Лэйцзу скользнула взглядом по своим детям и продолжила:
— Та самонадеянная и капризная Лэйцзу из Силина ещё не знала, что на самом деле в жизни дорого, и не понимала, что самым ценным было то, что она без раздумий оставила позади.
Чан И, Чан Пу и А-Хэн молчали. Только невинно любопытная Чжу Юй взволнованно спросила:
— И что дальше? Как вы победили соперницу в любви?
Лэйцзу сделала паузу, прежде чем сказать:
— Я нашла того юношу и осталась в племени Сюань Юань в качестве его друга. Я знала, что он человек с великими амбициями, который не желал ограничиваться ролью главы маленького божественного племени, поэтому я изо всех сил помогала ему реализовать его стремления. Я ведь дочь великого рода и меня воспитывали, как будущую Императрицу Пламени. Я знала, как распределять земли, как установить налоги, как управлять рабами. Я научила женщин племени Сюань Юань выращивать тутовых шелкопрядов и ткать ткани, анализировала с ним мировую обстановку, говорила ему, что чем ожесточеннее борьба между Яньди и Цзюньди, тем больше у него шансов... В общем, всё, что ему было нужно, я делала с полной отдачей. Я не верила, что та девушка, которая ему нравилась, могла дать ему всё это. Со временем мы становились всё ближе и почти не имели тайн друг от друга. Однажды он вдруг спросил меня, кем я была на самом деле, ведь обычная девушка не могла бы знать столько всего. Я сказала ему, что я Лэйцзу из Силина. Он был настолько поражен, что не мог вымолвить ни слова.
Лэйцзу немного повернула голову. Под её тусклым и угасшим лицом промелькнуло что-то игривое, как будто она снова переживала тот момент.
— Тогда имя Лэйцзу из Силина было так же известно, как сегодня имена Шаохао и Цинъян. Могло быть такое, что кто-то не знал, кем был Яньди, но имя Лэйцзу из Силина знали все. Сюань Юаню был крайне нужен такой мост, и я сразу же согласилась. Незадолго до нашей свадьбы ко мне пришла одна женщина, и сказала мне, что... что она беременна.
Глаза Лэйцзу наполнились грустью, в комнате воцарилась тишина.
— Она плакала и умоляла меня не отбирать у неё мужа. Она сказала тогда: «Ты Лэйцзу из Силина, все мужчины под небесами мечтают о том, чтобы жениться на тебе, а у меня только он. Прошу, верни его мне». Она не знала, что мне безразличны все мужчины под небесами, я хотела выйти замуж только за него. Я отказала женщине. Затем она снова стала умолять меня, чтобы я ради ребенка позволила ей стать наложницей, ведь иначе её и ребенка убьют её братья. Я снова отказала. Ведь я Лэйцзу из Силина! Как я могла, только что выйдя замуж, позволить другой женщине родить ребенка моему мужу? Весь мир стал бы насмехаться надо мной. Мой отец и вся моя родня не перенесли бы такого позора! Отец и так согласился на брак с трудом. Если бы он узнал об этом, то наверняка отменил бы свадьбу. Я прогнала ту женщину, решив посчитать всё это кошмаром, и продолжила, как будто ничего не произошло, готовиться к пышной свадьбе. Но после свадьбы я вновь встретила ту женщину, она перегородила мне путь. Шатаясь, она подошла ко мне с куском ткани, пропитанным кровью, из которого торчали куски засохшего мяса, и сказала мне: «Клянусь кровью и плотью моего сына, я заставлю всех твоих детей умереть, чтобы ты испытала всю боль утраты!»
Чан И и Чжу Юй уже догадались, кем была эта женщина, и в их сердцах появился холод. Лэйцзу побледнела и Чан Пу мягко предложила:
— Мама, отдохните немного.
Лэйцзу покачала головой и продолжила свой рассказ:
— После того, как женщина сказала эти слова, она ушла. В последующие столетия я постепенно забыла об этой женщине, я и ваш отец были очень счастливы вместе. Мы были супругами, в бою – товарищами. Мы работали сообща, боролись бок о бок, воевали снова и снова. Мой клан, Силин, сражался за меня. Количество воинов в моём клане уменьшалось, и он постепенно пришёл в упадок, в то время как клан Сюань Юань превратился из незаметного маленького в великое. Его имя стало известно всем в Великой Пустоши. У нас было двое сыновей — Цинъян и Юньцзэ. Самым понимающим был Юньцзэ; он видел, что Цинъян не любил войну и был склонен к рассеянности, поэтому он сам взял на себя обязанности старшего сына, следовал за отцом везде и помогал ему.
