Он резко поднял нож и ударил им вниз с силой молнии. Целью был не Цинъян, а он сам.
Цинъян на мгновение замер, а когда осознал, что произошло, было уже поздно. Лезвие прошло вплотную к груди Чи Ю, меч Цинъяна сломался, а ценой, заплаченной Чи Ю, стала рана, простирающаяся от одной точки на груди до живота, которая образовала длинную полумесяцевидную линию. Из неё брызгала кровь, словно из фонтана.
Смеясь, Чи Ю перекувыркнулся и отступил в шелковичную рощу. Он быстро скрылся в зелени.
Цинъян, держа в руках сломанный меч, погнался за ним в шелковичную рощу, но воздух был полон летающих листьев шелковицы, закрывавших небо. Ничего не было видно. Цинъян остановился и громко заявил:
— Учитывая твою одиночную храбрость, я похороню тебя.
Никакого ответа не последовало, лишь шелковичные листья продолжали танцевать в воздухе.
Лунный свет был ярким. Цинъян поднял сломанный меч и внимательно его осмотрел. Этот меч служил ему тысячелетие и вот сломался именно сегодня ночью. Цинъян убрал меч и, обернувшись, увидел А-Хэн, сидящую на земле, обнимающую бездыханного и окровавленного Чана И.
Глаза А-Хэн были испуганно расширены, но в них не было никакого выражения.
Цинъян подошел и присел рядом с А-Хэн:
— Все в порядке, не бойся. Чан И не пострадал на самом деле, это был обман вора, чтобы разозлить меня. — Он провел рукой по телу Чана И, и кровь исчезла.
Кровь в венах А-Хэн будто снова потекла, она открыла рот:
— А-а-а... — Девушка начала дрожать, не в силах вымолвить ни слова. Только слезы катились по ее щекам, она замахнулась кулаком и ударила Цинъяна.
Цинъян не уклонился. Он знал, что, хоть Чан И не умер и позволил А-Хэн испытать боль, фактически использовал ее, чтобы выманить врага.
Чан И мутно открыл глаза:
— Что случилось?
Цинъян направился в шелковичную рощу:
— Чан И, отведи А-Хэн отдохнуть в правое крыло. Вор серьезно ранен, вряд ли он сможет прорваться сквозь защиту Чаоюня и сбежать, но я все же осмотрю окрестности.
После этих слов Цинъян исчез из виду.
А-Хэн не переставала плакать. Чан И, который не понимал, что произошло, обнял свою сестру и успокаивал:
— Все будет хорошо, не плачь, не плачь. Все в порядке, дорогая, дорогая...
Слезы А-Хэн вдруг прекратились, она подняла голову и спросила:
— Что только что сказал старший брат?
Чан И ответил:
— Он сказал, что собирается осмотреть территорию.
А-Хэн резко вскочила, подхватила подол платья и побежала. Чан И погнался за ней:
— Что ты собираешься делать?
А-Хэн остановилась, подумала и сказала:
— Давай вернемся и отдохнем.
Чан И пробормотал:
— Этот вор, который проник в Чаоюнь и смог уйти от старшего брата, наверняка не простак. Но кто бы затеял такое? На Чаоюне ведь нет никаких сокровищ.
Вернувшись в свою комнату, А-Хэн сняла Цветок Молодости, превратила его в цветок персика и воткнула в вазу.
Она легла на кушетку в одежде и снова заснула.
Через некоторое время в окне раздался легкий щелчок, и кто-то подкрался к кушетке. А-Хэн мгновенно вскочила и прижала кинжал к горлу незваного гостя.
Чи Ю снял маску. Его лицо под ней было бледным, но он все равно беззаботно улыбался.
А-Хэн возненавидела его безразличие. Её кинжал впился глубже, а лезвие уже ранило его кожу, а на поверхности оружия появились капли крови:
— Чего ты вообще хочешь?
— Я пришел к тебе!
Кинжал А-Хэн углубился еще больше, и кровь потекла более обильно:
— Зачем ночью проникать в Чаоюнь? Не мог нормально попросить аудиенции?
— Если бы я прямо попросил встречи с Сюань Юань Си из Сюань Юаня, Сюань Юань Си встретилась бы со мной? Ее мать разрешила бы мне подняться на гору? К тому же, я хотел увидеть именно Силин Хэн, а не Сюань Юань Си из Сюань Юаня. — Чи Ю взял руку А-Хэн с кинжалом: — Ты предпочла бы быть Силин Хэн, не так ли?
А-Хэн молчала, но ее рука постепенно ослабла, а кинжал упал у ног Чи Ю. Он с иронией посмотрел на нее:
— Вот так лучше. Я не только вошел в Чаоюнь, но и попал в твои покои. Дорогая, если ты позволишь мне полежать с тобой на кушетке, моя поездка не будет напрасной.
