Избалованная жена не сможет сбежать — Глава 140

    Они вызвали врача, который подтвердил, что она беременна.
    Тогда А-Юнь, радостная, обняла его за руку. Её глаза светились ярче звёзд: 
    — Это правда, у меня будет ребёнок?
    Он впервые стал отцом и, конечно, был счастлив.
    Но он никак не мог оставить этого ребёнка. Без имени, без статуса, без ясности.
    Шестой принц не хотел больше вспоминать об этом. Он отвёл взгляд и сменил тему: 
    — Кстати, как там теперь любимый сын моей матери?
    Чжао Нанъю небрежно ответил: 
    — Не умер, но теперь он не представляет угрозы.
    Человек, почти уничтоженный, уже не может претендовать на трон.
    Шестой принц сделал вид, что сожалел: 
    — О моём брате, он тоже был хорошим парнем. Когда он был маленьким и травил меня, его рука даже не дрожала. Что и говорить, достойный представитель Императорской семьи.
    В этом Императорском городе, кто из них не был покрыт кровью? Они только и делают, что упрекают друг друга в том, что убили недостаточно много.
    Чжао Нанъю лично взялся за дело и сделал его инвалидом.
    Шестой принц с неясным выражением улыбнулся: 
    — Если моя мать узнает об этом, она, наверное, сойдёт с ума.
    Это был её самый любимый сын, который с детства был драгоценностью в ладони его матери.
    Чжао Нанъю спокойно ответил: 
    — Я уже приказал засекретить новости, Императрица, наверное, ещё ничего не знает.
    Вероятно, она могла только догадываться о том, что что-то случилось по дороге в Цзинчжоу, но он не умер.
    — Эту хорошую новость, конечно, должен сообщить я лично, — с улыбкой сказал шестой принц, полный энтузиазма. — Чуть не забыл спросить у вас, как вы собираетесь обращаться с семьёй Сун? Я помню, вы хотели всех их убить.
    Всех убить? Это кажется немного суровым. Интересно, изменил ли он своё мнение сейчас.
    Чжао Нанъю нахмурился. Казалось, он серьёзно задумался. Шестой принц потерял терпение и тихо произнёс: 
    — Если убить их всех, это тоже возможно, но это будет выглядеть не очень благородно с моей стороны, ведь они в своё время искренне хотели подружиться со мной.
    — Не трогайте их, — сказал Чжао Нанъю, всё ещё с хмурым видом.
    Этот ответ застал его врасплох. Такая щедрость. Те годы унижений и ненависти могут быть просто забыты? Впечатляет, не зря он мой двоюродный брат.
    Шестой принц и Чжао Нанъю были связаны родственными узами, о которых, кроме старого Императора, мало кто знал.
    Его мать была родной сестрой матери Чжао Нанъю. Обе сестры имели непростую судьбу: из-за своей красоты их преследовали и в итоге продали в места для развлечений, где они выступали, но не продавались.
    Возможно, Император действительно любил его мать. Её временная благосклонность обернулась для неё трагедией, она умерла, а он чудом выжил.
    На протяжении многих лет его отец почти не заботился о нём, будто он даже не существовал. Но вот ирония — именно его имя было написано в указе о престолонаследии. Вспоминая об этом, он не мог не улыбнуться.
    — Ваше Высочество, — обратился слуга.
    — Что случилось?
    — Император приглашает вас в Дворец Вэньхуа.
    Шестой принц думал, что его дорогой отец-император продолжит спать. Но раз он проснулся, многие дела следует завершить.
    Чжао Нанъю встрепенулся: 
    — Иди, не смягчайся.
    Шестой принц ухмыльнулся, выговаривая каждое слово: 
    — Я не буду.
    У входа в Дворец Вэньхуа Императрица в пышном наряде и с тревогой на лице ждала снаружи. Без разрешения она, даже будучи Императрицей, не могла войти.
    Шестой принц учтиво поклонился ей: 
    — Мать в добром здравии.
    На лице Императрицы едва держалась фальшивая улыбка: 
    — Ты тоже пришел.
    — Я пойду вперед.
    — Хороший мальчик, позаботься о твоем отце-императоре от лица твоей матери.
    Даже в такое время мать и сын продолжали играть, поддерживая видимость мира.
    — Я обязательно донесу до отца твою искреннюю заботу, мать.
    С этими словами он открыл двери и медленно вошел.
    Внутри витал тяжелый запах лекарств, свет был тусклым. Шестой принц подошел к кровати и медленно преклонил колени перед Императором. Когда он увидел его полумёртвый облик, на лице у него промелькнула легкая улыбка: 
    — Вы звали меня.
    — Кхе-кхе-кхе... Я... кхе-кхе-кхе...
    Шестой принц помог уже старому и слабому отцу подняться, в его руках вдруг появилась чашка с лекарством. Он аккуратно подул на нее, чтобы не обжечь язык Императора, и поднес к его губам.
    — Я знаю, что вы всегда меня не любили.
    Император подавился отваром, капли лекарства падали на его подбородок. Он открыл рот и хотел что-то сказать.
    Шестой принц нежно протер уголки его рта: 
    — Все, что у вас на душе, скажите моей матери внизу.
    Его пальцы внезапно сильно сжались. Он схватил подбородок Императора, и влил всё лекарство прямо ему в горло. Он наблюдал за тем, как Император проглотил всё до последней капли, прежде чем удовлетворённо отпустил его.
    — Уходите спокойно, и будьте уверены, я не позволю вам уйти в одиночестве.
    Его любимая женщина и любимый маленький сын один за другим будут сопровождать его в пути.
    Глаза Императора расширились от ужаса, и вскоре его пальцы обмякли без сил.
    Шестой принц закрыл ему глаза. Неожиданно в его глазах появилась влага. Он вытер несколько драгоценных слёз с щек и самоиронично усмехнулся.
    Как кошка, плачущая над мышью — ложное сострадание.
    На следующий день новость о кончине Императора распространилась по всему столичному городу.
    Сун Луан тоже удивилась, когда услышала новость. В оригинальной книге старый Император умер на месяц позже, чем сейчас. Однако всё остальное почти не изменилось, и победителем всё равно остался шестой принц.
    Месяц пролетел незаметно, и после восшествия на трон нового Императора, он повысил многих своих сторонников. Чжао Нанъю был повышен до должности высокопоставленного чиновника третьего ранга. Он получил в свои руки значительную власть. Он стал известен своей жестокостью и убил немало людей.
    За короткий месяц от его рук погибло не менее двадцати человек, что вызвало общий страх и беспокойство.
    В то же время, за этот месяц многие обвиняли его в докладах, присылаемых Императору. Жалобы были толстые, каждая следующая толще предыдущей, и они все обвиняли Чжао Нанъю в жестокости.
    В Золотом зале новый Император сбросил эту кучу документов перед Чжао Нанъю и смеялся: 
    — Столько жалоб, даже я не могу их все прочитать. Просьба, мистер Чжао, помочь мне разобраться.

Вернуться к оглавлению