Двадцать четыре огромных каменных воина в золотых доспехах, с яростно округлёнными глазами и поднятыми вверх копьями, устремили на Чи Ю свои взгляды.
Эти воины не имели плоти и крови, они обладали неиссякаемой силой, не уставали, не чувствовали боли и не знали страха. Казалось, у них не было недостатков, но именно их преимущество и было их слабостью — отсутствие плоти и крови лишало их гибкости и возможности адаптации. Для Чи Ю, обладающего мощной магической силой, достаточно было найти подходящий момент, и даже такие сильные противники как золотые воины становились уязвимыми перед ним. Но, так как он беспокоился об А-Хэн, он не мог тратить время впустую и сразу же пошёл ва-банк, чтобы сразиться с каменными воинами без уступок.
Однако Чи Ю вскоре заметил, что золотые воины не реагировали на атаки магической силой, они были невосприимчивыми к огню и воде, а копья и мечи не причиняли им вреда.
Небеса становились всё темнее. Чи Ю чувствовал неотложность дела и решил, что даже если и погибнет, он должен был прорваться!
Когда один из золотых воинов атаковал его, он не уклонился и не отступил, а с громким рёвом принял удар в лоб. В конце концов, это было противостояние плоти против камня, и даже для Чи Ю это стало испытанием, вызвавшим кровопролитие. Но он воспользовался моментом, чтобы схватить золотого воина за обе руки, и с силой выкрутил их. Затем он бросил эти руки на землю и с презрением выплюнул кровь изо рта.
— Давайте ещё!
Чи Ю громко кричал и применял этот самый первобытный, но в то же время самый эффективный метод против каждого золотого воина.
Через час двадцать четыре золотых воина превратились в статуи без рук, которые больше не были способны преграждать ему путь. Победа в этом раунде стоила Чи Ю многочисленных ран и двух сломанных ребер.
Это был лишь первый этап!
Взглянув на грозовые облака в небе, Чи Ю рванул вперёд.
Второй этап — Зеркало Жизни, соответствующее своему названию. Оно не было агрессивным. Здесь не было борьбы и кровопролития и, казалось, всё было мирно. В круге собиралась леденящая душу энергия, которая создавала снег и лед. Здесь нельзя было использовать хитрость или обман. Единственный способ преодолеть это испытание — пройти сквозь метель пешком.
Чи Ю вошёл в бушующую метель. Чем дальше он шёл, тем темнее становилось небо, а снег становился всё гуще. Холод проникал так глубоко, что казалось, что кости замёрзнут и рассыпятся. Даже самому могущественному из богов было бы невыносимо выдерживать такой пронизывающий холод, порождённый крайней степенью энергии инь в мире. Сначала Чи Ю ощущал леденящий холод до костей и сопротивлялся ему при помощи своей магической силой. Но чем дальше он шёл, тем сильнее становился холод, до тех пор, пока он не перестал его ощущать. Он даже не чувствовал ветра и снега, а его голова кружилась от холода настолько, что он забыл, кто он.
В полуобморочном состоянии он будто вернулся в детство, когда был диким зверем. Чи Ю бегал по диким лесам и степям, и без конца сражался, чтобы завоёвывать территорию и добывать пищу.
Его товарищи либо умирали, либо каждую весну создавали свои семьи, и потом, даже когда он приближался, они встречали его злобным рычанием и оскалом. Он не понимал этого и чувствовал лишь одиночество, которое было холоднее любых морозов.
Год за годом повторялись битвы, кровопролитие, смерть. С каждым годом дикие звери в горах, казалось, начинали видеть в нём нечто иное и избегали встреч. Год за годом он оставался один. Одиночество становилось всё тяжелее — одиночество в мире без единого сородича. Он испытывал боль, которую не мог никуда выплеснуть, и даже не понимал, отчего страдал.
Он с любопытством подходил к человеческим поселениям и наблюдал за играми детей. Так ему нравились смех и веселье. Казалось, они могли рассеять всю его боль. Он хотел приблизиться к ним, а они бросали в него камни, жгли его огнём и прогоняли стрелами и ножами.
Камни снова и снова попадали в его голову, огонь опять жёг его шкуру, ножи и стрелы снова ранили его тело. Он не прекращал бежать, как же он устал бежать.
Тьма окружала его, будто неустанно шептала: отдохни, отдохни! Во сне не будет боли!
Он так хотел лечь и хорошо выспаться, но в глубине его души жила упрямая мысль. Будто его сердце потеряло кусочек, и даже чтобы отдохнуть, ему нужно было найти эту потерянную часть. Только, когда он прижимался к ней, он мог уснуть и обрести тот смех, который рассеивал все тени и всю боль. Ему станет тепло, и больше не будет одиночества.