А-Хэн была так зла, что хотела его убить, и скозь зубы сказала:
— Только если у тебя хватит жизни лечь!
Внезапно снаружи послышался голос, это был Чан И:
— Старший брат, ты нашел его?
Напуганная А-Хэн, тут же потащила Чи Ю на кушетку, а сама быстро опустила занавеску и накрыла его одеялом. Она прижалась к занавеске и в напряжении смотрела на дверь и вслушивалась в звуки.
— Не нашел. Этот вор либо вырос в дикой природе, как дикое животное. Он наверняка получил специальное обучение, так как очень искусно скрывает свои следы. Но у меня такое чувство, что он где-то рядом и не ушел далеко. Возьми стражу и тщательно обыщи Чаоюнь, проверь все комнаты, — сказал Цинъян.
Чан И ответил «хорошо», и больше никаких звуков не последовало.
Сердце А-Хэн, подпрыгнувшее до горла, наконец успокоилось. Она обернулась и увидела, что Чи Ю лежал на ее подушке, укутался в ее одеяло и сиял от удовольствия, словно крыса, утащившая кусок сыра.
А-Хэн захотелось дать ему пощечину, чтобы смахнуть с его лица улыбку.
Чи Ю с усмешкой сказал:
— Уже лежу на кушетке, осталось только обнять тебя.
А-Хэн холодно усмехнулась:
— Даже не мечтай!
— Мечтать? — Чи Ю с удовольствием посмотрел на А-Хэн и подмигнул. А-Хэн почувствовала мурашки на своей коже и собиралась строго предостеречь его от глупостей, как вдруг услышала спешные шаги снаружи и сильные стуки в дверь от Чана И:
— А-Хэн, А-Хэн...
— Что такое? Я здесь! — быстро ответила А-Хэн.
— Я почувствовал в твоей комнате странную энергию, ты точно в порядке? — спросил Чан И.
— Все нормально.
Но Чан И явно не поверил и резко ворвался в комнату. А-Хэн моментально забралась под одеяло и заодно сильно вдавила Чи Ю туда же. Он же воспользовался моментом и обнял ее.
А-Хэн не посмела шелохнуться, она лишь в душе проклинала Чи Ю. Девушка приоткрыла уголок занавески и, притворившись сонной, спросила у Чана И:
— Что случилось?
Цинъян на мгновение замер, а когда осознал, что произошло, было уже поздно. Лезвие прошло вплотную к груди Чи Ю, меч Цинъяна сломался, а ценой, заплаченной Чи Ю, стала рана, простирающаяся от одной точки на груди до живота, которая образовала длинную полумесяцевидную линию. Из неё брызгала кровь, словно из фонтана.
Смеясь, Чи Ю перекувыркнулся и отступил в шелковичную рощу. Он быстро скрылся в зелени.
Цинъян, держа в руках сломанный меч, погнался за ним в шелковичную рощу, но воздух был полон летающих листьев шелковицы, закрывавших небо. Ничего не было видно. Цинъян остановился и громко заявил:
— Учитывая твою одиночную храбрость, я похороню тебя.
Никакого ответа не последовало, лишь шелковичные листья продолжали танцевать в воздухе.
Лунный свет был ярким. Цинъян поднял сломанный меч и внимательно его осмотрел. Этот меч служил ему тысячелетие и вот сломался именно сегодня ночью. Цинъян убрал меч и, обернувшись, увидел А-Хэн, сидящую на земле, обнимающую бездыханного и окровавленного Чана И.
Глаза А-Хэн были испуганно расширены, но в них не было никакого выражения.
Цинъян подошел и присел рядом с А-Хэн:
— Все в порядке, не бойся. Чан И не пострадал на самом деле, это был обман вора, чтобы разозлить меня. — Он провел рукой по телу Чана И, и кровь исчезла.
Кровь в венах А-Хэн будто снова потекла, она открыла рот:
— А-а-а... — Девушка начала дрожать, не в силах вымолвить ни слова. Только слезы катились по ее щекам, она замахнулась кулаком и ударила Цинъяна.
Цинъян не уклонился. Он знал, что, хоть Чан И не умер и позволил А-Хэн испытать боль, фактически использовал ее, чтобы выманить врага.
Чан И мутно открыл глаза:
— Что случилось?
Цинъян направился в шелковичную рощу:
— Чан И, отведи А-Хэн отдохнуть в правое крыло. Вор серьезно ранен, вряд ли он сможет прорваться сквозь защиту Чаоюня и сбежать, но я все же осмотрю окрестности.
После этих слов Цинъян исчез из виду.
