Кроме как хорошенько спрятать её, Чжао Нанъю больше ничего не приходило в голову.
Сун Луан не могла выйти из его двора и не видела Ши-эра. Каждый день она не знала, чем заняться. Она очень скучала, и ей даже не с кем было поговорить. Чжао Нанъю не позволял никому, кроме себя, приближаться к этой комнате. Он лично позаботился обо всех её делах.
Со временем, Сун Луан начала уставать от его строгого контроля. Она злилась, но не грустила. Конечно, когда Чжао Нанъю целовал её или говорил ей на ухо обольстительные слова, Сун Луан просто смотрела на него с широко открытыми глазами, будто не чувствовала волнения. Она не краснела и её сердце билось спокойно, как будто ничего не происходило.
Через несколько дней Чжао Нанъю окончательно отделился от семьи Чжао. Теперь, когда он хотел что-то сделать, естественно, никто не осмеливался ему противостоять, да и не смог бы.
В тот день Чжао Нанъю, не скрывая своих намерений, привёз Сун Луан в паланкине. Домашние были в шоке, ведь они даже не подозревали, что у молодого хозяина появилась женщина. Её лицо было скрыто, и посторонние ничего не могли разглядеть.
Вторая жена всегда не любила Чжао Нанъю. Её муж находился под его постоянным давлением в правительстве, и она ненавидела его давно. Воспользовавшись этим предлогом, она с иронией прокомментировала:
— Как только мужчина получает власть, он меняется. Скоро после смерти жены из семьи Сун, мой племянник уже нашёл новую любовь? На свете нет ничего более бесчувственного, чем мужчины. Бедная моя племянница, умерла без объяснения причин, и даже её сын родился зря.
Сун Луан не могла удержаться и хотела выглянуть, но Чжао Нанъю молча вернул её обратно и даже не обратил внимания на вторую жену. Он сел в карету и уехал.
Сун Луан улыбнулась, вспомнив, как вторая жена раньше преследовала её, так как видела в ней угрозу, а теперь она вдруг встала на её сторону. Она даже не знала, чего хотела вторая жена.
Чжао Ши сидел отдельно в другой карете, с опущенной головой и бледным лицом. Он несколько раз посмотрел на своего отца. Сун Луан была закутана в плащ и не показывала своего лица, поэтому неудивительно, что ребёнок не узнал её.
Новый дом находился в полутора часах езды от дома Чжао. Сун Луан, с тех пор как Чжао Нанъю захватил её, не выходила из дома. Она откинула занавеску и глубоко вдохнула свежий воздух.
К этому моменту она поняла, что Чжао Нанъю никогда не отпустит её. Упрямый человек упрям во всём.
Сун Луан осознала, что её требования стали очень низкими. Раз уж она не могла убежать и скрыться, она лишь молча молилась о том, чтобы Чжао Нанъю на этот раз не запер её снова.
Когда карета остановилась, Сун Луан неохотно спустилась. Она подняла взгляд на роскошный новый особняк и почувствовала внутри непонятный страх. Ей казалось, что если она войдет внутрь, то будет очень сложно выбраться оттуда.
Она с нежеланием обнимала раму двери кареты, а Чжао Нанъю, глядя на неё, тихо спросил:
— Что случилось? Тебе не нравится?
Конечно, Сун Луан не нравилось!
Её глаза слегка покраснели, и она посмотрела на него глазами, полными слёз, но не произнесла ни слова. Она пыталась этим жалостливым взглядом смягчить его сердце.
Чжао Нанъю не стал силой вытаскивал её из кареты.
— Ты действительно не собираешься выходить? – спросил он.
Сун Луан была немного встревожена. Она тихонько пожаловалась:
— Тогда не запирай меня.
Чжао Нанъю знал, чего она боялась, и улыбнувшись, он ласково ответил:
— Хорошо.
— Только не обманывай меня.
— Не буду.
На самом деле, даже после этих слов Сун Луан не могла успокоиться. Она прекрасно знала, что Чжао Нанъю вполне мог обманывать её и говорить приятные вещи.
Но что поделать, если она была не в силах противостоять ему. Она не могла сравниться с ним ни в хитрости, ни в уловках.
