Избалованная жена не сможет сбежать — Глава 237. Экстра: Сун Луан и Чжао Нанъю. Часть 4

    После коротких раздумий Эрбао спросил:
    — Разве когда ты был маленьким, ты не висел на дереве?
    Чжао Ши поднял бровь:
    — Нет, я не висел.
    — Если ты не пробовал, откуда знаешь, что это не сработает? Брат, ты глупый, не учи меня плохому.
    Чжао Ши подумал, что брат все такой же милый, как и в детстве. Единственное, что огорчало, так это его шалости.

***

    Чжао Нанъю холодно хмыкнул и сказал:
    — Иди в кабинет и перепиши книгу десять раз. Если не закончишь, забудь об обеде.
    — Ох.
    Эрбао с обидой пошёл в учебный кабинет, а Чжао Ши собирался последовать за братом, но вспомнил, что оставил свою книгу во дворе.
    Как только он вышел, он увидел, как отец притянул мать за руку и что-то тихо шепнул ей на ухо, от чего мать покраснела и не могла выговорить ни слова.
    Чжао Ши сознательно отвёл взгляд, не желая смотреть дальше.
    Иногда он задавался вопросом, не было ли это его заблуждением? Почему он думал, что мать не любила отца?
    Если она его не любила, то зачем она оставалась с ним все эти годы?
    Но если это любовь, то почему мать кажется такой равнодушной ко всему и не проявляет интереса?
    Единственное, что её заботило, так это он и Эрбао. Обычно мать редко интересовалась делами отца. Она не спрашивала, чем он занимался и куда ходил.
    Хоть Чжао Ши и не был женат, он понимал, что отношения между мужчиной и женщиной не должны были быть такими, как у его родителей.
    Во дворе Сун Луан, надутая, стояла спиной к Чжао Нанъю и отталкивала его руку:
    — Сын наверняка всё видел.
    Чжао Нанъю пытался взять её за руку, но она решительно оттолкнула его. Он пытался уговорить её:
    — Нет, он не видел того, что не должен был видеть.
    Сун Луан топнула ногой:
    — Можешь ли ты в следующий раз не начинать при свете дня?
    Чжао Нанъю ответил:
    — Хорошо.
    Он и сам не знал, сколько раз говорил это слово.
    И ни разу это не помогло.
    Сун Луан всё ещё была зла. В её сердце Чжао Ши, хоть ему и было четырнадцать, всё ещё оставался полувзрослым ребёнком. Как же нехорошо, чтобы дети видели такие сцены!
    — Ты ведь всегда хотела посмотреть на фейерверк? Сегодня вечером на городской стене будут запускать фейерверки.
    Сун Луан уже решила, что сегодня не будет разговаривать с ним, но, услышав эти слова, она не смогла удержаться от улыбки:
    — Какой сегодня особенный день? Почему вдруг решили запустить фейерверки?
    Чжао Нанъю помолчал, а затем сказал:
    — Возможно, Император в хорошем настроении и просто так решил их запустить. Не какой-то особенный день.
    Сун Луан ответила:
    — Хорошо, я пойду одна. Не хочу идти с тобой.
    Чжао Нанъю схватил её за маленькую ладонь и с улыбкой произнес:
    — Этого мы не допустим.
    Сун Луан сухо рассмеялась:
    — Я пойду с сыном, тебя не возьму.
    — Луан Бао, как жестоко ты со мной.
    Сун Луан снова ущипнула его, без особой силы, так что это было даже не больно. Она покраснела.
    — Говори как следует.
    — Тебе не нравится, когда я так тебя называю?
    — Не нравится.
    Чжао Нанъю легко постучал по её лбу и рассмеялся:
    — Врёшь.
    Он знал, что ей это нравилось.
    И ему тоже нравилось. Произносить это имя было, как чувствовать сладкий вкус во рту.
    Луан Бао, Луан Бао, его Луан Бао.
    Когда Чжао Ши пришёл спросить у отца о домашнем задании, он снова застал родителей за милым общением. За эти годы он много раз невольно становился свидетелем подобных сцен и уже привык к ним. Он даже не краснел.
    Мать сидела на коленях отца, держа в руках кисть, и спрашивала мужчину за её спиной:
    — Так рисовать?
    Отцовский взгляд ласково скользил по её лицу.
    — Верно.
    Чжао Ши слышал, как мать нежно пожаловалась, полуигриво, полувозмущённо:
    — У меня руки устали, не хочу больше рисовать. К тому же, учиться рисовать так сложно.
    — Тогда не учись.
    Звуки из комнаты по одному достигали его ушей. Он сделал пару шагов вперёд и постучался в дверь:
    — Отец.
    — Войди.
    Сун Луан встала, увидев сына. Он уже был выше неё. Она улыбнулась.
    — Я вам налью воды.
    После консультации по урокам Чжао Ши обернулся и увидел, что мать, прислонившись к столу, уже заснула. Тёплые лучи солнца мягко ложились на её лицо, придавая ему мирное и прекрасное выражение.
    Чжао Нанъю понизил голос, обращаясь к сыну:
    — Иди, только тихо. Не разбуди мать.
    — Хорошо.
    В момент, когда дверь закрылась, Чжао Ши увидел, как обычно сдержанный и холодный отец нежно поднял мать с кресла на руки. Он ласково провёл пальцами по её щеке и поцеловал её между бровей.
    Чжао Ши понял, что любовь отца к матери не может быть никем превзойдена.

Вернуться к оглавлению