А-Юнь смогла сбежать из дворца, потому что стала умнее.
Она вела себя послушно какое-то время, уговорив Ли Ханя взять её с собой, когда он выходил из дворца.
Она притворно подчинилась ему и планировала воспользоваться моментом, когда Ли Хань заснёт. Тогда она тайком убежит из бокового павильона. Едва она начала подниматься с кровати и не успела она даже одеться, как Ли Хань открыл глаза и с холодной усмешкой посмотрел на неё:
— Я знал, что ты всё время притворялась.
Его голос был очень жёстким. Насмешка сопровождалась уверенностью, которую А-Юнь ненавидела. Она никак не могла вырваться из его ладони.
А-Юнь разозлилась и оттолкнула его руку:
— Если бы я не притворилась, ты бы взял меня с собой?
Ли Хань улыбнулся:
— Так ты думаешь, что хорошо меня обманула?
Он смотрел на неё остро, как будто хотел её съесть.
А-Юнь выпятила подбородок и сквозь зубы прошипела:
— Да, очень хорошо.
Она всегда была остра на язык. До того как она была обманута ложной нежностью Ли Ханя, она говорила не столь резко.
Когда А-Юнь собралась слезть с кровати, он схватил её за щиколотку и безжалостно потянул обратно. Его голос зазвучал глубже, он холодно спросил:
— Куда собралась?
А-Юнь, которая уже обрела смелость за пределами дворца, взорвалась гневом:
— Какое тебе дело, куда я иду. Я не хочу видеть тебя, лицемерного обманщика.
Она раньше тоже не раз была в ярости от слов Ли Ханя, когда она без задержки высказывала всё, что думала, а «лицемерный большой обманщик» было ещё мягким выражением.
Ли Хань больше всего ненавидел, когда она ругалась, и каждый раз за это наказывал её.
— Ты думаешь, куда ты ещё сможешь пойти? В следующий раз, если я опять поверю твоему жалкому виду, пусть Император сделает тебя...
А-Юнь холодно усмехнулась:
— Я не зверь, не могу быть Императором.
Ли Хань был в ярости, но он сохранял невозмутимое выражение лица. Он крепко схватил её за запястье и с силой бросил на кровать:
— Ты говоришь, что я зверь?
А-Юнь вне себя от гнева, не выбирая слов, высказала всё, что думала:
— Ты обманул мою семью, обманул меня, убил столько людей. Ты самый плохой человек, которого я встречала. Я была глупа, когда жалела тебя. Если бы в детстве я знала, что ты станешь таким, я бы тогда продала тебя, как раба, чтобы ты не смог причинить столько бед!
Ли Хань с непреклонным лицом зажал её руки над головой. Взгляд его был угрожающим:
— Твой язык так и не научился урокам.
А-Юнь знала, что он собирался делать. Она мощно ударила его ногой, вскочила с кровати и указала пальцем на него:
— Не подходи ко мне.
Ли Хань холодно смотрел на неё, приближаясь шаг за шагом.
Когда он её поймал, она царапалась и кусалась, но Ли Хань в конце концов с силой прижал её к кровати. Она не могла пошевелиться.
А-Юнь долго тянулась к вазе на краю кровати и в итоге ударила его ею и он потерял сознание.
Задыхаясь, А-Юнь бросила его на пол, спокойно забрала все его деньги и, воспользовавшись лунным светом, тайком перелезла через стену.
После всей этой суеты наступило утро. А-Юнь пряталась у городских ворот, не решаясь шевелиться. Без пути наружу, она не могла уйти.
Когда возле угла остановилась карета, а кучер ушёл пообедать, она быстро забралась в заднюю часть, свернулась клубочком и как-то прикрыла себя тряпьем.
Карета качалась всю дорогу. Она то спала, то просыпалась, но так и не была обнаружена.
Так что А-Юнь считала, если Ли Хань и действительно придёт за ней, то, по крайней мере, сломает ей руки.
Спокойная жизнь продолжалась всего два месяца.
Затем Ли Хань лично пришёл к ней. Увидев его, А-Юнь почему-то не испугалась.
Ли Хань обращался к ней с привычной иронией. Его красивое лицо казалось особенно резким:
— Ты оказалась умнее, чем я думал.
А-Юнь была готова на всё. Она мрачно сказала:
— Убей меня и будет тебе покой. Думаю, ты давно хочешь моей смерти.
Едва слова были произнесены, лицо Ли Ханя мгновенно потемнело. Он холодно усмехнулся:
— Я хочу твоей смерти?
А-Юнь опустила голову. Она даже не хотела смотреть на него. Она молчала, уставившись на свои ноги.
Ли Хань холодно сжал её запястье:
— Этот Юйменьгуань действительно интересное место, если заставляет людей молчать.
А-Юнь всегда напоминала себе о том, что должна держаться. Она должна пропускать слова Ли Ханя мимо ушей, но его язвительные замечания заставляли её не раз терять самообладание.
Она подняла голову:
— Да, здесь действительно хорошо. Мужчины тут лучше, чем в столице. Ты не представляешь, как я хорошо провела эти два месяца!
Голос её стал тише, она добавила:
— Я не вернусь с тобой.
Мужчина долго молчал, а затем крепче сжал её запястье:
— Ты так меня ненавидишь?
— Да, очень.
Она когда-то его любила, но Ли Хань слишком плохо с ней обращался, и раны от этого проникли глубоко.
Ли Хань с трудом подавил боль в своей душе. Он твёрдо заявил:
— Ненавидь, но останешься со мной.
