Цюй Сюаньцзы закрыл глаза. Он понимал, что теперь уже ничего не изменить. Путь Сопереживания не оставляет места для жизни монахов и обычных людей. Цин У мертв, все ученики школы Сяояо мертвы, и его душа тоже скоро рассеется.
Монах, которые не опозорил свое сердце. Даже если он и другие старейшины уничтожили бы магический друг, в этом мире больше никто не сможет вновь запечатать Путь Сопереживания.
Тысячелетия спустя в мире больше не осталось богов.
Он закрыл глаза и тихо ожидал исчезновения своей души. Жизнь культиватора была такой долгой, что он почти забыл, ради чего начал свой путь культивации.
Трещина становилась всё больше, и прежде чем небеса окончательно разрушились, небо словно в последний раз встретило рассвет.
Но в этот момент земля вздрогнула, и там, где была развернута формация, словно что-то прорвалось наружу, и демоническая энергия рассеялась. Женщина в красном, босиком, вышла оттуда.
Цюй Сюаньцзы открыл глаза и на мгновение подумал, что вернулся на тысячи лет назад.
Тогда последняя Императрица клана фениксов тоже была такой: черные волосы, как водопад, и одежда цвета пламени.
Она сливалась с образом девушки перед ним.
Она вышла из Врат Смерти и держала в руках арфу Чун Юй. Ввокруг нее кармический огонь расцвел, как цветок удумбара, и после его рассеивания формация мгновенно превратилась в руины.
Она протянула изящный палец и коснулась головы Таоти, стремившегося сбежать в мир людей.
Таоти издал жалобный вой и превратился в черные осколки.
На лбу девушки блестел белый божественный знак, а ее золотые глаза окинули взглядом всё вокруг: постепенно опустошающийся мир, празднующих демонов, бездушные оболочки небожителей и ту темную фигуру в воздухе.
Цюй Сюаньцзы смотрел на нее издалека. Та самая девочка, которая когда-то вылупилась на его глазах, в конце концов вернулась к своему истоку. Она пережила божественное испытание и сняла печать.
Сы Ин недоверчиво сказала:
— Ты... ты, Чу Хуан? Нет, Чу Хуан уже мертва.
Та неукротимая Императрица давно исчезла в глубине веков.
Сы Ин отступила на шаг, когда догадалась, кем она была.
Сы Ин когда-то служила под началом демонического короля, а затем последовала за демоническим богом.
Тысячу лет назад, если бы Демонический Король не полюбил богиню и не предал бы их в последний момент, Демонический Бог бы не погиб.
Оказалось, она была ребёнком того человека! Последний Бог Древности, последняя Императрица клана фениксов, кровь Короля мириада Демонов и Чу Хуан.
Девушка повернула свой взгляд к ней. Её пальцы коснулись струн арфы, а Сы Ин поспешно подняла зонт, чтобы защититься.
Но возродившаяся из мертвых Сы Ин уже не обладала силой первобытных времен. Там, где распространилась волна от арфы, кармический огонь охватил её силуэт.
– Ах! Повелитель, спасите меня, спасите меня!
Тантай Цзинь обернулся и посмотрел на девушку, которая шаг за шагом приближалась к нему.
Демоническая энергия развевала ее алые складки платья. Все сущее покорилось ему, но только она вырвалась из ужасающего давления Пути Сопереживания и встретилась взглядом с ним.
Он холодно посмотрел на нее и поднял Меч Рассекающий Небеса.
Божественные золотые глаза девушки устремились на его руку. Правая рука Тантай Цзиня, держащая Меч Рассекающий Небеса, была в крови. Меч был красным и прозрачным, напитанным кровью культиваторов.
— И что с того, что ты стала богом? — холодно усмехнулся Тантай Цзинь, — Все древние божества пали. Думаешь, ты одна сможешь убить меня?
Сусу тихо сказала:
— Сейчас ты выглядишь действительно незнакомым.
Он убрал улыбку с уголков губ.
— Незнакомым? Нет, ты просто никогда меня не понимала.
Лицо перед ним полностью сливалось с образом богини из его воспоминаний. Спустя более пяти столетий Тантай Цзинь не мог представить, что, даже отказавшись от своей Нити Чувств, он все еще помнил этот взгляд.
Ее взгляд на него всегда был холодным и непреклонным.
