Глаза Нуо Ная были полны скорби. Он боялся открыть их и увидеть тело Бинъюэ, боялся увидеть слёзы Юньсан. Поэтому он провёл день за днём, ночь за ночью в объятиях винных бочек. Обычного вина ему было мало, он даже искал Юй Хун Цао*, чтобы онеметь. Только смерть Юйвана разбудила его.
*Примечание: Юй Хун Цао — растение из «Книги мертвых», после употребления которого человек пьянеет на триста лет
Он крепко сжал руку Юньсан со словами:
— Юньсан, я пришёл!
Юньсан медленно высвободила свою руку, продолжая смотреть на изображение Юйвана. Слезинка скатилась с её ресниц и медленно скользнула по щеке. Она ответила:
— Ты опоздал!
На лице Нуо Ная мелькнула горечь, но в нём появилось упорство:
— Я обещал построить для тебя новый гроб с водой и камнем. Пока вода не высохнет, а камень не сгниёт, никогда не будет поздно!
— Сейчас я старшая принцесса Шэньнуна, опора народа Шэньнун. Я не могу уйти с предателем из Гаосина.
Нуо Най в отчаянии сказал:
— Юньсан, ты забыла свою клятву? Тебе нельзя больше вмешиваться в дела государства, иначе твои кости рассыплются в прах!
Юньсан с улыбкой посмотрела на Нуо Ная и даже не замечала, как по её щекам текли слёзы, отражая холодный свет теневых деревьев, словно жемчужины, ранящие его глаза:
— Генерал, возвращайтесь. Мне ещё многое предстоит сделать.
Нуо Най не мог отвести взгляд от Юньсан, женщины, которую он так уважал и любил. Его взгляд был полон нежности, но в его сердце была ясность: он больше не мог ею обладать, он действительно опоздал.
— Юньсан, ты не можешь...
— Пожалуйста, будьте спокойны, я позабочусь о себе. На горе Шэньнун у меня родители и братья с сестрами, а у подножия — мои подданные. Я не имею права не заботиться о себе. — Юньсан сказала это и больше не смотрела на Нуо Ная, она уставилась на изображение Юйвана, и громко окликнула свою сестру:
— Му Цзинь, сопроводи генерала с горы.
Му Цзинь быстро подошла и вывела его из дома толчками, говоря:
— Генерал должен ясно понимать, какая Её Величество по характеру. Вам достаточно было только протянуть руку, и она бы отказалась от всего ради вас, чтобы последовать за вами на край света. Но она ждала вас день за днём, ночь за ночью, а вы трусливо скрывались за бутылкой. Ожидание превратило сердце Её Величества в пепел. Вы не достойны Юньсан! Теперь... — глаза Му Цзинь наполнились слезами, — если вы действительно беспокоитесь о Её Величестве, больше не мешайте ей!
Нуо Най, шатаясь, спустился с горы Шэньнун. В темноте ночи он услышал звуки цитры, которые медленно распространились вокруг.
Грустная мелодия цитры была от Юньсан, которая таким образом пыталась указать дорогу своему брату. Она надеялась, что обезглавленный брат сможет найти дорогу домой, чтобы его сердце обрело покой.
Нуо Най, как в тумане, направился в Гаосин. Он не знал, найдётся ли кто-то, кто сыграет для него и укажет путь к покою его души. Вернувшись домой, он вошёл в комнату и увидел цитру, покрытую пылью, из платанового дерева — ту самую, что он сделал для Юньсан.
Утром и вечером, на заре и в сумерках, Юньсан не раз играла для него на этой цитре. Казалось, в комнате до сих пор звучал её смех, а в проходе витал аромат её волос.
Нуо Най мягко провёл рукой по струнам цитры, извлекая прерывистые, едва слышные звуки, полные печали, не складывающиеся в мелодию.