Она вела себя послушно какое-то время, уговорив Ли Ханя взять её с собой, когда он выходил из дворца.
Она притворно подчинилась ему и планировала воспользоваться моментом, когда Ли Хань заснёт. Тогда она тайком убежит из бокового павильона. Едва она начала подниматься с кровати и не успела она даже одеться, как Ли Хань открыл глаза и с холодной усмешкой посмотрел на неё:
— Я знал, что ты всё время притворялась.
Его голос был очень жёстким. Насмешка сопровождалась уверенностью, которую А-Юнь ненавидела. Она никак не могла вырваться из его ладони.
А-Юнь разозлилась и оттолкнула его руку:
— Если бы я не притворилась, ты бы взял меня с собой?
Ли Хань улыбнулся:
— Так ты думаешь, что хорошо меня обманула?
Он смотрел на неё остро, как будто хотел её съесть.
А-Юнь выпятила подбородок и сквозь зубы прошипела:
— Да, очень хорошо.
Она всегда была остра на язык. До того как она была обманута ложной нежностью Ли Ханя, она говорила не столь резко.
Когда А-Юнь собралась слезть с кровати, он схватил её за щиколотку и безжалостно потянул обратно. Его голос зазвучал глубже, он холодно спросил:
— Куда собралась?
А-Юнь, которая уже обрела смелость за пределами дворца, взорвалась гневом:
— Какое тебе дело, куда я иду. Я не хочу видеть тебя, лицемерного обманщика.
Она раньше тоже не раз была в ярости от слов Ли Ханя, когда она без задержки высказывала всё, что думала, а «лицемерный большой обманщик» было ещё мягким выражением.
Ли Хань больше всего ненавидел, когда она ругалась, и каждый раз за это наказывал её.
— Ты думаешь, куда ты ещё сможешь пойти? В следующий раз, если я опять поверю твоему жалкому виду, пусть Император сделает тебя...
А-Юнь холодно усмехнулась:
— Я не зверь, не могу быть Императором.
Ли Хань был в ярости, но он сохранял невозмутимое выражение лица. Он крепко схватил её за запястье и с силой бросил на кровать:
— Ты говоришь, что я зверь?
А-Юнь вне себя от гнева, не выбирая слов, высказала всё, что думала:
— Ты обманул мою семью, обманул меня, убил столько людей. Ты самый плохой человек, которого я встречала. Я была глупа, когда жалела тебя. Если бы в детстве я знала, что ты станешь таким, я бы тогда продала тебя, как раба, чтобы ты не смог причинить столько бед!
Ли Хань с непреклонным лицом зажал её руки над головой. Взгляд его был угрожающим:
— Твой язык так и не научился урокам.
А-Юнь знала, что он собирался делать. Она мощно ударила его ногой, вскочила с кровати и указала пальцем на него:
— Не подходи ко мне.
Ли Хань холодно смотрел на неё, приближаясь шаг за шагом.
Когда он её поймал, она царапалась и кусалась, но Ли Хань в конце концов с силой прижал её к кровати. Она не могла пошевелиться.
А-Юнь долго тянулась к вазе на краю кровати и в итоге ударила его ею и он потерял сознание.
Задыхаясь, А-Юнь бросила его на пол, спокойно забрала все его деньги и, воспользовавшись лунным светом, тайком перелезла через стену.
После всей этой суеты наступило утро. А-Юнь пряталась у городских ворот, не решаясь шевелиться. Без пути наружу, она не могла уйти.
Когда возле угла остановилась карета, а кучер ушёл пообедать, она быстро забралась в заднюю часть, свернулась клубочком и как-то прикрыла себя тряпьем.
Карета качалась всю дорогу. Она то спала, то просыпалась, но так и не была обнаружена.
Так что А-Юнь считала, если Ли Хань и действительно придёт за ней, то, по крайней мере, сломает ей руки.
Спокойная жизнь продолжалась всего два месяца.
Затем Ли Хань лично пришёл к ней. Увидев его, А-Юнь почему-то не испугалась.
Ли Хань обращался к ней с привычной иронией. Его красивое лицо казалось особенно резким:
— Ты оказалась умнее, чем я думал.
А-Юнь была готова на всё. Она мрачно сказала:
— Убей меня и будет тебе покой. Думаю, ты давно хочешь моей смерти.
Едва слова были произнесены, лицо Ли Ханя мгновенно потемнело. Он холодно усмехнулся:
— Я хочу твоей смерти?
А-Юнь опустила голову. Она даже не хотела смотреть на него. Она молчала, уставившись на свои ноги.
Ли Хань холодно сжал её запястье:
— Этот Юйменьгуань действительно интересное место, если заставляет людей молчать.
А-Юнь всегда напоминала себе о том, что должна держаться. Она должна пропускать слова Ли Ханя мимо ушей, но его язвительные замечания заставляли её не раз терять самообладание.
Она подняла голову:
— Да, здесь действительно хорошо. Мужчины тут лучше, чем в столице. Ты не представляешь, как я хорошо провела эти два месяца!
Голос её стал тише, она добавила:
— Я не вернусь с тобой.
Мужчина долго молчал, а затем крепче сжал её запястье:
— Ты так меня ненавидишь?
— Да, очень.
Она когда-то его любила, но Ли Хань слишком плохо с ней обращался, и раны от этого проникли глубоко.
Ли Хань с трудом подавил боль в своей душе. Он твёрдо заявил:
— Ненавидь, но останешься со мной.
0 Комментарии