Лэйцзу выглядела утомленной. Чжу Юй подала ей чашку чая. Лэйцзу выпила несколько глотков и отдохнула немного, а затем продолжила:
— По мере того, как сила клана Сюань Юаня росла и он был готов стать отдельным государство, ваш отец сообщил мне, что собирался объявить одну из женщин наложницей. Это была дочь главы клана Фанлэя. Он просил меня понять, что для успешного учреждения государства ему была необходима поддержка этого клана. Я не могла возразить и у меня не было сил этого сделать. Цинъян из-за этого взбесился и заявил, что пойдет спорить с отцом. Юньцзэ, который с ранних лет учился управлению, был намного более разумным, чем Цинъян, и сумел уговорить его. К счастью, после того как Фанлэй была принята во дворец, ваш отец обращался с ней вежливо и не оказывал ей чрезмерного внимания, что немного успокоило меня. Не прошло и года, как я вновь забеременела и погрузилась в радость предвкушения материнства. Однажды Хуанди привел ко мне женщину с беременным животом и сказал, что собирался взять её в жены. Женщина посмотрела на меня с улыбкой, а я ощутила холод по спине. Она... она была той самой девушкой, которая тысячу лет назад умоляла меня и прокляла, той самой, что только что ушла из зала Чаоюнь — Тунъюй.
Чжу Юй ахнула от неожиданности. Хотя Чан И и А-Хэн уже догадались об этом, по их спинам все равно пробежал холодок.
Лэйцзу сказала:
— Через два года после этого родился третий принц клана Сюань Юаня, Сюань Юань Хуэй. Хоть он и не был первым сыном Хуанди, но стал первым родившимся принцем в стране Сюань Юань. Хуанди был необычайно рад этому и приказал отметить это событие на всю страну. В то время я все еще не могла прозреть, не понимала, что же на самом деле было важным в жизни, и так переживала из-за этого, что это привело к ранним родам Чана И. Чан И с детства был слабым и обладал невысоким духовным потенциалом. Это моя вина, сынок!
— Та самонадеянная и капризная Лэйцзу из Силина ещё не знала, что на самом деле в жизни дорого, и не понимала, что самым ценным было то, что она без раздумий оставила позади.
Чан И, Чан Пу и А-Хэн молчали. Только невинно любопытная Чжу Юй взволнованно спросила:
— И что дальше? Как вы победили соперницу в любви?
Лэйцзу сделала паузу, прежде чем сказать:
— Я нашла того юношу и осталась в племени Сюань Юань в качестве его друга. Я знала, что он человек с великими амбициями, который не желал ограничиваться ролью главы маленького божественного племени, поэтому я изо всех сил помогала ему реализовать его стремления. Я ведь дочь великого рода и меня воспитывали, как будущую Императрицу Пламени. Я знала, как распределять земли, как установить налоги, как управлять рабами. Я научила женщин племени Сюань Юань выращивать тутовых шелкопрядов и ткать ткани, анализировала с ним мировую обстановку, говорила ему, что чем ожесточеннее борьба между Яньди и Цзюньди, тем больше у него шансов... В общем, всё, что ему было нужно, я делала с полной отдачей. Я не верила, что та девушка, которая ему нравилась, могла дать ему всё это. Со временем мы становились всё ближе и почти не имели тайн друг от друга. Однажды он вдруг спросил меня, кем я была на самом деле, ведь обычная девушка не могла бы знать столько всего. Я сказала ему, что я Лэйцзу из Силина. Он был настолько поражен, что не мог вымолвить ни слова.
Лэйцзу немного повернула голову. Под её тусклым и угасшим лицом промелькнуло что-то игривое, как будто она снова переживала тот момент.
— Тогда имя Лэйцзу из Силина было так же известно, как сегодня имена Шаохао и Цинъян. Могло быть такое, что кто-то не знал, кем был Яньди, но имя Лэйцзу из Силина знали все. Сюань Юаню был крайне нужен такой мост, и я сразу же согласилась. Незадолго до нашей свадьбы ко мне пришла одна женщина, и сказала мне, что... что она беременна.
Глаза Лэйцзу наполнились грустью, в комнате воцарилась тишина.
