя дело Хуай Цзиня, Чжао Нанъю узнал кое-что очень интересное. Похоже, Сун Луан спрятала большую часть своих драгоценностей, денег и украшений у Хуай Цзиня.
Чжао Нанъю немного подумал и понял, почему она это сделала. Вероятно, это была подготовка к будущему уходу.
Возможность уйти открыто или тайно, имея при себе сокровища, была удобным и беспроблемным решением.
С наступлением жаркого лета дни становились всё более оживлёнными.
В день рождения Императора во дворце устраивался пир, и каждый приглашённый чиновник мог привести с собой одного члена семьи.
Чжао Нанъю, конечно, собирался взять с собой Сун Луан, хотя она совсем и не хотела идти.
Про этот визит во дворец было много подробных описаний в оригинальной книге. Дворец — это место, где легко может случиться что-то интересное. Главная героиня выпила много вина, лицо её раскраснелось от алкоголя, и она тайком вышла из зала, чтобы подышать свежим воздухом.
Большая группа людей шумно отправилась к пруду, чтобы полюбоваться лотосами. Они болтали без умолку.
Главная героиня ранее обидела многих, и кто-то подмешал ей в бокал что-то, что. Хоть это и не было смертельным, но всё же могло доставить много неприятностей.
Главная героиня подошла к пруду и почувствовала резкую боль внизу живота, которая нарастала волнами. Она медленно начала понимать, что происходило, опираясь на перила. Лицо её побелело от боли, и она не могла вымолвить ни слова. Тогда появился Гэ Жун. Не обращая внимания на чужие взгляды, он схватил её на руки.
Главный герой последовал за ними. Он с холодным лицом смотрел на неё, лежащую в объятиях Гэ Жуна, а затем также с холодным взглядом наблюдал за тем, как она, схватившись за живот, бессвязно кричала от боли. Он не стал забирать её у Гэ Жуна, а лишь вызвал к ней целителя.
Сун Луан не считала дни и не знала, кто её подставил. Она действительно не хотела терпеть такие страдания и втягивать в это других людей.
Но ей не удалось избежать этого. В семье Чжао Нанъю она была единственной.
В день отправления Сун Луан всё же послушно села в карету и отправилась во дворец вместе с Чжао Нанъю.
Она молча думала о том, что будет достаточно просто не пить вино, в которое кто-то что-то подмешал.
Чжао Нанъю редко улыбался ей искренне. Он щипнул её за щеку:
— Мм, красиво.
Он имел в виду, что её цвет лица значительно улучшился. Он был не похож на тот, что был раньше, когда казалось, что она не проживёт долго.
Про этот визит во дворец было много подробных описаний в оригинальной книге. Дворец — это место, где легко может случиться что-то интересное. Главная героиня выпила много вина, лицо её раскраснелось от алкоголя, и она тайком вышла из зала, чтобы подышать свежим воздухом.
Большая группа людей шумно отправилась к пруду, чтобы полюбоваться лотосами. Они болтали без умолку.
Главная героиня ранее обидела многих, и кто-то подмешал ей в бокал что-то, что. Хоть это и не было смертельным, но всё же могло доставить много неприятностей.
Главная героиня подошла к пруду и почувствовала резкую боль внизу живота, которая нарастала волнами. Она медленно начала понимать, что происходило, опираясь на перила. Лицо её побелело от боли, и она не могла вымолвить ни слова. Тогда появился Гэ Жун. Не обращая внимания на чужие взгляды, он схватил её на руки.
Главный герой последовал за ними. Он с холодным лицом смотрел на неё, лежащую в объятиях Гэ Жуна, а затем также с холодным взглядом наблюдал за тем, как она, схватившись за живот, бессвязно кричала от боли. Он не стал забирать её у Гэ Жуна, а лишь вызвал к ней целителя.
Сун Луан не считала дни и не знала, кто её подставил. Она действительно не хотела терпеть такие страдания и втягивать в это других людей.
Но ей не удалось избежать этого. В семье Чжао Нанъю она была единственной.
В день отправления Сун Луан всё же послушно села в карету и отправилась во дворец вместе с Чжао Нанъю.
Она молча думала о том, что будет достаточно просто не пить вино, в которое кто-то что-то подмешал.
Чжао Нанъю редко улыбался ей искренне. Он щипнул её за щеку:
— Мм, красиво.
Он имел в виду, что её цвет лица значительно улучшился. Он был не похож на тот, что был раньше, когда казалось, что она не проживёт долго.
0 Комментарии