Дарую ей власть над собой — Глава 15. Злодей. Часть 1

Во дворце Янцзю было тепло от угольных печей.

Пэйцин лично проверила, как обстояли дела, и, удостоверившись в том, что слуги справлялись хорошо, успокоилась. Она обернулась, а Цзиань стоял прямо в зале, читая вслух старинные стихи.

Как единственный наследник престола, Цзиань никогда не позволял себе лениться. Даже после того, как мятежники ворвались во дворец и угрожали его жизни, он все равно встал рано и пришел с матерью во дворец Янцзю, чтобы поприветствовать отца.

В этот момент Сяо Цзин закашлялся дважды, и Пэйцин поспешила к нему со словами:

— Ваше Величество, лекарство остыло, но его лучше выпить теплым.

Сказав это, она взяла кружку, чтобы накормить Сяо Цзина ложкой. Цзиань тихонько рассмеялся, а Сяо Цзин улыбнулся и помотал головой, обращаясь к Цзианю:

— Сегодня ты хорошо выучил тексты. Подожди меня снаружи.

Цзиань охотно кивнул и отправился наружу.

— У тебя ко мне есть дело? — спросила Пэйцин.

Сяо Цзин принял чашку из её рук и попробовал на вкус.

— Всё так же горько.

Будучи Императором, он редко жаловался, особенно на такие мелочи, как горечь лекарства. Пэйцин мягко улыбнулась и ответила:

— Вот почему я каждый день готовлю кандированные фрукты, но ты ни кусочка не съел.

Кончилась чашка лекарства, но Сяо Цзин так и не взял кандированных фруктов.

— Конфеты снимают горечь во рту, но бесполезны для горечи в сердце. Если бы они помогали, ты бы, наверное, их съела, — произнес он, опустив чашку.

Эти слова заставили Пэйцин замереть.

Сяо Цзин посмотрел на неё и сказал:

— Принц Наньчуана говорит, что хочет тебя.

Его лицо оставалось мягким, но Пэйцин тут же опустилась на колени. Она открыла рот, но не нашла, что сказать. Она написала письмо Сяо Юаню, не посоветовавшись с Сяо Цзином, и пообещала слишком много в этом письме о помощи. Теперь Сяо Юань имел полное право потребовать своего.

— Ваше Величество, простите, это... моя вина.

— В чем твоя вина? — Сяо Цзин протянул ей руку.

Пэйцин посмотрела на эту красивую руку, не осмеливаясь коснуться её.

— Ошибка в том, что написала письмо с просьбой к принцу Наньчуана отразить мятежников или в том, что ты, рискую жизнью, защищала не своего ребенка? — Сяо Цзин похлопал по кровати. — На полу холодно, сядь сюда.

Увидев, что он действительно не был разгневан, Пэйцин поднялась и села рядом на кровать.

— То, что я велел привести тебя во дворец, не спросив твоего мнения, было моей ошибкой, — сказал Сяо Цзин.

Пэйцин покачала головой:

— Не стоит винить себя, зять. Меня воспитала сестра, мать умерла рано, а отец заботился только о детях от любовницы, не обращая внимания на нас. После того, как сестра встретила тебя и стала Императрицей, моя жизнь улучшилась. Я... я даже сбежала из дома, и сестра, будучи уже беременной, волновалась за меня. Моя вина в том, что она так переживала. Я знала, что смогу позаботиться о её ребёнке, и это было моим желанием.

Сяо Цзин никогда не знал, что Пэйцин так думала.

Когда она впервые пришла во дворец, он даже подумал, что она пыталась в точности копировать свою сестру, чтобы завоевать его любовь. Поэтому вначале, когда он приходил в Ханьнина, он видел только Цзианя и мало разговаривал с ней. Но со временем он понял, что её любовь и скорбь по сестре не меньше, чем его собственные чувства, как мужа.

Вернуться к оглавлению