Несколько слуг, опустив головы, вошли внутрь. Они держали в руках кувшины с вином. Нуо Най почувствовал запах вина, машинально взял один из них и уже приблизил его к губам, как вдруг вспомнил слова Юньсан и с силой выбросил кувшин через окно. Слуги от испуга опустились на колени, а Нуо Най, спотыкаясь, разбил об окно все кувшины, что держали слуги:
— Разбейте все бочки с вином в доме, всё разбейте!
Слуги, катаясь и ползая, спешно покинули помещение. Шаохао вошёл в комнату и увидел пол, усыпанный осколками кувшинов. Он произнёс:
— Ты наконец проснулся.
Нуо Най с поникшей головой сел.
— Но я опоздал!
Шаохао сел напротив него и уставился на пальцы Нуо Ная, которые трогали на цитре две строки мелких букв — «Облако отражается в пруду Аоту, изгиб горы, зелёный как тутовник». Это было скрытое имя Юньсан, описывающее их первую встречу. Образ облака, отражённого в пруду, и зелёная гора выражали его чувства к Юньсан.
Шаохао глубоко вздохнул со словами:
— Где тот Нуо Най, чей талант и характер заставляли меня восхищаться?
Нуо Най безразлично ответил:
— Нуо Най не оправдал ожиданий Вашего Величества.
— Ты такой умный, разве ты не задумывался, почему Императору Сюань Юаня так легко удалось убить Юйвана?
Эти слова наконец привлекли внимание Нуо Ная, он посмотрел на Шаохао и, размышляя, сказал:
— Хуанди, убив Юйвана своими руками, мог значительно поднять дух войск Сюань Юаня и подорвать боевой дух Шэньнуна. Но для этого он должен был точно знать, где находился Юйван и какова сила его личной охраны, иначе он не стал бы рисковать. Император Хуан осторожен и предусмотрителен, если он предпринимает действия, то только для того, чтобы гарантировать успех. Возможно, даже личный поход Юйвана был частью плана Императора Сюань Юаня, целью которого было убийство Юй Мана. — Выражение лица Нуо Ная стало серьёзным, когда он продолжил: — В Шэньнуне есть предатели на высоких постах!
Шаохао кивнул, и в глазах Нуо Ная появилась тревога. Знает ли об этом Юньсан?
— Нуо Най, я хочу поручить тебе дело, которое принесёт пользу как Шэньнуну, так и Гаосину.
— Я недостаточно сообразителен, чтобы понять, что может быть одинаково полезным и для Шэньнуна, и для Гаосина.
— Я думал, что из-за мощи Шэньнуна война между Хуанди и Шэньнуном затянется на многие годы, и у меня будет время на реформы и упорядочение Гаосина. Даже если в конце концов Император Хуан нападёт на Шэньнун, он потерпит большие потери и ослабеет, что позволит мне спокойно противостоять ему. Но я не ожидал, что он одним ударом сломает Шэньнун. Если Император Сюань Юаня удастся легко уничтожить Шэньнун, следующей его целью будет Гаосин. Тогда страдания охватят все вокруг, и споры между мной, Яньлуном и Чжун Жуном, а также борьба четырёх кланов Гаосина покажутся смехотворными и абсурдными.
Лицо Нуо Ная было полно решимости, в его глазах читалась непоколебимость:
— Ваше Величество — не Юйван. Мы, воины, никогда не позволим армии Сюань Юаня ступить на землю Гаосина!
Вот он, тот самый мужественный воин! Шаохао с улыбкой кивнул и сказал:
— Мне нужно время, чтобы укрепить свой трон, провести реформы в Гаосине, тренировать армию!
— Как же нам выиграть время?
— Пока Хуанди не сможет покорить Шэньнун, Гаосин в безопасности.
Постепенно Нуо Най начал понимать:
— Гаосин является союзником Сюань Юаня, и, конечно, на поверхности мы не можем помогать Шэньнуну, но втайне можем поддерживать его. Чем сильнее боевой дух Шэньнуна, тем больше урона он нанесёт Императору, что будет выгодно для Гаосина.
