На следующий день вечером семья Чжао привезла обратно Эрбао.
Мадам Чжао, держа Эрбао на руках, спускается с кареты. Ребёнок устало опирается на её плечо. У него глаза были красными от слёз. Видимо, он много плакал.
Увидев мать, Эрбао сразу оживился. Он начал кричать и потянул свои руки к ней, чтобы она его подняла.
Сун Луан быстро берет его на руки, и ребёнок перестает плакать.
Мадам Чжао улыбнулась:
— Вчера вечером он много плакал. Мы думали отправить его домой, но отец не согласился. К счастью, в конце концов, Эрбао уснул.
Сун Луан ущипнула сына за щеку:
— Он слишком шумный.
Мадам Чжао смотрит на внука с любовью:
— Днём он весело играл с братом. Старшие очень его любят, говорят, что он выглядит очень умным. — Она добавляет. — Отец также спрашивал о Ши-эре.
После ухода Чжао Саня с государственной службы он стал намного более раскованным и добродушным. Он стал больше обращать внимание детям, чем раньше.
Сун Луан подхватывает разговор:
— Изначально Ши-эр тоже должен был поехать с Эрбао, но он ходит в школу, и учителю будет трудно это объяснить. Поэтому он сможет поехать только во время каникул.
Она не хотела насильно заставлять Чжао Ши делать то, что ему не нравилось.
— Тогда в доме будет очень весело.
Когда несколько детей собираются вместе, им никогда не бывало скучно.
— Да, наверное.
Третья мадам остается на ужин, прежде чем уйти. Чжао Нанъю сейчас не так сильно ненавидел свою мачеху, хотя и не чувствовал к ней особой привязанности.
Эрбао, кажется, боялся оставаться без матери. Он всю ночь держался за её воротник и не отпускал. Каждый раз, когда кто-то подходил к нему, чтобы взять его на руки, он качал головой, отказываясь. У малыша, несмотря на его маленький рост, был непростой характер.
Чжао Ши пытался обнять брата, но получил отказ и грустно опустил голову. Он ел молча.
Сун Луан спросила:
— Ши-эр, что случилось?
— Брат больше не любит меня, — тихо отвечает он, полный печали.
Раньше брату нравилось, когда он брал его на руки, а сегодня вечером он даже не позволил ему прикоснуться к нему.
Сун Луан слушает его детские слова и смеется.
Чжао Ши говорит тихо и его едва было слышно:
— Больше не пущу его туда.
Теперь он не близок даже со своим братом.
Сун Луан утешает его:
— Завтра брат опять захочет играть с тобой.
Чжао Ши отвечает «Угу», но потом снова грустно добавляет:
— Завтра у меня учеба.
Когда он вернется, ему придется делать уроки и у него не будет времени играть с братом.
Сун Луан гладит его по щеке:
— Наш Ши-эр кажется маленьким бедняжкой.
Чжао Шисмотрит на нее, а затем на брата, лежащего на ее руках, и говорит:
— Ничего страшного, я смогу поиграть с братом, как только закончу свои уроки.
— Когда брат подрастет, вы сможете спать вместе.
Близкие отношения между братьями — это хорошо.
В будущем, если Эрбао будет слишком шаловливым, у него всегда будет Чжао Ши, который его успокоит.
Ночью Чжао Нанъю видит малыша, лежащего на его месте. Он поднимает бровь, указывая на своего второго сына:
— Что он здесь делает?
Сун Луан принесла еще одно одеяло и ответила:
— Сегодня ночью Эрбао будет спать с нами.
Чжао Нанъю возразил:
— Нельзя.
Подумав, Сун Луан сказала:
— Хорошо, тогда я буду спать с Эрбао, а ты один.
Чжао Нанъю ткнул пальцем в животик сына и сказал с раздражением:
— Ладно, только на сегодняшнюю ночь. Впредь он должен спать самостоятельно, не надо его баловать.
