Иногда Силин Хэн думала, что если сложить вместе все её письма, то Чи Ю, наверное, задохнулся бы от скуки. Но ей нравилось писать, а Чи Ю так и не показывал, что ему надоело отвечать на её письма.
Вероятно, из-за слишком частого обмена перепиской, хотя Королевская Мать и не возражала против того, чтобы её синяя птица помогала А-Хэн передавать записки, но Чи Ю решил, что это неудобно, и сообщил А-Хэн, что он уже нашёл для неё подходящую птицу-посланника.
Через несколько месяцев на Юшань была доставлена птица Лан, туго связанная разноцветными лентами.
Силин Хэн стояла перед птицей и читала письмо. Чи Ю писал, что по приказу Императора Пламени ему предстояло отправиться в густые дождевые леса на юго-западе. Туда ещё не ступала нога божественных чиновников, и неизвестно, сколько времени займёт путешествие. Он планировал приручить эту птицу, прежде чем отправить её к ней, но теперь, когда ему предстояло уходить, он вынужден был отправить птицу заранее.
Прочитав письмо, Силин Хэн наклонила голову. Взглянув на птицу, девушка не могла представить, как Чи Ю не смог приручить её.
Лан был белоснежным, с изумрудными глазами и изящной фигурой. Его мягкий характер делал его популярным среди богинь, которые содеражали его в женских покоях, но этот Лан был очень гордым. Он держала голову высоко и даже не смотрел на Силин Хэн.
Когда Силин Хэн кормила Лана, птица была послушной и спокойно. Она съела двух маленьких пестрых рыбок, что очень порадовало А-Хэн, и она подумала, что приручить её будет не так уж и сложно. Но когда девушка попыталась дать третью рыбку, Лан внезапно и сильно клюнул Силин Хэн по руке, откусив кусок плоти.
Кровь полилась из руки А-Хэн, а птица закричала с видимым самодовольством. Она издавала странные и неприятные звуки. Однако, услышав её, все птицы вокруг собрались и, казалось, с трепетом остановились на ветвях.
Услышав крик Лана, Королевская Мать удивлённо вышла из дома и, пристально посмотрев на птицу, сказала:
— Похоже, у этого Лана есть своя история.
Силин Хэн поспешно попросила совета, на что Королевская Мать ответила:
— Изначально крик Лана звучит приятно и мелодично. Но этот Лан издаёт такие неприятные звуки, потому что он не считает себя Ланом. Он пытается издать крик Феникса, превышая свои способности.
Феникс откладывает одно яйцо каждые пятьсот лет, и неизвестно, почему яйцо Лана оказалось в гнезде Феникса. Должно быть, это чистая случайность. Когда яйцо Феникса пропало, он по ошибке высидел яйцо Лана, приняв его за своего потомка, а затем и вырастил его. Птица старалась научиться крику Феникса, вот и получилось, как получилось. Королевская Мать посмотрела на птицу, которая хотела улететь, но не осмеливалась. Королевская Мать улыбнулась и сказала:
— Если бы это был настоящий Феникс, его крик звучал бы, как музыка, и все птицы пришли бы поклониться ему и искренне восхититься, а не так.
Дворцовые девы закрыли рты руками, сдерживая смех, но Силин Хэн охватила грусть. Ей стало жаль Лана. В таком состоянии настоящие Ланы избегали её, а Фениксы презирали. Но разве она когда-либо хотела стать Фениксом?
Силин Хэн обратилась к Лану:
— Ты смог сражаться с Чи Ю, что доказывает, что ты уже не простая птица. У меня нет сил и желания тебя приручать. Но Чи Ю потрудился поймать тебя и отправить мне, так что я не смогу проигнорировать его намерения и отпустить тебя просто так. Ты можешь пока остаться на Юшане и передавать мне сообщения. Когда я спущусь с горы, ты сможешь сам решить, оставаться тебе или уходить. Если ты согласен, я отпущу тебя сейчас. Если нет — я свяжу тебя на сто лет.
Лан открыл рот и ответил на предложение Силин Хэн огненным шаром.