— Она плакала и умоляла меня не отбирать у неё мужа. Она сказала тогда: «Ты Лэйцзу из Силина, все мужчины под небесами мечтают о том, чтобы жениться на тебе, а у меня только он. Прошу, верни его мне». Она не знала, что мне безразличны все мужчины под небесами, я хотела выйти замуж только за него. Я отказала женщине. Затем она снова стала умолять меня, чтобы я ради ребенка позволила ей стать наложницей, ведь иначе её и ребенка убьют её братья. Я снова отказала. Ведь я Лэйцзу из Силина! Как я могла, только что выйдя замуж, позволить другой женщине родить ребенка моему мужу? Весь мир стал бы насмехаться надо мной. Мой отец и вся моя родня не перенесли бы такого позора! Отец и так согласился на брак с трудом. Если бы он узнал об этом, то наверняка отменил бы свадьбу. Я прогнала ту женщину, решив посчитать всё это кошмаром, и продолжила, как будто ничего не произошло, готовиться к пышной свадьбе. Но после свадьбы я вновь встретила ту женщину, она перегородила мне путь. Шатаясь, она подошла ко мне с куском ткани, пропитанным кровью, из которого торчали куски засохшего мяса, и сказала мне: «Клянусь кровью и плотью моего сына, я заставлю всех твоих детей умереть, чтобы ты испытала всю боль утраты!»
Чан И и Чжу Юй уже догадались, кем была эта женщина, и в их сердцах появился холод. Лэйцзу побледнела и Чан Пу мягко предложила:
— Мама, отдохните немного.
Лэйцзу покачала головой и продолжила свой рассказ:
— После того, как женщина сказала эти слова, она ушла. В последующие столетия я постепенно забыла об этой женщине, я и ваш отец были очень счастливы вместе. Мы были супругами, в бою – товарищами. Мы работали сообща, боролись бок о бок, воевали снова и снова. Мой клан, Силин, сражался за меня. Количество воинов в моём клане уменьшалось, и он постепенно пришёл в упадок, в то время как клан Сюань Юань превратился из незаметного маленького в великое. Его имя стало известно всем в Великой Пустоши. У нас было двое сыновей — Цинъян и Юньцзэ. Самым понимающим был Юньцзэ; он видел, что Цинъян не любил войну и был склонен к рассеянности, поэтому он сам взял на себя обязанности старшего сына, следовал за отцом везде и помогал ему.
Лэйцзу выглядела утомленной. Чжу Юй подала ей чашку чая. Лэйцзу выпила несколько глотков и отдохнула немного, а затем продолжила:
— По мере того, как сила клана Сюань Юаня росла и он был готов стать отдельным государство, ваш отец сообщил мне, что собирался объявить одну из женщин наложницей. Это была дочь главы клана Фанлэя. Он просил меня понять, что для успешного учреждения государства ему была необходима поддержка этого клана. Я не могла возразить и у меня не было сил этого сделать. Цинъян из-за этого взбесился и заявил, что пойдет спорить с отцом. Юньцзэ, который с ранних лет учился управлению, был намного более разумным, чем Цинъян, и сумел уговорить его. К счастью, после того как Фанлэй была принята во дворец, ваш отец обращался с ней вежливо и не оказывал ей чрезмерного внимания, что немного успокоило меня. Не прошло и года, как я вновь забеременела и погрузилась в радость предвкушения материнства. Однажды Хуанди привел ко мне женщину с беременным животом и сказал, что собирался взять её в жены. Женщина посмотрела на меня с улыбкой, а я ощутила холод по спине. Она... она была той самой девушкой, которая тысячу лет назад умоляла меня и прокляла, той самой, что только что ушла из зала Чаоюнь — Тунъюй.
Чжу Юй ахнула от неожиданности. Хотя Чан И и А-Хэн уже догадались об этом, по их спинам все равно пробежал холодок.
Лэйцзу сказала:
— Через два года после этого родился третий принц клана Сюань Юаня, Сюань Юань Хуэй. Хоть он и не был первым сыном Хуанди, но стал первым родившимся принцем в стране Сюань Юань. Хуанди был необычайно рад этому и приказал отметить это событие на всю страну. В то время я все еще не могла прозреть, не понимала, что же на самом деле было важным в жизни, и так переживала из-за этого, что это привело к ранним родам Чана И. Чан И с детства был слабым и обладал невысоким духовным потенциалом. Это моя вина, сынок!
0 Комментарии