Избалованная жена не сможет сбежать — Глава 144

    У самой Сун Луан, на самом деле, не было особых ощущений, даже в момент кровотечения. Ей было легче на душе, что она больше не должна жить в страхе и тревоге.
    Чжао Нанъю действительно отравил её, и неизбежный суд настиг её. Когда она столкнулась с этим моментом, она была спокойна.
    Но у Сун Луан было сильное желание жить. Она не хотела умирать, ни в какую эпоху. Жизнь была так прекрасна, у неё было столько всего не сделанного, она даже не успела влюбиться по-настоящему. Она действительно не хотела умирать вот так.
    Она опиралась на Чжао Нанъю и улыбалась ему слабо: 
    — Похоже, сегодня я не смогу вернуться к матери.
    Она задыхалась, чувствуя тупую боль в груди. Ощущение, о котором она только читала в книгах, казалось, витало в воздухе.
    Её руки и ноги были холодными, и у неё почти не оставалось сил. Её глаза были влажными, она маленькими руками жалобно сжимали его рукав. Она потрясла его, её голос становился всё тише: 
    — Я не хочу умирать.
    Она действительно не хотела мириться с этим.
    Почему это случилось с ней? Она всего лишь прочитала книгу, и вот уже неожиданно оказалась внутри истории, причём с самой невыгодной ролью! И даже попытки исправиться не помогли. Всё дело в том, что она попала в историю слишком поздно.
    Сун Луан задумалась: неужели это расплата за то, что она когда-то оставила книге «Могущественный министр» плохой отзыв, написав, что она слишком предсказуема и полна клише?
    Она всегда так старалась жить. Чем больше Сун Луан думала, тем сильнее она ощущала обиду. Ведь, по сути, она ничего не сделала плохого.
    Подумав об этом, Сун Луан заплакала. Горячие слёзы стекали по её щекам, увлажняя её кожу, уголки глаз покраснели.
    Чжао Нанъю подумал, что она плакала от боли, и обнял её. Он глубоко вздохнул, тихо утешая её: 
    — Ты не умрёшь, не говори глупостей.
    Он не брезговал и аккуратно вытер слезы с уголков её губ рукавом своей одежды.
    Сун Луан обняла Чжао Нанъю и увлекла его в комнату. Она видела, что его глаза были красными от усталости, а на его бледном лице не осталось и следа крови.
    Такой мужчина, который всегда держал всё под контролем, оказался в замешательстве.
    Внезапный приступ кровотечения заставил Сун Луан почувствовать, что после этого в её груди стало легче, хотя она и потеряла силы. Её веки тяжело закрылись, и она почти уснула.
    Чжао Чао только что осмотрел её, и без указаний своего брата сразу же сказал: 
    — Я пойду приготовлю лекарство.
    Конечно, он не мог сделать противоядие, а только успокаивающие средства.
    У Сун Луан только начались симптомы, но потом они будут усиливаться. Яд постепенно проникнет в её органы и разрушит их.
    Она легла в постель и сразу заснула, забыв обо всём.
    Она чувствовала, что Чжао Нанъю всё время находился рядом, но даже он был бессилен в этой ситуации.
    Чжао Чао уже более года искал своего учителя, но так и не нашёл его.
    Каждый раз, когда он находил хоть какую-то зацепку, след тут же терялся.
    Наступил вечер, и Сун Луан проспала целый день. Её дыхание стало более ровным и спокойным.
    Чжао Нанъю сидел у её кровати весь день. Он не зажёг свет, и его строгое лицо скрылось в темноте.
    Чжао Нанъю уже дал ей лекарство, и Сун Луан послушно всё выпила, хотя она и была полусонной.
    Через долгое время Сун Луан наконец открыла глаза. Она моргнула и медленно села в постели, жалуясь тихим голосом: 
    — Как темно.
    — Я зажгу свет, — хриплым голосом внезапно сказал Чжао Нанъю, от чего она испугалась.
    Свечи мерцали, освещая не очень ярко комнату. Но теперь Сун Луан могла хорошо видеть его лицо.
    Под мягким светом лампы отчетливо виднелось лицо Чжао Нанъю, белое и изящное, как теплое нефритовое изваяние. Он все еще не сменил одежду; на его белом одеянии оставались следы ее крови. Сун Луан проглотила слюну и спросила: 
    — Ты почему не переоделся?
    Обычно Чжао Нанъю очень любил чистоту и страдал от мизофобии. Он сразу же переодевался после возвращения с заседания.
    — Забыл, — ответил он.
    — Тогда иди прими ванну и переоденься. Я уже проснулась, все в порядке, — Сун Луан постаралась говорить обычным тоном.
    Чжао Нанъю кивнул: 
    — Хорошо.
    Услышав звуки воды, Сун Луан почувствовала себя смущенной. В комнате стоял сильный запах лекарств. Она откинула одеяло, встала с кровати и пошла во внешний двор, где все было в беспорядке.
    С полки упали и разбились несколько ваз, стол был в беспорядке, и, похоже, никто не убирался.
    Когда Чжао Нанъю вышел в чистой одежде и не нашел ее, его взгляд остановился, и он вышел наружу. Он посмотрел на ее хрупкую фигуру, сжав челюсти.
    — Почему ты встала? — спросил он.
    Сун Луан улыбнулась: 
    — Я же не из стекла. — Она легкомысленно заметила. — Это всего лишь кровь. Восстановлю и все будет в порядке.
    Чжао Нанъю мягко взял ее холодную руку: 
    — Пойдем обратно.
    Сун Луан стояла на месте, вдыхая легкий аромат с его тела, и указала на осколки на полу: 
    — Ты разозлился днем?
    Она помнила, что эти вазы были очень дорогими. Когда она сбежала, она даже думала о том, чтобы украсть их, но отказалась из-за их размера.
    А теперь Чжао Нанъю разбил их. Ей искренне было жаль. В конце концов, это были деньги.
    Чжао Нанью утвердительно кивнул, признав, что действительно злился.
    Он не просто злился, а впал в ярость. Даже служанки боялись заходить в комнату убирать осколки.
    Чжао Чао сказал ему, что, кроме ожидания, других вариантов нет.
    Сун Луан вздохнула с сожалением: 
    — Я так и не увидела, как ты бьешь посуду.
    Он всегда сохранял спокойствие. По крайней мере на виду у всех, он казался равнодушным и непроницаемым. Даже когда он на самом деле злился, он предпочитал действовать тайно, мучая таким образом других.

Вернуться к оглавлению