— Верно! Это и есть то дело, которое будет выгодно как Шэньнуну, так и Гаосину.
Нуо Най знал, что Шаохао был проницательным, и его слова несут в себе глубинный смысл. Он задумался на мгновение, а затем встал на колени перед ним и сказал:
— Независимо от того, что Ваше Величество хочет от меня, я готов на всё!
— Это дело не следовало бы возлагать на твой клан, но те, у кого есть смелость, редко бывают верны. Те, кто верен, редко обладают талантом. Подумав, я пришёл к выводу, что ты подходишь лучше всех, только тебе придётся многим пожертвовать.
— Ваше Величество знает о моих чувствах к Юньсан. Если бы не моя должность генерала Гаосина и Ваше к нему великое благоволение, я бы с радостью стал генералом Шэньнуна и немедленно отправился на поле боя, чтобы за Юньсан отразить нашествие Сюань Юаня. Теперь у меня появилась редкая возможность одновременно отдать должное моим чувствам к Юньсан и выполнить свой долг перед страной. Я готов на любые жертвы.
— Это дело должно оставаться в тайне, знать о нём можем только ты и я. Даже если ты и сможешь помочь Юньсан, она не узнает, что это был ты, Нуо Най.
Нуо Най с грустью улыбнулся:
— Я понимаю, если моя личность будет раскрыта, это принесёт вред как Юньсан, так и Гаосину.
— Ты готов пожертвовать, чем угодно?
— Даже жизни не пожалею!
— Хорошо, первое, что я хочу от тебя — это продолжать пить без разбора, день и ночь напиваться до беспамятства. Второе... — Шаохао взял в руки платановую цитру, — я хочу, чтобы ты в состоянии алкогольного бреда разбил эту цитру под стенами города, где висит тело Бинъюэ.
Нуо Най замер. Он посмотрел на цитру и замолчал.
Шаохао холодно спросил:
— Если ты напьёшься и разобьёшь цитру, то это уничтожит последние крупицы чувств Юньсан к тебе и заставит её окончательно забыть о тебе. Ты готов на такую жертву?
Нуо Най тяжело ударил головой о пол и ответил:
— Я готов.
*Примечание: Юй Хун Цао — растение из «Книги мертвых», после употребления которого человек пьянеет на триста лет
Он крепко сжал руку Юньсан со словами:
— Юньсан, я пришёл!
Юньсан медленно высвободила свою руку, продолжая смотреть на изображение Юйвана. Слезинка скатилась с её ресниц и медленно скользнула по щеке. Она ответила:
— Ты опоздал!
На лице Нуо Ная мелькнула горечь, но в нём появилось упорство:
— Я обещал построить для тебя новый гроб с водой и камнем. Пока вода не высохнет, а камень не сгниёт, никогда не будет поздно!
— Сейчас я старшая принцесса Шэньнуна, опора народа Шэньнун. Я не могу уйти с предателем из Гаосина.
Нуо Най в отчаянии сказал:
— Юньсан, ты забыла свою клятву? Тебе нельзя больше вмешиваться в дела государства, иначе твои кости рассыплются в прах!
Юньсан с улыбкой посмотрела на Нуо Ная и даже не замечала, как по её щекам текли слёзы, отражая холодный свет теневых деревьев, словно жемчужины, ранящие его глаза:
— Генерал, возвращайтесь. Мне ещё многое предстоит сделать.
Нуо Най не мог отвести взгляд от Юньсан, женщины, которую он так уважал и любил. Его взгляд был полон нежности, но в его сердце была ясность: он больше не мог ею обладать, он действительно опоздал.
— Юньсан, ты не можешь...
— Пожалуйста, будьте спокойны, я позабочусь о себе. На горе Шэньнун у меня родители и братья с сестрами, а у подножия — мои подданные. Я не имею права не заботиться о себе. — Юньсан сказала это и больше не смотрела на Нуо Ная, она уставилась на изображение Юйвана, и громко окликнула свою сестру:
— Му Цзинь, сопроводи генерала с горы.
