Через год снова состоялся праздник Пэнтао. На этот раз от клана Сюань Юаня прибыл принц Цанлин, от клана Шэньнуна — принцесса Юньсан, от клана Гаосина — принц Яньлун.
Прибыв на Юшань, Юньсан по указанию Императора Яня передала все государственные дела Чи Ю. Она проводила время свободно и бесцельно блуждала, пока не заметила, что непреднамеренно добралась до павильона Аоту. Там она увидела Силин Хэн, сидящую у берега пруда, задумчиво глядящую в небо.
Юньсан удивленно подошла и поприветствовала её:
— Привет, как ты оказалась на Юшане? Я и не слышала, что ты приедешь!
— Это долгая история. После последнего праздника Пэнтао шестьдесят лет назад я так и не спустилась с горы. Всё это время меня здесь держала Королевская Мать.
Юньсан на мгновение замерла, а потом осознала:
— Ты... ты тот самый вор, которого Небесная Мать заключила под стражу?
Силин Хэн надула губы и кивнула. Юньсан села рядом с Силин Хэн:
— Я не верю, что ты могла жаждать украсть оружие и сокровища Юшаня. Что на самом деле произошло? Может, было недопонимание?
Силин Хэн пожала плечами, сделав вид, что ей было всё равно:
— Так или иначе, Юшань наполнен духовной энергией. Многие потомки божеств мечтают попасть сюда, а я, без всякой причины, получила сто двадцать лет для уединённой медитации.
Юньсан была проницательной. Естественно она понимала, что за этим кроется что-то большее, но у неё были свои заботы, и раз Силин Хэн не хотела рассказывать, Юньсан не стала настаивать. Она посмотрела на воду, образующую впадины и выступы на камнях, и вздохнула:
— У меня есть некоторые неприятности, о которых я хотела бы поговорить с тобой. — Сказав это, она замолчала.
Силин Хэн знала её характер — если Юньсан захочет говорить, она сама начнёт, иначе всё равно не вытянешь. Она просто сопровождала её молчанием.
Через некоторое время Юньсан продолжила:
— С тех пор, как я встретила Нуо Ная здесь, мы поддерживаем тайную связь.
Силин Хэн с улыбкой отметила:
— Я догадывалась об этом.
— Моя младшая сестра Яоцзи с рождения была больна. Она столько лет мучилась на больничной койке, и вся любовь отца была отдана ей. Мне пришлось быстро повзрослеть, я заботилась не только о Юйване, который родился без матери, но и утешала отца. Иногда, когда я видела, как Яоцзи мучалась от боли до такой степени, что не хотела жить, а отец страдал вместе с ней, в глубине души я тайно думала... может быть, было бы лучше, если бы Яоцзи умерла. Это было бы освобождением для неё и для нас.
Силин Хэн молча взяла Юньсан за руку. Её мать очень жалела Юньсан. Она говорила, что эта девочка никогда не капризничала и не выделывалась. Казалось, она родилась, чтобы заботиться о всех своих младших братьях и сёстрах.
— Тридцать лет назад, Яоцзи действительно... ушла. Отец тяжело заболел и не мог встать с постели. Он чуть не последовал за Яоцзи, чтобы встретиться с матерью. Я не пролила ни слезинки, а день и ночь ухаживала за отцом. Здоровье отца постепенно улучшалось, но я начала понимать, что не могла справиться с потерей Яоцзи. Она казалась такой хрупкой, но всегда была рядом, когда мне это было нужнее всего, — Юнсан посмотрела на А-Хэн и продолжила, — Ты тоже родилась в королевской семье. Ты знаешь о тех битвах за власть внутри, где не проливается кровь. Юйван по натуре мягкий, мне приходилось быть жёсткой во многих вещах. Иногда я так уставала, а рядом не было ни одного друга, с которым можно было бы поговорить. Я просто сидела в тишине, а Яоцзи опускалась на колени за мной и распускала мои волосы. Она нежно расчёсывала их, и от неё шёл запах лекарств, как будто это было утешением. В летние ночи, когда я просматривала документы, она сидела рядом со мной. Укутавшись в одеяло, она медленно вышивала ароматные мешочки. Зимой она не переносила холод, но жаждала увидеть снег. Она всегда пряталась в доме и отодвигала занавеску, чтобы посмотреть, как я и Юйван играем в снег. Если мы приносили ей снежок, она радовалась, будто получала самое большое сокровище...
