Цан Цзюминь подошел к краю бассейна и вытащил один из духовных мечей. Его длинные пальцы направили лаву вместо воды к нему, он аккуратно протирал меч снова и снова.
Как только грязь рассеялась, меч снова стал чистым. Он махнул рукой, и меч вернулся в мечевой бассейн.
Раньше Сусу испытывала к нему уважение. Она надеялась на мирное решение, но теперь от этого не осталось и следа.
Её ясные глаза долго смотрели на него. Увидев, что он был непреклонен, она вдруг мигнула и послушно сказала:
— Ладно, буду мыть, сейчас же начну.
Цан Цзюминь бросил на неё взгляд своими тёмными глазами и молчал.
Сусу присела у мечевого бассейна. Она улыбнулась, подняла руку, и десятки духовных мечей взмыли в воздух, неся с собой раскалённую лаву.
Девушка сложила руки в молитвенном жесте, и все духовные мечи, словно ожившие звери, устремились к Цан Цзюминю.
Сусу, улыбаясь, обернулась:
— Братец, будь осторожен, я чуть не потеряла над ними контроль…
Цан Цзюминь потемнел в лице. Он увернулся от духовных мечей и мгновенно оказался за спиной Сусу.
— Что ты делаешь, отпусти меня!
Сусу сопротивлялась, но мужчина безапелляционно привёл её к краю мечевого бассейна. Он взял её за руку, взял один из ржавых мечей и начал мыть его вместе с ней.
Сусу не могла двигаться. Жар лавы, проходящий через духовную энергию мечей, слегка жёг и вызывал у неё дискомфорт.
Увидев, как ржавый меч становился всё ярче, она почувствовала себя одновременно и злой, и обиженной. Она бросила духовный меч обратно в бассейн, от чего лава чуть не брызнула прямо ей на лицо.
Мужчина за её спиной молча защитил её ладонью от лавы.
Пфф.
Цан Цзюминь почувствовал лёгкую боль от брызг лавы, но всё же не позволил ей уйти.
Увидев её обиженный вид, Цан Цзюминь замер на мгновение. Он нахмурился, посмотрел на кипящую лаву и немного скованно заговорил:
— В детстве учитель заставил меня вымыть тысячу духовных мечей, чтобы достичь единения души и меча. Только тогда можно будет овладеть Небесной Техникой Циньхун.
Сусу на мгновение остолбенела, когда поняла, что он, на самом деле, учил её Технике Циньхун. Она повернулась к нему:
— Ну и что? Цай Шуан сначала навредила мне, а потом вы на Пэнлае наказываете меня из-за неё!
Цан Цзюминь спокойно сказал:
— Я знаю, что это не ты.
— Ты… эм? Что ты сказал? — Сусу удивлённо посмотрела на него. Не могла ли она ошибиться в услышанном?
Цан Цзюминь сказал:
— Восточный Господин любит её. Даже если и я поверю, и ученики Пэнлая поверят, Восточный Господин всё равно не поверит. Сегодня ты была наказана и на этом всё закончилось. У Восточного Господина не будет оснований для дальнейших претензий.
Говоря о своём отце, он холодно употребил слова «Восточный Господин».
Сусу сказала:
— Если мой отец узнает, что я так бездушно отступила, он бы предпочёл начать войну с Восточным Царством Небес, чем позволил бы мне уступить в таком деле!
Лицо Цан Цзюминя было холодным и отстранённым. Он тихо сказал:
— Спорить ради победы над мгновением, ранить врага на тысячу, а самому потерять восемьсот. Есть бесчисленное количество способов решить проблему без пролития крови, например, заставить её испытать все трудности и страдания без возможности жаловаться. Тебе лишь нужно подождать и наслаждаться увиденным.
Сусу было трудно представить, что такие «злобные» слова могли исходить из его уст. Её спина покрылась мурашками.
Вернувшись в реальность, она обнаружила, что рука Цан Цзюминя всё ещё обхватывала её ладонь. Неясно, боялся ли он, что она сбежит, или опасался, что она внезапно выпустит ещё десяток мечей, чтобы порезать его.
Его пальцы, чётко очерченные, направляли энергию солнца из мечевого бассейна, которая затем циркулировала вокруг её тела.
Сусу тихо сказала:
— Эй?
Энергия солнца из мечевого бассейна медленно рассеивала холод из пруда в её теле, заменив боль на ощущение лёгкости.
Оказывается, холод Ледяного Пруда может быть рассеян энергией солнца из мечевого бассейна. Значит, Цай Шуан, оставшаяся снаружи, была окружена холодом и, должно быть, мучилась от боли?
Она моргнула и повернула голову, чтобы посмотреть на мужчину рядом.
Цан Цзюминь, почувствовав её взгляд, в конце концов не выдержал. Он отвернул её лицо от себя, не позволив ей больше смотреть на себя. Всё тем же скупым голосом он сказал:
— Смотри что делаешь! Толком мой мечи.