Что потеряно? Где же потерянное?
Чи Ю, противостоя пронизывающему ветру и снегу, не переставал идти вперёд.
Пошатываясь, он преодолел метель.
Снег прекратился, и облака разошлись. Ветер стих, и солнце осветило его. На нём не осталось и следа человеческого силуэта. Он стоял, словно столб из снега. С головы до ног Чи Ю был покрыт льдом, его лицо и нос были укутаны холодным объятием льда.
Чи Ю молча стоял и не понимал, где он и кто он. Раньше тоже были те, кто добирались до этого места, но они теряли рассудок после выхода из снежной бури. Ведь в этом испытании Паньгу сравнивал крайний холод мира с жестокостью жизни. Он задал вопрос о смысле существования: «Ты прошёл через Зеркало Смерти и доказал, что достоин всего, чего желаешь, но согреет ли твоё упорство твою холодную жизнь? Сможет ли оно поддержать тебя перед лицом всех жизненных бурь?»
Через некоторое время Чи Ю внезапно разорвал оковы льда и снега. Он протянул руки к солнцу и громко закричал:
— А-Хэн! Это А-Хэн! Я должен найти А-Хэн!
Когда он осознал, что вне защитного круга разразилась гроза и А-Хэн была в опасности, он без колебаний вошёл в третье испытание — Зеркало Иллюзии.
Небо было чистым, а горы и поля зелёными. Неведомые диковинные цветы устилали склоны, вокруг царила мирная красота.
Чи Ю, спотыкаясь, бежал вперёд:
— А-Хэн, жди, я уже близко! В этот раз я точно не подведу тебя!
Пока Чи Ю бежал, он вдруг увидел среди цветущих гор Шаохао в белой одежде, который стоял против ветра. Он обладал изящной красотой. Шаохао с улыбкой сказал ему:
— Ты опоздал на один шаг, я уже спас А-Хэн.
— Где А-Хэн?
А-Хэн медленно подошла к ним, взяла Шаохао за руку и прижалась к нему. Она смотрела на него взглядом, полным чувств.
Шаохао подхватил А-Хэн на руки и полетел на таинственный остров. Он обратился к Чи Ю:
— Поторопись выйти из круга, мы с А-Хэн возвращаемся в Гаосин.
— А-Хэн, А-Хэн!
Эти воины не имели плоти и крови, они обладали неиссякаемой силой, не уставали, не чувствовали боли и не знали страха. Казалось, у них не было недостатков, но именно их преимущество и было их слабостью — отсутствие плоти и крови лишало их гибкости и возможности адаптации. Для Чи Ю, обладающего мощной магической силой, достаточно было найти подходящий момент, и даже такие сильные противники как золотые воины становились уязвимыми перед ним. Но, так как он беспокоился об А-Хэн, он не мог тратить время впустую и сразу же пошёл ва-банк, чтобы сразиться с каменными воинами без уступок.
Однако Чи Ю вскоре заметил, что золотые воины не реагировали на атаки магической силой, они были невосприимчивыми к огню и воде, а копья и мечи не причиняли им вреда.
Небеса становились всё темнее. Чи Ю чувствовал неотложность дела и решил, что даже если и погибнет, он должен был прорваться!
Когда один из золотых воинов атаковал его, он не уклонился и не отступил, а с громким рёвом принял удар в лоб. В конце концов, это было противостояние плоти против камня, и даже для Чи Ю это стало испытанием, вызвавшим кровопролитие. Но он воспользовался моментом, чтобы схватить золотого воина за обе руки, и с силой выкрутил их. Затем он бросил эти руки на землю и с презрением выплюнул кровь изо рта.
— Давайте ещё!
Чи Ю громко кричал и применял этот самый первобытный, но в то же время самый эффективный метод против каждого золотого воина.
Через час двадцать четыре золотых воина превратились в статуи без рук, которые больше не были способны преграждать ему путь. Победа в этом раунде стоила Чи Ю многочисленных ран и двух сломанных ребер.
Это был лишь первый этап!
Взглянув на грозовые облака в небе, Чи Ю рванул вперёд.
Второй этап — Зеркало Жизни, соответствующее своему названию. Оно не было агрессивным. Здесь не было борьбы и кровопролития и, казалось, всё было мирно. В круге собиралась леденящая душу энергия, которая создавала снег и лед. Здесь нельзя было использовать хитрость или обман. Единственный способ преодолеть это испытание — пройти сквозь метель пешком.