Руки Юньсан были ледяными, они дрожали. Силин Хэн крепко сжала её руку, пытаясь передать ей немного тепла и силы.
— В большом зале больше нет запаха лекарств Яоцзи, мне кажется, будто моё сердце вырвано из груди, но я не могу показать ни малейшей грусти, потому что отец только начал выздоравливать. Я не хочу его расстраивать. Однажды ночью, меня разбудил громкий гром, но Яоцзи больше никогда не придёт. Она не будет больше стоять у занавески и тихо спрашивать: «Сестра, я боюсь, могу я спать с тобой?» Я всегда думала, что это я утешаю и поддерживаю её, но теперь, когда запах её лекарств исчез, я вдруг почувствовала, что гром страшен. Только тогда я поняла, что в те страшные ночи не только я была рядом с Яоцзи, но и она была рядом со мной. Во время грозы я спустилась с горы Шэньнун и нашла Нуо Ная, дежурившего на границе Гаосина. Когда я ворвалась в его палатку, он, наверное, испугался. В те дни я сильно похудела, моё лицо было бледно-жёлтым. Я в спешке спустилась с горы и была взъерошенной, мокрой от дождя и даже без обуви.
Юньсан уставилась на Силин Хэн. Лицо её то краснело, то бледнело:
— Я не знаю, что со мной было, но как только увидела его, я тут же обняла его. В тот момент мне показалось, что я наконец нашла опору и могла сбросить с себя бремя. Я разрыдалась в его объятиях. Это был первый в жизни, когда я потеряла контроль. Потом он продолжал держать меня, а я продолжала плакать, будто хотела выплакать все слёзы, которых не пролила после смерти матери. Я плакала до тех пор, пока не потеряла сознание. — Юньсан с пунцовыми щеками тихо продолжила: — Когда я проснулась, его уже не было в палатке. Я не смогла с ним встретиться и сразу же убежала обратно на гору Шэньнун. Долгое время мы не общались, а потом вообще не упоминали об той ночи. Всё прошло, как будто ничего и не было, он относился ко мне очень холодно, но, но... — Юньсан замялась и так и не смогла договорить фразу «но мы оба знаем, что было».
Прибыв на Юшань, Юньсан по указанию Императора Яня передала все государственные дела Чи Ю. Она проводила время свободно и бесцельно блуждала, пока не заметила, что непреднамеренно добралась до павильона Аоту. Там она увидела Силин Хэн, сидящую у берега пруда, задумчиво глядящую в небо.
Юньсан удивленно подошла и поприветствовала её:
— Привет, как ты оказалась на Юшане? Я и не слышала, что ты приедешь!
— Это долгая история. После последнего праздника Пэнтао шестьдесят лет назад я так и не спустилась с горы. Всё это время меня здесь держала Королевская Мать.
Юньсан на мгновение замерла, а потом осознала:
— Ты... ты тот самый вор, которого Небесная Мать заключила под стражу?
Силин Хэн надула губы и кивнула. Юньсан села рядом с Силин Хэн:
— Я не верю, что ты могла жаждать украсть оружие и сокровища Юшаня. Что на самом деле произошло? Может, было недопонимание?
Силин Хэн пожала плечами, сделав вид, что ей было всё равно:
— Так или иначе, Юшань наполнен духовной энергией. Многие потомки божеств мечтают попасть сюда, а я, без всякой причины, получила сто двадцать лет для уединённой медитации.
Юньсан была проницательной. Естественно она понимала, что за этим кроется что-то большее, но у неё были свои заботы, и раз Силин Хэн не хотела рассказывать, Юньсан не стала настаивать. Она посмотрела на воду, образующую впадины и выступы на камнях, и вздохнула:
— У меня есть некоторые неприятности, о которых я хотела бы поговорить с тобой. — Сказав это, она замолчала.
Силин Хэн знала её характер — если Юньсан захочет говорить, она сама начнёт, иначе всё равно не вытянешь. Она просто сопровождала её молчанием.
Через некоторое время Юньсан продолжила:
— С тех пор, как я встретила Нуо Ная здесь, мы поддерживаем тайную связь.
Силин Хэн с улыбкой отметила:
— Я догадывалась об этом.