Королевская Мать со вздохом сказала:
— Бедные родители мира сего. Наверное, те фениксы так и не смогли понять, почему их дитя не похоже на них. Но ради помощи сыну они были готовы на любую жертву и даже отдали ему свою столетнюю жемчужину жизни.
Силин Хэн уклонилась от пламени и, не сердясь, сказал А-Сяню:
— Пойдем отсюда.
Королевская Мать взглянула на окружающих ее служанок, и те, опустив головы, тут же отошли.
Птица Лан привыкла к свободе и, даже попав в плен к Чи Ю, не переставала ежедневно сопротивляться, что придавало ее жизни напряженность и остроту. Но теперь, оказавшись в заточении, она столкнулась с полным безразличием окружающих. Силин Хэн приходила к ней лишь раз в день, бросала еду и уходила, не обращая внимания на ее вызовы. Девушка оставалась невозмутимой.
Изначально Птица Лан еще находила в себе силы беспорядочно кричать и петь, но со временем она даже утратила интерес к этому. Она проводила дни, тупо глядя на неизменный пейзаж.
Утренние облака поднимались, вечерняя заря пускалась.
В глубине персикового леса был часто слышен радостный гомон А-Сянь.
Иногда А-Сянь пролетал над головой птицы Лан, оставляя за собой черную тень. Птица презирала его неуклюжий полет, но когда А-Сянь исчезал из виду, она поднимала голову и долго, долго смотрела в пустое небо.
Спустя более ста дней, когда Силин Хэн собиралась уйти после того, как оставила ей еду, Лан ухватил ее за одежду клювом.
Силин Хэн обернулась к ней:
— Ты согласен?
Птица гордо подняла голову и молчала.
Силин Хэн совсем не беспокоилась о его вспыльчивом нраве и, улыбнувшись, сказала:
— Хотя твой характер и взрывной, но ты горд и возвышен. Естественно, ты не станешь обещать и не сдерживать слово.
Она махнула рукой и развязала верёвки на его теле. Затем она сказала:
— Если мне понадобится твоя помощь, я обращусь к тебе. А в остальное время, если ты не желаешь видеть меня, в пределах Юшаня можешь свободно летать, где пожелаешь.
Вероятно, из-за слишком частого обмена перепиской, хотя Королевская Мать и не возражала против того, чтобы её синяя птица помогала А-Хэн передавать записки, но Чи Ю решил, что это неудобно, и сообщил А-Хэн, что он уже нашёл для неё подходящую птицу-посланника.
Через несколько месяцев на Юшань была доставлена птица Лан, туго связанная разноцветными лентами.
Силин Хэн стояла перед птицей и читала письмо. Чи Ю писал, что по приказу Императора Пламени ему предстояло отправиться в густые дождевые леса на юго-западе. Туда ещё не ступала нога божественных чиновников, и неизвестно, сколько времени займёт путешествие. Он планировал приручить эту птицу, прежде чем отправить её к ней, но теперь, когда ему предстояло уходить, он вынужден был отправить птицу заранее.
Прочитав письмо, Силин Хэн наклонила голову. Взглянув на птицу, девушка не могла представить, как Чи Ю не смог приручить её.
Лан был белоснежным, с изумрудными глазами и изящной фигурой. Его мягкий характер делал его популярным среди богинь, которые содеражали его в женских покоях, но этот Лан был очень гордым. Он держала голову высоко и даже не смотрел на Силин Хэн.
Когда Силин Хэн кормила Лана, птица была послушной и спокойно. Она съела двух маленьких пестрых рыбок, что очень порадовало А-Хэн, и она подумала, что приручить её будет не так уж и сложно. Но когда девушка попыталась дать третью рыбку, Лан внезапно и сильно клюнул Силин Хэн по руке, откусив кусок плоти.
Кровь полилась из руки А-Хэн, а птица закричала с видимым самодовольством. Она издавала странные и неприятные звуки. Однако, услышав её, все птицы вокруг собрались и, казалось, с трепетом остановились на ветвях.
Услышав крик Лана, Королевская Мать удивлённо вышла из дома и, пристально посмотрев на птицу, сказала:
— Похоже, у этого Лана есть своя история.