Му Цзинь быстро подошла и вывела его из дома толчками, говоря:
— Генерал должен ясно понимать, какая Её Величество по характеру. Вам достаточно было только протянуть руку, и она бы отказалась от всего ради вас, чтобы последовать за вами на край света. Но она ждала вас день за днём, ночь за ночью, а вы трусливо скрывались за бутылкой. Ожидание превратило сердце Её Величества в пепел. Вы не достойны Юньсан! Теперь... — глаза Му Цзинь наполнились слезами, — если вы действительно беспокоитесь о Её Величестве, больше не мешайте ей!
Нуо Най, шатаясь, спустился с горы Шэньнун. В темноте ночи он услышал звуки цитры, которые медленно распространились вокруг.
Грустная мелодия цитры была от Юньсан, которая таким образом пыталась указать дорогу своему брату. Она надеялась, что обезглавленный брат сможет найти дорогу домой, чтобы его сердце обрело покой.
Нуо Най, как в тумане, направился в Гаосин. Он не знал, найдётся ли кто-то, кто сыграет для него и укажет путь к покою его души. Вернувшись домой, он вошёл в комнату и увидел цитру, покрытую пылью, из платанового дерева — ту самую, что он сделал для Юньсан.
Утром и вечером, на заре и в сумерках, Юньсан не раз играла для него на этой цитре. Казалось, в комнате до сих пор звучал её смех, а в проходе витал аромат её волос.
Нуо Най мягко провёл рукой по струнам цитры, извлекая прерывистые, едва слышные звуки, полные печали, не складывающиеся в мелодию.
Несколько слуг, опустив головы, вошли внутрь. Они держали в руках кувшины с вином. Нуо Най почувствовал запах вина, машинально взял один из них и уже приблизил его к губам, как вдруг вспомнил слова Юньсан и с силой выбросил кувшин через окно. Слуги от испуга опустились на колени, а Нуо Най, спотыкаясь, разбил об окно все кувшины, что держали слуги:
— Разбейте все бочки с вином в доме, всё разбейте!
Слуги, катаясь и ползая, спешно покинули помещение. Шаохао вошёл в комнату и увидел пол, усыпанный осколками кувшинов. Он произнёс:
— Ты наконец проснулся.
Нуо Най с поникшей головой сел.
— Но я опоздал!
Шаохао сел напротив него и уставился на пальцы Нуо Ная, которые трогали на цитре две строки мелких букв — «Облако отражается в пруду Аоту, изгиб горы, зелёный как тутовник». Это было скрытое имя Юньсан, описывающее их первую встречу. Образ облака, отражённого в пруду, и зелёная гора выражали его чувства к Юньсан.
Шаохао глубоко вздохнул со словами:
— Где тот Нуо Най, чей талант и характер заставляли меня восхищаться?
Нуо Най безразлично ответил:
— Нуо Най не оправдал ожиданий Вашего Величества.
— Ты такой умный, разве ты не задумывался, почему Императору Сюань Юаня так легко удалось убить Юйвана?
Эти слова наконец привлекли внимание Нуо Ная, он посмотрел на Шаохао и, размышляя, сказал:
— Хуанди, убив Юйвана своими руками, мог значительно поднять дух войск Сюань Юаня и подорвать боевой дух Шэньнуна. Но для этого он должен был точно знать, где находился Юйван и какова сила его личной охраны, иначе он не стал бы рисковать. Император Хуан осторожен и предусмотрителен, если он предпринимает действия, то только для того, чтобы гарантировать успех. Возможно, даже личный поход Юйвана был частью плана Императора Сюань Юаня, целью которого было убийство Юй Мана. — Выражение лица Нуо Ная стало серьёзным, когда он продолжил: — В Шэньнуне есть предатели на высоких постах!
Шаохао кивнул, и в глазах Нуо Ная появилась тревога. Знает ли об этом Юньсан?