Эрбао всего лишь чуть больше года.
Как Чжао Нанъю мог сказать такое!
В первый день снегопада на рыночных улицах Большого Лян было очень оживленно, вдоль улиц появились различные мастера.
Чжао Нанъю не хотел, чтобы она ходила вокруг с детьми, поэтому предложил ей выйти погулять и одновременно передал детей маме Лин.
Сун Луан надела розовый плащ. Её кожа была белая с розовым оттенком, на лбу был нарисован маленький цветочный узор, а в волосах сверкали украшения, которые мерцали при каждом её движении.
Она выглядела, как незамужняя девушка, живая и озорная.
Чжао Нанъю был одет в темную одежду. Он крепко держал её за руку, боясь потерять её.
Сун Луан держала в руках зонт, но поскольку вокруг никто не держал зонты, она почувствовала себя немного неловко.
Чжао Нанъю взял у неё зонт, сказав:
— Позволь мне.
Пройдя немного, Сун Луан почувствовала, что на них смотрят. Она смущенно потянула его за рукав.
Чжао Нанъю повернулся к ней и улыбнулся:
— Что случилось?
Сун Луан на цыпочках тихо прошептала ему на ухо:
— Давай сложим зонт.
— Не будем больше держать зонт?
— Нет.
На улице только они двое держали зонт, и это выглядело довольно странно.
Чжао Нанъю улыбнулся:
— Хорошо.
Сун Луан была ослеплена всевозможными мелочами на улице, и она не уставала, пока проходила мимо каждого лотка.
Вдруг Сун Луан заметила знакомую фигуру вдалеке. Она ткнула пальцем в бок Чжао Нанъю и спросила:
— Посмотри, это не генерал Гу?
Мадам Чжао, держа Эрбао на руках, спускается с кареты. Ребёнок устало опирается на её плечо. У него глаза были красными от слёз. Видимо, он много плакал.
Увидев мать, Эрбао сразу оживился. Он начал кричать и потянул свои руки к ней, чтобы она его подняла.
Сун Луан быстро берет его на руки, и ребёнок перестает плакать.
Мадам Чжао улыбнулась:
— Вчера вечером он много плакал. Мы думали отправить его домой, но отец не согласился. К счастью, в конце концов, Эрбао уснул.
Сун Луан ущипнула сына за щеку:
— Он слишком шумный.
Мадам Чжао смотрит на внука с любовью:
— Днём он весело играл с братом. Старшие очень его любят, говорят, что он выглядит очень умным. — Она добавляет. — Отец также спрашивал о Ши-эре.
После ухода Чжао Саня с государственной службы он стал намного более раскованным и добродушным. Он стал больше обращать внимание детям, чем раньше.
Сун Луан подхватывает разговор:
— Изначально Ши-эр тоже должен был поехать с Эрбао, но он ходит в школу, и учителю будет трудно это объяснить. Поэтому он сможет поехать только во время каникул.
Она не хотела насильно заставлять Чжао Ши делать то, что ему не нравилось.
— Тогда в доме будет очень весело.
Когда несколько детей собираются вместе, им никогда не бывало скучно.
— Да, наверное.
Третья мадам остается на ужин, прежде чем уйти. Чжао Нанъю сейчас не так сильно ненавидел свою мачеху, хотя и не чувствовал к ней особой привязанности.
Эрбао, кажется, боялся оставаться без матери. Он всю ночь держался за её воротник и не отпускал. Каждый раз, когда кто-то подходил к нему, чтобы взять его на руки, он качал головой, отказываясь. У малыша, несмотря на его маленький рост, был непростой характер.
Чжао Ши пытался обнять брата, но получил отказ и грустно опустил голову. Он ел молча.
Сун Луан спросила:
— Ши-эр, что случилось?
— Брат больше не любит меня, — тихо отвечает он, полный печали.
