Чжао Чао начал думать, что Чжао Нанъю сошёл с ума.
Сун Луан умерла, но он не позволял никому касаться её тела. Он даже не спешил с похоронами, и никому не разрешал входить в ту комнату.
Семья Сун узнала об этом только через несколько дней. Мадам Лин потратила большие деньги, чтобы нанять людей из службы охраны, и призвала всех слуг дома Сун, чтобы проникнуть в резиденцию Чжао.
В тот момент Чжао Нанъю обучал Чжао Ши, как читать. Хоть он и был бледен, но никто не мог заметить его ненормальность.
Мадам Лин уже охрипла от плача, её глаза были красными. Ей приходилось опираться на служанку, чтобы стоять. Она всегда была женщиной с безупречным макияжем, но после смерти дочери её сердце тоже умерло, и она больше не заботилась о внешности.
Она подняла руку и сильно ударила Чжао Нанъю по щеке. Её глаза были полны ненависти, а её зубы были стиснуты.
— Верни мне мою дочь, даже если это будет только её тело. Я не позволю ей быть похороненной в могиле вашей семьи Чжао. Моя бедная дочь, так рано потеряла жизнь! Никогда не следовало отдавать её замуж. Чжао Нанъю – жестокосердный зверь.
Чжао Нанъю был бледен, но безразличен:
— Вы не можете забрать её.
— Я её мать! Скажи мне, Чжао Нанъю, она жила у тебя в несчастьях. Как она могла умереть так внезапно, а?! Сколько раз ты её обижал?! Как ты можешь продолжать держать её и притворяться, будто любишь её? Меня тошнит от этого. Мадам Лин горько усмехнулась. — Если бы она увидела это, ей бы тоже было бы смешно.
Чжао Нанъю, словно не слыша этих слов, взял Чжао Ши на руки и закрыл ему уши:
— Ты не должен это слушать.
Чжао Ши прижал своё лицо к шее Чжао Нанъю, сдерживая слёзы.
Чжао Нанъю с пустым взглядом смотрел вдаль. Он поднял свою правую руку и рассмотрел её на свету. Именно этой рукой он убил свою любимую женщину.
Солнечный свет падал на его плечо, но Чжао Нанъю всё равно чувствовал холод.
Единственным, к кому у него оставались чувства в этом мире, был Чжао Ши. Она любила этого ребёнка, и он, конечно, должен был заботиться о нём. Ведь если она вернётся, она будет его винить.
Мадам Лин пылала ненавистью. Она грубо приказала людям, которых привела:
— Заберите её оттуда.
Толпа людей ворвалась внутрь. Мадам Лин тоже вошла в комнату. Её дочь лежала в центре кровати, её выражение лица было спокойным. На её теле не было видно ни ран, ни крови, все было аккуратно убрано, даже её губы были накрашены.
Чжао Нанъю медленно подошёл, его личная охрана окружила мадам Лин. Он спокойно посмотрел на неё и сказал:
— Я уже сказал, вы не можете забрать её, она моя.
Мадам Лин, обнимая тело Сун Луан, откинула ворот её платья и увидела рану на её груди. Она громко заплакала, вопрошая:
— Как ты мог это сделать?!
Чжао Нанъю улыбнулся едва заметно. Он подошёл, забрал тело обратно, прижал её к себе и, наклонив голову, как будто прошептал своей возлюбленной:
— Прости, я позволил кому-то тебя потревожить.
Чжао Нанъю бросил взгляд на мадам Лин:
— Вы мешаете ей спать.
Мадам Лин была настолько взбешена, что едва не потеряла сознание. Её дрожащая рука указывала на него:
— Ты сошёл с ума, ты действительно сошёл с ума.
Даже после смерти он не даёт покоя А-Луан.
Чжао Чао не мог больше смотреть на это, его сердце сжималось:
— Брат, позволь ей спокойно уйти из этого мира.
Чжао Нанъю бросил на него злобный взгляд, его глаза стали жестокими:
— Заткнись.
— Брат, тело начнёт разлагаться, скоро ты не сможешь его сохранить. Лучше отпусти её.
Чжао Нанъю уже никого не слышал:
— Я сказал убирайся, ты слышал?
Никто не должен мешать ему быть наедине с Сун Луан. Она просто спит, она ещё проснётся.