Чи Ю вошёл в бушующую метель. Чем дальше он шёл, тем темнее становилось небо, а снег становился всё гуще. Холод проникал так глубоко, что казалось, что кости замёрзнут и рассыпятся. Даже самому могущественному из богов было бы невыносимо выдерживать такой пронизывающий холод, порождённый крайней степенью энергии инь в мире. Сначала Чи Ю ощущал леденящий холод до костей и сопротивлялся ему при помощи своей магической силой. Но чем дальше он шёл, тем сильнее становился холод, до тех пор, пока он не перестал его ощущать. Он даже не чувствовал ветра и снега, а его голова кружилась от холода настолько, что он забыл, кто он.
В полуобморочном состоянии он будто вернулся в детство, когда был диким зверем. Чи Ю бегал по диким лесам и степям, и без конца сражался, чтобы завоёвывать территорию и добывать пищу.
Его товарищи либо умирали, либо каждую весну создавали свои семьи, и потом, даже когда он приближался, они встречали его злобным рычанием и оскалом. Он не понимал этого и чувствовал лишь одиночество, которое было холоднее любых морозов.
Год за годом повторялись битвы, кровопролитие, смерть. С каждым годом дикие звери в горах, казалось, начинали видеть в нём нечто иное и избегали встреч. Год за годом он оставался один. Одиночество становилось всё тяжелее — одиночество в мире без единого сородича. Он испытывал боль, которую не мог никуда выплеснуть, и даже не понимал, отчего страдал.
Он с любопытством подходил к человеческим поселениям и наблюдал за играми детей. Так ему нравились смех и веселье. Казалось, они могли рассеять всю его боль. Он хотел приблизиться к ним, а они бросали в него камни, жгли его огнём и прогоняли стрелами и ножами.
Камни снова и снова попадали в его голову, огонь опять жёг его шкуру, ножи и стрелы снова ранили его тело. Он не прекращал бежать, как же он устал бежать.
Тьма окружала его, будто неустанно шептала: отдохни, отдохни! Во сне не будет боли!
Он так хотел лечь и хорошо выспаться, но в глубине его души жила упрямая мысль. Будто его сердце потеряло кусочек, и даже чтобы отдохнуть, ему нужно было найти эту потерянную часть. Только, когда он прижимался к ней, он мог уснуть и обрести тот смех, который рассеивал все тени и всю боль. Ему станет тепло, и больше не будет одиночества.
Что потеряно? Где же потерянное?
Чи Ю, противостоя пронизывающему ветру и снегу, не переставал идти вперёд.
Пошатываясь, он преодолел метель.
Снег прекратился, и облака разошлись. Ветер стих, и солнце осветило его. На нём не осталось и следа человеческого силуэта. Он стоял, словно столб из снега. С головы до ног Чи Ю был покрыт льдом, его лицо и нос были укутаны холодным объятием льда.
Чи Ю молча стоял и не понимал, где он и кто он. Раньше тоже были те, кто добирались до этого места, но они теряли рассудок после выхода из снежной бури. Ведь в этом испытании Паньгу сравнивал крайний холод мира с жестокостью жизни. Он задал вопрос о смысле существования: «Ты прошёл через Зеркало Смерти и доказал, что достоин всего, чего желаешь, но согреет ли твоё упорство твою холодную жизнь? Сможет ли оно поддержать тебя перед лицом всех жизненных бурь?»
Через некоторое время Чи Ю внезапно разорвал оковы льда и снега. Он протянул руки к солнцу и громко закричал:
— А-Хэн! Это А-Хэн! Я должен найти А-Хэн!
Когда он осознал, что вне защитного круга разразилась гроза и А-Хэн была в опасности, он без колебаний вошёл в третье испытание — Зеркало Иллюзии.
Небо было чистым, а горы и поля зелёными. Неведомые диковинные цветы устилали склоны, вокруг царила мирная красота.
Чи Ю, спотыкаясь, бежал вперёд:
— А-Хэн, жди, я уже близко! В этот раз я точно не подведу тебя!
Пока Чи Ю бежал, он вдруг увидел среди цветущих гор Шаохао в белой одежде, который стоял против ветра. Он обладал изящной красотой. Шаохао с улыбкой сказал ему:
— Ты опоздал на один шаг, я уже спас А-Хэн.
— Где А-Хэн?
А-Хэн медленно подошла к ним, взяла Шаохао за руку и прижалась к нему. Она смотрела на него взглядом, полным чувств.
Шаохао подхватил А-Хэн на руки и полетел на таинственный остров. Он обратился к Чи Ю:
— Поторопись выйти из круга, мы с А-Хэн возвращаемся в Гаосин.
— А-Хэн, А-Хэн!
0 Комментарии