— Нуо Най, я хочу поручить тебе дело, которое принесёт пользу как Шэньнуну, так и Гаосину.
— Я недостаточно сообразителен, чтобы понять, что может быть одинаково полезным и для Шэньнуна, и для Гаосина.
— Я думал, что из-за мощи Шэньнуна война между Хуанди и Шэньнуном затянется на многие годы, и у меня будет время на реформы и упорядочение Гаосина. Даже если в конце концов Император Хуан нападёт на Шэньнун, он потерпит большие потери и ослабеет, что позволит мне спокойно противостоять ему. Но я не ожидал, что он одним ударом сломает Шэньнун. Если Император Сюань Юаня удастся легко уничтожить Шэньнун, следующей его целью будет Гаосин. Тогда страдания охватят все вокруг, и споры между мной, Яньлуном и Чжун Жуном, а также борьба четырёх кланов Гаосина покажутся смехотворными и абсурдными.
Лицо Нуо Ная было полно решимости, в его глазах читалась непоколебимость:
— Ваше Величество — не Юйван. Мы, воины, никогда не позволим армии Сюань Юаня ступить на землю Гаосина!
Вот он, тот самый мужественный воин! Шаохао с улыбкой кивнул и сказал:
— Мне нужно время, чтобы укрепить свой трон, провести реформы в Гаосине, тренировать армию!
— Как же нам выиграть время?
— Пока Хуанди не сможет покорить Шэньнун, Гаосин в безопасности.
Постепенно Нуо Най начал понимать:
— Гаосин является союзником Сюань Юаня, и, конечно, на поверхности мы не можем помогать Шэньнуну, но втайне можем поддерживать его. Чем сильнее боевой дух Шэньнуна, тем больше урона он нанесёт Императору, что будет выгодно для Гаосина.
— Верно! Это и есть то дело, которое будет выгодно как Шэньнуну, так и Гаосину.
Нуо Най знал, что Шаохао был проницательным, и его слова несут в себе глубинный смысл. Он задумался на мгновение, а затем встал на колени перед ним и сказал:
— Независимо от того, что Ваше Величество хочет от меня, я готов на всё!
— Это дело не следовало бы возлагать на твой клан, но те, у кого есть смелость, редко бывают верны. Те, кто верен, редко обладают талантом. Подумав, я пришёл к выводу, что ты подходишь лучше всех, только тебе придётся многим пожертвовать.
— Ваше Величество знает о моих чувствах к Юньсан. Если бы не моя должность генерала Гаосина и Ваше к нему великое благоволение, я бы с радостью стал генералом Шэньнуна и немедленно отправился на поле боя, чтобы за Юньсан отразить нашествие Сюань Юаня. Теперь у меня появилась редкая возможность одновременно отдать должное моим чувствам к Юньсан и выполнить свой долг перед страной. Я готов на любые жертвы.
— Это дело должно оставаться в тайне, знать о нём можем только ты и я. Даже если ты и сможешь помочь Юньсан, она не узнает, что это был ты, Нуо Най.
Нуо Най с грустью улыбнулся:
— Я понимаю, если моя личность будет раскрыта, это принесёт вред как Юньсан, так и Гаосину.
— Ты готов пожертвовать, чем угодно?
— Даже жизни не пожалею!
— Хорошо, первое, что я хочу от тебя — это продолжать пить без разбора, день и ночь напиваться до беспамятства. Второе... — Шаохао взял в руки платановую цитру, — я хочу, чтобы ты в состоянии алкогольного бреда разбил эту цитру под стенами города, где висит тело Бинъюэ.
Нуо Най замер. Он посмотрел на цитру и замолчал.
Шаохао холодно спросил:
— Если ты напьёшься и разобьёшь цитру, то это уничтожит последние крупицы чувств Юньсан к тебе и заставит её окончательно забыть о тебе. Ты готов на такую жертву?
Нуо Най тяжело ударил головой о пол и ответил:
— Я готов.
0 Комментарии