Силин Хэн поспешно попросила совета, на что Королевская Мать ответила:
— Изначально крик Лана звучит приятно и мелодично. Но этот Лан издаёт такие неприятные звуки, потому что он не считает себя Ланом. Он пытается издать крик Феникса, превышая свои способности.
Феникс откладывает одно яйцо каждые пятьсот лет, и неизвестно, почему яйцо Лана оказалось в гнезде Феникса. Должно быть, это чистая случайность. Когда яйцо Феникса пропало, он по ошибке высидел яйцо Лана, приняв его за своего потомка, а затем и вырастил его. Птица старалась научиться крику Феникса, вот и получилось, как получилось. Королевская Мать посмотрела на птицу, которая хотела улететь, но не осмеливалась. Королевская Мать улыбнулась и сказала:
— Если бы это был настоящий Феникс, его крик звучал бы, как музыка, и все птицы пришли бы поклониться ему и искренне восхититься, а не так.
Дворцовые девы закрыли рты руками, сдерживая смех, но Силин Хэн охватила грусть. Ей стало жаль Лана. В таком состоянии настоящие Ланы избегали её, а Фениксы презирали. Но разве она когда-либо хотела стать Фениксом?
Силин Хэн обратилась к Лану:
— Ты смог сражаться с Чи Ю, что доказывает, что ты уже не простая птица. У меня нет сил и желания тебя приручать. Но Чи Ю потрудился поймать тебя и отправить мне, так что я не смогу проигнорировать его намерения и отпустить тебя просто так. Ты можешь пока остаться на Юшане и передавать мне сообщения. Когда я спущусь с горы, ты сможешь сам решить, оставаться тебе или уходить. Если ты согласен, я отпущу тебя сейчас. Если нет — я свяжу тебя на сто лет.
Лан открыл рот и ответил на предложение Силин Хэн огненным шаром.
Королевская Мать со вздохом сказала:
— Бедные родители мира сего. Наверное, те фениксы так и не смогли понять, почему их дитя не похоже на них. Но ради помощи сыну они были готовы на любую жертву и даже отдали ему свою столетнюю жемчужину жизни.
Силин Хэн уклонилась от пламени и, не сердясь, сказал А-Сяню:
— Пойдем отсюда.
Королевская Мать взглянула на окружающих ее служанок, и те, опустив головы, тут же отошли.
Птица Лан привыкла к свободе и, даже попав в плен к Чи Ю, не переставала ежедневно сопротивляться, что придавало ее жизни напряженность и остроту. Но теперь, оказавшись в заточении, она столкнулась с полным безразличием окружающих. Силин Хэн приходила к ней лишь раз в день, бросала еду и уходила, не обращая внимания на ее вызовы. Девушка оставалась невозмутимой.
Изначально Птица Лан еще находила в себе силы беспорядочно кричать и петь, но со временем она даже утратила интерес к этому. Она проводила дни, тупо глядя на неизменный пейзаж.
Утренние облака поднимались, вечерняя заря пускалась.
В глубине персикового леса был часто слышен радостный гомон А-Сянь.
Иногда А-Сянь пролетал над головой птицы Лан, оставляя за собой черную тень. Птица презирала его неуклюжий полет, но когда А-Сянь исчезал из виду, она поднимала голову и долго, долго смотрела в пустое небо.
Спустя более ста дней, когда Силин Хэн собиралась уйти после того, как оставила ей еду, Лан ухватил ее за одежду клювом.
Силин Хэн обернулась к ней:
— Ты согласен?
Птица гордо подняла голову и молчала.
Силин Хэн совсем не беспокоилась о его вспыльчивом нраве и, улыбнувшись, сказала:
— Хотя твой характер и взрывной, но ты горд и возвышен. Естественно, ты не станешь обещать и не сдерживать слово.
Она махнула рукой и развязала верёвки на его теле. Затем она сказала:
— Если мне понадобится твоя помощь, я обращусь к тебе. А в остальное время, если ты не желаешь видеть меня, в пределах Юшаня можешь свободно летать, где пожелаешь.
0 Комментарии