Чи Ю прижал голову А-Хэн к своей груди. Мощные удары его сердца доносились до её ушей, и он спросил:
— Слышишь? Оно говорит, что скучало по тебе. А ты? Ты скучала по мне?
А-Хэн не ответила. Она обвила его шею руками и притянула его голову к себе, а затем поцеловала в щеку.
Улыбка расплылась на лице Чи Ю, и он потащил А-Хэн к окну, сказав:
— Я хочу показать тебе одно место.
Как только они выскочили в окно, Шаохао вошёл в её комнату и позвал её:
— А-Хэн, А-Хэн.
А-Хэн резко оттолкнула Чи Ю, и он остановился, прижавшись к стене около окна.
Со стороны комнаты было видно только А-Хэн, которая стояла снаружи окна.
— Как ты сюда попал? Ужин закончился?
Улыбка Шаохао сползла с его глаз на губы:
— Ещё нет. Я просто воспользовался предлогом сменить одежду и ускользнул.
— Тебе нужно что-то?
— Ничего особенного, просто захотел посмотреть, как ты. Всё ли у тебя в порядке после переезда?
— Здесь даже лучше, чем во дворце Чэнхуа. Раньше, куда бы я ни шла, за мной всегда следовали толпа служанок и стража. Теперь гораздо свободнее. Спасибо тебе.
Шаохао с улыбкой заметил:
— Все министры беспокоятся, что нам не хватит слуг. Они бы знали, как мы устали от этого «обслуживания». Чем меньше народу вокруг, тем лучше!
Чи Ю нетерпеливо потянул А-Хэн за рукав, она спросила:
— У тебя ещё что-то есть?
— Нет, отдыхай, — Шаохао повернулся и ушёл.
Он вышел из дворцовых ворот и через некоторое время вдруг остановился. Шаохао поднял голову к небу, хотя на нём, казалось, ничего не было.
Из широких рукавов его мантии торчала бутылка вина, привезённая с одного из южных островов специально для сегодняшнего пира Оно было сделано из кокоса. Всего были две бутылки, он попробовал одну и нашёл вкус очень особенным. Оно отличалось от всего, что он пробовал ранее. Воспользовавшись моментом, когда никто не видел, он тайком заменил одну бутылку и намеревался угостить им А-Хэн.
Он вернулся назад, в то время как служанки дремали в коридоре.
Шаохао тихо зашёл в спальню, но там уже никого не было.
Окно было широко открыто, и ветер колыхал шторы.
Он поставил бутылку кокосового вина у изголовья кровати А-Хэн, закрыл окно и вышел из её покоев.
***
Через два часа полёта они приземлились на горе Шэньнун. Чи Ю вместе с А-Хэн спрыгнули вниз.
А-Хэн ощущала себя, как во сне. Всё казалось таким ясным, словно это было только вчера, хотя на самом деле с тех пор, как она попрощалась с Яньди, его кости, наверное, уже превратились в пепел.
— Почему ты привёл меня сюда?
Чи Ю указал на долину напротив, и А-Хэн уставилась на неё, заметив, что там собралась толпа людей.
— Сегодня ночью Чжу Жун выходит на свободу. Те, кого ты видишь, — его личная свита. Люди Хоу Ту и Гун Гуна, должно быть, скрываются поблизости.
— Что ты хочешь сделать?
— Не я что-то хочу сделать, а ты.
— Что?
Чи Ю обнял А-Хэн сзади и положил свою голову ей на плечо:
— Ты хочешь, чтобы Чжу Жун умер?
— Не нужно, — А-Хэн повернулась к Чи Ю и схватила его за руку. — Не стоит слишком жестко обращаться с теми великими семьями. Хоть они и пришли в упадок, но их корни в клане Шэньнуне уходят на тысячи лет вглубь. Ты видишь только увядшие на земле ветви, но не знаешь, насколько глубоко ушли их корни.
— Либо делай, либо не делай. Если решаешься на уничтожение, то нужно идти до конца!
А-Хэн хотела ещё что-то сказать, но вспомнила о Юйване и решила, что ей не стоит слишком беспокоиться. Яньди специально использовал мягкость Юйвана, чтобы нейтрализовать агрессию Чи Ю.
Чи Ю потянул А-Хэн на спину Сяояо и полетел к Цзюли, сказав:
— Раз ты не хочешь убивать Чжу Жуна, давай полетим в Цзюли, выкопаем кувшин вина, что Мидо сварила для тебя, и выпьем его.
Вдруг в небе вспыхнул яркий свет. Красные лучи озарили землю.
А-Хэн и Чи Ю одновременно обернулись назад и увидели, как вся гора Шэньнун окуталась красным светом, будто двадцать восемь вершин превратились в печи.
А-Хэн удивлённо посмотрела на всё это и прошептала:
— Может, Чжу Жуна теперь и вправду можно назвать богом огня.
Чи Ю был удивлён божественной силой Чжу Жуна, но он никогда не знал, что такое беспокойство. Чи Ю небрежно улыбнулся и повернул лицо А-Хэн к себе:
— Эй, жизнь коротка. С этого момента в твоих глазах и в твоём сердце должен быть только я.
А-Хэн смотрела на него и не могла не улыбнуться. Возможно, с самого начала она любила его за эту беззаботную дерзость. Будь то падение небес или провал земли, ему было всё равно.
Небо, озарённое красным светом, шокировало всю Великую Пустошь, но в его глазах была только она, и в её глазах — только он.