Но теперь, когда это прошлое, которое заставляло его трепетать, постепенно становилось мягче, он увидел, как она слегка подняла уголки свои губ и более нежно, чем когда-либо, сказала:
— Я понимаю. Я знаю, как тяжело тебе было выжить. Я видела, как тебя обманывали, как ты носил женскую одежду, сам шил себе одежду, надеялся на то, что пойдет дождь, чтобы напиться дождевой водой. Я видела твою чувствительность, хрупкость, твою бледность и беспомощность, и твою волю жить, несмотря ни на что. Ты внимательно наблюдал за выражениями лиц и жестами других, имитировал их радость и грусть. Ты завидовал Сяо Линю, завидовал Пану Ичжи, даже завидовал уличным торговцам. Я видела, каким ты был неопытным и страстным, как ты безрассудно любил Е Сиу.
Его глаза, полные крови, неподвижно смотрели на нее.
Богиня, глаза которой становились всё более полными слез, сказала:
— Но я также видела, как шесть миров разрушились, как текли реки крови. Тантай Цзинь, который любил Е Сиу, умер в тот момент и исчез в моем сердце. Боги всегда слушают желания людей, Тантай Цзинь, знаешь ли ты, какое мое желание?
Нить Чувств исчезла, и сердце Тантай Цзиня опустело.
За его спиной был Путь Сопереживания. Всё, чего он желал, было под его рукой.
Независимо от того, что это, его это больше не волновало. Как она сказала, тот, кто любил и жалел ее, тот никчемный уже умер. Что ему теперь до ее любви или ненависти.
Свет Меча Рассекающего Небеса, как тень, направился на богиню перед ним.
Сусу не уклонилась и даже не призвала Чун Юя.
Среди демонической энергии в ее руках медленно сформировалась кость из обсидиана.
Эта кость связала конечности Тантай Цзиня и с силой потянула его в разные стороны.
Он поднял взгляд на эту обсидиановую кость и сквозь зубы сказал:
— Мои злые кости.
— У Демонического Бога за всю жизнь только одно слабое место. Пятьсот лет назад я обменяла божественную сущность на твои злые кости. Тогда Гоуюй тихо сказал мне, что даже имея божественную сущность, при исчезновении злых костей ты всё равно рассыплешься в прах, поэтому я спрятала их и запечатала в своей душе, — Сусу протянула руку и коснулась его лица, — Поэтому даже обладая Путем Безжалостности, я не смогла стать богом. Потому что мои узы – это надежда на то, что ты сможешь хорошо прожить свою жизнь. Я обещала тебя защитить.
Пальцы его рук начали дрожать. Даже он сам не понимал, почему в его сердце, пустом и страшном, возникла глубокая, терзающая боль, распространяющаяся по всему телу.
— А сегодня, я думаю, что больше не могу защищать тебя.
Монах, которые не опозорил свое сердце. Даже если он и другие старейшины уничтожили бы магический друг, в этом мире больше никто не сможет вновь запечатать Путь Сопереживания.
Тысячелетия спустя в мире больше не осталось богов.
Он закрыл глаза и тихо ожидал исчезновения своей души. Жизнь культиватора была такой долгой, что он почти забыл, ради чего начал свой путь культивации.
Трещина становилась всё больше, и прежде чем небеса окончательно разрушились, небо словно в последний раз встретило рассвет.
Но в этот момент земля вздрогнула, и там, где была развернута формация, словно что-то прорвалось наружу, и демоническая энергия рассеялась. Женщина в красном, босиком, вышла оттуда.
Цюй Сюаньцзы открыл глаза и на мгновение подумал, что вернулся на тысячи лет назад.
Тогда последняя Императрица клана фениксов тоже была такой: черные волосы, как водопад, и одежда цвета пламени.
Она сливалась с образом девушки перед ним.
Она вышла из Врат Смерти и держала в руках арфу Чун Юй. Ввокруг нее кармический огонь расцвел, как цветок удумбара, и после его рассеивания формация мгновенно превратилась в руины.
Она протянула изящный палец и коснулась головы Таоти, стремившегося сбежать в мир людей.
Таоти издал жалобный вой и превратился в черные осколки.
На лбу девушки блестел белый божественный знак, а ее золотые глаза окинули взглядом всё вокруг: постепенно опустошающийся мир, празднующих демонов, бездушные оболочки небожителей и ту темную фигуру в воздухе.
Цюй Сюаньцзы смотрел на нее издалека. Та самая девочка, которая когда-то вылупилась на его глазах, в конце концов вернулась к своему истоку. Она пережила божественное испытание и сняла печать.
Сы Ин недоверчиво сказала:
— Ты... ты, Чу Хуан? Нет, Чу Хуан уже мертва.
Та неукротимая Императрица давно исчезла в глубине веков.
Сы Ин отступила на шаг, когда догадалась, кем она была.
Сы Ин когда-то служила под началом демонического короля, а затем последовала за демоническим богом.
Тысячу лет назад, если бы Демонический Король не полюбил богиню и не предал бы их в последний момент, Демонический Бог бы не погиб.