А-Хэн не переставала плакать. Чан И, который не понимал, что произошло, обнял свою сестру и успокаивал:
— Все будет хорошо, не плачь, не плачь. Все в порядке, дорогая, дорогая...
Слезы А-Хэн вдруг прекратились, она подняла голову и спросила:
— Что только что сказал старший брат?
Чан И ответил:
— Он сказал, что собирается осмотреть территорию.
А-Хэн резко вскочила, подхватила подол платья и побежала. Чан И погнался за ней:
— Что ты собираешься делать?
А-Хэн остановилась, подумала и сказала:
— Давай вернемся и отдохнем.
Чан И пробормотал:
— Этот вор, который проник в Чаоюнь и смог уйти от старшего брата, наверняка не простак. Но кто бы затеял такое? На Чаоюне ведь нет никаких сокровищ.
Вернувшись в свою комнату, А-Хэн сняла Цветок Молодости, превратила его в цветок персика и воткнула в вазу.
Она легла на кушетку в одежде и снова заснула.
Через некоторое время в окне раздался легкий щелчок, и кто-то подкрался к кушетке. А-Хэн мгновенно вскочила и прижала кинжал к горлу незваного гостя.
Чи Ю снял маску. Его лицо под ней было бледным, но он все равно беззаботно улыбался.
А-Хэн возненавидела его безразличие. Её кинжал впился глубже, а лезвие уже ранило его кожу, а на поверхности оружия появились капли крови:
— Чего ты вообще хочешь?
— Я пришел к тебе!
Кинжал А-Хэн углубился еще больше, и кровь потекла более обильно:
— Зачем ночью проникать в Чаоюнь? Не мог нормально попросить аудиенции?
— Если бы я прямо попросил встречи с Сюань Юань Си из Сюань Юаня, Сюань Юань Си встретилась бы со мной? Ее мать разрешила бы мне подняться на гору? К тому же, я хотел увидеть именно Силин Хэн, а не Сюань Юань Си из Сюань Юаня. — Чи Ю взял руку А-Хэн с кинжалом: — Ты предпочла бы быть Силин Хэн, не так ли?
А-Хэн молчала, но ее рука постепенно ослабла, а кинжал упал у ног Чи Ю. Он с иронией посмотрел на нее:
— Вот так лучше. Я не только вошел в Чаоюнь, но и попал в твои покои. Дорогая, если ты позволишь мне полежать с тобой на кушетке, моя поездка не будет напрасной.
А-Хэн была так зла, что хотела его убить, и скозь зубы сказала:
— Только если у тебя хватит жизни лечь!
Внезапно снаружи послышался голос, это был Чан И:
— Старший брат, ты нашел его?
Напуганная А-Хэн, тут же потащила Чи Ю на кушетку, а сама быстро опустила занавеску и накрыла его одеялом. Она прижалась к занавеске и в напряжении смотрела на дверь и вслушивалась в звуки.
— Не нашел. Этот вор либо вырос в дикой природе, как дикое животное. Он наверняка получил специальное обучение, так как очень искусно скрывает свои следы. Но у меня такое чувство, что он где-то рядом и не ушел далеко. Возьми стражу и тщательно обыщи Чаоюнь, проверь все комнаты, — сказал Цинъян.
Чан И ответил «хорошо», и больше никаких звуков не последовало.
Сердце А-Хэн, подпрыгнувшее до горла, наконец успокоилось. Она обернулась и увидела, что Чи Ю лежал на ее подушке, укутался в ее одеяло и сиял от удовольствия, словно крыса, утащившая кусок сыра.
А-Хэн захотелось дать ему пощечину, чтобы смахнуть с его лица улыбку.
Чи Ю с усмешкой сказал:
— Уже лежу на кушетке, осталось только обнять тебя.
А-Хэн холодно усмехнулась:
— Даже не мечтай!
— Мечтать? — Чи Ю с удовольствием посмотрел на А-Хэн и подмигнул. А-Хэн почувствовала мурашки на своей коже и собиралась строго предостеречь его от глупостей, как вдруг услышала спешные шаги снаружи и сильные стуки в дверь от Чана И:
— А-Хэн, А-Хэн...
— Что такое? Я здесь! — быстро ответила А-Хэн.
— Я почувствовал в твоей комнате странную энергию, ты точно в порядке? — спросил Чан И.
— Все нормально.
Но Чан И явно не поверил и резко ворвался в комнату. А-Хэн моментально забралась под одеяло и заодно сильно вдавила Чи Ю туда же. Он же воспользовался моментом и обнял ее.
А-Хэн не посмела шелохнуться, она лишь в душе проклинала Чи Ю. Девушка приоткрыла уголок занавески и, притворившись сонной, спросила у Чана И:
— Что случилось?
0 Комментарии