Комната Сун Луан была роскошной и изысканной, с роскошным зеркальным туалетным столиком, украшенным резьбой из жёлтого дерева, и красивым изысканно вышитым диваном у окна, напротив которого была огромная кровать. Красные занавеси мягко спускались с потолка, а на прикроватной тумбочке горели красные свечи.
На диване лежало белоснежное одеяло из лисьего меха, а в шкатулке блестели золотые украшения.
— Нравится? – спросил Чжао Нанъю.
Комната действительно была красивой, и Сун Луан честно призналась:
— Очень красиво.
Но она не сказала ему, понравилось ли ей на самом деле.
Кто может полюбить клетку? Даже если она и сделана из золота, ей она не нравилась.
— Мой господин, маленький молодой хозяин хочет видеть вас, – донесся голос слуги сквозь дверь.
Сун Луан вздрогнула и опустила голову, скрывая своё неловкое выражение лица.
— Пусть заходит, – спокойно сказал Чжао Нанъю.
Чжао Нанъю говорил с Чжао Ши во внешней комнате, а Сун Луан оставалась внутри. Сначала она сдерживалась и не подслушивала, но потом она не выдержала и подкралась к двери.
Чжао Ши, кажется, плакал. Его голос звучал немного хрипло:
— Отец, мне не нравится... не нравится та женщина.
Кроме своей матери, он никого не признает.
Чжао Нанъю бросил взгляд в сторону, где пряталась Сун Луан, а затем отвёл взгляд и погладил Чжао Ши по голове:
— Не будь невежливым.
У Чжао Ши покраснели глаза, и он широко раскрыл их:
— Ты действительно собираешься жениться на ней?
— Кто тебе это сказал? – спросил Чжао Нанъю.
У Чжао Ши глаза покраснели настолько, что казалось будто они могли капать кровью. Слёзы катились по его щекам.
— Я сегодня видел, как ты обнимал её.
Чжао Нанъю не стал объясняться, а просто сказал:
— Не лезь в это.
Чжао Ши укусил себя за губу, чувствуя сильную боль в сердце.
Закончив разговор, Чжао Нанъю отослал Чжао Ши обратно.
Сун Луан не могла понять, что задумал Чжао Нанъю. Как он мог так легко ранить сердце ребёнка?
Сун Луан не могла выйти из его двора и не видела Ши-эра. Каждый день она не знала, чем заняться. Она очень скучала, и ей даже не с кем было поговорить. Чжао Нанъю не позволял никому, кроме себя, приближаться к этой комнате. Он лично позаботился обо всех её делах.
Со временем, Сун Луан начала уставать от его строгого контроля. Она злилась, но не грустила. Конечно, когда Чжао Нанъю целовал её или говорил ей на ухо обольстительные слова, Сун Луан просто смотрела на него с широко открытыми глазами, будто не чувствовала волнения. Она не краснела и её сердце билось спокойно, как будто ничего не происходило.
Через несколько дней Чжао Нанъю окончательно отделился от семьи Чжао. Теперь, когда он хотел что-то сделать, естественно, никто не осмеливался ему противостоять, да и не смог бы.
В тот день Чжао Нанъю, не скрывая своих намерений, привёз Сун Луан в паланкине. Домашние были в шоке, ведь они даже не подозревали, что у молодого хозяина появилась женщина. Её лицо было скрыто, и посторонние ничего не могли разглядеть.
Вторая жена всегда не любила Чжао Нанъю. Её муж находился под его постоянным давлением в правительстве, и она ненавидела его давно. Воспользовавшись этим предлогом, она с иронией прокомментировала:
— Как только мужчина получает власть, он меняется. Скоро после смерти жены из семьи Сун, мой племянник уже нашёл новую любовь? На свете нет ничего более бесчувственного, чем мужчины. Бедная моя племянница, умерла без объяснения причин, и даже её сын родился зря.
Сун Луан не могла удержаться и хотела выглянуть, но Чжао Нанъю молча вернул её обратно и даже не обратил внимания на вторую жену. Он сел в карету и уехал.
Сун Луан улыбнулась, вспомнив, как вторая жена раньше преследовала её, так как видела в ней угрозу, а теперь она вдруг встала на её сторону. Она даже не знала, чего хотела вторая жена.