Сун Луан умерла, но он не позволял никому касаться её тела. Он даже не спешил с похоронами, и никому не разрешал входить в ту комнату.
Семья Сун узнала об этом только через несколько дней. Мадам Лин потратила большие деньги, чтобы нанять людей из службы охраны, и призвала всех слуг дома Сун, чтобы проникнуть в резиденцию Чжао.
В тот момент Чжао Нанъю обучал Чжао Ши, как читать. Хоть он и был бледен, но никто не мог заметить его ненормальность.
Мадам Лин уже охрипла от плача, её глаза были красными. Ей приходилось опираться на служанку, чтобы стоять. Она всегда была женщиной с безупречным макияжем, но после смерти дочери её сердце тоже умерло, и она больше не заботилась о внешности.
Она подняла руку и сильно ударила Чжао Нанъю по щеке. Её глаза были полны ненависти, а её зубы были стиснуты.
— Верни мне мою дочь, даже если это будет только её тело. Я не позволю ей быть похороненной в могиле вашей семьи Чжао. Моя бедная дочь, так рано потеряла жизнь! Никогда не следовало отдавать её замуж. Чжао Нанъю – жестокосердный зверь.
Чжао Нанъю был бледен, но безразличен:
— Вы не можете забрать её.
— Я её мать! Скажи мне, Чжао Нанъю, она жила у тебя в несчастьях. Как она могла умереть так внезапно, а?! Сколько раз ты её обижал?! Как ты можешь продолжать держать её и притворяться, будто любишь её? Меня тошнит от этого. Мадам Лин горько усмехнулась. — Если бы она увидела это, ей бы тоже было бы смешно.
Чжао Нанъю, словно не слыша этих слов, взял Чжао Ши на руки и закрыл ему уши:
— Ты не должен это слушать.
Чжао Ши прижал своё лицо к шее Чжао Нанъю, сдерживая слёзы.
Чжао Нанъю с пустым взглядом смотрел вдаль. Он поднял свою правую руку и рассмотрел её на свету. Именно этой рукой он убил свою любимую женщину.
Солнечный свет падал на его плечо, но Чжао Нанъю всё равно чувствовал холод.
Единственным, к кому у него оставались чувства в этом мире, был Чжао Ши. Она любила этого ребёнка, и он, конечно, должен был заботиться о нём. Ведь если она вернётся, она будет его винить.
Мадам Лин пылала ненавистью. Она грубо приказала людям, которых привела:
— Заберите её оттуда.
Толпа людей ворвалась внутрь. Мадам Лин тоже вошла в комнату. Её дочь лежала в центре кровати, её выражение лица было спокойным. На её теле не было видно ни ран, ни крови, все было аккуратно убрано, даже её губы были накрашены.
Чжао Нанъю медленно подошёл, его личная охрана окружила мадам Лин. Он спокойно посмотрел на неё и сказал:
— Я уже сказал, вы не можете забрать её, она моя.
Мадам Лин, обнимая тело Сун Луан, откинула ворот её платья и увидела рану на её груди. Она громко заплакала, вопрошая:
— Как ты мог это сделать?!
Чжао Нанъю улыбнулся едва заметно. Он подошёл, забрал тело обратно, прижал её к себе и, наклонив голову, как будто прошептал своей возлюбленной:
— Прости, я позволил кому-то тебя потревожить.
Чжао Нанъю бросил взгляд на мадам Лин:
— Вы мешаете ей спать.
Мадам Лин была настолько взбешена, что едва не потеряла сознание. Её дрожащая рука указывала на него:
— Ты сошёл с ума, ты действительно сошёл с ума.
Даже после смерти он не даёт покоя А-Луан.
Чжао Чао не мог больше смотреть на это, его сердце сжималось:
— Брат, позволь ей спокойно уйти из этого мира.
Чжао Нанъю бросил на него злобный взгляд, его глаза стали жестокими:
— Заткнись.
— Брат, тело начнёт разлагаться, скоро ты не сможешь его сохранить. Лучше отпусти её.
Чжао Нанъю уже никого не слышал:
— Я сказал убирайся, ты слышал?
Никто не должен мешать ему быть наедине с Сун Луан. Она просто спит, она ещё проснётся.
0 Комментарии