Оказалось, она была ребёнком того человека! Последний Бог Древности, последняя Императрица клана фениксов, кровь Короля мириада Демонов и Чу Хуан.
Девушка повернула свой взгляд к ней. Её пальцы коснулись струн арфы, а Сы Ин поспешно подняла зонт, чтобы защититься.
Но возродившаяся из мертвых Сы Ин уже не обладала силой первобытных времен. Там, где распространилась волна от арфы, кармический огонь охватил её силуэт.
– Ах! Повелитель, спасите меня, спасите меня!
Тантай Цзинь обернулся и посмотрел на девушку, которая шаг за шагом приближалась к нему.
Демоническая энергия развевала ее алые складки платья. Все сущее покорилось ему, но только она вырвалась из ужасающего давления Пути Сопереживания и встретилась взглядом с ним.
Он холодно посмотрел на нее и поднял Меч Рассекающий Небеса.
Божественные золотые глаза девушки устремились на его руку. Правая рука Тантай Цзиня, держащая Меч Рассекающий Небеса, была в крови. Меч был красным и прозрачным, напитанным кровью культиваторов.
— И что с того, что ты стала богом? — холодно усмехнулся Тантай Цзинь, — Все древние божества пали. Думаешь, ты одна сможешь убить меня?
Сусу тихо сказала:
— Сейчас ты выглядишь действительно незнакомым.
Он убрал улыбку с уголков губ.
— Незнакомым? Нет, ты просто никогда меня не понимала.
Лицо перед ним полностью сливалось с образом богини из его воспоминаний. Спустя более пяти столетий Тантай Цзинь не мог представить, что, даже отказавшись от своей Нити Чувств, он все еще помнил этот взгляд.
Ее взгляд на него всегда был холодным и непреклонным.
Но теперь, когда это прошлое, которое заставляло его трепетать, постепенно становилось мягче, он увидел, как она слегка подняла уголки свои губ и более нежно, чем когда-либо, сказала:
— Я понимаю. Я знаю, как тяжело тебе было выжить. Я видела, как тебя обманывали, как ты носил женскую одежду, сам шил себе одежду, надеялся на то, что пойдет дождь, чтобы напиться дождевой водой. Я видела твою чувствительность, хрупкость, твою бледность и беспомощность, и твою волю жить, несмотря ни на что. Ты внимательно наблюдал за выражениями лиц и жестами других, имитировал их радость и грусть. Ты завидовал Сяо Линю, завидовал Пану Ичжи, даже завидовал уличным торговцам. Я видела, каким ты был неопытным и страстным, как ты безрассудно любил Е Сиу.
Его глаза, полные крови, неподвижно смотрели на нее.
Богиня, глаза которой становились всё более полными слез, сказала:
— Но я также видела, как шесть миров разрушились, как текли реки крови. Тантай Цзинь, который любил Е Сиу, умер в тот момент и исчез в моем сердце. Боги всегда слушают желания людей, Тантай Цзинь, знаешь ли ты, какое мое желание?
Нить Чувств исчезла, и сердце Тантай Цзиня опустело.
За его спиной был Путь Сопереживания. Всё, чего он желал, было под его рукой.
Независимо от того, что это, его это больше не волновало. Как она сказала, тот, кто любил и жалел ее, тот никчемный уже умер. Что ему теперь до ее любви или ненависти.
Свет Меча Рассекающего Небеса, как тень, направился на богиню перед ним.
Сусу не уклонилась и даже не призвала Чун Юя.
Среди демонической энергии в ее руках медленно сформировалась кость из обсидиана.
Эта кость связала конечности Тантай Цзиня и с силой потянула его в разные стороны.
Он поднял взгляд на эту обсидиановую кость и сквозь зубы сказал:
— Мои злые кости.
— У Демонического Бога за всю жизнь только одно слабое место. Пятьсот лет назад я обменяла божественную сущность на твои злые кости. Тогда Гоуюй тихо сказал мне, что даже имея божественную сущность, при исчезновении злых костей ты всё равно рассыплешься в прах, поэтому я спрятала их и запечатала в своей душе, — Сусу протянула руку и коснулась его лица, — Поэтому даже обладая Путем Безжалостности, я не смогла стать богом. Потому что мои узы – это надежда на то, что ты сможешь хорошо прожить свою жизнь. Я обещала тебя защитить.
Пальцы его рук начали дрожать. Даже он сам не понимал, почему в его сердце, пустом и страшном, возникла глубокая, терзающая боль, распространяющаяся по всему телу.
— А сегодня, я думаю, что больше не могу защищать тебя.
0 Комментарии