Чжао Ши сидел отдельно в другой карете, с опущенной головой и бледным лицом. Он несколько раз посмотрел на своего отца. Сун Луан была закутана в плащ и не показывала своего лица, поэтому неудивительно, что ребёнок не узнал её.
Новый дом находился в полутора часах езды от дома Чжао. Сун Луан, с тех пор как Чжао Нанъю захватил её, не выходила из дома. Она откинула занавеску и глубоко вдохнула свежий воздух.
К этому моменту она поняла, что Чжао Нанъю никогда не отпустит её. Упрямый человек упрям во всём.
Сун Луан осознала, что её требования стали очень низкими. Раз уж она не могла убежать и скрыться, она лишь молча молилась о том, чтобы Чжао Нанъю на этот раз не запер её снова.
Когда карета остановилась, Сун Луан неохотно спустилась. Она подняла взгляд на роскошный новый особняк и почувствовала внутри непонятный страх. Ей казалось, что если она войдет внутрь, то будет очень сложно выбраться оттуда.
Она с нежеланием обнимала раму двери кареты, а Чжао Нанъю, глядя на неё, тихо спросил:
— Что случилось? Тебе не нравится?
Конечно, Сун Луан не нравилось!
Её глаза слегка покраснели, и она посмотрела на него глазами, полными слёз, но не произнесла ни слова. Она пыталась этим жалостливым взглядом смягчить его сердце.
Чжао Нанъю не стал силой вытаскивал её из кареты.
— Ты действительно не собираешься выходить? – спросил он.
Сун Луан была немного встревожена. Она тихонько пожаловалась:
— Тогда не запирай меня.
Чжао Нанъю знал, чего она боялась, и улыбнувшись, он ласково ответил:
— Хорошо.
— Только не обманывай меня.
— Не буду.
На самом деле, даже после этих слов Сун Луан не могла успокоиться. Она прекрасно знала, что Чжао Нанъю вполне мог обманывать её и говорить приятные вещи.
Но что поделать, если она была не в силах противостоять ему. Она не могла сравниться с ним ни в хитрости, ни в уловках.
Комната Сун Луан была роскошной и изысканной, с роскошным зеркальным туалетным столиком, украшенным резьбой из жёлтого дерева, и красивым изысканно вышитым диваном у окна, напротив которого была огромная кровать. Красные занавеси мягко спускались с потолка, а на прикроватной тумбочке горели красные свечи.
На диване лежало белоснежное одеяло из лисьего меха, а в шкатулке блестели золотые украшения.
— Нравится? – спросил Чжао Нанъю.
Комната действительно была красивой, и Сун Луан честно призналась:
— Очень красиво.
Но она не сказала ему, понравилось ли ей на самом деле.
Кто может полюбить клетку? Даже если она и сделана из золота, ей она не нравилась.
— Мой господин, маленький молодой хозяин хочет видеть вас, – донесся голос слуги сквозь дверь.
Сун Луан вздрогнула и опустила голову, скрывая своё неловкое выражение лица.
— Пусть заходит, – спокойно сказал Чжао Нанъю.
Чжао Нанъю говорил с Чжао Ши во внешней комнате, а Сун Луан оставалась внутри. Сначала она сдерживалась и не подслушивала, но потом она не выдержала и подкралась к двери.
Чжао Ши, кажется, плакал. Его голос звучал немного хрипло:
— Отец, мне не нравится... не нравится та женщина.
Кроме своей матери, он никого не признает.
Чжао Нанъю бросил взгляд в сторону, где пряталась Сун Луан, а затем отвёл взгляд и погладил Чжао Ши по голове:
— Не будь невежливым.
У Чжао Ши покраснели глаза, и он широко раскрыл их:
— Ты действительно собираешься жениться на ней?
— Кто тебе это сказал? – спросил Чжао Нанъю.
У Чжао Ши глаза покраснели настолько, что казалось будто они могли капать кровью. Слёзы катились по его щекам.
— Я сегодня видел, как ты обнимал её.
Чжао Нанъю не стал объясняться, а просто сказал:
— Не лезь в это.
Чжао Ши укусил себя за губу, чувствуя сильную боль в сердце.
Закончив разговор, Чжао Нанъю отослал Чжао Ши обратно.
Сун Луан не могла понять, что задумал Чжао Нанъю. Как он мог так легко ранить сердце ребёнка?
0 Комментарии