— Слышишь? Оно говорит, что скучало по тебе. А ты? Ты скучала по мне?
А-Хэн не ответила. Она обвила его шею руками и притянула его голову к себе, а затем поцеловала в щеку.
Улыбка расплылась на лице Чи Ю, и он потащил А-Хэн к окну, сказав:
— Я хочу показать тебе одно место.
Как только они выскочили в окно, Шаохао вошёл в её комнату и позвал её:
— А-Хэн, А-Хэн.
А-Хэн резко оттолкнула Чи Ю, и он остановился, прижавшись к стене около окна.
Со стороны комнаты было видно только А-Хэн, которая стояла снаружи окна.
— Как ты сюда попал? Ужин закончился?
Улыбка Шаохао сползла с его глаз на губы:
— Ещё нет. Я просто воспользовался предлогом сменить одежду и ускользнул.
— Тебе нужно что-то?
— Ничего особенного, просто захотел посмотреть, как ты. Всё ли у тебя в порядке после переезда?
— Здесь даже лучше, чем во дворце Чэнхуа. Раньше, куда бы я ни шла, за мной всегда следовали толпа служанок и стража. Теперь гораздо свободнее. Спасибо тебе.
Шаохао с улыбкой заметил:
— Все министры беспокоятся, что нам не хватит слуг. Они бы знали, как мы устали от этого «обслуживания». Чем меньше народу вокруг, тем лучше!
Чи Ю нетерпеливо потянул А-Хэн за рукав, она спросила:
— У тебя ещё что-то есть?
— Нет, отдыхай, — Шаохао повернулся и ушёл.
Он вышел из дворцовых ворот и через некоторое время вдруг остановился. Шаохао поднял голову к небу, хотя на нём, казалось, ничего не было.
Из широких рукавов его мантии торчала бутылка вина, привезённая с одного из южных островов специально для сегодняшнего пира Оно было сделано из кокоса. Всего были две бутылки, он попробовал одну и нашёл вкус очень особенным. Оно отличалось от всего, что он пробовал ранее. Воспользовавшись моментом, когда никто не видел, он тайком заменил одну бутылку и намеревался угостить им А-Хэн.
Он вернулся назад, в то время как служанки дремали в коридоре.
Шаохао тихо зашёл в спальню, но там уже никого не было.
Окно было широко открыто, и ветер колыхал шторы.
Он поставил бутылку кокосового вина у изголовья кровати А-Хэн, закрыл окно и вышел из её покоев.
***
Через два часа полёта они приземлились на горе Шэньнун. Чи Ю вместе с А-Хэн спрыгнули вниз.
А-Хэн ощущала себя, как во сне. Всё казалось таким ясным, словно это было только вчера, хотя на самом деле с тех пор, как она попрощалась с Яньди, его кости, наверное, уже превратились в пепел.
— Почему ты привёл меня сюда?
Чи Ю указал на долину напротив, и А-Хэн уставилась на неё, заметив, что там собралась толпа людей.
— Сегодня ночью Чжу Жун выходит на свободу. Те, кого ты видишь, — его личная свита. Люди Хоу Ту и Гун Гуна, должно быть, скрываются поблизости.
— Что ты хочешь сделать?
— Не я что-то хочу сделать, а ты.
— Что?
Чи Ю обнял А-Хэн сзади и положил свою голову ей на плечо:
— Ты хочешь, чтобы Чжу Жун умер?
— Не нужно, — А-Хэн повернулась к Чи Ю и схватила его за руку. — Не стоит слишком жестко обращаться с теми великими семьями. Хоть они и пришли в упадок, но их корни в клане Шэньнуне уходят на тысячи лет вглубь. Ты видишь только увядшие на земле ветви, но не знаешь, насколько глубоко ушли их корни.
— Либо делай, либо не делай. Если решаешься на уничтожение, то нужно идти до конца!
А-Хэн хотела ещё что-то сказать, но вспомнила о Юйване и решила, что ей не стоит слишком беспокоиться. Яньди специально использовал мягкость Юйвана, чтобы нейтрализовать агрессию Чи Ю.
Чи Ю потянул А-Хэн на спину Сяояо и полетел к Цзюли, сказав:
— Раз ты не хочешь убивать Чжу Жуна, давай полетим в Цзюли, выкопаем кувшин вина, что Мидо сварила для тебя, и выпьем его.
Вдруг в небе вспыхнул яркий свет. Красные лучи озарили землю.
А-Хэн и Чи Ю одновременно обернулись назад и увидели, как вся гора Шэньнун окуталась красным светом, будто двадцать восемь вершин превратились в печи.
А-Хэн удивлённо посмотрела на всё это и прошептала:
— Может, Чжу Жуна теперь и вправду можно назвать богом огня.
Чи Ю был удивлён божественной силой Чжу Жуна, но он никогда не знал, что такое беспокойство. Чи Ю небрежно улыбнулся и повернул лицо А-Хэн к себе:
— Эй, жизнь коротка. С этого момента в твоих глазах и в твоём сердце должен быть только я.
А-Хэн смотрела на него и не могла не улыбнуться. Возможно, с самого начала она любила его за эту беззаботную дерзость. Будь то падение небес или провал земли, ему было всё равно.
Небо, озарённое красным светом, шокировало всю Великую Пустошь, но в его глазах была только она, и в её глазах — только он.
0 Комментарии