Раньше брату нравилось, когда он брал его на руки, а сегодня вечером он даже не позволил ему прикоснуться к нему.
Сун Луан слушает его детские слова и смеется.
Чжао Ши говорит тихо и его едва было слышно:
— Больше не пущу его туда.
Теперь он не близок даже со своим братом.
Сун Луан утешает его:
— Завтра брат опять захочет играть с тобой.
Чжао Ши отвечает «Угу», но потом снова грустно добавляет:
— Завтра у меня учеба.
Когда он вернется, ему придется делать уроки и у него не будет времени играть с братом.
Сун Луан гладит его по щеке:
— Наш Ши-эр кажется маленьким бедняжкой.
Чжао Шисмотрит на нее, а затем на брата, лежащего на ее руках, и говорит:
— Ничего страшного, я смогу поиграть с братом, как только закончу свои уроки.
— Когда брат подрастет, вы сможете спать вместе.
Близкие отношения между братьями — это хорошо.
В будущем, если Эрбао будет слишком шаловливым, у него всегда будет Чжао Ши, который его успокоит.
Ночью Чжао Нанъю видит малыша, лежащего на его месте. Он поднимает бровь, указывая на своего второго сына:
— Что он здесь делает?
Сун Луан принесла еще одно одеяло и ответила:
— Сегодня ночью Эрбао будет спать с нами.
Чжао Нанъю возразил:
— Нельзя.
Подумав, Сун Луан сказала:
— Хорошо, тогда я буду спать с Эрбао, а ты один.
Чжао Нанъю ткнул пальцем в животик сына и сказал с раздражением:
— Ладно, только на сегодняшнюю ночь. Впредь он должен спать самостоятельно, не надо его баловать.
Эрбао всего лишь чуть больше года.
Как Чжао Нанъю мог сказать такое!
В первый день снегопада на рыночных улицах Большого Лян было очень оживленно, вдоль улиц появились различные мастера.
Чжао Нанъю не хотел, чтобы она ходила вокруг с детьми, поэтому предложил ей выйти погулять и одновременно передал детей маме Лин.
Сун Луан надела розовый плащ. Её кожа была белая с розовым оттенком, на лбу был нарисован маленький цветочный узор, а в волосах сверкали украшения, которые мерцали при каждом её движении.
Она выглядела, как незамужняя девушка, живая и озорная.
Чжао Нанъю был одет в темную одежду. Он крепко держал её за руку, боясь потерять её.
Сун Луан держала в руках зонт, но поскольку вокруг никто не держал зонты, она почувствовала себя немного неловко.
Чжао Нанъю взял у неё зонт, сказав:
— Позволь мне.
Пройдя немного, Сун Луан почувствовала, что на них смотрят. Она смущенно потянула его за рукав.
Чжао Нанъю повернулся к ней и улыбнулся:
— Что случилось?
Сун Луан на цыпочках тихо прошептала ему на ухо:
— Давай сложим зонт.
— Не будем больше держать зонт?
— Нет.
На улице только они двое держали зонт, и это выглядело довольно странно.
Чжао Нанъю улыбнулся:
— Хорошо.
Сун Луан была ослеплена всевозможными мелочами на улице, и она не уставала, пока проходила мимо каждого лотка.
Вдруг Сун Луан заметила знакомую фигуру вдалеке. Она ткнула пальцем в бок Чжао Нанъю и спросила:
— Посмотри, это не генерал Гу?
1 Комментарии
Повествование в произведении идёт, в основном, с точки зрения главной героини, проводящей большую часть времени дома. Событий внешних мало. Сейчас - бытовая сторона. Всё проблемы решаемы. Это у них прислуги куча, которая зарплату получает. Кажется грязным пол - вымойте, положите ковёр и ходите по нему только босиком или в тапках для этого помещения. И пусть ребёнок ползает, сидит, что хочет на полу делает...
ОтветитьУдалить