— Моя младшая сестра Яоцзи с рождения была больна. Она столько лет мучилась на больничной койке, и вся любовь отца была отдана ей. Мне пришлось быстро повзрослеть, я заботилась не только о Юйване, который родился без матери, но и утешала отца. Иногда, когда я видела, как Яоцзи мучалась от боли до такой степени, что не хотела жить, а отец страдал вместе с ней, в глубине души я тайно думала... может быть, было бы лучше, если бы Яоцзи умерла. Это было бы освобождением для неё и для нас.
Силин Хэн молча взяла Юньсан за руку. Её мать очень жалела Юньсан. Она говорила, что эта девочка никогда не капризничала и не выделывалась. Казалось, она родилась, чтобы заботиться о всех своих младших братьях и сёстрах.
— Тридцать лет назад, Яоцзи действительно... ушла. Отец тяжело заболел и не мог встать с постели. Он чуть не последовал за Яоцзи, чтобы встретиться с матерью. Я не пролила ни слезинки, а день и ночь ухаживала за отцом. Здоровье отца постепенно улучшалось, но я начала понимать, что не могла справиться с потерей Яоцзи. Она казалась такой хрупкой, но всегда была рядом, когда мне это было нужнее всего, — Юнсан посмотрела на А-Хэн и продолжила, — Ты тоже родилась в королевской семье. Ты знаешь о тех битвах за власть внутри, где не проливается кровь. Юйван по натуре мягкий, мне приходилось быть жёсткой во многих вещах. Иногда я так уставала, а рядом не было ни одного друга, с которым можно было бы поговорить. Я просто сидела в тишине, а Яоцзи опускалась на колени за мной и распускала мои волосы. Она нежно расчёсывала их, и от неё шёл запах лекарств, как будто это было утешением. В летние ночи, когда я просматривала документы, она сидела рядом со мной. Укутавшись в одеяло, она медленно вышивала ароматные мешочки. Зимой она не переносила холод, но жаждала увидеть снег. Она всегда пряталась в доме и отодвигала занавеску, чтобы посмотреть, как я и Юйван играем в снег. Если мы приносили ей снежок, она радовалась, будто получала самое большое сокровище...
Руки Юньсан были ледяными, они дрожали. Силин Хэн крепко сжала её руку, пытаясь передать ей немного тепла и силы.
— В большом зале больше нет запаха лекарств Яоцзи, мне кажется, будто моё сердце вырвано из груди, но я не могу показать ни малейшей грусти, потому что отец только начал выздоравливать. Я не хочу его расстраивать. Однажды ночью, меня разбудил громкий гром, но Яоцзи больше никогда не придёт. Она не будет больше стоять у занавески и тихо спрашивать: «Сестра, я боюсь, могу я спать с тобой?» Я всегда думала, что это я утешаю и поддерживаю её, но теперь, когда запах её лекарств исчез, я вдруг почувствовала, что гром страшен. Только тогда я поняла, что в те страшные ночи не только я была рядом с Яоцзи, но и она была рядом со мной. Во время грозы я спустилась с горы Шэньнун и нашла Нуо Ная, дежурившего на границе Гаосина. Когда я ворвалась в его палатку, он, наверное, испугался. В те дни я сильно похудела, моё лицо было бледно-жёлтым. Я в спешке спустилась с горы и была взъерошенной, мокрой от дождя и даже без обуви.
Юньсан уставилась на Силин Хэн. Лицо её то краснело, то бледнело:
— Я не знаю, что со мной было, но как только увидела его, я тут же обняла его. В тот момент мне показалось, что я наконец нашла опору и могла сбросить с себя бремя. Я разрыдалась в его объятиях. Это был первый в жизни, когда я потеряла контроль. Потом он продолжал держать меня, а я продолжала плакать, будто хотела выплакать все слёзы, которых не пролила после смерти матери. Я плакала до тех пор, пока не потеряла сознание. — Юньсан с пунцовыми щеками тихо продолжила: — Когда я проснулась, его уже не было в палатке. Я не смогла с ним встретиться и сразу же убежала обратно на гору Шэньнун. Долгое время мы не общались, а потом вообще не упоминали об той ночи. Всё прошло, как будто ничего и не было, он относился ко мне очень холодно, но, но... — Юньсан замялась и так и не смогла договорить фразу «но мы оба знаем, что было».
0 Комментарии