Как только грязь рассеялась, меч снова стал чистым. Он махнул рукой, и меч вернулся в мечевой бассейн.
Раньше Сусу испытывала к нему уважение. Она надеялась на мирное решение, но теперь от этого не осталось и следа.
Её ясные глаза долго смотрели на него. Увидев, что он был непреклонен, она вдруг мигнула и послушно сказала:
— Ладно, буду мыть, сейчас же начну.
Цан Цзюминь бросил на неё взгляд своими тёмными глазами и молчал.
Сусу присела у мечевого бассейна. Она улыбнулась, подняла руку, и десятки духовных мечей взмыли в воздух, неся с собой раскалённую лаву.
Девушка сложила руки в молитвенном жесте, и все духовные мечи, словно ожившие звери, устремились к Цан Цзюминю.
Сусу, улыбаясь, обернулась:
— Братец, будь осторожен, я чуть не потеряла над ними контроль…
Цан Цзюминь потемнел в лице. Он увернулся от духовных мечей и мгновенно оказался за спиной Сусу.
— Что ты делаешь, отпусти меня!
Сусу сопротивлялась, но мужчина безапелляционно привёл её к краю мечевого бассейна. Он взял её за руку, взял один из ржавых мечей и начал мыть его вместе с ней.
Сусу не могла двигаться. Жар лавы, проходящий через духовную энергию мечей, слегка жёг и вызывал у неё дискомфорт.
Увидев, как ржавый меч становился всё ярче, она почувствовала себя одновременно и злой, и обиженной. Она бросила духовный меч обратно в бассейн, от чего лава чуть не брызнула прямо ей на лицо.
Мужчина за её спиной молча защитил её ладонью от лавы.
Пфф.
Цан Цзюминь почувствовал лёгкую боль от брызг лавы, но всё же не позволил ей уйти.
Увидев её обиженный вид, Цан Цзюминь замер на мгновение. Он нахмурился, посмотрел на кипящую лаву и немного скованно заговорил:
— В детстве учитель заставил меня вымыть тысячу духовных мечей, чтобы достичь единения души и меча. Только тогда можно будет овладеть Небесной Техникой Циньхун.
Сусу на мгновение остолбенела, когда поняла, что он, на самом деле, учил её Технике Циньхун. Она повернулась к нему:
— Ну и что? Цай Шуан сначала навредила мне, а потом вы на Пэнлае наказываете меня из-за неё!
Цан Цзюминь спокойно сказал:
— Я знаю, что это не ты.
— Ты… эм? Что ты сказал? — Сусу удивлённо посмотрела на него. Не могла ли она ошибиться в услышанном?
Цан Цзюминь сказал:
— Восточный Господин любит её. Даже если и я поверю, и ученики Пэнлая поверят, Восточный Господин всё равно не поверит. Сегодня ты была наказана и на этом всё закончилось. У Восточного Господина не будет оснований для дальнейших претензий.
Говоря о своём отце, он холодно употребил слова «Восточный Господин».
Сусу сказала:
— Если мой отец узнает, что я так бездушно отступила, он бы предпочёл начать войну с Восточным Царством Небес, чем позволил бы мне уступить в таком деле!
Лицо Цан Цзюминя было холодным и отстранённым. Он тихо сказал:
— Спорить ради победы над мгновением, ранить врага на тысячу, а самому потерять восемьсот. Есть бесчисленное количество способов решить проблему без пролития крови, например, заставить её испытать все трудности и страдания без возможности жаловаться. Тебе лишь нужно подождать и наслаждаться увиденным.
Сусу было трудно представить, что такие «злобные» слова могли исходить из его уст. Её спина покрылась мурашками.
Вернувшись в реальность, она обнаружила, что рука Цан Цзюминя всё ещё обхватывала её ладонь. Неясно, боялся ли он, что она сбежит, или опасался, что она внезапно выпустит ещё десяток мечей, чтобы порезать его.
Его пальцы, чётко очерченные, направляли энергию солнца из мечевого бассейна, которая затем циркулировала вокруг её тела.
Сусу тихо сказала:
— Эй?
Энергия солнца из мечевого бассейна медленно рассеивала холод из пруда в её теле, заменив боль на ощущение лёгкости.
Оказывается, холод Ледяного Пруда может быть рассеян энергией солнца из мечевого бассейна. Значит, Цай Шуан, оставшаяся снаружи, была окружена холодом и, должно быть, мучилась от боли?
Она моргнула и повернула голову, чтобы посмотреть на мужчину рядом.
Цан Цзюминь, почувствовав её взгляд, в конце концов не выдержал. Он отвернул её лицо от себя, не позволив ей больше смотреть на себя. Всё тем же скупым голосом он сказал:
— Смотри что делаешь! Толком мой мечи.
0 Комментарии