Светлый пепел луны — Глава 256: Боль. Часть 2

    Чун Юй сразу заметил, что они изменились. Как защитный артефакт, созданный из любви, он обладал определенными знаниями в области любовных отношений.
    Самое наглядное доказательство — в глазах юноши, который был всегда окутан холодом и отчуждением, вдруг появилось тепло. Когда на ветвях еще висели утренние росинки, он достал из своего космического мешка несколько трав, и на кухне сделал из них сладкие таблетки.
    Чун Юй с удивлением наблюдал за его умелыми движениями.
За все годы своей жизни он впервые узнал, что из трав можно делать сахарные  таблетки, и это вовсе не казалось чем-то нелепым.
    — Это что... трава Фу Сян, Цветок Защиты Душ и Неразрушимый Плод Будды?
    Тантай Цзинь сказал: 
    — Угу.
    Чун Юй внимательно посмотрел и распознал каждую траву. Все они были редкими целебными растениями, получение которых стоило бы того, чтобы рискнуть жизнь.
    И вот теперь они все были превращены в разноцветные сахарные шарики.
    Чун Юй, конечно, знал о сокровищах Цан Юаня, но, к сожалению, без хозяина эти вещи становились всего лишь чьей-то удачливой находкой.
    — Ты умеешь готовить?
    Тантай Цзинь невозмутимо ответил: 
    — Немного знаю обо всем.
    В детстве, во дворце государства Чжоу, когда ему приходилось голодать, он лазил за гнездами ласточек. Когда он был слишком маленьким, ему приходилось есть их сырыми, а как только он научился бегать, первым делом взялся за изучение кулинарии.
    Когда его одежда рвалась, и некому было её зашить, он начал учиться вышиванию у дворцовых дев, и вскоре его долго тайком высмеивали.
    Он долго не мог понять, почему мужчины редко занимались таким, даже среди бедняков, не говоря уже о принце.
    Он не знал стыда и так и не понял, над чем они смеялись.
    Слишком многие хотели его смерти, а он делал все это, только чтобы выжить.
    Сусу в эти дни, помимо полученных от отца целебных плодов, утром обнаружила у подушки еще и несколько сахарных шариков.
    Они были очень вкусными. Она съела их и выбежала наружу.
    В это время Тантай Цзинь вошел с деревянным мечом за спиной.
    Это был первый раз, когда она видела его в белой одежде, и Сусу почувствовала, как ее глаза загорелись.
    В черной одежде он был суровым и неприступным. Но Сусу и не подозревала, что в белом он будет таким красивым.
    Юноша был высок и строен. Он, словно яркая луна на ветвях, был безупречен во всем.
    Его холодность развеялась, и в этот момент он выглядел, как настоящий чистосердечный культиватор.
    Тантай Цзинь также впервые надел белую одежду. Хотя он и вступил в секту Сяояо, юноша все еще придерживался старых привычек и предпочитал одежду темных тонов.
    Но сегодня утром Чун Юй предложил ему попробовать белое. Белый цвет действительно является основным в мире культивации. Он символизировал чистоту и так было с древних времен до наших дней.
    Тантай Цзинь не обращал внимания на Чун Юя.
    Чун Юй меланхолично уговаривал: 
    — Попробуй, Сусу понравится. Ты всё время в черном, кто-то может подумать, что ты практикуешь магию духов, да и вообще, кажется, что ты никогда не меняешь одежду.
    Тантай Цзинь хоть на лице и сохранял холодность, но в душе почувствовал себя неуютно. Он не мог не наблюдать за реакцией девушки.
    Едва она нахмурила бы брови, он тут же сменил бы этот неудобный и бросающийся в глаза цвет, который затруднял скрытность и выживание. Но вместо этого девушка подбежала к нему, ее глаза сверкали, как звезды. Она была смелой и не скупилась на комплименты.
    — Тантай Цзинь, ты так красив!
    Его сжатые губы слегка поднялись вверх.
    По мере приближения дня отъезда Чун Юй превратился в маленький голубой кулон, украсивший шею Сусу.
    Он весело заметил: 
    — Когда наступит время отъезда, как раз Цан Юань будет закрываться. Я провожу вас из Холста Тысячи Ли, и тогда вы также покинете Цан Юань. Как здорово, Чун Юй наконец-то выйдет на свет!
    Он был полон мечтаний о внешнем мире, и Сусу, заразившись его настроением, тоже почувствовала себя счастливой.
    Тантай Цзинь, наблюдавший сбоку, стал немного менее улыбчивым.
    Вспомнив что-то, Чун Юй напомнил Тантай Цзиню: 
    — Только не забудь о клятве!
    Они поклялись своим внутренним демонам, что не будут упоминать обо всем, что произошло в Цан Юане. Ни об Арбалете Убийства Богов, ни о происхождении Чун Юя.
    Это также было желанием хозяина Чун Юя, древнего короля демонов, который хотел, чтобы его дочь родилась с чистой душой, и начала свою прекрасную жизнь, не ограниченную обидами прошлого поколения.
    Сусу постепенно становилась все более похожей на себя во взрослом возрасте.
    Холст перед глазами постепенно тускнел, и вдруг Тантай Цзиня охватила паника. Среди веселья и смеха Сусу и Чун Юя, он внезапно сжал ее руку.
    — Я не потеряю тебя, верно?
    Сусу крепко сжала его руку в ответ и кивнула: 
    — Чун Юй сказал, что на воле я буду очень сильной. Я обязательно тебя защищу! 
    «Все эти дни от нападений демонов нас защищал Тантай Цзинь. Даже если это означает отплату долга, я должна защитить его», — подумала она. 
    В его глазах появилась улыбка: 
    — Хорошо, я верю тебе.
    Прежде, чем холст окончательно исчез, Тантай Цзинь вдруг тихо произнёс: 
    — Сусу.
    — Что?
    — За пятьсот лет до... прости. И еще... я не ненавижу тебя, я...
    Его слова оборвались, когда вокруг все внезапно осветилось, и они покинули Цан Юань.
    Чун Юй сверкнул. Сусу открыла свои глаза.
    Ее душа стабилизировалась. Путь Безжалостности в ее духовном сердце стал ясным, и с разрушением Холста Тысячи Ли ее воспоминания в нем также полностью исчезли.
    Она на мгновение замерла, а затем сердито посмотрела на молодого человека в белом перед собой.
    Последнее, что она помнила, — это то, как этот человек ранил ее младшего брата и заставил ее упасть со скалы.
    Люди поспешили к ней: 
    — Сусу.
    — Бессмертная Ли, ты в порядке...
    Сусу мощным ударом направила к Тантай Цзиню свою ладонь, полную бесконечного огня кармы, и попала ему в плечо.
    Он посмотрел на нее своими темными глазами. Улыбка в его взгляде медленно исчезла, и, по непонятной причине, он не уклонился.
    Тантай Цзинь упал на землю, кровь струилась из уголка его рта.
    Цанхай в ужасе подбежал к нему и помог подняться: 
    — Младший брат, ты в порядке? Младший брат?
    Тантай Цзинь сжал кулак. Капли крови упали на землю, а Печать Воспоминаний на его ладони горела до степени ожога. В ушах звучали чьи-то слова: «Давай начнем все сначала, когда я вырасту, я буду хорошо тебя защищать».
    «Как со мной может быть все в порядке! Под сердцем так больно, что кажется, я умираю, брат».

Вернуться к оглавлению